МОРСКИЕ ДИВЕРСАНТЫ

Катер МТМ. Ширина — 1,90 м, длина — 5,20 м, мотор — «Альфа Ромео» 2500 л.с., скорость хода — 32 мили [59,3 км] в час. Автономность при максимальной скорости хода — 5 часов. Комбинированный винт-руль составляет внешний блок, как у подвесного мотора. При преодолении [сетевых] заграждений, чтобы не задеть их, он легко поднимается. В передней части моторного катера находится заряд взрывчатого вещества весом 300 кг с ударным и гидростатическим взрывателями. Катером управляет один человек. Осторожно преодолев препятствия и противоторпедные сети, он определяет курс к объекту атаки и наводит на него катер. Затем дает полный ход, закрепляет руль и тотчас выбрасывается в море. Чтобы не быть в воде в момент взрыва, он быстро взбирается на спасательный деревянный плотик, служивший на кагоре заспинной доской (плотик выбрасывается в море поворотом рычага, перед тем как покинуть катер). Катер, продолжая свой путь, ударяется о цель, в результате чего взрываются пороховые заряды, расположенные кольцом вокруг корпуса катера, разрезая корпус надвое. Кормовая часть отделяется от носовой и быстро тонет. В то же время носовая часть с основным зарядом, достигнув установленной глубины, равной осадке корабля, взрывается под действием гидростатического давления. От взрыва в подводной части корабля образуется большая пробоина.

Боргезе В. Десятая флотилия МАС.
— М.: Изд-во иностранной литературы, 1957

Накануне Второй мировой войны Великобритания с ее мощными вооруженными силами и развитой промышленностью представляла для Италии серьезную угрозу. Требовалось найти пути и средства борьбы с более сильным противником. Поиски привели к созданию штурмовых средств — нового оружия, способного поражать корабли английского флота в его сильно укрепленных и тщательно охраняемых военно-морских базах (ВМБ).

К числу надводных штурмовых средств относились катера, взрывающиеся при столкновении с объектом атаки. Подводными штурмовыми средствами являлись человекоуправляемые торпеды, получившие название «Майяле». Кроме указанных средств использовались также подрывные заряды (мины), которые прикреплялись к днищам кораблей противника специально обученными подводными пловцами.

10 июня 1940 года Италия объявила войну Англии и Франции и вступила во Вторую мировую. Через несколько месяцев Муссолини отдал приказ итальянским войскам вторгнуться на греческую территорию. (Греки не имели непосредственных границ с Италией, но в апреле 1939 г. дуче вначале захватил Албанию, а затем нанес вероломный удар по Греции. — Л.П.) Нападение Италии на Грецию 28 октября 1840 года поставило Великобританию перед необходимостью выполнить свои обязательства, обусловленные гарантиями, которые она дала грекам в апреле 1939 г. Вскоре четыре эскадрильи английских самолетов были направлены в Грецию, а 1 ноября британские части высадились на остров Крит, овладение которым улучшало положение Англии на Средиземном море. Кроме того, греческий остров занимал промежуточное и важное место между Грецией и Египтом. (С 1914 г. Египет — протекторат Великобритании. В результате национально-освободительной борьбы египетского народа колонизаторы вынуждены были в 1922 г. провозгласить Египет независимым королевством. Однако на его территории оставались английские сухопутные войска, военно-воздушные части и ВМБ Александрия. — Л.П.)

В конце октября, когда итальянцы вторглись в Грецию, перед английским флотом встала задача обеспечить защиту коммуникаций между Египтом и Грецией при перевозках войск и боевой техники. Стало очевидно, что в ближайшее время целесообразно провести давно задуманную операцию по уничтожению главных сил итальянского флота, сосредоточенных в Таранто (Таранто, крупный промышленный центр, главная ВМБ и порт Италии. — Л.П.). Английская разведка установила: оборона итальянской базы, особенно противовоздушная оборона, недостаточно сильна, корабли на базе расположены скученно, представляя выгодную цель для атаки с воздуха.

В операции против ВМБ Таранто участвовал почти весь английский Средиземноморский флот (пять линкоров, авианосец, восемь крейсеров и 22 эскадренных миноносца). Вечером 11 ноября 1940 г. он закончил развертывание сил. Главный удар осуществляла авианосная группа, состоявшая из авианосца «Илластриес» и восьми кораблей непосредственного охранения (по четыре крейсера и эсминца). Она заняла позицию в 170 милях (одна морская миля равна 1828,7 метра. — Л.П.) от Таранто у острова Кефалиния. Для отвлечения внимания противника от Таранто английское командование направило три крейсера и два эсминца в Отрантский пролив.

