Не могу молчать

Каждый рабочий день в восемь часов я прихожу в свой кабинет, где меня ожидает любимая работа. Уже почти 27 лет (из них 17 — в качестве судьи) я занимаюсь уголовным процессом — пожалуй, самой сложной категорией судебных дел, поскольку за каждым из них судьба конкретного человека, его боль, переживание и надежда на законность и справедливость принятого в отношении него решения.

Я очень люблю и ценю свою работу. Но в последнее время меня что-то очень беспокоит, не дает возможности сосредоточиться, спокойно и добросовестно выполнять свои обязанности.

Почему-то память возвращается к более чем десятилетней адвокатской практике, которой я занималась до того, как в декабре 1993 г. была избрана судьей Киевского городского суда, а со временем, в 2007 г., стала судьей Верховного суда. До тех пор, когда используя все возможные законные способы, я отстаивала интересы своих подзащитных.

Горжусь тем, что никогда за годы своей работы не услышала от подзащитных или их родственников слов, которые бы ставили под сомнение мою профессиональную репутацию и честь. Никогда, даже тогда, когда пыталась найти слова утешения для матери своего подзащитного, приговор в отношении которого в виде смертной казни был приведен в исполнение. С тех пор на моем рабочем столе навсегда осталась самодельная ручка этого подзащитного как символ, как молчаливое напоминание о том, что, открывая очередное уголовное дело, я должна оставаться прежде всего человеком.

На всю жизнь запомнила слова одного из участников процесса, которые услышала в 2002 г.
после произнесения мной оправдательнего приговора в отношении двух лиц, обвинявшихся в совершении ряда тяжких преступлений: «Спасибо за мужество».

Суть работы судьи заключается в разрешении конфликтов, и очень редко ему удается принять такое решение, которое бы удовлетворило обе стороны. Поэтому всегда есть те, которые, несмотря на законность принятого решения, могут высказать недовольство им, в т.ч. подав жалобу на судью. Кроме того, судья, как и любой человек, в силу недостаточного опыта и несовершенства законодательства может допустить ошибку. Поэтому важно, чтобы в органе, рассматривающем жалобы на судей, большинство составляли именно судьи, которые хорошо понимают судейскую деятельность и ее риски. Это залог того, что этот орган не будет использоваться в качестве инструмента расправы с неугодным судьей.

Так что же так беспокоит меня в последнее время?

Молчание.

Мое молчание — в то время, когда в государстве происходит попытка разбалансировать судебную систему и резко ослабить ее кадровый потенциал, когда в парламенте принимаются законы, фактически сводящие на нет независимость судей, когда каждый день через средства массовой информации льется грязь на всю судебную систему, а следовательно, и на каждого из нас, когда почти каждую неделю из судейских рядов выдергивают отдельных наших коллег-судей и позорно, с нарушением всех процедур и прав, увольняют, используя формальные зацепки или надуманные основания. Увольнять нужно, но тех, кто в самом деле опозорил звание судьи. Смолчала я и тогда, когда председатель парламентского комитета по правосудию позволил себе невиданную юридическую некорректность, поставив в один ряд с ныне обвиняемым бывшим судьей И.Зварычем (хотя до объявления в отношении него приговора такие высказывания являются недопустимыми) председателя Верховного суда В.Онопенко, председателя Совета судей Украины П.Пилипчука, других судей Верховного суда. Смолчала и тогда, когда руками судей Верховного суда пытались «подорвать» Верховный суд изнутри, инициировав сбор подписей за освобождение от должности председателя В.Онопенко, который сейчас практически один открыто отстаивает интересы правосудия.

Такое молчание очень досадное и мучительное, но вполне понятное. Ведь с вступлением 15 мая 2010 г. в действие Закона «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины по недопущению злоупотреблений правом на обжалование» в Украине появился орган, с чьей помощью можно уволить любого судью, а возможности защиты судьями своих прав существенно ограничены. В данное время из 20 членов ВСЮ всего пять действующих судей. Абсолютное же большинство — это прокуроры (четверо), адвокаты (трое), народные депутаты (двое), представители органов исполнительной власти и других учреждений.

Однако нужно понимать, что для существования любого демократического государства, для возможности реализовать каждым гражданином такого государства свое право на справедливый суд нет большей угрозы, чем зависимый судья. Рассматривающий дело судья руководствуется не своим внутренним убеждением и законом, а думает о том, чтобы любой ценой сохранить свою должность.

