ЕВГЕНИЙ, ДАВНИЙ НАШ ПРИЯТЕЛЬ...

Биографию нового российского министра иностранных дел нетрудно отыскать - причем нередко в самых неожиданных местах. Один из наиболее подробных официальных текстов опубликован, кстати, в справочнике «Политбюро, Оргбюро, Секретариат РКП (б) - ВКП (б) - КПСС», выпущенном пресловутым Политиздатом в годы горбачевской перестройки, - как тогда казалось, зенита примаковской карьеры. А оказалось, не зенита! Самое главное - у многих людей, чьи биографии встречаются в этой книге, официальные подробности фантастически не совпадают с жизненными. Так и биография Примакова - скорее сборник вопросов, чем ответов. 67-летний министр, родившийся в Киеве, но с юных лет живущий в Москве, получил великолепное образование, окончив Московский институт востоковедения. Однако после аспирантуры будущий академик почему-то не продолжает научной карьеры, а идет в журналистику, постепенно превращаясь в маститого международника. Пребывание Примакова на арабском Востоке в качестве корреспондента газеты «Правда» - вообще специальная страница его биографии. Если Примаков был обычным журналистом, то как удалось ему установить доверительные личные отношения со многими арабскими лидерами, в том числе и с Саддамом Хусейном - ведь Примаков был последним политиком, посетившим Саддама (в качестве специального представителя Михаила Горбачева) накануне «Бури в пустыне». А если Примаков уже тогда был разведчиком, то почему его великолепная карьера не продолжилась? Впрочем, на эти вопросы может быть и достаточно простой ответ: в те годы корреспондент «самой «Правды» был больше, чем журналист, и даже, в какой-то степени, больше, чем разведчик: его воспринимали представителем ЦК КПСС - более реального органа управления страной, чем какой-то МИД и даже КГБ, с ним искали контактов, через него стремились передать конфиденциальную информацию - и в таком качестве Примаков мог быть весьма полезен и своим арабским друзьям, и не имеющим такой ауры настоящим разведчикам «при посольствах». Как бы там ни было, а по возвращении в Москву Примаков почти два десятилетия занимается исключительно научной работой. Впрочем, и это не совсем точно. Возглавляемые им Институт востоковедения и Институт мировой экономики и международных отношений были, как и Институт США и Канады Георгия Арбатова, крупнейшими аналитическими центрами, услугами которых пользовались соответствующие отделы ЦК КПСС и само Политбюро. Именно в это время Примаков окончательно входит в узкий круг партийной интеллигенции, сформированный еще в 60-е годы Отто Куусиненом и его учеником Юрием Андроповым. Помимо Примакова и Арбатова среди представителей этого круга можно назвать Федора Бурлацкого, Александра Бовина, Александра Яковлева - словом, «прорабы перестройки»! В большую политику всех их в том или ином качестве привел уже именно Горбачев. Примаков действительно сделал при нем неплохую карьеру, неизменно оставаясь в тени. Первой серьезной занятой им должностью оказался пост председателя Совета Союза Верховного Совета СССР (и вот тогда-то Примаков ненадолго попал в Политбюро: номенклатурные традиции еще не были изжиты и казалось, что если Генеральный - Председатель Верховного Совета, то председатель палаты - по меньшей мере кандидат). Однако Примакову, человеку сугубо аппаратному, сработаться с депутатами не удалось, и Горбачев заменил его более контактным главным редактором «Известий» Иваном Лаптевым. Примаков же стал членом Президентского совета - органа, которым Горбачев неудачно пытался заменить Политбюро. Но, главное, он остался рядом с Горбачевым, неизменно выполняя деликатные поручения президента. Именно в то время, после драматической отставки Эдуарда Шеварднадзе с поста министра иностранных дел СССР, и прозвучало впервые упоминание о Примакове как о его возможном преемнике. Однако уставшему от личностей Горбачеву нужен был просто профессионал: он предпочел безликого Александра Бессмертных. Тем не менее Примаков оказался одним из немногих горбачевцев, развивших бешеную активность в дни форосского заточения президента. Горбачев оценил эту преданность, хотя и несколько неожиданно: Примаков получил в управление выделенную из реорганизованного КГБ Центральную службу разведки. Однако самым удивительным в этом назначении представляется сегодня уже не тот факт, что как будто сугубо штатский человек, академик оказывается во главе разведки, а то, что Примаков сохранил свою должность и при Борисе Ельцине. Это единственное горбачевское назначение, не опротестованное российским президентом, - и теперь очевидно, что настоящая карьера Примакова только начинается. Впрочем, внешнеполитических амбиций у Евгения Максимовича хватало всегда. Несмотря на очевидную закрытость своей деятельности, за эти годы он несколько раз появился перед журналистами, чтобы презентовать доклады своей службы. Один из них в жестких тонах охарактеризовывал перспективы возможного расширения НАТО на Восток - это было тогда, когда к расширению еще спокойно относились и в МИДе, и в Кремле, и тем не менее именно точка зрения Примакова возобладала. Второй призывал к ускорению интеграционных процессов на постсоветском пространстве и усилению роли и инициативы России... По сути, эти доклады и были отражением личных взглядов академика; по-другому он высказать их не мог. Да, этот обаятельный и умный профессионал, расчетливый прагматик и умелый аппаратчик - человек скорее прошлого, но - совсем недавнего прошлого, причем воспринимает он его сквозь призму определенных социальных слоев - той самой партийной интеллигенции. Одним словом, у Зюганова и Примакова - разное прошлое. И неудивительно, что при сложившихся обстоятельствах Борис Ельцин сделал именно такой ход. Уже оформившаяся новая внешняя политика России, скорее антизападная, сосредоточенная на поиске союзников на Востоке и ностальгии (хотя и умеренной) по утраченной империи, требует человека, который хорошо разбирается именно в этом и убежден в правильности происходящего - чего-чего, а убежденности Андрею Козыреву недоставало! Если Козырева мидовцы презирали и не любили, то Примакова они будут опасаться - и правильно сделают. Если Козырев воспринимался парламентариями как «мальчик для битья», проамериканец-либерал, то теперь они трижды подумают, приглашать ли лишний раз Примакова. Искушенный. Интеллигентный. Хладнокровный. Медлительный. Совсем не Козырев. Но Козырев, при всем при том, был просто партнер по переговорам.

