Гуманное направление «тихого центра»

Ректор Харьковского института дизайна и искусств Виктор Даниленко недолюбливает Макдоналдс. Не от снобизма — просто считает эти массовые харчевни чем-то таким, что некрасиво выпячивается в нашем предметном пространстве.

Виктор Даниленко считает, что Украина имеет шанс создать неповторимый стиль. В своей книге «Будущее европейского дизайна: Чехия, Польша, Украина» автор убедительно доказывает — это отнюдь не голый оптимизм.

— Пан Виктор, считается, что понятие дизайн больше ассоциируется с городом, нежели с селом...

— А уместно ли в ХХІ веке пересматривать то, что было сделано в ХХ? Ведь население катастрофически увеличивается, и именно это обуславливает облик современного мегаполиса. Мне кажется, его уже невозможно сделать уютным и милым...

— Сложный вопрос... На эту проблему под таким углом я почти не смотрел... Насколько мне известно, в европейских семьях рождается немного детей и всплеска рождаемости ожидать не приходится. В африканских и азиатских семьях рождается много детей. Вот пусть они и обустраивают свои города. В Европе еще достаточно свободного ресурса, чтобы иметь вид волшебной провинции. И все-таки у европейцев Центрально-Восточной Европы есть больше оснований быть лидерами, чем Западной. Ведь на улицах Парижа вы увидите больше представителей других континентов, чем французов. То же и в Лондоне. И это при том, что европейскость, в частности европейский дизайн, почему-то связывают прежде всего с Западной Европой. А она уже становится какой-то другой и не совсем Европой. Мы тоже, наверное, не выдержим этих стремительных ударов из других стран и мигрантов с других континентов. Но сегодня, думаю, у нас есть больше оснований считать себя генераторами именно европейских ценностей, а не каких-то других. На Западе уже и генерировать почти некому. Сплошные этнические кварталы.

— Это, знаете ли, палка о двух концах: этнические кварталы появляются только в экономически развитых, богатых государствах. Мы для них не такой уж большой соблазн...

— Европейские страны в ХХ веке слишком заигрывали со своими открытыми границами. Нужно извлечь из этого урок и не набивать те же шишки...

— Очевидно, они не столько игрались, сколько пожинали плоды своей колонизаторской политики.

— Да, безусловно. Поэтому у государств Центрально-Восточной Европы больше оснований быть хранителями европейских ценностей. Ведь нет черискоязычной Африки или польскоговорящей Латинской Америки...

— Вы поставили Украину в контекст Центральной и Восточной Европы. Имеются ли у нас серьезные дизайнерские наработки, чтобы считать себя оригинальными в этом смысле?

— Думаю, что дать. В моей книге я пытаюсь это аргументировать. У нас действительно есть родство с Польшей и Чехией. И оно весомее чем, скажем, общность с сибирско-московским цивилизационным конгломератом. Страны Центрально-Восточной Европы, зажатые с одной стороны романо-германским миром, а со второй — московским, все время боролись за выживание своих культур, языков, своих народов. Чехи, поляки, словаки, латыши, литовцы, эстонцы... Вместе с Украиной образовывается нечто наподобие балто-черноморской подковы.

И сейчас, когда появился шанс развития, его надо использовать — совместно. Поскольку не смогли бы отдельно Финляндия, Дания или Норвегия так успешно раскрутить северный дизайн, как раскрутили его вместе пять стран — Финляндия, Швеция, Норвегия, Дания, Исландия.

— А прибалтийские страны не пытаются держаться вместе с ними?

— Мне сложно говорить о балтийских странах, поскольку я специально не исследовал эти вопросы... Знаю, что они очень заботятся о своей предметной среде. Например, никогда не поставят пластик в старый деревянный дом. Хорошо, что они так бережно относятся. Это дает больше оснований для рождения нового дизайна. Правда, только реставрация и консервация не создают того мощного толчка, которого хотелось бы. Речь идет об умном соединении и создании нового, в частности и с пластиком. Именно дизайнеры и художники должны заботиться о чувстве меры. Консервация — это не развитие. Наш дизайн должен развиваться на перекрестке: вертикали, то есть глубинных сущностей национальной культуры, и горизонтали, означающей заимствованное и усвоенное культурное достояние соседей. Когда горизонтальная и вертикальная составляющие сотрудничают, то рождается новое качество. Оно будет единственным в мире. Следовательно, это будет вызывать интерес.

Например, когда приезжает итальянец в Чехию, он хочет попробовать знаменитое «свиное колено» и чешское пиво. Он не будет искать «итальянское» вино из чешского винограда.

— Чего же не хватает Украине, чтобы пересеклись вертикаль с горизонталью?

— Мне кажется, того, что мы об этом не думаем. Если просмотреть подшивки дизайнерских журналов скандинавских стран, то заметим, что там постоянно велась активная полемика: какой шведский дизайн, какой финский и какой сейчас скандинавский дизайн... Она и сейчас не утихает. Выиграв в этом виде эстетичных соревнований, они и в дальнейшем заботятся о своем предметном пространстве и о том, как его презентовать. У нас подобных статей и подобной полемики и близко нет. Для наших дизайнеров крупное достижение — отработать под западный дизайн как можно точнее. Если мы будем ставить перед собой только эту цель, даже если станем достаточно умелыми ремесленниками-копиистами, нас все равно не будет. Речь идет о том, чтобы создать свое. Но чтобы играть в собственную игру, нужно по крайней мере говорить, об-суждать проблему. Поколение украинских дизайнеров, которым сейчас 50–60, даже 40, заниматься этим уже никогда не будет. Их поезд ушел. Они родились в другой стране, в другое время... Что-либо изменить сможет только молодежь. Та, которая сейчас на студенческой скамье. На них надежда.

Однако нельзя рассматривать дизайнерский успех только в контексте самого дизайнерского цеха. Сколько бы мы ни напрягались, своими силами ничего не сделаем. Этим должны заниматься власть, меценаты, спонсоры, работники посольств стран Центрально-Восточной Европы, кураторы выставок. Когда это движение начнет развиваться, тогда появится тот продукт, который можно будет продавать. Невозможно написать рецепт, как создать такую оригинальную вещь. Для ее создания нужно организовать погоду. И она появится — своя, неповторимая.

— Какая страна или город больше всего вас поразили, увлекли?

— Мне нравятся города Центрально-Восточной Европы. Особенно их городки. Поскольку не только в столицах проходит жизнь, и не надо нам столиц с небоскребами. Пока человек остается человеком, в них жить все равно неприятно.

— Почему вы пишете только о Чехии, Польше и Украине?

— Это больше условный выбор, так как все страны Центрально-Восточной Европы схожи. Они являются катализатором культурных процессов в Европе. Именно им предназначено стать лидерами гуманного направления, олицетворяющего образец провинциального безветрия в самом хорошем смысле этого слова. Среда, которую можно сравнить с понятием «тихий центр». Существует такой термин в бизнесе с недвижимостью. В «тихом центре» самое дорогое жилье. Ибо он спокойный и уютный, он для человека.