Иосиф vs Иосип. 60 лет назад в СССР стартовала антиюгославская кампания

8 сентября 1948 года в газете «Правда» была напечатана статья «Куда ведет национализм группы Тито в Югославии». Автор, скрывшийся за подписью «Цека», утверждал, что «фракция Тито» в югославской компартии встала на путь пособничества империализму. Руководство Югославии впервые окрестили «кликой». Молва приписывала авторство разоблачительной статьи самому Иосифу Сталину.

У скандальной публикации богатая предыстория: стремление амбициозного югославского лидера проводить независимую от Москвы политику, раздражение Сталина, предупредительная резолюция Коминформа «О положении в Коммунистической партии Югославии», тщетные попытки Кремля отстранить Иосипа Броз Тито от руководства КПЮ… В итоге все это обернулось разнузданной пропагандистской кампанией, направленной против «клики Тито», и фактическим разрывом советско-югославских отношений.

Для нас, людей ХХI века, уже стало аксиомой, что слово — не менее грозное оружие, чем танки, истребители или реактивные системы залпового огня «Град». В последнее время мы все чаще сталкиваемся с масштабными информационными войнами. Тем больше резонов вспомнить знаменитую антиюгославскую кампанию, стартовавшую в СССР 60 лет назад.

Социалистическая Югославия превращалась в злейшего врага Кремля с драматической быстротой. К осени 1949 г. отношения между двумя странами обострились до предела. Не остались в стороне и восточноевропейские сателлиты Москвы. Сначала в Венгрии, а затем и в других государствах прошли показательные судебные процессы, инспирированные Кремлем. Видные партийные деятели признавались в подрывной деятельности, связях с маршалом Тито и спецслужбами империалистического Запада. «Давний агент англо-американских разведок Тито создал шпионскую сеть в странах народной демократии, чтобы ликвидировать там социализм», — такое ошеломляющее открытие сделали послушные судьи. В ноябре 1949-го Коминформ принял резолюцию «Югославская компартия во власти убийц и шпионов». Утверждалось, что КПЮ из коммунистической превратилась в фашистскую партию, что она служит интересам мирового империализма и терроризирует собственный народ.

Было трудно поверить, что еще пару лет назад маршал Тито считался героем, а компартия Югославии заслужила наивысшую похвалу за верность идеалам марксизма-ленинизма. Теперь вождь югославских коммунистов стал самым отвратительным персонажем, которого только могла предложить населению советская пропаганда. Если Трумэн и Черчилль, пентагоновские ястребы и банкиры с Уолл-стрит, были открытыми врагами, то маршал Тито — презренным предателем, олицетворением вероломства, двурушничества, идеологической скверны. В общественном сознании он должен был занять вакантное место Троцкого, пустовавшее с 1940 года. Сталинские пиарщики не жалели сил.

Мастера рифмованного слова били врага собственным оружием:

Старается Тито

И вся его свита,

Чтоб были довольны

Тузы Уолл-стрита

Антиюгославская реприза имелась и в репертуаре знаменитого украинского дуэта Тарапунька—Штепсель. «Тарапунька, что бы ты сказал, если б узнал, что собаки съели Тито?» — обращался к своему напарнику Штепсель. «А я бы им сказал: приятного аппетита!» — блистал остроумием Тарапунька.

Для профессиональных конъюнктурщиков травля маршала Тито стала выгодным предприятием. Так, малоизвестный писатель Орест Мальцев получил Сталинскую премию за роман-эпопею «Югославская трагедия». Книга, изображавшая империалистического наймита Тито в самых черных красках, вышла полумиллионным тиражом и выдержала свыше десятка изданий. Лауреат купался в деньгах и даже заключил договор на экранизацию романа.

Кому-то антиюгославская кампания принесла славу и деньги, другим стоила карьеры. В 1952 году на Олимпиаде в Хельсинки советская футбольная сборная проиграла ненавистным югославам. В результате была расформирована прославленная команда ЦДСА, флагман советского футбола. У нескольких игроков сборной и тренера Бориса Аркадьева отобрали звания заслуженных мастеров спорта. «За подрыв престижа советского спорта и советского государства», — гласила правительственная формулировка…

Любая информационная война — это палка о двух концах. Пропагандистская атака может увенчаться успехом и вызвать лютую ненависть к врагу. Однако чересчур активный натиск способен пробудить симпатию к объекту травли, и тогда любые обвинения в его адрес будут считаться вздорной клеветой. Именно так наш современник склонен оценивать антиюгославскую кампанию в СССР. На самом деле не все так просто.

Конечно, обвинения Тито в «империализме», «фашизме» и «троцкизме» были полным бредом, а судебные процессы над «югославскими шпионами» — фарсом. Экономическое и военное сотрудничество Югославии со странами Запада сталинские пропагандисты раздували до немыслимых масштабов. Сообщали, что Тито собирается ввести казнь на электрическом стуле и уже выписал смертоносную мебель из Америки, что югославские войска будут посланы в Корею и т.д.

Но далеко не весь антититовский пиар был высосан из пальца. Поссорившись со Сталиным, югославский вождь не превратился в ангела без крыльев. Диктаторский режим, подавление гражданских прав и свобод, роскошная жизнь партийных бонз, нищета простых людей — все эти обвинения в адрес Югославии были абсолютно справедливы. Другое дело, что указанные «прелести» можно было наблюдать в любой стране советского блока, не говоря уже о самом СССР.

