…И о науке в Украине можно забыть

Выдающийся российский физик, лауреат Нобелевской премии В.Гинзбург в одном из своих последних интервью подчеркнул: «…будущее человечества и России определяется наукой. За 400 лет со времен Галилея, первого в современном понимании ученого, в мире произошли невероятные изменения. Наука формирует мир в большей степени, чем любая другая область. Политикам необходимо это понять и поддерживать науку щедро и разумно». Этот призыв перекликается с высказыванием великого Луи Пастера: «Наука должна быть самым возвышенным воплощением Отечества, ибо из всех народов первым всегда будет тот, кто опередит остальных в области мысли и умственной деятельности». У меня же создается впечатление, что далеко не все разделяют это мнение, в том числе - наши политики. У них свои заботы, и сложно надеяться, что в ближайшие годы им хватит ума понять, насколько печальное будущее ожидает общество, в котором наука и образование остаются без внимания его вождей.

Отважусь даже сказать больше: всякий непредубежденный наблюдатель может легко убедиться, что, вопреки громким речам, не наука, а лженаука в Украине расцвела и крепко проторила путь во все официальные инстанции. Руководящие органы поддерживают и поощряют религиозные взгляды, которые фактически превратились в государственные и не оставляют в стороне ни среднюю школу, ни армию. Гороскопы, вещуны, шарлатаны-целители и т.п. пленили экраны ТВ и так называемые серьезные СМИ, а научное мировоззрение и атеизм шельмуются со всех сторон, не находя поддержки в обществе. Возникает вопрос: разве не стыдно, что такое происходит в Украине, недавно считающей себя страной, которая больше всего читает, просвещенной и научно развитой? У нас наука (прежде всего фундаментальная) и ее носители - ученые и педагоги - находятся среди приниженных слоев общества. В конце концов, научно-образовательная сфера перестала быть престижной как сфера деятельности или трудоустройство. А ее талантливые представители, получившие образование, бегут из страны, потому что уже усвоили, что здесь те, кто получил новое знание, вряд ли достигнут хотя бы среднего уровня жизни и никогда, подчеркиваю - никогда! - не заработают на собственное жилье. Этот так называемый отток мозгов имеет очевидные последствия - нехватка квалифицированных кадров, без критической массы которых решение накопленных экономических и социальных проблем или осуществление глубинной модернизации становится утопией.

Как член президиума НАНУ, где обсуждаются наиболее актуальные вопросы развития нашей науки, свидетельствую, что в последнее время едва ли не главный среди них - вопрос финансирования, катастрофическая нехватка которого опасна для научной сферы в целом. В текущем году ситуация обострилась настолько, что многие учреждения должны переходить на неполный рабочий день, сокращать персонал. Считаю это недопустимым. При этом провозглашаются такие лозунги: «Предложите что-нибудь полезное, и тогда государство найдет возможности для надлежащей поддержки». То есть НАНУ призывают сосредоточиться только на исследованиях сугубо практического направления. А фундаментальная наука - математика, физика, химия, биология, - результатом которой являются «только» публикации, может подождать или вообще не очень-то и нужна.

Должен подчеркнуть, что носители таких взглядов не понимают места науки в современном мире, поскольку ее польза не сводится только к созданию новых технологий или продуктов, хотя без этого невозможно. Главное назначение науки - получение новых знаний, что - и это поняли во многих странах - является ключевым фактором для функционирования государства и его стратегической безопасности. Только научные исследования мирового уровня становятся залогом воспроизведения квалифицированных кадров, в том числе тех, кто знаком с высокими технологиями. Буквально на наших глазах сильная наука появилась в странах, где до недавнего времени ее не было и где темпы ее развития поражают: Япония, Китай, Южная Корея, Бразилия, Индия, Финляндия и т.п. Государства, которые надеются получать научную информацию извне, обречены на отставание. Потому недальновидно считать приоритетными только те научные направления, которые будто бы будут приносить непосредственную практическую пользу. Иногда науки, далекие от практических потребностей, становятся первоочередными для самого существования страны. Вспомним пример ядерной физики и довольно негативное отношение к ней перед Второй мировой войной. Поэтому политика концентрирования средств только на прикладных работах может обернуться опасностью для такой большой страны, как наша. При этом мы теряем и возможность открыть что-то новое, обрекая себя на вечное отставание.

Следует также четко признавать, что наука - не только вопрос денег. Прежде всего это вопрос системы человеческих ценностей, личностной и коллективной морали, правильного миропонимания, а также - нормального климата в обществе. Еще одна предпосылка развития науки - возможность сохранять (в человеческих массах) чувство собственного достоинства, чтобы хоть иногда на ключевой вопрос «Кто прав?» был дан ответ по сути. Это, наконец, и элементарная честность перед гражданами, которую они должны осознавать как один из приоритетов, поскольку в науке очень многое держится на доверии как общества к ученым в целом, так и между учеными в частности.

