Братья Капрановы в поисках колючек

Братья Виталий и Дмытро Капрановы — едва ли не наиболее колоритные фигуры в украинском издательском пространстве. Выигрышная внешность бородачей-близнецов, помноженная на профессионализм настоящих шоуменов, не оставляет шансов не заметить этих издателей и писателей даже публике, далекой от «учукрлітпроцесуу».

Это они вручают «Золотых бабаев» и сжигают рукописи под Кабмином, публично «обрезают» писателей-фантастов и синтезируют ведьм, фотографируются для глянцевых журналов и часто отвечают на вопрос, путали ли их в детстве родители и не путают ли они сами своих жен, также близнецов.

Впрочем, последнее появление братьев Капрановых на публике имело более прозаический повод. Братья пошли информационной войной на Укрпочту, в который раз поднявшую тарифы и поставившую под угрозу проект «Книгоноша» — торговлю книгами через почту. Пресс-конференция Капрановых имела немалый резонанс. И, кажется, более широкую цель, нежели решение конкретного конфликта. Что и попытаемся выяснить.

— Панове Дмытро и Виталий, чем закончилась история вашего противостояния с Укрпочтой?

В.К.: — Эта история не может закончиться; с этого момента она, надеемся, началась. До сих пор мы с Укрпочтой жили в разных пространствах: они даже не представляли, что мы существуем в природе. После того как мы были вынуждены привлечь к себе внимание, мы встретились с их руководством на уровне центрального офиса и посмотрели друг другу в глаза. Там было еще пять или шесть фирм, у которых такой же бизнес. Выяснилось, что две трети посылок, которые шлют украинцы, — с книгами. Мы понимаем, что Укрпочта — огромная государственная структура, у нее множество проблем. Следовательно, единственный выход — договариваться, искать компромиссы, что мы сегодня и делаем. На сегодня ситуация более или менее стабильная, мы отправляем посылки, снизив цену за счет упаковки. Договорились, что будем сообщать Укрпочте заранее, сколько посылок собираемся отправить, а они будут предупреждать о планируемых изменениях в ценах, чтобы мы могли их отразить в своих финансовых планах.

Д.К.: — Но мы не просто дали пресс-конференцию, а одновременно обратились к президенту с премьером, и на этапе, когда договоренность с Укрпочтой уже была достигнута, сверху прилетели грозные молнии, что, хотя и с опозданием, но тоже помогло нам стабилизировать ситуацию. Все. Надеемся, больше концерта не будет.

— Вы едва ли не единственные на украинском издательском рынке профессионально пиарите свою продукцию. Насколько ваши пиар-акции, шоу, выступления в масс-медиа влияют на реальную продажу книг? Или вы преследуете иную цель?

В.К.: — Если и влияют, то в глобальном понимании. Мы на рынке уже шесть лет, и сегодня наши книги продаются лучше, чем в 99-м. Отрицать этого мы не можем. Но сказать, что на это повлиял наш пиар, тоже не можем, ибо такая же ситуация у других издательств: шесть лет назад ни у кого книги не продавались.

Д.К.: — Кроме того, этот пиар связан не столько с нашими книгами, сколько с книгой вообще. Дело в том, что у нас утрачена традиция чтения, ее не стало в начале 90-х, во время гиперинфляции. Как-то мы поехали с акцией в районный центр Житомирской области Брусилов, захватили с собою книги, максимум 400 наименований. Устроили выставку. И услышали гениальную фразу от одной девочки-школьницы: «Я никогда в жизни не видела столько книг!» Выросло поколение, не видевшее и не читающее книг. Потребность исчезла: не читаем — и хорошо. Все по телевизору показывают.

В.К.: — И весь наш пиар ориентирован на то, чтобы начали читать хоть что-нибудь. Мы убеждены: когда начнут читать хоть что-то, мы на этом рынке не потеряемся. Сегодня уже нет идиосинкразии к украинскому языку. Украинская книга — это не диагноз, это такой же товар, как и другие. И если люди вообще начнут покупать больше книг, то начнут покупать больше и украинских книг.

— В разгар конфликта с Укрпочтой (тоже своеобразной пиар-акции) вы постоянно говорили о Хорунживке, в которой больше не вырастет президент, поскольку туда не доходят ваши книги. И демонстрировали при этом, если не ошибаюсь, какой-то дамский роман. По-вашему, президенты вырастают на такой литературе?

Д.К.: — В том числе! А если женщина будет президентом?

В.К.: — Это все равно, что спросить, на каких харчах вырастают президенты. На разнообразных: и на чесноке, и на сале, и на омарах — должно быть все! И потом, спросите у любой женщины, какие книги ей нравится читать. И каждая скажет: в зависимости от настроения. Книга должна быть под настроение. Основа успешного книжного меню — разнообразие.

— Как вы сами оцениваете продукцию «Зеленого пса» с точки зрения ее разнообразия и литературного уровня?

В.К.: — Мы пытаемся в бизнесе делать то, чего не делает никто. Это видно и по названию: зеленый пес — не просто пес зеленого цвета, это...