Авиация действовала двумя волнами. В первой из них было шесть пикирующих бомбардировщиков и шесть торпедоносцев, которые поднялись в воздух в 20 часов 40 минут. Бомбардировщики нанесли удар по нефтебакам, гидросамолетам и кораблям. Вслед за ними подошли на малых высотах самолеты-торпедоносцы, которые сбросили торпеды на линейные корабли. Через час после взлета самолетов первой волны на бомбежку вылетели самолеты второй волны — пять торпедоносцев и три бомбардировщика. Они также атаковали линейные корабли.

В результате попаданий торпед и бомб один из линкоров — «Кавур» — затонул, «Джулио Чезаре» сел на грунт, «Литторио», получив три торпедных попадания, тоже сел на грунт. Бомбами были повреждены авиаматка, тяжелый крейсер и эсминец. Потери итальянского флота оказались весьма значительными. Английская авиация за время удара потеряла только два самолета-торпедоносца. В результате налета на военно-морскую базу в Таранто за Англией утвердилось превосходство в крупных надводных кораблях на Средиземном море.

Удар по итальянским кораблям в Таранто не означал полного разгрома военно-морских сил (ВМС) Италии. Выгодное положение баз в Средиземном море позволяло итальянскому флоту наносить систематические удары по английским коммуникациям между военно-морскими базами Гибралтаром и Мальтой, Мальтой и Александрией. Но его боевые возможности серьезно ограничивались отсутствием морской авиации, а военно-воздушные силы (ВВС) к обеспечению действий флота подготовлены не были. К тому же итальянские надводные корабли не имели радиолокаторов. Это ставило их в невыгодные условия при встрече с противником в темное время суток. Из-за недостатка топлива сокращалось количество выходов в море, а также время для боевой подготовки, уровень которой был низким. Не отличались высокой эффективностью и действия итальянских подводных лодок и авиации.

На долю итальянской 10-й флотилии МАС (флотилия малых штурмовых средств». — Л.П.) выпала задача развернуть активные боевые действия, подсказанные сложившейся обстановкой, а именно действия небольших по размерам кораблей, постройка которых отнимала очень мало времени, расход горючего был ничтожно мал. Успех таких кораблей определялся не их боевой мощью, а изобретательностью, смелостью, инициативой и непреклонной волей личного состава.

Командир 10-й флотилии МАС капитан 2-го ранга Витторио Моккагатта был способным и знающим офицером, настойчивым в осуществлении своих целей. Прекрасный организатор, он разработал такую организационную структуру, которая должна была превратить отряд штурмовых средств в высокоэффективную военно-морскую часть, занимающуюся исследованиями, созданием и применением оружия, способного «поражать противника всюду, где бы он ни находился».

Между тем в широкой и глубокой бухте Суда, на северозападном берегу острова Крит, была создана ВМБ, где английские корабли находили убежище и снабжение. Эта база являлась угрозой итальянским островам (Додеканес) и морским сообщениям между Италией и этими островами. Последние представляли собой далеко выдвинутые форпосты в восточной части Средиземного моря.

Начиная с декабря 1940 года, в целях противодействия морским перевозкам противника между Египтом и Грецией, в бухте Партени на острове Лерос дислоцировалась итальянская флотилия катеров МТМ, готовых атаковать корабли противника в бухте Суда, как только воздушная разведка обнаружит их там.

Моккагатта находился на о. Лерос почти месяц, чтобы окончательно отработать план сложной операции и проследить за специальной подготовкой и тренировкой личного состава. Особенности применения штурмовых средств требуют изучения в самых мельчайших подробностях наиболее пригодного метода их использования, преодоления различных трудностей, учета специфики этого оружия, географической и тактической обстановки в каждом порту.

Два эсминца, «Криспи» и «Селла», были выделены для перевозки катеров, по шесть на каждом. Для подъема и спуска катеров на воду на этих кораблях имелись шлюпбалки о электрическим приводом. В процессе многих упражнений, выполненных на Леросе под руководством неутомимого и настойчивого Моккагатта, благодаря искусно придуманному устройству и умелой подготовке людей, удалось добиться спуска на воду шести катеров за 35 секунд — прекрасный результат!

