Новейшее летоисчисление: точка отсчета

Ни для кого не секрет, что мир живет в новейшем времени. Когда оно закончится, никто не знает. Как говорил Конфуций, "ничего не бывает рано, ничего не бывает поздно, все бывает только вовремя". Дискуссия вокруг вопроса отсчета новейшего времени не прекращается до сих пор, что и является причиной хронологического разночтения.

Понятие "новейшая история" было введено советской исторической школой Покровского и Панкратовой, и российские историки в основном продолжают оперировать им. Утвердился этот термини в Украине. На Западе же используют такие дефиниции, как "история
ХХ века" (англичане Дж.Грэнвилл, Э.Гобсбаум), "современная история" (американец Н.Джонсон), "мировая политика" (англичанин П.Кальвокоресси). Хотя во всех случаях речь идет именно о том, что мы называем новейшей историей. Но время, с которого начинается ее отсчет, в научных исследованиях истории ХХ в. фигурирует разное. Чаще всего называются такие точки этого рубежа - 1900, 1914, 1918 гг. Стоит вопрос: какая из этих трех дат по праву истины и силы аргументов заслуживает места альфы новейшего времени.

Историки, ведущие отсчет новейшей истории с 1900 г., обосновывают это утверждением, что на ХХ в. приходится индустриальное общество и происходит становление постиндустриализма. Этого мнения, в частности, придерживаются Дж.Гренвилл,
П.Кальвокоресси, их коллега из Франции Ж.-Б.Дюрозель. Двое последних, не прибегая к конкретике, считают, что весь ХХ в. определяют три крупных конфликта: Первая и Вторая мировые войны и холодная война. С 1900 годом как началом отсчета солидарны и украинские историки Яровой, Слюсаренко, Трубайчук. При этом не принимается во внимание тот факт, что индустриальное общество началось с переходом от мануфактуры к машинному производству (ХVІІІ - начало ХІХ вв.). А постиндустриальное в развитых странах мира (США, Великобритания, ФРГ, Франция, Япония, Италия, страны Бенилюкса, Швеция) зародилось в конце 60-х - начале 70-х гг. ХХ в.

Привести же серьезные аргументы в пользу 1900 года непросто. Распространение марксизма, колониальные трения и конфликты между крупными государствами Европы, формирование военно-политических союзов, стадийное перерастание свободного капитализма в монополистический и т.п. - доказательства недостаточные, поскольку события такого порядка часто происходили в недрах господствующей тогда вестфальской системы мирового порядка. Разве что привлекала "округлость" даты, которая придает определенную сакральность последнему году ХІХ в., плавно переходившему в ХХ век и открывавшему богатую по смыслу, бушующую по спонтанному развитию и печальную по трагизму страницу еще и сегодня живой истории. И создающему образ общего восприятия столетия как неразрывного в своей целости. Сказать больше не позволяет отсутствие весомых фишек на весах доказательства правоты. Украинский историк Завальнюк справедливо отмечает, что наименее аргументированным является отсчет новейшей истории от 1900 г. Ведь ничего особого, что определяющим образом повлияло бы на формирование эпохи, тогда не произошло.

1914 год. Отсчету новейшей истории с этого времени отдают предпочтение многие историки. Тот же Э.Гобсбаум, группа украинских исследователей, среди которых довольно известный С.Кульчицкий. А для известного историка С.Виднянского - это год начала Великой войны, а весь ее четырехлетний период - тот водораздел, который определил содержание и направление развития будущей истории.

Вариант "1914 год", по моему мнению, также не опирается на весомые аргументы. Крупные государства уже давно и открыто готовились к войне. В их национальных интересах на пенном гребне общественного бытия появились особые претензии к соседям и даже к не соседям. На бытовом уровне населению прививался воинствующий патриотизм, имплементировалась идея о том, что война очищает общество и решает его сложные проблемы. Антироссийская акция такого плана в маленьком немецком городке Киссингене летом 1914 г., описанная в мемуарах А.Брусилова, подтверждает это. Сожжение деревянного макета московского Кремля и радостные крики толпы вокруг действа мгновенно навеяли царскому генералу ощущение приближения войны.

Великая война, миллионы убитых, разоренные страны... В 1914 г. никто понятия не имел, что будет после нее. Можно было только предположить несколько вариантов ее последствий. Царская Россия, которая вместе с кайзеровской Германией была ее активатором, заступившись за православную Сербию, уже после Февральской революции 1917 г. начала постепенно выходить из войны, а на начало 1918-го вообще, мягко говоря, оставила Антанту. А вождь мирового пролетариата, получив от Вильгельма ІІ миллионы марок, начал тратить их на большевистскую революцию, нисколько не заботясь о союзнических обязательствах перед Великобританией и Францией. Для В.Ленина главным была власть, "а там увидим".

