И НЫНЕ, И ПРИСНО

История народа и его культуры складывается из неповторимых биографий отдельных личностей, которые, сплетаясь, воссоздают картину далекого прошлого.

Однажды случилось так, что пересеклись на житейской дороге, почти 250 лет тому назад, судьбы членов семьи последнего гетмана Украины XVIII века Кирилла Разумовского, архитекторов А.Квасова, И.Григоровича-Барского с судьбой потерявшегося в истории значкового товарища Киевского полка Парфена Набока. А произошло это при создании одного из красивейших сооружений эпохи гетманства - церкви Рождества Богородицы в Козельце (1752-1764). Она поражала своим барочным великолепием не только современников, но и людей XIX столетия. Поражает она сегодня и нас. И мы разделяем чувства Тараса Шевченко, который в своей повести «Княгиня» с нескрываемым восторгом путешественника, проезжая через Козелец, любовался «величественным храмом грациозной архитектуры, воздвигнутым Натальей Розумихою, родоначальницею дома графов Разумовских». Но гениальные проекты архитекторов, волю гетманов, казацкой старшины и их близких всегда воплощали в жизнь люди, сотни людей, биографии которых, к сожалению, теряются в водовороте истории, и лишь чудом сохранившиеся архивные документы позволяют иногда воскресить забытые имена некоторых из них. Об одном таком человеке и хочется рассказать в год 270-летия со дня рождения гетмана Кирилла Разумовского.

В Историческом архиве Киева сбереглись сведения об Универсале, который подписал он в 1752 году относительно предоставления отставки от ратных дел с повышением в чине и велением «быть ему, значковому товарищу Киевского полка Парфену Набоку, в смотрении при новостроящейся в городе Козельце коштом сиятельной графини Натальи Демьяновны Разумовской церкви каменной до совершенного оной окончания».

А уже 28 января 1753 года, в своем письме из имения в Адамовке, доброжелательная мать гетмана «рекомендовала высокородиям из Генеральной войсковой канцелярии выдать подорожную ктитору оной церкви Парфену Набоку для поездки за железом в Тулу». Так начиналась новая глава в его биографии, когда за плечами уже было 56 лет.

Девятнадцатилетним юношей в 1715 году поступил Парфен, по примеру своего отца, на казачью службу. Было это при гетмане Иване Скоропадском и полковнике Киевского полка Антоне Танском - зяте прославленного белоцерковского полковника Семена Палия. Тогдашний козелецкий сотник Алексей Подвысоцкий с одобрения сотенной старшины определил его в должность куренного атамана и, «не щадя живота своего и здоровья, отбывал он эту службу до 20 лет». А осенью 1735 года затеяла императрица Анна Иоановна «Крым воевать». И снарядили в этот поход малороссийское казачество. По наряду козелецкой старшины двинулся по бездорожью к Перекопу и Парфен Набок, который потом вспоминал не раз, как «немалое время на степи стоял, аж покуда не распустили всю команду по домам». Сколько тогда загубили людей, коней, волов - не счесть! А тот, кто вернулся, еще долго молился за упокой души своих товарищей. Однако отдыхать после похода долго не пришлось: уже на следующий год помогал Парфен своему сотнику «переводить с того берега Днепра внутрь Малой России тамошних жителей, ради безопасности от неприятельского нападения». Но едва справились с этой работой, как Киевский полк был уже направлен под турецкую крепость Очаков. Парфен тоже участвовал в ее штурме и, когда овладели ею, стал в крепости атаманом.

Во время военных походов страдали казаки не только от пуль и сабельных ранений, но и от многих болезней. Заболел тяжело и козелецкий сотник Алексей Подвысоцкий. Пришлось Парфену, с одобрения однополчан, временно принять хлопотливую сотническую должность. Годы трудной казачьей службы приносили все новые и новые заботы. В своей автобиографической «Сказке» рассказал однажды значковый товарищ, сколько суеты и хлопот было в полку при обеспечении проезда по Козелецкому тракту важных персон. В 1740 году пришлось ему ездить по многочисленным селам около Остра, собирая сотни подвод для отправки фельдмаршала Миниха с его свитой. А в 1744 году перед «шествием ее императорского величества Елизаветы Петровны в Киев и возвратно» срочно отселял из сел сотни Козелецкой, «по главному пути состоящих, в сторонние места людей, одержимых оспой, корью, лопохой и другими болезнями». Помнил Парфен Набок, как «обретался он и в других посылках внутри Малой России, за что понес убытки в доме своем и разорение». И только в 1752 году, после 37 лет службы, получил он за труды от гетмана увольнительный абшит, чин значкового товарища и почетное дело - участвовать в строительстве каменной церкви Рождества Богородицы в Козельце. По всему видно, что Парфен был настоящим казаком - мужественным, умным, с высоким чувством собственного достоинства да и документы подписывал четким, красивым почерком грамотного человека. Кончив воевать, он был преисполнен готовности служить высокой общественной идее - помочь воплотить в камне стремление Украины к державности, сильной власти гетманов. Шли годы, и среди города на глазах народа вырастал торжественный храм, который мог состязаться по красоте своей с барочными сооружениями европейских государств, но при этом воплощать характерные черты украинского национального характера - стремление к праздничности, любовь к украшениям, восхищение щедрой природой своей земли.

В 1757 году забот у церковного старосты еще прибавилось - наступило время приступать к созданию иконостаса, этого символического «окна в небо», иконы которого должны были объединить в сознании прихожан их жизнь на земле с жизнью вечною. И 13 января из экономической домовой канцелярии его ясновельможности гетмана Кирилла Разумовского было объявлено повеление «немедленно приказать отпустить в Козелец на строение иконостаса церковного досок сосновых тресаженных разных дюймов тысячу». Такие доски делались в Батурине на машинной мельнице мастера Гирш Бергера. Используя санный путь, следовало перевезти их к месту назначения как можно быстрее, «дабы сего зимнего пути не упустить и в деле Козелецкой церкви за нескорою поставкою досок не воспоследовало бы остановки». В экономической канцелярии подсчитали, что для перевозки такого большого груза потребуется 257 подвод и большое количество казаков «подпомощников» для его сопровождения. И полетели из Генеральной войсковой канцелярии срочные повеления к сотникам «околичных сотен - Бахмацкой, Борзенской, Шаповаловской, Новомлынской, Короповской Козелецкой, Конотопской, Сосницкой, Красноколядинской и Корыбутовской прислать для отзыву оных досок в Козелец по тридцати подвод».

Быстро повеления пишутся, да не скоро дела делаются. Еще много пришлось потрудиться церковному старосте Парфену Набоку, чтобы выбрать лучших из лучших резчиков по дереву. Однако иконостас церкви Рождества Богородицы получился на славу: четырехъярусный, украшенный витыми спаренными колонками. На его синем фоне хорошо выделяется «искусства сницарского рукоделия», за которое им платили в соответствии с контрактом по полтора рубля в месяц.

Прошли столетия. Красуется и в наши дни церковь, выстроенная «на кошт» матери гетмана Натальи Разумовской, на долю которой неожиданно свалились сказочные почести и богатство. Но все они оказались мимолетными и временными, а доброе дело простой и мудрой казачки - нетленным. И стоит в Козельце храм во имя Богородицы, которая была людям матерью и покровительницей, в защите которой и мы все сегодня нуждаемся.