20 января Моккагатта вернулся в Италию для продолжения выполнения обязанностей командира флотилии. В распоряжении командующего ВМС в Эгейском море адмирала Бьянкери он оставил эффективное боевое средство, готовое к использованию при первой благоприятной обстановке.

В период новолуния (примерно с 23 января до первых чисел февраля) катера под командованием старшего лейтенанта Фаджони, погруженные на «Криспи» и «Селла», ждали приказа о выходе в море. Между тем самолеты морской авиации для определения состава и расположения кораблей противника и наличия и характера заграждений ежедневно производили фоторазведку над бухтой Суда.

Однако благоприятного случая не представилось ни в январе, ни в феврале (т.е. в месяцы, которые по продолжительности темного времени суток являются самыми удобными для проведения атак). На якорной стоянке в бухте Суда либо не было военных кораблей, представляющих интерес, либо состояние моря было таким, что совершенно исключалась возможность спуска катеров на воду.

Всего лишь по одному разу в январе и в феврале «Криспи» и «Селла» выходили в море, но после нескольких часов плавания возвращались. Первый раз потому, что произведенная авиаразведка не обнаружила английских кораблей в бухте, и второй раз из-за того, что количество кораблей было слишком незначительным.

Какое совпадение благоприятных обстоятельств требуется для успеха операции! В течение нескольких дней должна быть достаточно хорошая погода, позволяющая производить воздушную разведку; состояние моря таким, чтобы маленькие катера могли преодолевать не слишком крутую волну: необходимо иметь корабли — носители катеров; должны быть полностью готовы катера и их рулевые и, наконец, корабли противника находиться в их базе.

Во время долгих дней ожидания небольшой отряд Фаджони постоянно тренировался. Настроение личного состава всегда было бодрым, несмотря на неудачные выходы в море в январе и феврале.

20 января при взрыве авиабомбы, сброшенной самолетом противника, были ранены два рулевых. Оба они просили не освобождать их от выполнения задания. Они быстро выздоровели и вскоре были в состоянии принимать участие в операции.

В конце концов 25 марта
1941 г. создались благоприятные условия для действий итальянских катеров. Море было спокойное. Авиаразведка обнаружила в бухте Суда два эсминца, 12 грузовых судов и крейсер водоизмещением предположительно 10 000 тонн. Был дан приказ начать операцию. Ночь выдалась темная, звездная, над водой поднимался небольшой туман. Благополучно совершив переход морем, эсминцы в 23 ч 30 мин прибыли в намеченный пункт в 10 милях от побережья противника. Катера спустили на воду, рулевых напутствовали сердечными пожеланиями. «Криспи» и «Селла» легли на обратный курс.

Шесть катеров с водителями Луиджи Фаджони, Анджело Кабрини, Алессио де Вито, Туллио Тедески, Лино Беккати и Эмилио Барбери подошли в сомкнутом строю к входу в бухту.

Теперь предстояло выполнить самую трудную часть задания, т.е. бесшумно и незаметно, преодолевая сетевые заграждения, проникнуть в глубинную часть бухты, где в безопасности стояли на якоре корабли.