В новом законопроекте о судоустройстве заложена норма о том, что в будущем в ВСЮ большинство будут составлять судьи, но вместе с тем в переходных положениях к этому проекту указано, что ВСЮ в нынешнем составе будет действовать еще шесть лет. Решение ВСЮ об увольнении судьи сегодня может быть обжаловано судьей в единственном суде в Украине — Высшем административном суде, решение которого является окончательным (даже осужденное лицо имеет право на апелляционное обжалование, а судьи — нет). При этом вопрос об освобождении судьи от должности парламентом происходит даже тогда, когда ВАСУ еще не принял решение по жалобе судьи, когда нарушена процедура рассмотрения этого вопроса на профильном парламентском комитете, когда присутствующее в сессионном зале незначительное количество депутатов обеспечивает «нужное» голосование, вопреки Конституции решая судьбу судей.

Именно так происходило увольнение 17 июня с.г. судьи Верховного суда А.Волкова, которого я знаю лично с 1984 г., когда он еще работал судьей Бородянского районного суда Киевской области. Знаю как честного и справедливого человека, профессионального судью с почти 30-летним стажем, который никогда не прятался за чужие спины и открыто высказывал свою позицию, в частности отстаивая права судей в Совете судей Украины и в ВСЮ.

Увольнение судьи А.Волкова и стало той чертой, через которую я не могу переступить, а следовательно, и молчать дальше. Считаю необходимым высказать свою позицию в отношении тех процессов, которые происходят сегодня вокруг судебной власти.

То, что судебная система требует реформирования и определенного кадрового обновления, — непреложный факт, и процесс этот был начат самим судейским корпусом, когда на VIII внеочередном съезде судей Украины было принято решение одобрить концептуальные основы судебной реформы.

Совершенно понятно: чтобы начать любую реформу, сначала нужно разработать ее концепцию, определить цель, задачи, основные направления реформирования. Особенно если это касается реформы судебной власти, без которой невозможно существование любого демократического государства. Ведь именно суд является тем органом, который должен обеспечивать соблюдение законов всеми гражданами Украины, независимо от их статуса и занимаемых должностей. Именно суд является тем органом, в котором любой человек должен найти защиту своих законных прав и интересов.

Поэтому судейское сообщество одобрительно восприняло инициативу вновь избранного президента Украины о создании рабочей группы по проведению судебной реформы. Мы ожидали, что результатом труда этой рабочей группы, в состав которой вошли и представители ВСУ, как раз и станет целостная концепция судебной реформы, которую после широкого общественного обсуждения утвердит парламент, а уже на ее основе будут подготовлены комплексные законы — о судоустройстве, статусе судей, прокуратуре, адвокатуре, внесены изменения в процессуальное законодательство.

Какое же удивление, если не сказать шок у судей, общественности, юридического и научного сообщества вызвало последнее заседание этой рабочей группы, состоявшееся 31 мая 2010 г.
Вместо Концепции судейско-правовой реформы без обсуждения там был обнародован проект закона «О судоустройстве и статусе судей». Этот проект большинство членов рабочей группы увидели впервые, но, очевидно, именно он должен был символизировать собой судейско-правовую реформу.

Уже 1 июня этот проект был представлен на рассмотрение парламента, 2 июня рассмотрен на заседании комитета по вопросам правосудия, а 3 июня 2010 г. принят парламентом в первом чтении.

Чего можно ожидать от такого закона?

Сразу же хочу подчеркнуть единственный позитив, который я увидела в этом законопроекте, — весомое повышение зарплаты для судей местных судов, что вполне справедливо, ведь именно на их плечи ложится самая большая нагрузка.

Однако этот безусловно положительный шаг со стороны государства не может оправдать разрушение системы судопроизводства и выталкивание из этой системы самых опытных и профессиональных судей, что, по моему мнению, случится, если этот закон в ближайшее время впопыхах, без широкого обсуждения и учета альтернативных точек зрения, без прохождения экспертизы в Венецианской комиссии будет принят парламентом.

Остановлюсь только на некоторых положениях проекта.

Так, им планируется изменить судоустройство государства, внедрив фактически сплошную специализацию судов.

Если говорить о действующей системе судоустройства, то в уголовном и гражданском судопроизводстве уже много лет существует четкая и понятная трехзвеньевая система: суд первой инстанции, апелляционный суд и кассационный суд, коим является Верховный суд. Эта система апробирована временем и никаких существенных нареканий никогда не вызывала.

