Ирак может стать детонатором на Ближнем Востоке

В то время как основное внимание к Ближневосточному региону сосредоточено преимущественно на Сирии, в самом эпицентре происходящего прямо на наших глазах геополитического передела Ближнего Востока находится Ирак. Потому что, несмотря на некое подобие стабильности в этой стране, сегодня Ирак очень напоминает котел, под которым развели огонь. И, кажется, только вопрос времени - когда он взорвется.

Также не следует забывать, что главный враг Ирака притаился внутри страны - это раскол иракского общества по этнической и религиозной линиях. И пока такое положение сохраняется, Ирак будет оставаться уязвимым, чем и станут пользоваться другие.

Кроме того, демократический путь развития Ирака находится под большим вопросительным знаком. По мнению профессора политологии в Школе восточных и африканских исследований Лондонского университета Чарльза Триппа, «главные проблемы, с которыми столкнулась демократия в Ираке, - производные того способа, которым там строили власть после вторжения и оккупации 2003 года, и его влияния на якобы демократические институты. Таким образом, за формальными госучреждениями - парламентом, судами, выборами - стоит «теневое государство», построенное на личных связях, насилии и диктате патриархальных родов».

Однако и само понятие «единое государство» в Ираке - весьма условное. Непримиримые разногласия между шиитами и суннитами и попытки курдов укрепить свою автономию заставляют задуматься, как долго еще способен существовать Ирак в своих нынешних границах.

Недавно произошло столкновение между правительственными войсками Ирака и вооруженными отрядами Курдской автономии. Ситуация нагнетается, и эксперты не исключают, что Ирак стоит на пороге гражданской войны, к которой ведет правящий режим Нури аль-Малики. Они также выражают опасение, что конфликты внутри Ирака могут перерасти в межконфессионную войну.

Уже сегодня Ирак разделен на три больших территории: курдский север, суннитский центр и шиитский юг. Сейчас прогнозируются разные варианты событий. Согласно одному из них, центральная часть Ирака будет объединена с Иорданией. Новым государством - Объединенным Хашимитским Королевством со столицей в Аммане - будет руководить иорданский король Абдалла II.

Северные и северо-западные районы Ирака, заселенные преимущественно курдами, станут самостоятельным государством. А южные районы страны, в которых живут в основном мусульмане-шииты, будут объединены с Кувейтом.

Хотя, скорее всего, если расчленение территории Ирака и в самом деле произойдет, то к Иракскому Курдистану после падения в Сирии режима президента Башара Ассада сможет присоединиться и Сирийский Курдистан.

Очевидно, что самоопределение (в рамках внутреннего и регионального консенсуса) - законное право всех народов, но реализация этого права курдами в Иракском Курдистане и Сирийском Курдистане может оказаться довольно опасной перспективой для самих курдов.

Не исключено, что Турция, не желая, чтобы провозглашение независимости Иракского Курдистана спровоцировало новый виток борьбы за независимость и в Турецком Курдистане, введет на курдские территории Ирака свои войска. Однако иракские курды, уже ощутившие вкус свободы в ходе обретения автономного статуса, вряд ли захотят смириться с турецкой оккупацией. А дальше курдское восстание может перекинуться из Ирака на Турцию и Иран.

Курдский вопрос сегодня - один из основных факторов нестабильности в Ираке. Курдский народ стремился к созданию единого национального государства, однако всегда почему-то наталкивался на равнодушие международного сообщества и предательство больших государств. Сегодня курдский компромисс, предусматривающий одно государство на территории Южного Курдистана и три автономных региона в составе Турции, Ирана и Сирии, остается без ответа.

В то же время как раздел Ирака может стать детонатором на Ближнем Востоке. Ведь следует только начать пересмотр границ в одной стране, как это может спровоцировать их пересмотр в других государствах. Эта проблема актуальна и для Сирии.

Поэтому опасение взорвать регион и вызвать еще большее противостояние между суннитами и шиитами, что угрожает закончиться сектантской войной, - одна из главных причин отказа администрации президента США Барака Обамы вооружать сирийскую оппозицию. Американцы опасаются, что милитаризация конфликта может вызвать непредсказуемые последствия, похожие на войну в Ираке.

Иракский кризис и рост напряженности в отношениях между Багдадом и региональным правительством Курдистана, причиной чего стала борьба за контроль над Киркуком, скажутся и на Турции, считает иракский эксперт Абдель Салам.

По его мнению, «американцы оставили после себя политический подход, который, как им казалось, решал все текущие проблемы. Это формирование триединой общей страны, которая потом переросла в двуединую, а теперь фактически стала одноединой. Одна же из сторон вообще не хочет консолидации иракского политического ландшафта, на самом деле надеясь на перекраивание политической карты после завершения предстоящих выборов. Однако, несмотря на разное восприятие эскалации вокруг Киркука в Ираке и Турции, она никогда не останется только внутренним делом Ирака, и в будущем ее не удастся решить принятием исключительно внутренних решений».

