22 июня. Почему Дарий I Великий завязал на ремне именно 60 узлов?

Звезды меркли и гасли в предутренней мгле. Туман скрыл степные дали, поглотив мост и замершие в ожидании передовые колонны, приглушив все звуки. Пора! Командующий резко махнул рукой в направлении реки - как будто бросил камень, от которого кругами разошлись волны коротких команд. Военная машина лязгнула металлом, - и наплавной мост осел в воду под тяжестью персидских воинов, начавших переправу. Занималось роковое утро 22 июня…

22 июня 512 года до нашей эры бесконечные колонны войск царя персов Дария I («Добронравный» или «Держащий добро») начали переправу через Дунай. Пять лет после воцарения ушло у него на подавление восстаний, охвативших всю страну, еще пять пришлось потратить, наводя порядок на окраинах, готовя условия для похода, но теперь время пришло. Победоносная война укрепит империю, покажет эллинам тщетность сопротивления и прервет жизненно важные для них поставки зерна и рыбы с берегов Меотиды и Понта.

22 июня… если вы упрекнете меня в искусственной привязке неизвестной даты (точно не известен даже год персидского вторжения!) к одной из самых известных, то я соглашусь: да, возможно, вы правы, и Дарий Гистасп вторгся в Скифию не 22-го, а 20-го июня, как и Наполеон. Но вряд ли раньше, а скорее всего несколько позже. Но в любом случае совпадение всех этих дат в середине лета не случайно, оно вызвано схожими и объективными причинами. Что же это за причины?

В первую очередь, организационными. Война, знаете ли, это не только и не столько сражения, сколько набор и обучение, вооружение и снабжение армии, строительство флота и его инфраструктуры, устройство баз и опорных пунктов, поиск и привлечение союзников, нейтрализация потенциальных противников. Это изнурительные походы и неустроенные лагеря, жара и холод, жажда и голод, дождь и снег, ночевки под открытым небом, сбитые в кровь ноги и натертые амуницией плечи. После чего воины сами рвутся в бой - победить, обретя заслуженный отдых. Или погибнуть, чтоб не мучиться...

Вступление в войну великих держав к тому же имеет свою специфику, инерцию, характерное время, связанное с большими расстояниями и массами войск. Персия же тогда была величайшей державой ойкумены, и, по данным Геродота, через Босфор в Европу переправились 700 тысяч ее солдат, больше, чем было в Великой Армии Наполеона! Эксперты сомневаются в достоверности этой колоссальной цифры, но даже при численности персидского войска в 170 тысяч человек, что весьма вероятно, раньше конца июня оно к Дунаю прийти не могло. По причинам, совокупность которых ограничивает хронологические рамки начала той давней войны.

К примеру, сатрап Каппадокии Ариарамн с эскадрой в 30 пентеконтер пересек Черное море и захватил пленников, чтобы добыть сведения для предстоящего похода. Но хорошо известно, что навигация парусных судов на Черном море длится недолго. Так, кавалер Шарден отмечал: «…в турецком флоте принято за правило выходить в море не иначе, как в день св. Георгия, в конце апреля, и входить в порт в день св. Димитрия, который приходится в начале октября; научились они этому у греков, которые… обозначили днями их празднования конец и начало периода навигации». («Путешествие кавалера Шардена по Закавказью в 1672-1678 гг.», Кавказский вестник, № 6. 1900.)

Иными словами, операция Ариарамна могла состояться не ранее первой половины мая, что уже накладывает определенные временные ограничения. Далее. Посылать сообщение о результатах экспедиции, а тем более о захваченных пленных в столицу, в Сузы, уже не имело смысла - Дария там не было!

И вот почему (мы переходим ко второй и главной причине, определяющей время начала вторжения). По Геродоту, знаменитую «царскую дорогу», этот прекрасно обустроенный путь от Суз до лидийских Сард длиной около 2500 км конная эстафета преодолевала за семь дней(!), а большие массы пехоты с обозами - за три месяца, проходя в день около 27- 28 км. С данными отца истории совпадают и расчеты Ксенофонта.