Д.К.: — ...пес, которого не бывает. Мы занимаемся тем, чего нет. Когда мы начинали, идея была такая: в Украине нет чтива. Нет «съедобной» литературы, нужно ее делать. Как? Мы организовали конкурс «Золотой Бабай», нашлись писатели, первый шаг был сделан. Потом появились другие издательства, тоже решившие издавать пускай не попсу, но читабельную литературу. Тогда мы сказали: стоп. Нужна жанровая специализация. Выделили несколько направлений, и в каждом основали книжную серию, удовлетворяющую потребности именно в этом жанре. Наиболее успешная — «Мелодии сердца», дамский роман, то, что мы показывали.

В.К.: — Мы знаем, что с точки зрения людей, которые считают себя интеллигентными, отношение к тому, что мы издаем, презрительное и даже несколько брезгливое: дескать, я такого не употребляю. Это в Москве издательский бизнес в руках бандитов, там нет моральных критериев. У нас же это — бизнес интеллигенции. А у недобитой украинской интеллигенции хороший вкус. Она говорит: это не по мне, этого я делать не буду. И мы сказали себе: тогда за это возьмемся мы. И будем самыми богатыми.

Д.К.: — А вышло точно как в «Королях и капусте»: все ходят босиком, мы привезли сапоги, но никто не знает, что их нужно носить. Герой О’Генри специально разбрасывал колючки, чтобы люди кололи ноги и обувались.

В.К.: — И мы теперь ищем такие колючки, которые нужно разбрасывать, чтобы люди читали.

— Что-то мне не верится, что человек, читающий в метро Донцову, потом садится в кресло возле камина и читает Камю. Он читает только в метро и только Донцову. Если заменить Донцову аутентическим украинским автором, это будет лучше?

Д.К.: — Лучше по ста семнадцати причинам. Поскольку это украинская книга, украинский язык, украинский автор. Вы привели очень неудачный пример, ибо Донцова вне границ культурных критериев, а наши авторы туда, хотя и с краю, но влезают. Даже по художественным качествам это лучше. Кроме того, есть такая штука, как функционирование языков и воспроизведение культур на уровне быта. Если украинский язык не будет функционировать на всех уровнях общества (чтобы на нем просили кушать, рассказывали анекдоты, ругались), у нас культура загнется, и довольно быстро. И потому наше будущее, культурный баланс зависит от того, что будут читать в метро. Если бы в Украине были нормальные издательства, выпускающие популярную литературу, честное слово, мы бы этим не занимались.

В.К.: — Почему мы издаем дамские романы? Потому что вокруг нас очень много женщин, которые, в отличие от мужчин, читают. И не все из них смогли одолеть «Польові дослідження з українського сексу». Людям нужна более легкая литература, и они читают Даниэлу Стил. Мы сами ее не читаем, но издаем то, что нужно людям. Дамский роман у нас гарантировано продается тиражом две тысячи в год, а если книга становится бестселлером, мы ее допечатываем.

— Извините, но две тысячи для покета — это не тираж. Почему в Украине не работают российские маслитовские технологии?

В.К.: — Почему — работают. Для российских книг. Потому что покет, изданный в России, дешевле в полтора-два раза. Мы все находимся в плену стереотипов: не читают, потому что украинское. Но книги на русском языке, печатающиеся здесь, продаются так же плохо. Почему русскоязычный Курков у нас издается тиражом в пять тысяч, а во Франции — 220 тысяч? Потому что дистрибутивные каналы заняты иностранцами. Чтобы наша книга стала на полку, с нее сначала надо снять Устинову. Какой книжный магазин сегодня снимет Устинову и поставит Куркова? Никакой!

— Сейчас много говорят о государственной поддержке книгоиздания. Вам она нужна?

В.К.: — Поддержка — нет. Поддерживают тех, кто сам не ходит, а мы способны сами ходить. Нам нужна защита.

Д.К.: — И не конкретно нашего издательства. Нам нужна защита рынка, всех его участников. Давайте не будем говорить о писателях. У нас есть редакторы, корректоры, верстальщики, дизайнеры — люди умственного труда. Если завтра закрыть все украинские издательства, они окажутся на улице. Если будет больше издательств, появится потребность в специалистах, у них будет расти зарплата. Это не культура, это экономика. А сейчас посмотрим на ситуацию: когда на наш рынок завозится уже готовая продукция, сделанная не этими людьми, и расставляется по прилавкам. Вопрос: что делают наши филологи и дизайнеры?

В.К.: — Ответ — стоят на Окружной. Это не вопрос, лучше или хуже наши писатели по сравнению с другими. Это вопрос безработицы интеллигентных людей. Вы знаете, что большинство проституток, стоящих на бульваре Шевченко, являются студентками филфака Университета опять-таки имени Шевченко?

Д.К.: — Если завтра государство скажет: «Нам не нужно защищать рынок сахара!» — все сахарные заводы закроются, полтора миллиона людей окажутся за бортом. Что же касается книг — государство уже сказало так. Вот люди и стоят на улице.

