Об украинской национальной идее

В последнее время в украинской прессе все чаще звучат стенания, сожаления и сетования на то, что даже на тринадцатом году независимости наша элита так и не смогла сформировать, сформулировать, придумать какую-нибудь привлекательную для большинства украинцев национальную идею. И грустно и смешно, что такие высказывания, как правило, звучат из уст людей, которые, по всем признакам и классификации, как раз и должны были быть той украинской элитой.

По-видимому, вопрос национальной идеи вызревает давно, а в нынешней ситуации, принимая во внимание внутренний и внешнеполитический контекст, он приобретает особое значение. Но, наблюдая за многочисленными интеллектуальными потугами над собственно понятием «национальная идея», не можешь избавиться от впечатления, что большинство потенциальных творцов нечетко представляют именно предмет того, что они должны бы сотворить. Некоторые важные исторические и нынешние аспекты данного вопроса надо проследить внимательно и даже придирчиво, конечно же, не претендуя на всеобъемность.

Когда Платон творил свое учение об «идеях», то тем самым он подчеркивал: чтобы человек мог полно, глубоко выражать свои мысли, его язык должен содержать какие-то общие, универсальные названия. Платоновская «идея» — это понятие прежде всего мистическое. Это первооснова всех вещей, хотя такое объяснение является только намеком. Каждый из крупных философов, идущий после Платона, уже не мог его проигнорировать. Так продолжается почти две с половиной тысячи лет, и, наверное, так будет и в дальнейшем.

В новое время Платоновский идеализм, переформатированный адекватно к тогдашней исторической ситуации, ярко засветился у Гегеля. Ведь то, что мы сейчас привычно называем «национальной идеей», едва ли не впервые высказал именно Гегель в начале XIX века. Именно его абсолютный идеализм чрезвычайно возвышал Германию, прежде всего в глазах немцев, поскольку к тому времени это государство было менее развито нежели, скажем, Франция или Англия. Гегель считал, что в каждую историческую эпоху существует какая-то одна нация, на которую возложена миссия привести мир к какой-то определенной цивилизационной стадии. В своей философии он абсолютизировал немецкое государство и немецкий национальный дух, утверждая, что «государство — это идея духа во внешних проявлениях воли и свободы человека». Интересно, что в некоторых своих исторических предвидениях Гегель был очень прозорлив. Например, говоря, что после Германии роль мирового миссионера возьмет на себя Северная Америка. Кто сегодня будет спорить с этим пророчеством?

Поэтому предысторию возникновения термина «национальная идея» на украинской почве следует рассматривать именно через призму гегельянства. Фактически все тогдашние славянские национальные движения более или менее завуалировано опирались на Гегелевскую методологию. И панславизм, и скрытый за ним панрусизм — не исключения из правил. В конце концов, такое не удивительно, ведь эта философия питала умы и европейских, и американских интеллектуалов на протяжении не только XIX столетия, но и в начале XX века. Даже все тот же марксизм-ленинизм возвысился и развился, хотя это звучит парадоксально, но и благодаря, и вопреки гегельянству.

Известные исторические события начала XX века (Первая мировая война и вызванный ею распад Австро-Венгерской империи, большевистская революция в России) дали украинцам уникальный шанс создать собственное государство. Что помешало украинской элите достичь этой цели — хорошо известно из истории. Но прежде всего — это наличие (в большинстве своем банальных) межличностных и идеологических разногласий среди проводников нации и отсутствие универсалистских идей, которые объединили бы всех украинцев. В отличие от украинской элиты, Ульянов-Ленин со товарищи сформулировали очень простые лозунги: «Земля — крестьянам!», «Заводы и фабрики — рабочим!» и тому подобное. Именно эти незамысловатые, понятные для широких масс лозунги, бесспорно, помогли большевикам захватить власть. На этот факт нужно обратить особое внимание сегодня, ибо история имеет очень досадную и даже смешную способность повторяться.