Таким образом, чтобы подойти к перевалам через Антитавр у Милитены (совр. Малатья) к маю, когда они освобождаются от снега, надо было выйти из Суз в начале марта. После чего, хотя путь до Босфора на 200 км короче, чем до Сард, оставался еще почти месяц пути. Следовательно, в момент возвращения Ариарамна из набега Дарий находился где-то в районе Гордиума (совр. Полатлы километрах в 60 к западу от Анкары), там требовалось свернуть с «царской дороги». Скорость передвижения царя определялась скоростью марша его «бессмертных», пешей царской гвардии. Так что на Босфор Дарий мог выйти к концу мая - вот туда и надо было прибыть сатрапу.

В-третьих, не ранее мая Мандрокл мог начать работы по возведению грандиозного наплавного моста через пролив. Требовались сотни судов как для самой конструкции, так и для обеспечения строительства, а они могли прибыть лишь с началом навигации. Плюс время на его сооружение - не один день и даже не одна неделя. В итоге приходим к заключению, что на европейскую землю персидская армия могла вступить лишь в конце мая - начале июня.

После чего персам оставалось пройти Фракию с ее воинственными племенами. От Босфора до Дуная 600 км, это как минимум 22 дня марша с боями (пришлось покорять гетов) плюс три дня стоянки на реке Теар. Как видим, 22 июня - это самая ранняя дата вторжения в Скифию.

Но не самая вероятная. Гораздо правдоподобнее (и при этом многое объясняя) выглядела бы дата 22 июля. Дело вот в чем. Никакая пехота, ни Цезаря, ни Суворова, ни даже великого зулусского вождя Чаки не может месяцами проходить по 30 км в день. Привал на сутки, а то и более необходим хотя бы раз в неделю - отдохнуть, привести личный состав, коней, амуницию и обозы в порядок и так далее и тому подобное. Поверьте, передвижение больших масс войск рождает большие проблемы!

К тому же семисоттысячная армия на узких горных дорогах (а Малая Азия это на 80% горы) неизбежно растянется. Нетрудно посчитать - приблизительно на 200 км! То есть последнее ее подразделение пересечет Босфор через неделю после авангарда. В лучшем случае. Но через Фракию пришлось идти в боевых порядках, а это значит, что несколько дней ушло на сбор и организацию войск.

Еще один временной фактор. Сразу после переправы через Босфор Дарий отправил ионян, этолийцев и геллеспонтийцев строить мост через Дунай. Геродот пишет: «Итак, флот прошел через Кианеи и взял курс прямо к Истру. Затем, поднявшись по реке на два дня плавания от моря, мореходы приступили к сооружению моста на «шее» реки, где Истр разделяется на гирла».

Но даже по прямой до Дуная более 450 км или 12-13 дней плавания по расчетам Геродота. Греки, однако, не любили тогда удаляться от берегов, так что срок требуется увеличить. И добавить два дня плавания по Дунаю. В итоге получается около трех недель. К тому же великая река в нижнем течении шире Босфора, и строительство моста через нее заняло минимум две-три недели, тем более что вести его пришлось в местах диких, далеких от цивилизации. Как ни считай, а раньше середины июля мост готов не был! И если Дарий сразу по приходу смог начать переправу, то к Дунаю он пришел во второй половине месяца. Остается добавить неделю на переправу чудовищной массы войск - вряд ли царь решился двигаться в неизвестную страну, не собрав всю армию в кулак, - и мы получаем 22 июля…

И теперь становится понятно, почему в тот день Дарий завязал на ремне именно 60 узлов и сказал ионийским тиранам следующее: «Возьмите этот ремень и поступайте так: как только увидите, что я выступил против скифов, начиная с этого времени, развязывайте каждый день по одному узлу. Если я за это время не возвращусь, а дни, указанные узлами, истекут, то плывите на родину. Пока же… стерегите мост и всячески старайтесь его сохранить и уберечь».

Но, как ни странно, этот ключевой вопрос - почему царь завязал 60 узлов, а не 30 (что означало бы краткий рейд-демонстрацию) или 100 (гораздо более обоснованная цифра для большой войны, нежели 60) - не стоит в центре давней и бурной исторической полемики! Дискуссия до сих пор идет о том, как далеко он мог углубиться в скифские степи, каким маршрутом продвигался, где повернул назад и т.д., хотя все эти вопросы являются производными от главного, и ответы на них дает длительность похода.

