Неисправимый Васыль Овсиенко

Независимость принесла оправдание осужденным по политическим статьям. В 1991 году был принят соответствующий Закон Украины «О реабилитации жертв политических репрессий на Украине». Но — парадокс — те, к кому советское «правосудие» применило уголовные статьи, реабилитации не подлежат. Таким образом, с Васыля Овсиенко, реабилитированного по двум приговорам по ст. 62 (антисоветская агитация и пропаганда), из-за сфабрикованного приговора по уголовной ст. 188-1 (сопротивление милиции) клейма уголовного преступника не снимают.

Пять лет общественная организация «За реабилитацию «Первомайской двойки» работала над реабилитацией Г.Москаленко и В.Куксы, которые в 1966 году установили в Киеве национальный флаг. Сейчас мы работаем с делом В.Овсиенко с целью его реабилитации. Список бывших политзаключенных, не реабилитированных из-за применения к ним уголовных статей, еще немалый (около двадцати человек), и мы неоднократно его публиковали. В этом списке Мыкола Горбаль, Владимир Мармус, Петр Розумный; есть и те, кто навсегда ушел от нас: Вячеслав Чорновил, Юрий Литвин...

Впервые Васыль Овсиенко был заключен по ст. 62 (антисоветская агитация и пропаганда). Проходил он тогда в громком «деле философов» вместе с Е.Пронюком и В.Лисовым в связи с «Открытым письмом членам ЦК КПСС и ЦК Компартии Украины» В.Лисо­вого, изданием «Украин­ского вестника» и пр. Отбывая наказание, проводил акции протеста, голодовки, отказывался посещать «воспитательные мероприятия». Чтобы лишить таких людей возможности на свободе «баламутить общественное спокойствие», система выпускала их на короткий срок под так называемый административный надзор и искала повод, чтобы как можно скорее снова отправить в «малую зону».

После освобождения Васыль вернулся в родительский дом — в родное село Ленино Радомышльского района. Учительствовать ему не дали под предлогом отсутствия вакансий в сельской школе, так что устроился художником-оформителем в колхозе (хотел бы я видеть Овсиенко, сидящего в своей каморке и пишущего лозунг вроде: «Мы строим коммунизм — нам жить при коммунизме!»).

За широкие связи с участниками диссидентского движения срок административного надзора ему дважды продлевали на полгода. А в сентябре 1977-го предупредили об уголовной ответственности. 7 января 1978 года В. Овсиенко подал заявление с ходатайством о выезде из СССР. Напи­сал для Украинской Хельсинк­ской группы материалы о положении сосланных и поднадзорных и первый вариант воспоминаний «Світло людей».

* * *

…18 ноября 1978 года в Ленино к Овсиенко приехала из Киева активистка и соосновательница Ук­раинской Хельсинкской группы Оксана Мешко. Сопровождала Ок­сану Яковлевну сестра известного диссидента Сергея Бабича Ольга Орлова (чтобы был свидетель на случай провокаций со стороны КГБ). В Радомышле должны были пересесть на автобус в Ленино.

На автобус опоздали, и Оксана Яковлевна пошла поспрашивать «попутку». Нашла очень быстро — КГБ пристально следило за ней. И водитель был любезный, и ехал как раз к соседям, потому подвезли Окса­ну Яков­левну и Ольгу Алексеевну под самые ворота Овсиенко.

Пообедали, посидели немного (в доме о делах не говорили из-за возможных прослушек), а уже по дороге к автобусной остановке начали раз­говор об Украин­ской Хельсинкской группе. «Посмотрел я на бабу Оксану, которая чуть ли не сама бьется с целой Империей Зла, посмотрел на себя – все-таки какие-то штаны носишь... И решился... — вспоминает Васыль Овсиенко. — Только договорились, что я пока не буду «на поверхности». Потому что тот, кто подписывает документы Группы, тому недолго быть на свободе».

На остановке их догнал «газик», из которого вышли участковый милиционер Владимир Базлен­ко и майор Виктор Славинский, а позже — еще один мужчина в штатском. Овсиенко и обеих женщин посадили в «газик», привезли в сельсовет. Там было полно людей — как раз выдавали зарплату. Задержанных развели по разным комнатам.

К Овсиенко зашел Славинский и с бранью и угрозами начал допрос. Васыль в таком тоне разговаривать отказался. Тогда майор завел в помещение односельчанина Васыля Ивана Овсиенко и неизвестную девушку (позже выяснилось, что это секретарша райотдела милиции), назвал их понятыми и попросил подтвердить, что В.Овсиенко отказывается подписать протокол.

Потом Славинский якобы отпустил понятых и Васыля, но когда тот выходил из помещения, майор бросился на него с руганью, схватил за ворот и толкнул в двери. Васыль, надеясь на возможных свидетелей, крикнул: «Спасите! Бьют!», но в коридоре уже никого не было...

Потом с Овсиенко разговаривал уже упоминавшийся выше мужчина в штатском. Вел себя как старший. Васыль попросил его назвать себя, и тот предъявил удостоверение: «Смаглий Иван Евстахович, Житомирское областное управление внутренних дел». (Позже, когда этот вопрос возник на следствии, такого лица не оказалось даже во всей области.)

1 декабря В.Овсиенко подал в районную прокуратуру заявление, в котором каждое действие милиционеров квалифицировал в соответствии со статьями Уголовного кодекса и международных документов, подписанных СССР. И уже 8 декабря, когда приехал в милицию отмечаться, как было предписано условиями надзора, В.Славинский отправил его в прокуратуру. Тут Овсиенко объявили, что против него возбуждено уголовное дело. Ему предъявляли обвинение в том, что он отказывался отвечать на вопросы работников милиции и запрещал отвечать женщинам, препятствовал милиционерам исполнять обязанности, оскорблял нецензурными словами, да еще и бросился на В.Славинского, вытолкал его в коридор, оборвав на плаще две пуговицы.