Похоже, относительная стабилизация в Ираке, наблюдавшаяся во время присутствия там американских войск, пошла на убыль. Потому что слишком уж много соседей, желающих навязать иракцам свои модели и решения. В этом смысле Иран также никогда не упускает возможности любыми средствами укрепить власть шиитов, которые теперь занимают доминирующие позиции на политическом поле Ирака.

Однако начало углубления кризиса в отношениях между центральным правительством в Багдаде и региональным правительством Иракского Курдистана за контроль над территорией вокруг Киркука почти через год после вывода американских войск из этой страны свидетельствует о том, насколько хрупкая нынешняя ситуация в Ираке.

Похоже, иракское правительство во главе с Нури аль-Малики, предполагая возможное отсоединение курдских территорий от Ирака, хочет, в свою очередь, силовыми методами отторгнуть Киркук от Иракского Курдистана.

Однако, как подчеркнул, говоря об урегулировании кризиса путем диалога Нечирван Барзани, премьер-министр Иракского Курдистана, «проблемы Ирака не могут быть решены с помощью силы». В заявлении же регионального правительства Иракского Курдистана речь идет о том, что нет личного конфликта между Барзани и аль-Малики, но аль-Малики «не соблюдает конституцию».

Но в целом нагнетание ситуации Багдадом - не что иное, как попытка контролировать богатые нефтью территории курдов. Потому что, как считает иракское правительство, оно имеет право контролировать все части Ирака, в частности и территорию Курдистана.

Таким образом, ситуация требует незамедлительного ответа на ряд очень болезненных и непростых вопросов. Как можно урегулировать кризис вокруг Киркука? Смогут ли договориться между собой Нури аль-Малики и Нечирван Барзани? Будет Киркук иранским городом или курдским? Как этот кризис вообще может повлиять на политический баланс в Ираке? От решения каждого из этих вопросов непосредственно будет зависеть дальнейшая судьба Ирака.

Однако курдский вопрос - не единственная проблема этой страны. Можно сказать, самой большой ошибкой президента Джорджа Буша-младшего и его команды после вторжения США в это государство в 2003 году стала вера в то, что американские взгляды на мир и социальная система универсальны и что их легко можно будет адаптировать к реалиям иракской жизни.

Осознав бесполезность попытки привить в Ираке либеральную философию, администрация Буша приняла другое, тогда казалось вполне логическое решение: в стране может прижиться демократия с федеральными характеристиками. Дескать, если это срабатывает в Соединенных Штатах, Канаде и Швейцарии, то должно сработать и в Ираке. Но там федеративное устройство оказалось нежизнеспособным. Во избежание раздела государства и повышения эффективности системы управления в Ираке иракскому правительству следует ставить экономическое развитие и социальное благополучие превыше всего. И все это должно дополняться независимой судебной властью.

В реальности же осуществить это очень непросто. Вполне вероятно, что в ближайшие пять-десять лет Ирак (если процесс его распада даже будет приостановлен) останется слабой и очень уязвимой к внешним влияниям страной. Двадцать лет войн Саддама Хусейна (сначала с Ираном, а потом с Западом) и его жестокое тоталитарное правление уничтожили в стране человеческий потенциал, который можно было бы привлекать к функционированию иракских министерств. Весьма распространенное до 2003 года мнение, что там есть хорошо образованный средний класс, который может пополнить ряды технократии, оказалось ошибочным. Поэтому иракские общественные институты будут строиться медленно, сталкиваясь с огромными кадровыми проблемами.

Впрочем, возможный раздел Ирака поставит перед государствами региона проблему, которая может оказаться соизмеримой с последствиями Арабской весны. К тому же она превращается в симптом другой - более сложной. Поскольку иракский распад в целом ставит вопрос правомерности соглашения Сайкса - Пика 1916 года, по которому территории Османской империи на Ближнем Востоке были распределены между британскими и французскими сферами влияния.

Одним из последствий соглашения Сайкса - Пика стало нелогичное объединение под единой иракской государственной крышей трех абсолютно разных сообществ. Поэтому таким искусственным государственным образованием может руководить только «сильная рука» вроде диктатора Саддама Хусейна. И иракский распад способен стать катализатором пересмотра последствий прежнего раздела Османской империи.

Не исключено, что 2013 год будет периодом испытания Ирака на прочность. Если это государство вследствие непримиримых разногласий между тремя его частями скатится к гражданской войне, то развал видится для него неминуемым. Длительное время присутствие войск США цементировало иракское единство, но после их вывода складывается другая ситуация. Потому главный вопрос будущего - будет распад Ирака кровавым или мирным…