Смерть с запахом миндаля на руинах империи

То, что независимая Украина не сумела сохранить оставшиеся с советских времен уникальные предприятия, — обидно, но не смертельно. В конце концов, это не более чем предмет для досужих размышлений об уровне управленческих кадров. А вот то, что заброшенные «осколки империи» постоянно угрожают жизни и здоровью украинских граждан, — это уже по-настоящему страшно. Люди, по сути, оказались заложниками как индустриальной махины, созданной предыдущими поколениями, так и нынешних властей, не желающих тратиться на спасение своего электората от опасного наследства советской эпохи.

В Горловке Донецкой области экологи и власти достаточно долго скрывали от жителей региона правду об истинных масштабах опасности, исходящей от ныне остановленного казенного химического завода. Только когда стало окончательно ясно, что правительство предпочитает «не замечать» склад химических отходов на предприятии (это то, что осталось от завода сегодня) и ответственность за возможную катастрофу будет возложена на местные власти, здешние чиновники решили выйти из информационного подполья и нарушить действующий до сих пор режим секретности на бывшем предприятии советского ВПК. На закрытую территорию по приглашению областной администрации смогли попасть и журналисты. «Здесь — взрывчатые вещества и мононитрохлорбензол (МНХБ), рядом — «Стирол», где находятся емкости с аммиаком. В случае непредвиденных обстоятельств и попадания осколков в эти емкости — ни Горловки, ни Дзержинска, ни Енакиево через двенадцать минут не будет», — исчерпывающе описал ситуацию представителям массмедиа начальник управления экономики, промышленности, транспорта и связи Горловского городского совета Юрий Трунов.

При этом на заводе нет даже собственной аварийной бригады, так что реагировать на нештатные ситуации некому. Никакой аварийной сигнализации в виде датчиков или индикаторов тоже нет. Максимум, что могут сделать работники завода, — сообщить в МЧС. Да и то лишь в том случае, если утечка произойдет в течение рабочего дня.

Горловский казенный химический завод когда-то был предприятием мирового значения. Именно здесь в 1971 году впервые в мире было налажено крупнотоннажное производство мононитрохлорбензола. Помимо заказов «несокрушимой и легендарной» Советской Армии, на заводе с использованием этого вещества производилось 432 наименования «мирной» химической продукции: красители, пестициды, гербициды, антистарители резины, медикаменты…

Цех по производству мононитрохлорбензола полностью пре­кратил работу 8 февраля 1995 года. Опасное вещество сгрузили в обычные металлические цис­тер­ны. Стенки емкостей изначально были десятимиллиметровой толщины, однако под воздействием вредной «начинки» истончились до трех-четырех миллиметров.

От восьмитысячного коллектива сегодня осталось чуть более ста тридцати сотрудников, которые занимаются исключительно тем, что наблюдают за ликвидацией родного предприятия, — с 2004 года здесь идет процедура санации. Помимо химиков, вокруг заводского забора прогуливаются солдаты, по старой памяти отряжаемые на охрану завода, который все еще считается режимным объектом. Время от времени скуку охранников развеивают пикеты местных экологических организаций.

«Сначала вы чувствуете запах горького миндаля — приятный запах. Но когда появится сладкий привкус на губах, считайте, что это первичный признак отравления мононитрохлорбензолом. В результате меняется формула крови, резко снижается уровень гемоглобина. Возникают нарушения в центральной нервной и сердечно-сосудистой системах. В принципе, под удар попадает весь организм человека», — поясняет ведущий инженер по вопросам охраны природной окружающей среды Горловского казенного химзавода Татьяна Даниленко.

Когда-то на этом заводе произошел трагический инцидент — молодая лаборантка решила покончить жизнь самоубийством и приняла отмеренный на лабораторных весах миллиграмм мононитрохлорбензола. Врачи боролись за ее жизнь пять суток. В реанимации было сделано полное переливание крови. Все оказалось бесполезно.

Сегодня отравление этим опасным веществом грозит тысячам людей, которые не собираются сводить счеты с жизнью. «Время идет, тянуть дальше некуда. Из-за точечной коррозии может в любое время и в любом месте появиться течь, потом попадание в грунт и по водоразделу — в сторону Енакиево, и далее по Каль­миусу — в Азовское море», — утверждает Юрий Трунов.

Прецеденты утечек уже были: в декабре 1989 года авария на этом предприятии привела к попаданию хлорбензолов в угольные пласты шахты «Александр-Запад». Результат — массовое отравление шахтеров, к которым так и не смогли добраться вызванные из Европы спасатели, потому что даже их «навороченные» спецкостюмы бурно коррозировали от продукции советского химпрома.