Вместе с тем с самого начала дамокловым мечом над сторонами конфликта висели вопросы, зависящие от хода войны и успехов или неудач ее главных фигурантов. Выиграют Англия и Франция. Что было после этого? Мы знаем. Победит Германия? Это заранее было сомнительным с учетом войны на нескольких фронтах. Да и соотношение человеческих и материальных резервов Четвертного союза с мобилизационными возможностями стран Антанты, обеспечением их естественными и производственными ресурсами трудно сравнить. Но если предположить победу Германии, что тоже не исключалось, поскольку в смысле подготовки к войне она была впереди всех, Российская империя, которая начала разваливаться уже в 1917 г., окончательно и бесповоротно исчезла бы с политической карты мира. Ее территориями значительно усилилась бы Германия. В 1914–1918 гг. война создавала предпосылки будущей истории, которые заключали в себе интригу неизвестности. И поэтому брать за начало отсчета новейшего времени 1914 г. будет смелым, но едва ли оправданным шагом.

И, наконец, третий вариант - 1918 г. Кстати, немало советских историков отправным пунктом новейшей эпохи называли 1917-й - как начало "поворота" человечества к коммунистической эре. Именно этот идеологический фактор дал жизнь понятию "новейшая история". Со временем начальная граница новейшего времени в ученом цеху историков России закрепилась за 1918 г. Эту дату находим в трудах известных ученых Сивачева, Язькова, Трошина и многих других. Такой же позиции придерживается немало украинских историков (Сыч, Степанков и др.).

После 1918 г. мир стал другим, даже для каждого отдельного человека. В условиях, когда на древе общественного организма человеческого сообщества появились такие пустоцветы, как коммунизм и фашизм/нацизм, представляющие крайне опасную угрозу демократизации мира, возник вопрос - каким он должен быть? Проявлениями противостояния демократии и тоталитаризма в демократических странах стали масштабное развитие парламентаризма, профсоюзное, партийное движения. Началась деколонизация мира. На месте колоний бывших империй появился ряд новообразованных и восстановивших независимость государств (Польша, Чехословакия, Югославия, Венгрия, Австрия, страны Балтии, Украина и др.). Впервые заявила о себе проблема нацменьшинств. Произошло их признание в качестве субъектов международного права, стремящихся удовлетворить свои специфические потребности в административной, политической, культурной и образовательной сферах общественной жизни в странах, в пределах которых они компактно проживали. Все три формы организации общественного бытия - демократия, фашизм/нацизм, коммунизм - оказались в системе жесткого противостояния. Информационно-идеологический фактор в соревновании за души и умы людей стал неотъемлемым и важным элементом борьбы между ними.

Вместе с версальско-вашингтонской системой, которая пришла на смену вестфальской, впервые появилась предтеча ООН - Лига наций, - которая несмело предложила себя в роли международного органа протеста против войны и агрессии. В сфере производства буквально взорвалась научно-техническая революция, которая расширила все предыдущие представления о возможностях человеческого интеллекта и рыночной экономики.

Произошли модификационные сдвиги в организационно-индустриальной системе. На смену предыдущей стадии рыночной модели - монополистическому капитализму - пришел государственно-монополистический. Теоретически потребность в новой модели рыночной экономики обосновал знаменитый английский экономист Джон Мейнард Кейнс в книге "Экономические последствия Версальского мирного договора" (1919 г.). Успешную апробацию его рецептов провел в системе "нового курса" американский президент Ф.-Д.Рузвельт в годы мирового экономического кризиса 1929–1933 гг. Время после 1918 г. оказалось чрезвычайно богатым техническими, экономическими, общественно-политическими, общечеловеческими инновациями.

Подытоживая изложенное, следует выяснить: какую из трех определенных учеными границ отсчета новейшего времени наиболее затронула нетленная рука больших изменений, событий, явлений и процессов глобального масштаба, коренным образом повлиявших на современное устройство мира. Думается, что следует говорить о периоде после 1918 г. Какие бы аналогии мы не проводили, находили бы для всех трех вариантов доказательные аргументы, все же самым выигрышным видится третий. Причины расхождений в отсчете времени кроются как в диалектике научного поиска, так и конкретной истории каждой отдельной страны. В 1914 г. Украина не была даже виртуальным государством. С 1922-го - колония в составе Российской коммунистической империи в одеянии "союзной республики". После 1991-го и до сегодняшнего дня - борется за суверенитет. По таким периодам граница новейшего времени мирового измерения невольно отходит на задний план. Споры ученых продолжаются... Но есть школы, где изучается история, есть учителя, которые рекомендуют ученикам авторские учебники, а в них новейшее время обозначается очень по-разному.