Вот уже более десятка лет украинская политическая элита крутится как белка в колесе, и все же не оставляет надежд реформировать страну. Во времена президентства Леонида Кравчука много говорилось об идее соборности Украины. В соответствии с этой идеей, народ Украины должен был бы объединиться во всей своей политической, религиозной, этнической полноте ради великой гуманистической миссии. Красивая идея, но следует помнить, что ее истоки лежат в имперском великорусском панславизме. Попытка власти инсталлировать эту идею (даже существенно скорректированную) в Украине так ни к чему и не привели. Только крылатое выражение «маємо те, що маємо» — вот и вся философия, более всего запомнившаяся народу со времен, когда страной руководил Леонид Макарович. По-видимому, тогда украинские философы не смогли предложить или навязать власти адекватные историческому моменту идеи. А сегодня власть уже никого и не слушает, кроме разве что некоторых любомудрых российских политтехнологов.

Люди, которые должны были бы обеспечивать идейное, идеологическое направление деятельности власти, бездарно выполняли и выполняют свои задачи. Например, имиджмейкеры действующего Президента вытянули откуда-то (известно откуда!) идею «патроната», которую проталкивали везде, где только возможно. Любые важные и неважные мероприятия, проходящие в Украине, в большинстве своем сопровождаются одним и тем же лозунгом и надписью на щите: «Под патронатом Президента Украины Л.Кучмы». Если Президент помог что-то организовать или провести, можно было бы просто сказать: «При содействии Президента Украины». Да и только. Ведь этимология слова «патронат» не очень красноречива. Энциклопедический словарь иностранных слов трактует его так: «Патронат (лат. patronatus) — в Древнем Риме форма покровительства, приводившая к зависимости неимущих или неполноправных граждан (клиентов) от богатых и влиятельных патронов». Весь этот патронат — всего лишь бездарное обезьянничание российской действительности. В России был «царь» Борис, а в Украине придумали «батька (папу)» Леонида. Сегодня в России новый поводырь. Там беспрерывно пиарится проект, который можно свести к единому выражению: «Владимир Путин — президент всея Руси!» Первым «гудком» для Украины в контексте этого проекта стал ЕЭП.

Люди, формировавшие и сегодня формирующие политику и имидж украинского Президента, применили неадекватную, устаревшую методологию. Тем самым они оказали патрону медвежью услугу. Это не способствовало становлению настоящей демократии в Украине и в результате привело к образованию политического строя, уже давно изжившему себя в цивилизованной Европе. Наконец, вследствие такой политики Президент Леонид Кучма оказался в своеобразном лабиринте из кривых зеркал. И уже не он как отец ведет куда-то нацию, а его самого какие-то пришлые люди водят по лабиринту и под руки, и за нос, но выхода не показывают. Когда Президент в интервью для программы «Эпицентр» сказал, что возвратился из Баден-Бадена в Украину - «свинарник», стало понятно: он в безвыходной ситуации относительно родного государства. Хотя выход есть простой и действенный — пойти в народ. Отгородиться от всех советчиков, загримироваться под среднестатистического украинца, приклеить какую-то бороду (чтобы никто не узнал), взять какую-то котомку и ходить по Украине (конечно, под прикрытием никому не заметной охраны) и — слушать. Нигде ничего не говорить, а только слушать. Хотя бы месяц, даже недели хватило бы. Я уверен, народ подсказал бы Президенту выход. А так — «маємо те, що маємо», а если и дальше так пойдет, то и того у нас не будет...

Сегодня уже всем понятно, что, несмотря на наличие в государстве Украина показательного демократического убранства (президентско-парламентская республика с самой демократичной в Европе Конституцией), единственной идеей, которую власть (по крайней мере, последних пять—семь лет) навязывала народу как национальную, была идея патроната. И догадаться, чем такая абракадабра завершится, нетрудно. В лучшем случае, тем, что единственной «национальной идеей» станет беспрерывный поиск украинцами собственной национальной идеи. И это в условиях, когда Украина одновременно будет объектом нескольких проектов глобализации.