Что ж, исходя из полученной даты начала вторжения, дадим ответ на главный вопрос. Длительность похода ограничивалась временем завершения навигации в Понте Эвксинском. У царя оставалось всего два месяца, август и сентябрь, вот и получалось: месяц туда, месяц обратно. Другого выбора природа не оставляла, к октябрю в любом случае необходимо было вернуться к Дунаю, иначе греки уплыли бы сами, невзирая ни на какие узлы на царском ремне. Осенние бури на Черном море не шутка. Они, кстати, разметали бы и мост через Босфор, сколь искусен ни был Мандрокл-самосец.

Как далеко мог продвинуться Дарий? Скорость движения войск по «царской дороге» мы знаем, и, если академик Рыбаков (Б.А. Рыбаков «Геродотова Скифия», М., Издательство «Наука», 1979) полагал, что в степи она была больше, чуть ли не 35 км в день, то надо заметить, что вряд ли так быстро могли двигаться стада скота, предназначенного для провианта огромной армии. Дорог в те времена не было, степная трава вымахивает на метр-полтора, и едва ли персы могли использовать в больших количествах колесные повозки для обоза с провизией.

Где же Дарий повернул восвояси? В свое время я десятки раз ездил по маршруту Донецк-Мариуполь-Мелитополь-Каховка-Николаев-Одесса-Комрат и обратно - на спидометре выбивало чуть более тысячи километров. Комрат - это город на юге Молдовы, в Буджаке, «гетской пустыне» Страбона, где персы впервые увидели скифов. Путь в точности совпадает с маршрутом Дария, и от Дуная до Мариуполя получится то же расстояние. Если армия делала 28 км в день, то за 30 дней могла дойти до Мелитополя-Бердянска, там и следует искать загадочный город Кремны, конечную точку рейда. Если ее скорость составляла 35 км, то путь приводит в район Мариуполя-Новоазовска, максимум-максиморум - Таганрога. Ни о какой Волге или Кубани, как это изображено на самой популярной из карт, посвященных походу, и говорить не приходится, они лежали далеко за пределами досягаемости!

Геродот сообщает, что персы перешли Танаис (Северский Донец-Дон) и углубились в земли сарматов. Рыбаков считает, что у Мариуполя армия Дария разделилась, и за Сев. Донец ушли лишь конные корпуса. Там они согнали с места меланхленов (одетых в черное), которые у меня, уроженца Донецка, невольно вызывают воспоминания о чумазых шахтерах в черных робах, и возвращались затем по Луганской, югу Харьковской и Полтавской областей вплоть до Ворсклы и далее за Днепр. Оттуда кавалерия двинулась на юг, на соединение с главными силами. Гипотеза как будто увязывает все нити, но…

Но Геродот писал, что персидская кавалерия уступала скифской, и каждая ее попытка провести самостоятельную операцию (разведка, поиски воды и продовольствия) заканчивалась бегством под защиту пехоты. Поэтому логичнее предположить, что Дарий не стал рисковать, разделяя армию и лишая ее мобильных частей, но всеми силами проделал указанный выше путь, что и привело к задержке с возвращением. Известно, как скифы уговаривали ионян разобрать мост через Дунай, мотивируя это тем, что
60 дней прошли, свой долг эллины исполнили, и не пора ли обрести свободу? Однако ионийские предводители захватили власть в своих полисах и стали тиранами с помощью персидских штыков, поэтому свобода интересовала их в последнюю очередь. Что и спасло царя. Если рейд начался
22 июля, то последний узел на ремне был развязан 21 сентября, но до конца навигации греки еще могли подождать. И Дарий успел!

Заплатив высокую цену. Судя по описанию Геродота, большинство персов не вернулось из наших степей! Во всяком случае, для действий в Европе царь оставил полководцу Мегабазу войско в 80 тысяч. Сколько-то он взял с собой, в Персиду. Это и все, что осталось от семисоттысячной армии…