Определенные проблемы в системе судопроизводства возникли, когда были созданы высшие специализированные суды — Высший хозяйственный суд, а позже Высший административный суд, в связи с чем в Верховном суде были созданы соответствующие палаты, что, в частности, при рассмотрении хозяйственных споров привело к повторной кассации, а судопроизводство в этих областях стало четырехзвеньевым.

Потом было решение Конституционного суда Украины от 11 марта 2010 г., в котором указана недопустимость повторной кассации во время рассмотрения административных и хозяйственных споров. Однако, по-моему, авторы законопроекта довольно оригинально растолковали это решение и почему-то решили проводить реформирование судебной системы именно в области гражданского и уголовного судопроизводства путем создания еще одного специализированного суда — Высшего специализированного суда по рассмотрению гражданских и уголовных дел.

И тут есть по крайней мере три момента, указывающих на то, что предложенная авторами законопроекта схема судоустройства является еще менее совершенной, нежели существующая. Во-первых, создается довольно странная и нелогичная система, когда на уровне местных и апелляционных судов будут действовать суды общей юрисдикции, а на уровне кассационной инстанции вдруг возникает какой-то специализированный Высший гражданско-уголовный суд. Во-вторых, непонятно, в чем заключается специализация суда, который одновременно будет рассматривать совершенно разные по своей правовой природе гражданские и уголовные дела. И несмотря на постоянные уверения сторонников законопроекта, что в нем полностью учтена позиция Венецианской комиссии, создание нового Высшего специализированного суда противоречит предыдущему выводу Венецианской комиссии. В нем указывалось на нецелесообразность создания новых судебных образований и предлагалось закрепить функцию кассационного пересмотра именно за Верховным судом.

Вообще законопроект практически сводит к нулю полномочия Верховного суда. Он будет действовать в составе 20 судей и будет рассматривать дела после решений Европейского суда по правам человека, а также, если при неодинаковом применении закона высшими специализированными судами те же высшие суды решат, что то или иное дело может быть передано на рассмотрение в Верховный суд. Объяснить такой подход с точки зрения логики вообще невозможно. Я уже не говорю о том, что это нарушает общепризнанный принцип, известный еще с римского права, — никто не может быть судьей по своему делу.

Сразу же возникает и следующий вопрос: о защите прав какого конкретного гражданина будет заботиться такая система судопроизводства, и станет ли она проще, понятнее и доступнее для человека?

По моему глубокому убеждению — нет.

Хочу заметить, что на сегодняшний день в Судебной палате по уголовным делам Верховного суда в кассационном порядке пересматриваются тысячи дел, по многим из которых именно в высшем судебном органе люди находят законность и справедливость, ведь в состав палаты входят наиболее опытные профессионалы — судьи с многолетним стажем практической работы, которые вынуждены будут, как и большинство судей других звеньев, уйти с должности с введением в действие нового закона.

Уйти — из-за совершенно дискриминационного положения этого закона, согласно которому судья будет иметь право на отставку только после того, как 25 лет отработает на должности судьи. Лично у меня этот срок ассоциируется с давно минувшими временами, когда именно на такой срок мужиков забирали в рекруты. А учли ли авторы этого положения международный опыт, мнение врачей относительно физических и психологических возможностей человека, учитывали ли нагрузку, которую каждый день выдерживает добросовестный судья? Уверена, что нет. Такой срок мог определить только человек, никогда не державший в руках ни одного дела и не принимавший по нему решение. По моему мнению, оптимальным сроком чисто судейского стажа может быть 15 лет, после которого судья, исходя из своих возможностей, должен иметь право решать, уйти в отставку или продолжить работу на должности судьи.

На сегодняшний день в судебной системе трудятся более восьми тысяч судей, пришедших на эту работу по ныне действующему Закону «О статусе судей», который предоставляет судье право на отставку, если он проработал на должности судьи не менее 20 лет. Причем в этот стаж зачисляется работа на определенных должностях, среди которых, в частности, работа прокурором и следователем при условии наличия у всех таких лиц стажа работы судьей не менее десяти лет.

Несмотря на закрепленный Конституцией принцип, в соответствии с которым закон, ухудшающий положение, не имеет обратной силы, авторы нового закона в переходных положениях определили, что судьи, которые по старому закону имеют право на отставку, должны определиться до 1 января 2011 г. и подать заявление об отставке, а остальные судьи, которые такого права не имеют или решат продолжать работу, должны будут отработать 25 лет судьей, чтобы иметь право на отставку.