— Что, по вашему мнению, власть должна сказать сейчас?

В.К.: — Она должна постепенно перекрыть границы для готовой продукции, в то же время для лицензий, для авторских прав границы должны быть открыты. Ключевое слово здесь — постепенно. Все прекрасно понимают, что если взять и запретить ввоз российской книги, у нас будут пустые полки. Украинский издатель не в состоянии их заполнить, независимо от языка издания. Таким образом, нужно постепенное квотирование ввоза книг: в Украине издано сто книг, следовательно, можно завезти тысячу из-за границы. Это сегодня. Завтра — пятьсот. Тогда остальное издательства должны будут выпустить в Украине. Что они сделают? Поедут на выставки в ту же Россию или Америку, купят права и издадут эти книги здесь. Работу получат редактор, переводчик, корректор, верстальщик и дизайнер. И на рынке, вместо недоввезенных пятисот книг, появятся украинские. В следующем году мы скажем: четыреста, потом сто... а затем выйдем на нормальную ситуацию, когда 90 книг издано в Украине, а 10 завезено из-за границы.

Д.К.: — Мы разработали соответствующий законопроект, презентовали его на парламентских слушаниях по культуре и получили аплодисменты зала — правда, в зале не было депутатов. Этот проект должен был войти в текст резолюции по результатам слушаний, но что из того выйдет — одному Богу известно, ибо, честно сказать, книжного лобби во власти нет. Власть книг не читает. Когда наш премьер-министр, которую мы очень уважаем, давала сенсационное интервью журналу Elle, у нее спросили: «Что вы мечтаете сделать на досуге?» Она перечислила свои потребности: погулять с собакой, заняться собой, полежать на диване, послушать любимую музыку. О книге не было сказано ни-че-го.

В.К.: — Мы всегда спрашиваем у власть имущих: «Какую последнюю книгу вы прочитали?» Единственный человек, который дал внятный ответ — Ехануров. Остальные отмазываются: дескать, у меня на тумбочке всегда... Библия, «Война и мир», «Преступление и наказание» или «Кобзарь». Вы же сами понимаете, если последней прочитанной книгой был «Кобзарь», это было очень давно.

Д.К.: — А это как спортивная форма: будь ты даже мастером спорта, если ты не тренируешься, ты ее теряешь. Так же и с культурной формой. Год не читал книг — уже невежда. Нами руководят невежды, и революция здесь ничего не изменила.

— Насколько мне известно, основной бизнес братьев Капрановых — совсем не книгоиздание. При каких условиях издательский бизнес может стать для вас самодостаточным и прибыльным?

В.К.: — Мы работаем для этого.

— Но это реально?

В.К.: — В прошлом году мы продали украинских книг на миллион гривен. В этом году продадим на два миллиона. Если бы нам шесть лет назад сказали, что у нас будут такие темпы, то мы, во-первых, не поверили бы, а во-вторых, вздохнули бы: ваши бы слова да Богу в уши!

Д.К.: — Разумеется, два миллиона — это мало, чтобы дело было самодостаточным. Но мы не стоим на месте, мы работаем над увеличением продаж, мы издаем все лучшие и лучшие книги, не в смысле художественных требований, а с точки зрения широты предложения для читателей. У нас выходят две новые детские серии — одна называется «Під партою», вторая — «Для тих, хто не любить читати».

— Как дела у писателей братьев Капрановых?

В.К.: — Ой, лучше не спрашивайте... Столько времени занимает работа над чужими книгами, что до своих руки не всегда доходят...

Д.К.: — Нет, на самом деле у писателей братьев Капрановых дела идут хорошо. Мы практически закончили новую книгу, но сейчас ее отложили, поскольку решили, что нужно срочно написать другую... Она выйдет осенью. Творческие планы — они и есть творческие планы: мелькнула мысль, откладываешь одну книгу ради другой, дескать, так читатель лучше воспримет.

В.К.: — Все это, разумеется, больше в нашем воображении. Хотя «Кобзар-2000» вышел уже четвертым изданием, и продается неплохо. Вот мы и надеемся, что у нас есть читатели, которым небезразлично, в каком порядке мы издаем книги.

— И вопрос, без которого не обойтись: как вы пишете вдвоем?

В.К.: — Это элементарно! Когда-то аналогичный вопрос задавали братьям Стругацким, и они говорили: один лежит на диване, второй сидит за машинкой. Когда мы писали на машинке (были такие времена), все приблизительно так и выглядело. А сегодня у нас два компьютера, мы оба садимся за клавиши и пишем, разговаривая. Потому что, вы сами отлично знаете, книгу сначала надо придумать.

Д.К.: — Нам легче, поскольку мы между собой разговариваем, и роман фактически возникает в пространстве между нами, ну а когда роман выдуман, то записать его — уже не проблема.

В.К.: — Мы пишем вдвоем с детства, даже наши детские стихи были коллективными. Поэтому нам странно, как можно иначе. Когда-нибудь вы нам расскажете, как умудряетесь писать сама.