Из рапорта Фаджони: «Погода и видимость хорошие, легкий юго-западный ветер, пологая волна. При входе в бухту уменьшаем скорость хода, чтобы шум наших моторов не был услышан противником. Направляю катер к середине 1-го заграждения и легко прохожу промежуток между двумя буями. Остальные катера проходят за мной. Через несколько минут вижу 2-е заграждение и прохожу его вблизи небольшого островка, где выступают подводные камни, которые легко спутать с катерами. Прохожу без затруднений. Следующий за мной Барбери несколько задерживается. Чтобы не потерять связь, выключаю мотор, останавливаюсь и жду в тени, падающей от островка. Через некоторое время снова вижу всех пятерых, становлюсь головным и продолжаю движение, держась середины бухты. Время около 2 час. 45 мин. (26 марта), через два с половиной часа начнет светать. Имея в виду возможность задержки при прохождении 3-го заграждения, увеличиваю скорость хода. Через 10 минут два прожектора освещают центр бухты, но противник нас не замечает. В 3 час. 30 мин. подходим к 3-му заграждению. Не будучи в состоянии прямо преодолеть его, проникаем через небольшой зазор между заграждением и берегом. Двигаюсь к середине бухты, через несколько минут даю сигнал остальным водителям застопорить моторы и собраться около меня; мы еще имеем в запасе время, чтобы немного подождать и затем действовать в более благоприятных условиях видимости. Решаю ждать. Крейсер стоит на якоре приблизительно в 200 м от нас, а грузовые суда несколько дальше, лишь один танкер стоит в 100 м, развернувшись против ветра. Тщательно обследую в бинокль место стоянки кораблей и выбираю наиболее крупные цели, а затем передаю его по очереди Кабрини и другим водителям, чтобы они запомнили расположение объектов их атак. Время 5 час. На крейсере производят побудку, слышатся свистки боцманских дудок и виден передвигающийся по палубе свет фонаря; из передней трубы корабля поднимается дым. Через некоторое время вижу, как зажигаются проблесковые красный и зеленый огни на разводной части заграждения. Даю сигнал «Вперед!». Кабрини и Тедески устремляются в атаку на крейсер. Катера развивают максимальную скорость хода, через несколько томительных секунд раздается один взрыв и за ним немедленно звуки выстрелов зенитных орудий, стреляющих по воображаемым самолетам. Справа слышу другой взрыв и предполагаю, что он произведен Барбери. Беккати находится слева от меня и просит разрешения атаковать большой танкер, который я ему предварительно указал. Я приказываю ему подождать, и мы вместе приближаемся к танкеру. Только когда Беккати хорошо различает цель, разрешаю ему выходить в атаку. Он только этого и ждал; его катер рванулся вперед. В это время сзади раздался взрыв. Крейсер сильно накренился на правый борт, весь окутанный клубами дыма. Но погружается он медленно, поэтому я также решил атаковать его. Прежде чем включить скорость, осматриваю еще раз в бинокль бухту и вижу сзади танкера корабль, имеющий камуфляжную окраску. Это военный корабль. Перекладываю руль вправо, увеличиваю скорость до максимальной и иду в атаку. Спустя некоторое время закрепляю руль и выбрасываюсь из катера. В течение нескольких секунд слышу шум мотора, затем следует взрыв, однако, учитывая расстояние и направление атаки, предполагаю, что катер ударился о какое-то препятствие внутри гавани. Я плыву, напрягая силы, по направлению к северному берегу. Вскоре делается светло, и с носа ближайшего парохода слышатся крики. Меня подбирает шлюпка и доставляет на борт. Сообщаю свою фамилию и чин, меня обыскивают и ведут в кают-компанию, где собрался почти весь экипаж судна; на каждом надет спасательный пояс. Спрашивают, не с подбитого ли я самолета и есть ли другие мои товарищи в море. Отвечаю отрицательно. Мне не дают приблизиться к иллюминатору, чтобы посмотреть, что творится снаружи, предлагают виски, чай, сигареты и помогают снять резиновый комбинезон. Примерно через полчаса солдаты морской пехоты доставляют меня на берег в комендатуру, они же защищают меня от группы враждебно настроенных грузчиков-греков. Вижу матроса, на ленточке бескозырки которого написано «H. M. S. York» (корабль Ее Величества «Йорк». — Л.П.). В 10 час. в сопровождении одного вооруженного пистолетом морского офицера и двух часовых меня переправляют на шлюпке на другой берег. Пересекая бухту, проходим мимо танкера, из пробоины которого вытекает нефть. Вижу крейсер, глубоко осевший носом в воду. Корма его находится на уровне воды, орудия кормовой башни оставлены в положении с максимальным углом возвышения, люди заняты работой на палубе, у правого борта крейсера стоит небольшой танкер. Один гидросамолет обследует бухту вдоль и поперек, летая на очень малой высоте.

Подходим к небольшому пирсу. Недалеко от него вижу один из наших катеров, целый и невредимый, вокруг него много солдат. Офицер подводит меня к катеру и, угрожая пистолетом, опрашивает, опасно ли трогать катер. Предполагая, что взрыв может еще произойти, отвечаю утвердительно и рекомендую отвести от этого места солдат. Он спрашивает меня, могу ли я объяснить ему, как обезвредить заряд и как устроен взрыватель. Отвечаю, что ничего не знаю. Офицер снова угрожает пистолетом и настаивает на ответе. Я не отвечаю. Вскоре он прекращает допрос, приказывает всем удалиться, и мы снова возвращаемся в комендатуру...