Потом было «следствие», которое не выясняло истину, а обосновывало сфабрикованное обвинение и спланированный приговор. Суд закрыл глаза на то, что свидетели меняли свои показания, а некоторые вообще от них отказались. Ивану Овсиенко следствие приписало свидетельство, якобы он видел нападение В.Овсиенко на В.Славинского, но, к чести Ивана Григорьевича, он нашел в себе мужество возразить.

Участковый Базленко сказался больным и на суд не явился.

По рекомендации Оксаны Мешко, адвокатом на суде у Овси­енко выступал Сергей Макарович Мартыш (раньше он защищал сына Мешко О.Сергиенко, за что как адвокат был лишен права принимать участие в политических делах). Допрашивая свидетелей, Мартыш стал разбираться в подробностях.

Свидетель Л.Дутковская, сотрудник детской комнаты милиции, утверждала, якобы видела В.Овсиенко в селе с двумя «неизвестными женщинами», но место назвала совсем другое и, прижатая фактами, в конце концов признала, что таки ничего не видела. Г.Ковбасюк (бывшая понятой) до конца стояла на том, будто видела нападение, но тоже в конце концов в свидетельствах запуталась. Свидетель Иван Олексенко заявил, что видел нападение, подсматривая за событиями со двора в окно сельсовета, но ведь места, где якобы произошло нападение, со двора ни в одно окно не видно. Но для суда это ничего не значило.

Свидетели-односельчане
В.Овсиенко рассказывали, что на автобусной остановке Васыль и его гости вели себя спокойно. Им даже показалось, будто они остановили попутную машину и просили их подвезти. Выступили в суде и О.Мешко и О.Орлова, но суд все эти свидетельства во внимание не брал.

Последнее слово Васыль Овсиенко начал так: «Все присутствующие в этом зале — от гражданина прокурора до стоящего в дверях — хорошо понимают, что никакого преступления Овсиенко не совершил. Просто происходит расправа за мою гражданскую позицию, за то, что я продолжаю правозащитную деятельность». И дальше: «Я все-таки надеюсь, что доживу до того времени, когда будут судить вас. Мне, в отличие от вас, не будет надобности ничего выдумывать. Я скажу только правду».

И процитировал строки Грибоедова:

Я правду о тебе
порасскажу такую,

Что хуже всякой лжи.

Выступление Овсиенко на суде распространили в самиздате, западных СМИ.

По приговору Васыль Овсиенко получил три года заключения. Еще не подошел к концу этот срок, как добавилось новое обвинение, теперь уже по традиционной ст. 62, ч. ІІ (антисоветская агитация и пропаганда). Как особо опасного рецидивиста его отправили на Урал на десять лет заключения и пять — ссылки.

* * *

Васыль Овсиенко освободился 21 августа 1988 года на пороге перестройки, отбыв в итоге тринадцать с половиной лет. За свою диссидентскую деятельность, за участие в Украинской Хельсинкской группе награжден орденами Украины «За заслуги» ІІІ степени и «За мужество» І степени. Судьба сводила Васыля Овсиенко с выдающимися фигурами диссидентского движения Васылем Стусом, Юрием Литвином, Валерием Марченко и т.д. В своей книге «Світло людей» В.Овсиенко пишет: «Я вдячний Богові, що звів мене з найкращими людьми мого часу. Я люблю їх, а вони, сподіваюся, люблять мене. Декотрі вже з того світу. Я не почуваю в собі ненависті ні до кого з людей. Лише жаль і любов».

В его активе — двухтомник «Світло людей» (автор), четырехтомник «Українська Громадська Група сприяння виконанню Гельсінкських угод. Документи і матеріали» (составитель), двухтомный «Словник дисидентів» (в соавторстве). Он объехал всю Украину, встречаясь с бывшими политзаключенными, и записал более полутора сотен интервью.

Васыль Овсиенко — лауреат премий имени Васыля Стуса, Ивана Огиенко и фундации Воскобойников.

По свидетельствам участников и очевидцев общественная организация «За реабилитацию «Первомайской двойки» восстановила ход событий тридцатилетней давности в деле В.Овсиенко. Один из свидетелей, Иван Овсиенко, заявил, что участковый инспектор Базленко требовал, чтобы он дал свидетельские показания, будто видел нападение В.Овсиенко на В.Славинского. Следовательно, есть факт склонения работником милиции свидетеля дать неправдивые показания. Ольга Алексеевна Орлова-Бабич, участница тех событий с самого начала, свидетельствует, что В.Овсиенко вел себя вполне вежливо. Изолированная в отдельном помещении в сельсовете, она слышала крик Василия: «Спасите, бьют!».

Мы обратились с заявлением о пересмотре дела в Радомышльский районный суд Житомирской области, но получили отписку: обращайтесь в Житомирскую областную прокуратуру. Оттуда пришел ответ заместителя прокурора области старшего советника юстиции В.Сагадина: «...оснований для внесения ходатайства о пересмотре судебных решений по данному делу в порядке исключительного производства прокурор области не усматривает».

В Генеральной прокуратуре Украины заявили, что решение заместителя прокурора области не может быть основанием для взятия дела в работу — нужно решение самого прокурора. Следовательно, Генеральная прокуратура Украины снова «спустила» дело к прокурору области.

Сейчас общественная организация «За реабилитацию «Первомайской двойки» надеется решить дело Васыля Овсиенко через Европейский суд.