Когда мы говорим о национальной идее, то следует помнить, что это понятие более всего лелеют в странах с имперскими амбициями. Скажем, все знают о российской идее («Москва — третий Рим, иного не дано»), о бывшей польской идее («Польша — от моря до моря»), об «американской мечте» и прочее. Но мало кто знает хоть что-нибудь о национальной идее, например, финнов или чехов. Между тем и в этих странах такие идеи есть, но они существуют в более приземленном, неэкспансионистском виде. Несколько лет назад мой приятель, как и многие наши земляки, ездил на заработки в Чехию. Он рассказал очень поучительную историю, которую видел собственными глазами. Автобус с нашими гражданами приехал на автостанцию в городе Брно. Люди вышли из салона автобуса, и один мужчина по привычке, выработанной в Украине до автоматизма, приложил руку к носу и высморкался не в платочек, а прямо на тротуар. Тут же прозвучал свисток полицейского. Беднягу оштрафовали. И только чистосердечные уговоры друзей этого мужчины спасли его от депортации. По моему мнению, это и есть наглядный пример того, как действует национальная идея на практике. Чехи не засоряют свою землю и не позволяют этого делать другим. Наши люди искренне удивляются тому, какой порядок и чистота царят на улицах западноевропейских городов. А у себя дома никак не могут претворить в жизнь такие простые и гуманные вещи.

В конце концов, понятие «идея» следует понимать не только как нечто внеземное, недосягаемое, небесное. Если идея настоящая, то она всегда себя каким-то образом проявит в практической плоскости. При нынешней экономической ситуации какие-то абстрактные идеи в Украине не способны выжить. Только великие романтики могут посвятить свою жизнь служению идее, ради идеи. А таких людей, как правило, немного. Поэтому нынешний мир — прагматический, потребительский. Люди знают, что можно жить качественнее, лучше, и из-за этого убегают куда глаза глядят в те страны, народы которых смогли воплотить свои национальные устремления.

Метафорически государство Украина часто сравнивают с мостом — сооружением, соединяющим Европу с Азией, Восток с Западом. И вот мы, граждане моста, чтобы не оказаться под ним, должны позаботиться о надежности конструкции. Еще со времен Макиавелли хорошо известны основные опоры: национальная независимость, безопасность и эффективная система государственного строя. С последним у нас, по-видимому, сплошные неприятности. К тому же совсем недавно нашему мосту приклеили новый ярлык — «буферная зона». Ради этого «успешно» поработала и наша родная власть, и отдельные европейские комиссары, и российские эмиссары. Последние достигли успеха без кавычек. На уровне идеи-утопии можем пойти путем известного «сына юриста» и провозгласить огромное пространство (как на Востоке, так и на Западе) зоной господства украинского казацкого духа. На востоке такая новая Украина должна граничить с Китаем, а на западе — чтобы никто в Европе не обижался — с Марокко. Только бы мысль о таком мнении никого в Украине сильно не испугала б. Будет ли это шанс выжить в тех границах, которые существуют сейчас?

Есть и иной путь, менее утопический. Во времена премьерства Виктора Ющенко в государстве прозвучали слова, которые могли бы сыграть ключевую роль в формировании и становлении украинской идеи. Я имею в виду тогдашний призыв Ющенко, что в Украине крайне необходимо преодолеть бедность. «Преодоление бедности» — это не просто идея, а насущная необходимость, но ее содержание имеет универсальное значение. Ради этого украинцы действительно могли бы объединиться. Это понятно простым людям и на западе, и на востоке Украины.

Ибо если сейчас призывать рядового мещанина из Донецка или Луганска быть соборным с иванофранковцем или львовянином, то из этого ничего не выйдет. Путь к украинской соборности еще очень долгий. Люди на востоке Украины по инерции тяготеют к соборности с россиянами. Преодоление бедности материальной способно повлечь за собою рост интеллектуального богатства, а потому — и подъем духа. Собственно, в этом и состоял универсализм Ющенковского призыва. По-видимому, за некоторые успехи на указанном направлении его и освободили от должности премьер-министра.

Правительство Анатолия Кинаха, оценив эффективность лозунга, продолжило перманентную борьбу с бедностью населения. Приоритетом правительства Виктора Януковича также является указанная борьба. Но «преодоление бедности» для нынешней власти стало своего рода ритуальным заклинанием. Ей не удается преодолеть всеобщую бедность, но она успешно борется с собственными недостатками.