Задумывались ли авторы этого положения, сколько опытных профессиональных судей Украины, имеющих стаж судейской работы более десяти лет, вынуждены будут уйти с должности до 1 января 2011 г. и кто будет осуществлять судопроизводство после этой даты? Фактически это вымывание основы судейского корпуса, его существенное ослабление, что крайне отрицательно скажется на судебной защите прав граждан.

Для тех, кто непосредственно приобщился к включению в законопроект указанных положений и заявляет об учитывании зарубежного опыта, хочу заметить, что КС соседней России своим решением от 20 апреля 2010 года (с ссылкой на то, что уровень конституционной правовой защиты статуса судей не может понижаться по сравнению с уже достигнутым), постановил: положения принятого в России 10 января 2009 года нового закона об определении стажа работы судьи, который аналогичным образом ухудшает положение судей, избранных на должность судьи по старому закону, распространяются только на судей, которые пришли на работу по новому закону.

В переходных положениях законопроекта также указывается, что судья Верховного суда может перейти во вновь образовавшийся высший специализированный суд или в другой низший суд либо оставаться судьей Верховного суда до тех пор, пока ему не исполнится 65 лет, и так до тех пор, пока в Верховном суде не останется 20 судей.

На сегодняшний день в Верховном суде работает 80 судей. Подавляющему большинству из них еще работать от пяти до 15 лет — до достижения 65-летнего возраста. В этой связи возникает вопрос, перейдут ли эти судьи стройными рядами, как на это рассчитывают авторы нововведений, в низшие суды, в том числе и во вновь образованный Высший суд, а на здании Верховного суда появится табличка «Высший специализированный суд Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел»? Думаю, нет. Ведь каждый из нас прошел свой нелегкий путь до этой самой высшей судейской должности и с гордостью несет звание судьи Верховного суда.

Авторы нового закона должны были бы учитывать и то, что Верховный суд Украины как высшая судебная инстанция государства, как кассационная инстанция существует уже 87 лет, в течение которых постепенно была создана мощная профессиональная структура из самых опытных и квалифицированных судей именно по рассмотрению дел в кассационном порядке. Ее уничтожение — а именно в этом и заключается предложенное реформирование судебной системы — приведет к непоправимым последствиям, одно из которых то, что в созданном Высшем специализированном суде по рассмотрению гражданских и уголовных дел не будет судей, которые смогут сразу обеспечить его деятельность как кассационной инстанции. Чтобы этот суд заработал на том уровне, на котором сейчас работают палаты Верховного суда Украины, нужно не одно десятилетие. Вследствие таких нововведений пострадают прежде всего конкретные люди, а также имидж Украины как правового государства.

Отдельно несколько слов хочу сказать о предложенной законопроектом системе кадрового подбора кандидатов на должность судьи, ведь это, безусловно, имеет большее значение для общества, нежели количество судебных инстанций, которые будут рассматривать дела.

Авторы нового закона выдумали многозвеньевую, очень сложную и длинную систему обучения для отбора судейских кадров, в которой, видимо, ведущую роль будет играть Одесская национальная юридическая академия.

Однако совершенно понятно, что какой бы сложной ни была система обучения судьи, сколько бы экзаменов он ни сдавал, не сможет такая система определить именно того судью, который будет честным, справедливым, профессиональным. По моему мнению, необходимо возвратиться к предыдущей практике, согласно которой претендент на должность судьи сначала проходил определенный срок стажировки под руководством самого опытного судьи того или иного суда и фактически выполнял работу судьи, а в случае успешного прохождения этой стажировки в дальнейшем избирался судьей.

И, в конце концов, я вообще не могу сообразить, почему, если речь идет о реформировании судебной власти, фактически не учитываются мнения тех, кто и является представителем этой власти, тех, кто каждый день решает тяжелый с нравственной точки зрения вопрос о виновности или невиновности лица и о мере наказания, которую оно заслуживает.

Вот все, чем я хотела открыто поделиться.

Понимаю, что моя позиция может быть воспринята моими коллегами неоднозначно, но она такая, как есть, и это, по-моему, намного лучше, чем продолжать молчать. Я не могу себе этого позволить и отдавая дань светлой памяти моих родителей (отца В.Киселева — врача-невропатолога, мамы И.Туркевич — доктора юридических наук, профессора, заслуженного юриста Украины), моей первой наставницы на профессиональной работе С.Роговской, которые научили меня в любой ситуации всегда поступать так, как велит совесть.

P.S. Надеюсь, что это мое первое в должности судьи открытое высказывание своей позиции в средствах массовой информации не будет расценено некоторыми членами ВСЮ как нарушение присяги судьи или аморальный поступок...