Донецкие экологи, по словам начальника управления охраны окружающей природной среды Донецкой областной государственной администрации Сергея Третьякова, пытаются обратить внимание на эту проблему с 2001 года. «Ситуация — чрезвычайная, но отношение государства чрезвычайного характера не носит. Министерство промполитики фактически устранилось от решения данной проблемы. За эти годы я видел здесь разных министров, видел их протокольные поручения, но, к сожалению, воз и ныне там», — заявляет он.

Воз, если быть совсем точным, время от времени совершает судорожные движения. В прошлом году государство выделило на проектные работы по утилизации отходов на этом предприятии 4,2 млн. грн. В нынешнем году центральная власть обещает выделить еще 1,5 млн. грн. на завершение проекта установки по переработке токсичных отходов. Кроме того, муниципальные власти за счет своих экологических фондов профинансировали перегрузку мононитрохлорбензола в новые пластиковые контейнеры и запланировали строительство склада для них. По мнению экологов, это отодвинет катастрофу еще на несколько лет.

Историю борьбы за правитель­ственное участие в решении проблем, связанных с ликвидацией химзавода, вспоминает и нынешний губернатор Донецкой области Владимир Логвиненко. «В свое время нам удалось с тогдашним правительством разрядить или освободить технологические линии от тротила. Остановка казенного предприятия была нештатной, отсюда все проблемы. Тротил передали России на утилизацию. Остался тротил в чанах и воздуховодах. В свое время туда свезли также остатки химических удобрений, все это складировалось там. И вот это сочетание агрессивных химикатов и взрывчатых веществ — как раз и представляет серьезную опасность», — отметил нынешний глава Донецкой облгосадминистрации.

«В декабре (2008 года. — Е.Ш.), когда здесь была премьер-министр, губернатор вручил ей письмо с просьбой об оказании помощи в ликвидации последствий работы Горловского химзавода. Расписано было на Минпромполитики, Минэкономики, Минфин и опять же на Донецкую облгосадминистрацию. Постоян­ное размывание ответственности среди министерств не приводит к положительному результату. А ситуация усугубляется», — добавил начальник управления промышленности Донецкой ОГА Виталий Кижаев.

Пока длятся все эти чиновничьи разборки, жители Горловки продолжают тихо вымирать под воздействием смертоносных флюидов, плывущих по городу в жаркую погоду. Из 290 тысяч жителей на диспансерном учете у медиков находятся почти 287 тысяч. «Практически, у нас здоровых людей нет. У нас смертность превышает рождаемость в два раза. За двадцать лет Горловка потеряла 83,7 тыс. человек. То есть практически одного района уже нет», — сообщил депутат Горловского горсовета Владимир Ющенко.

К сожалению, Горловский хим­завод — не единственное место, угрожающее жителям региона техногенной катастрофой. Ра­нее в аналогичной ситуации власти региона не дождались помощи от государст­ва и вынуждены были за свой счет вывезти отходы желтого фосфора из Славянска и радиоактивный грунт из Константиновки. Но в данном слу­чае руководство области говорит, что им надоело подменять пра­вительственные службы. Ли­кви­дировать «донецкий Чернобыль», как прозвали химический завод с его опасными запасами в Донбассе, требуют от государства.

«Как говорил наш первый президент, каждый должен тянуть свой плуг. Я же не пишу статей — пишете их вы. И я не умею разряжать атомные бомбы и даже простые снаряды. Поэтому государство, имея этот казенный завод, который в свое время занимался производством тротила, сегодня должно принять решение, каким образом со своей собственностью поступить. Мы как община Донецкой области требуем, чтобы государство приняло решение в отношении не только Горловского химического завода, но и других предприятий, являющихся государственными, которые брошены и которыми государство не занимается», — пояснил в комментарии «ЗН» председатель Донецкого облсовета Анатолий Близнюк. На просьбу назвать предприятия, которые он также считает источниками повышенной опасности для жителей региона, глава облсовета, немного подумав, ответил, что «опасны все шахты, все металлургические и все химические заводы».

Его слова можно было бы счесть некоторым преувеличением, если бы через несколько дней после этого разговора управление МЧС города Краматорска, в частности, не сообщило, что по результатам проверки из 11 химически опасных объектов города угроза техногенной катастрофы существует… на всех одиннадцати. Потенциальная площадь заражения составляет 70% территории города…

Рано или поздно украинскому государству все же придется «разгребать» опасное, вредное для жизни и здоровья людей наследство, оставшееся от СССР. Но чем раньше это произойдет, тем больше шансов, что его утилизация начнется не после, а до возможной катастрофы с многочисленными жертвами. Пока же обитатели Горловки с наступлением тепла беспечно выезжают на пикники в лесок недалеко от химзавода и наслаждаются свежим воздухом… с приятным запахом миндаля.