На следующий день в полдень в тюрьме Кастелло Палеокастро я увидел остальных пятерых водителей наших катеров.

27 марта я попросил разрешения написать семье, в котором условным шифром сообщил о захвате противником одного невзорвавшегося катера. Прошло достаточно времени, пока я узнал, что в июне 1941 года мое письмо дошло до командования 10-й флотилии». (Из донесения Л.Фаджони, написанного по возвращении из плена. Посредством семейной переписки командование 10-й флотилии поддерживало связь со своими военнослужащими, находящимися в плену. — В.Боргезе.)

А вот как рассказывает Кабрини о своей атаке крейсера «Йорк»: «Некоторое время [я и Тедески] идем борт о борт на полной скорости. Когда до крейсера оставалось около 80 м, закрепляю руль, освобождаю предохранитель и выбрасываюсь в воду. Катер, когда я оставляю его, наведен на центр корабля.

Прежде чем мне удается взобраться на спасательный плотик, отчетливо слышу звук удара двух катеров по корпусу корабля. Ясно слышу также разрезающие катера взрывы и через несколько мгновений ощущаю мощный подводный взрыв. Сразу же вижу сильно накренившийся крейсер. Слышу шум моторов других катеров, затем серию взрывов, некоторые из них на близком, а некоторые на далеком расстоянии...

Обнаруживаю, что мой резиновый комбинезон порван, с большим трудом снимаю его и плыву к берегу в надежде найти место, где смогу выбраться. В 15 м от берега ко мне подошла шлюпка. Офицер, направив на меня пистолет, приказывает поднять руку. Затем меня, как груз, поднимают на шлюпку; я очень устал и с трудом держусь на ногах. Меня высадили на берег вблизи от батареи и передали двум часовым.

Здесь я встречаю также Тедески, Беккати и Барбери». (Из донесения А.Кабрини по возвращении из плена. — В.Боргезе.)

Водители других катеров успешно произвели атаки намеченных целей: де Вито — парохода; Барбери — танкера, затонувшего после попадания в среднюю часть; Беккати — другого большого груженого танкера (18 тыс. т), который, получив громадную пробоину, тоже затонул.

В течение нескольких минут в бухте слышались грохот взрывов и звуки стрельбы многочисленных батарей, открывших интенсивный зенитный огонь.

Затем с рассветом наступила тишина. Англичане с изумлением выяснили, что были застигнуты врасплох; их корабли подверглись неожиданной атаке с применением неизвестного оружия, которым владели итальянские моряки. А пленные итальянцы испытывали радость, сознавая, что добились успеха.

Беккати в своем донесении рассказывает: «С батареи мы могли видеть сильно накренившийся крейсер, который буксиры пытались отвести на мель. Видели бухту и много нефти, всплывшей на месте затонувшего танкера, а также другой накренившийся танкер, создававший впечатление тонущего».

«Водители катеров вели себя, — пишет командир 10-й флотилии МАС (с 1943 г.) князь Валерио Боргезе, — отлично. Они проникли далеко в воды противника, пройдя через три ряда заграждений; достигли зоны в нескольких сотнях метров от кораблей и устроили там совещание, спокойно изучая обстановку, передавая с катера на катер бинокль командира. Окруженные часовыми, прожекторами, орудиями, они ожидали рассвета, а затем по команде «Вперед!» бросились в атаку на корабли, действуя спокойно и хладнокровно, как во время обычных учений и тренировок, проводимых в дружественных водах. Это было демонстрацией самообладания, основанного на высоких моральных качествах и дисциплине, закрепленного в процессе частых упражнений, когда люди умышленно ставились в условия не менее трудные, чем при фактических боевых действиях».

Это был первый успех штурмовых средств в бухте Суда и первая победа итальянских диверсантов в марте 1941 года. И это был ответный удар за Таранто. «Крейсер «Йорк» водоизмещением 10 000 т и три торговых вспомогательных английских судна общим водоизмещением 32 000 т, потопленные или выведенные из строя на все время войны, — совсем неплохо для начала, удовлетворенно констатирует В.Боргезе.

Шесть отважных водителей катеров, принимавших участие в атаке английских кораблей в бухте Суда, по возвращении на родину из плена были награждены золотой медалью «За воинскую доблесть».