А это уже противник. Сильный противник.

P.S. Сообщение о том, что Евгений Примаков назначен министром иностранных дел России вместо Андрея Козырева, не вызвало в Америке энтузиазма. Об американской реакции на выбор, сделанный президентом Борисом Ельциным, и о том, чего в Вашингтоне ожидают от нового министра иностранных дел России, корреспондент «НРС» А.Сиротин спросил у директора Института внешней политики США Германа Перчнера.

- Что ж, это явно перемена внешнеполитического курса, в частности ближневосточного. У Примакова, который в 60-х годах был собственным корреспондентом «Правды» в арабских странах, а в конце 70-х - начале 80-х возглавлял Институт востоковедения, давние связи с Саддамом Хусейном и с другими лидерами стран, которые США не числят среди своих друзей. Впрочем, возможны всякие сюрпризы, и ястреб может обернуться голубем. Не надо строить отношения с новым министром иностранных дел на основе его прошлого. Посмотрим, чем его дипломатия будет отличаться от козыревской.

- Козырев был явно не по нраву консервативным и военным кругам России. Означает ли это, что Примаков назначен именно под их давлением?

- Действительно, те круги были против Козырева. Будут ли они за Примакова или против него - покажет время. С одной стороны, он близок к силовым министерствам, но, с другой, как показывает история СССР, у КГБ с МВД и министерством обороны всегда были далеко не братские отношения. Так что нельзя утверждать, что бывший глава внешней разведки, издавна связанный со старым КГБ, - ставленник военного ведомства. Подождем с выводами.

- Верите ли вы, мистер Перчнер, что министр иностранных дел в нынешней России играет существенную роль при формировании внешней политики?

- Это зависит от того, кто является министром иностранных дел и чьи интересы он представляет. В последние месяцы Козырев, конечно, обладал гораздо меньшим влиянием, чем в начале своей деятельности на посту министра. Какой властью будет обладать Примаков, говорить пока рано. Я могу сказать одно - эта фигура настораживает. Нам в США придется быть начеку и внимательно следить за тем, что он говорит и что делает.