МАЙ. СТАМБУЛ

Прогуливаясь по стамбульским улочкам, натолкнулся во дворе одной из роскошных мечетей на небольшой изысканный мавзолей с именем Роксоланы на мраморной доске и государственным флагом Турции у входа... Не знаю, найдется ли другая знаменитая украинка, похороненная с таким почетом, — тем более за пределами государства. Смотря на туристов, торопящихся к этому мавзолею, понимаешь, почему у нас о Роксолане пишут книги и снимают телесериалы... Однако для рядового посетителя мавзолея Роксолана — прежде всего героиня романтической истории о большой любви жестокого султана к бесправной пленнице. На самом же деле Роксолана была героиней совсем другого романа, который следовало бы написать какому-нибудь восточному Макиавелли. Ведь Роксолана использовала султанскую любовь не только для того, чтобы возвыситься над гаремом и превратить плен в почет и успех. Она создала вокруг себя — и возлюбленного — настоящую пустоту, лучше сказать — пропасть, наполненную телами побежденных. Она не только впитала в себя приемы «восточной» политики, она превзошла их, ибо такого примера полного и аффектированного равнодушия к дальнейшей судьбе государства и династии история Оттоманов еще не знала. Предшествующие правители империи — а Роксолана была именно правителем, а не какой-то там любимой наложницей — могли быть жестокими, распущенными, недальновидными, вот только равнодушными они не были. Результат правления Роксоланы невероятен: ее муж оказался последним из великих султанов Османской империи, ее сын стал первым в длинной галерее деградирующих правителей, которые в конце концов привели свое государство к ряду унизительных соглашений, военных поражений, территориальных потерь и исчезновению как империи. И хотя серьезный историк докажет, что все это можно было предвидеть еще тогда, когда войско османов завоевывало Константинополь, поражает, что такая метаморфоза династии — от завоевателей народов до заложников гарема — произошла на протяжении одной лишь женской жизни...

Если подумать, эта хрупкая девушка из Рогатина была первым настоящим украинским политиком. С годами будут меняться только масштабы, однако с нашими власть имущими — какими бы государствами они не руководили, куда бы не заносила их судьба: в константинопольские гаремы, кремлевские дворцы или киевские особняки — всегда рядом будет идти это непосредственное равнодушие, это абсолютное нежелание думать о будущем государства, эта фанатичная уверенность, что после нас — все что угодно, а детей мы успеем отправить...

Где-то невдалеке от мавзолея Роксоланы, в галдеже стамбульского базара, усталые украинские женщины напихивают мешки барахлом, в которое привычно одевается одна крупная европейская страна. А спустя несколько часов на улицы Стамбула выйдут другие украинские женщины — поджидать восточных клиентов... Роксолана может спать спокойно в своем изысканном мавзолее — ее соотечественники продолжают жить по ее законам...