Зная о мизерном бюджете НАН Украины, хочу спросить у народных депутатов, которые его принимали, не считают ли они ее сотрудников любителями, по аналогии, например, с футболом. То есть может ли какая-либо любительская команда спорить на равных с грандами, чей бюджет на порядки больше? Для футбола ответ очевиден. Так и в науке: если ее доля составляет менее 1% ВНП, она теряет конкурентоспособность и умирает. Это хорошо поняли в ЕС или США, где на науку идет от двух до трех процентов - и это только ВНП! Даже при этом треть (31%) европейцев считают финансирование науки в ЕС недостаточным и только 7% - высоким. Показательно, что в 2010 г. Европарламент принял стратегию «Европа 2020», согласно которой процент ВНП на научные исследования в странах ЕС должен составлять не менее 3%. Нам бы таких депутатов, потому что наши в который раз проголосовали за приблизительно 0,3%! Комментарии, так сказать, излишни…

Отношение к науке украинского истеблишмента сказывается и на отношении к ней общества: наукой интересуются только около 1% (!) украинцев, в то время как в Европе таких 79%, что больше, чем заинтересованных спортом (65%), культурой (69%) или политикой (68%). Привлекает внимание и тот факт, что уважение к ученым высказывают 75% людей, а 72% считают, что именно наука обеспечит улучшение их жизни в будущем.

В прошлом году две зарубежные группы аналитиков (от информагентства Thomson Reuters и от Национального научного фонда США) сделали достоянием гласности отчеты о состоянии науки в странах Восточной Европы. Вопреки популярному тезису об улучшении ситуации в украинской науке (особенно относительно финансирования), показатели по ряду ключевых позиций оказались довольно неутешительными. Прежде всего поражает печальный факт сокращения общей численности научных сотрудников (за последние 10 лет приблизительно на 1-2% в год). Такие же страны, как США, Япония, ЕС, Южная Корея, Китай, неустанно увеличивают этот показатель. Уменьшилось также общее количество публикаций: по этому показателю Украину уже опередила Бразилия. Главную причину упадка авторы усматривают в неадекватном финансировании, на чем, в частности, все годы независимости подчеркивает НАНУ.

Как активный участник различных научных исследований в области физики могу представить, как успешно будет развиваться страна, которая не экономит на них. Так же нетрудно очертить плачевные перспективы страны, у которой наука стала второстепенным фактором ее развития. Поэтому, зная не по слухам о положении дел с наукой и образованием в Украине, беру на себя ответственность прогнозировать: если имеющиеся тенденции не будут сознательно и решительно сломаны высшим руководством государства, которое - еще раз подчеркну - пока что практически ничего не делает в этом направлении, передовой Украина не будет никогда и бесповоротно исчезнет с научных карт мира.

Проблема развития науки стоит во многих индустриальных странах (включительно с «восьмеркой»). Их ученые встревожены трудностями с получением средств, вызванными и могуществом бюрократических структур, и слабостью политических деятелей, и традициями. Так, обычный западный профессор тратит не менее двух третей своего рабочего времени на написание грантов, потому по этой позиции брать с них пример не следует. Но их спасают несравненно большие общие средства, позволяющие привлекать к исследованиям самых талантливых специалистов из любого уголка мира, справедливо оплачивая им, как правило, ненормированную, но всегда добросовестную работу. Мы, наоборот, должны отойти от почти сплошной уравниловки и найти собственные пути развития.

Рассчитывать в этом деле на госструктуры не приходится. Тогда остается бизнес. На него можно было бы положиться, если бы в Украине существовало законодательство относительно рынка интеллектуальной собственности. О расширении сотрудничества ученых и бизнесменов не говорит только ленивый, но воз и ныне там, и у нас практически нет законов, которые касались бы инновационных или технологических центров с высоким риском, где практически всегда продолжается поиск с желаемым, но не гарантированным заведомо результатом. Здесь должна была бы включиться ВР Украины, хотя не все так просто. С одной стороны, некоторые народные депутаты понимают, что инвестирование в науку - это единственное условие роста ВНП, а с другой - правила поощрения бизнеса к долгосрочным инвестициям еще не написаны. При этом не секрет, что бизнес поддерживает то или иное дело только при условии получения быстрой выгоды. Пришло время для еще более безотлагальной цели - выращивание нового поколения бизнес-элиты, которая знала бы толк в коммерциализации именно инноваций и твердо усвоила, что наука - фундамент, на который опирается улучшение стандартов жизни. Последние, в частности, нуждаются в изменении структуры экономических затрат в Украине, где только 15-20% приходится на заработную плату (в развитых странах ее доля составляет 60-70%), чего не сделать, не опираясь на знание. По разным экспертным оценкам, приблизительно до 2015-2020 гг. в мире будет сформирован рынок VII технологического уклада, где интеллектуальные изделия станут основными объектами продажи. Уже теперь в передовых странах их доля составляет 25- 30%, а будет - 70- 80%.

Конечно, спасать науку надо. Но чрезвычайная сложность задачи состоит в том, что в 2012 г. объяснять обычному налогоплательщику значение для государства науки и образования намного сложнее, чем 10-15 лет назад. В Украине выросло поколение людей, для которого интеллект не является общественным приоритетом, а, скажем, звание «профессор» не эквивалентно искреннему уважению со стороны граждан и нормальному жизнеобеспечению его носителя со стороны государства. Общество вообще привыкло жить без науки, а в определенной степени - и без культуры, поэтому мои слова одинаково касаются кого-то, кто занимается по-настоящему умственным трудом. Для повышения роли просвещенного человека надо узаконить такую зарплату научного сотрудника или преподавателя, которая была бы выше средней в месте расположения научного учреждения или образовательного заведения. Бытовая неустроенность и жилищный вопрос - вот краеугольные факторы решения проблемы старения кадров. При этом обязательно должны выделяться средства на оборудование. Если этого не сделать, наука окончательно деградирует, и о ней в нашей стране можно будет забыть.