У украинцев есть очень поучительная народная поговорка: «Чого бідний? Бо дурний»... Это напоминание о том, что бедность — понятие не сугубо материальное. Следует также помнить, что содержание поговорки касается не только большинства граждан, но и власти. Более того, логика нынешней ситуации подсказывает, что при власти, очевидно, самые бедные. И они борются, борются, борются... они сильны, как никогда. Им остается лишь провозгласить универсальную идею — преодоление бедности во всем мире. Только вот за чей счет? Сегодня в Украине (особенно в крупных городах) уже можно наблюдать массовое поклонение только дензнакам. И это уже совершенно не социальная идея, а почти диагноз.

Украина — очень своеобразное объединение Востока и Запада. Учитывая это обстоятельство, доминирующей в обществе должна быть идея баланса (читай — закона). Но если при этом у нас будет президент Патрон, Вождь или даже Лидер, то рано или поздно придем в никуда. Президент Украины должен быть только гражданином — патриотом родной земли. И точка. Каждый из нас — ребенок своих родителей, и почти каждый — отец или мать своих детей. Вместе с тем почти каждому украинцу «своя сорочка ближча до тіла» и почти у каждого — «хата с краю». Это только свидетельствует о том, что в Украине каждый сам себе отец — и бедный, и богатый, и глупый. Но даже при такой стартовой позиции уже не так далеко до гражданского общества.

Украина — не Польша, не Гондурас и действительно — не Россия. В России ситуация значительно сложнее украинской. В отличие от украинцев в Украине россияне в России значительно больше ассимилированы. Россияне — сильный, талантливый народ, но комплекс собственного мессианства истощает их силы, разрушает их изнутри. Рано или поздно это может закончиться крупным национальным поражением. В мировой истории есть немало примеров того, как заканчиваются разнообразные гегемонии. Например, когда российские коммунисты во главе с Г.Зюгановым выходят на демонстрацию в американских бейсболках (хотя и с собственной символикой), то это только знаково подтверждает процесс разложения. Это только простой пример платы за собственное мессианство. Кепочки заклятого «врага» на собственных головах — доборолись идейные российские коммунисты. Российским «господам» также «мучительно больно», они все вместе взялись за строительство новой империи. Но методология и технология, даже, если хотите, и идея, заложенные во главе угла этого построения, — старосветские. И к чему это все приведет? Гегель наверняка сказал бы, что к мировой гегемонии Китая.

И в завершение о «бураках». Не так давно этот благородный овощ был немного унижен устами президента России Владимира Путина. Ну так что? Мы же знаем, что свекла у нас вкусная и красивая. Тем более что мы ее можем иметь столько, что на весь мир хватит. Даже больше. Представьте себе, как удивится мир, когда хотя бы частично осуществится мечта нашего Президента и наша свекла первой прорастет не только на Луне, но и на Марсе. Благо космические ракеты-носители у нас есть, остается только соответствующий сорт свеклы вырастить. Ведь идея — она и в свекле также. Платон легко бы это доказал. Но я уверен, что сегодня мало кто в России, в частности и их президент, могут представить себе, какое универсальное значение мог иметь этот овощ для миллионов украинцев в 1933 году.

Украинская элита уже получила достаточно сигналов о том, что происходит в соседнем «царстве-государстве». И не нужно питать никаких иллюзий. Нужно только убедить собственный народ в одном: твоя рубашка и твой дом всегда ближе к твоему телу, но дом твой — географически — не с краю, а в Европе. Пускай пока и не в объединенной. Возможно, из этого и вытекает украинская национальная идея — наконец завершить объединение великой Европы (хотя она и сопротивляется). Это означает не просто приклеиться к Евросоюзу, а на правах равных со всеми европейскими народами строить собственное будущее. А при этом, в случае необходимости, и России с Беларусью помочь.

Сегодняшние относительные мир и стабильность базируются на том, что общественная жизнь в Украине в большинстве своем построена не на личностных профессиональных качествах, а на личностных связях граждан. Это свидетельствует о господстве определенной коллективной идеи, но имя у этой идеи — страх. Поэтому, несмотря на все идеологические разногласия, современная украинская элита всегда должна помнить одну важную максиму, высказанную когда-то давно в Афинах киником Антисфеном: «Государства умирают тогда, когда не могут больше отличать хороших людей от плохих».