Не были выдумкой и репрессии против югославских коммунистов, заподозренных в поддержке Кремля. Карательная машина во главе с министром внутренних дел Ранковичем работала на полную мощность. По приказу Тито более 16 тысяч человек были брошены в концлагеря на островах Голый Оток и Гргур.

Идеологи антиюгославской кампании отводили политэмигрантам особую роль. В апреле 1949-го советское Политбюро постановило: «Разрешить созыв в Москве в начале апреля с. г. закрытого собрания 50—60 наи-
более активных югославских коммунистов, на котором принять решение об издании газеты «За социалистическую Югославию».

Первый номер газеты на сербском языке вышел 1 мая. Издание финансировалось через Славянский комитет СССР по особой смете. Организации югославских политэмигрантов действовали также в Румынии, Албании, Венгрии, Болгарии. Противники Тито разоблачали «белградских наймитов империализма» и предрекали скорое освобождение Югославии от «фашистского ига».

Генерал Перо Попивода (совершивший дерзкий побег на тренировочном самолете в Румынию и выехавший в Москву) и его сотоварищи были полезны не только в качестве дополнительного агитационного рупора. В случае войны с Югославией эмигранты помогли бы легитимизировать интервенцию СССР и его сателлитов, представить свержение Тито как «освобождение» страны. Подобный сценарий был вполне реален. По свидетельству Никиты Хрущева, Сталин прямо заявлял: «Достаточно мне пальцем шевельнуть, и Тито больше не будет!» В течение 1949—1952 гг. на границах Югославии с ее просоветскими соседями было зафиксировано около пяти тысяч локальных вооруженных стычек. Казалось, грандиозная информационная война вот-вот перейдет в обычную.

В октябре 1951 года в США вышел скандальный спецвыпуск популярного журнала «Кольерс». Команда известных журналистов, политологов и литераторов представила наиболее вероятный сценарий Третьей мировой войны, изложенный в форме документального репортажа из будущего. По версии журнала, все началось с покушения на Иосипа Броз Тито и советского вторжения в Югославию. Двое сталинских агентов, внедренных в передовой югославский колхоз, проникли к маршалу в составе крестьянской делегации и взорвали специальные гранаты в виде сигар…

Что ж, заокеанским сочинителям явно не хватило фантазии. Реальные планы покушения на Тито, разработанные МГБ в 1952-м, были намного экзотичнее. Операцию предполагалась поручить разведчику-нелегалу Иосифу Григулевичу. Проживая в Риме под именем костариканца Теодоро Кастро, советский агент умудрился стать послом Коста-Рики в Италии и по совместительству — в Югославии. Во время личной аудиенции у маршала Тито Григулевич должен был использовать замаскированное в одежде устройство и выпустить в воздух бактерии легочной чумы. Прорабатывались и запасные варианты: застрелить Тито из бесшумного пистолета, затем выпустить слезоточивый газ и в суматохе скрыться; передать подарок для югославского лидера — драгоценности в специальной шкатулке с механизмом для выброса ядовитого газа.

Экстравагантный план так и не был реализован: после смерти Сталина физическое устранение Тито сняли с повестки дня. Новоиспеченный генсек Хрущев решил помириться с Югославией. Летом 1955-го Никита Сергеевич посетил Белград, принес югославскому руководству официальные извинения и договорился о нормализации межпартийных и межгосударственных отношений. Через год маршал Тито нанес ответный визит в Москву.

Современник тех событий вспоминает: «Стояло душное московское лето, я шел по Пушкинской площади и вдруг увидел некое скопление людей, которое передвигалось по скверу. Оказавшись в толпе зевак, я заметил, что всеобщее внимание привлекают два невысоких плотных мужчины. Это были Никита Хрущев и Иосип Броз Тито. Для всех нас, тогдашних советских людей, зрелище было поразительное. Невозможно представить себе, чтобы предшественник Хрущева — Сталин — разгуливал по московским улицам. И уж тем паче в обществе своего бывшего ученика, а затем «Иуды», «предателя» Тито…»

Югославский вождь вновь стал героем-антифашистом и верным ленинцем. Со страниц советской прессы как по мановению волшебной палочки исчезли антититовские фельетоны и карикатуры. Бестселлер «Югославская трагедия» был запрещен; книгу изъяли из всех советских библиотек. Организации югославских политэмигрантов были распущены.

На реабилитацию демонического маршала Тито живо откликнулся народный фольклор. Говорили, что югославского лидера в Москве встретил транспарант: «Да здравствует клика Тито!» Утверждали, что югославская сторона выдвинула непременное условие примирения с Кремлем: выдать Кукрыниксов для публичного суда. Неизвестные остроумцы сочиняли язвительные стихи и частушки на злобу дня:

Дорогой товарищ Тито,

Ты теперь нам друг и брат.

Нам сказал Хрущев Никита —

Ты ни в чем не виноват!

Этот кульбит официальной пропаганды действительно озадачил советских граждан. Многих коммунистических вождей объявляли предателями и фашистами, но югославский лидер стал первым «врагом народа», претерпевшим обратную метаморфозу. Это было уже чересчур. Дьявол-Тито играл слишком важную роль в политической мифологии позднего сталинизма, и по швам затрещала вся идеологическая система. Бесславный конец антиюгославской кампании стал своеобразным прологом к сенсационным разоблачениям ХХ съезда.