«Потемкинская деревня» в зоне экологического бедствия

Прошел месяц с тех пор, как на железнодорожном перегоне «Красное — Ожидов», что на Львовщине, произошла фосфорная авария — перевернулись 15 цистерн с желтым фосфором, шесть из которых вспыхнули. Казалось бы, самое худшее позади, ведь и пожар быстро погасили, и отправили эти проклятые цистерны на «историческую родину», и, по указанию президента, в десятидневный срок завершили ликвидационные работы, всех пролечили и в дальнейшем обещают лечить, даже «зеленый газон» засеяли и начали жатву. То есть жизнь вернулась в обычное русло, и все вроде бы должно быть хорошо. Но, как выяснилось, на самом деле «вроде бы», потому что люди, живущие в селах, близлежащих к месту аварии, напуганы, с легкой руки вице-премьера Кузьмука, «вторым Чернобылем», и по-прежнему не доверяют официальным результатам исследований почвы, воды и воздуха. Несмотря на оптимистические прогнозы, они требуют признания загрязненной территории зоной экологического бедствия, чтобы иметь хотя бы копеечное возмещение на лекарства, если власть о них забудет. Подогревают панические настроения и многочисленные публикации-ужастики, в которых говорится о плохом самочувствии селян, гибели скота, о том, что урожая не будет, — по крайней мере в этом году...

Дабы расставить точки над «і», корреспондент «ЗН» обратилась к начальнику Государственного управления охраны окружающей природной среды в Львовской области Богдану МАТОЛИЧУ, замглавы Львовской ОГА по вопросам агропромышленного комплекса Ивану СТЕФАНИШИНУ и в качестве независимого эксперта, ведущему научному сотруднику Института экологии Карпат НАНУ Оксане МАРИСКЕВИЧ.

Зона особого внимания

— Какова ситуация на сегодняшний день?

— Каждую пятницу мы обнародуем информационный бюллетень, который составляем по результатам наблюдений, проводимых областной и районной санэпидстанциями, облводхозом, центром «Держродючість», лабораторией ветеринарного управления и государственной экологической инспекцией во Львовской области. По их данным, ситуация стабильная и соответствует сложившимся там фоновым ситуациям. Содержание ортофосфатов в поверхностных водах составляет в разных местах 0,07, 0,08, 0,12 мг/дм³, а это намного меньше, чем предельно допустимая концентрация (3,5 мг/дм³). Правда, в месте, куда стекались воды от смыва цистерн и тушения (на месте аварии вылито более 750 тонн пенообразователя), зафиксировано превышение предельно допустимых концентраций (ПДК) — 16,3 мг/дм³. Наши специалисты разработали и реализовали схему нейтрализации этой воды. Но по требованию населения, общественности и депутатов эту воду все-таки откачали в цистерны. Экологическая инспекция и экологическая служба Львовской железной дороги должны разработать регламент нейтрализации, взять пробы и утилизировать воду в том месте, которое укажут соответствующие учреждения. Непосредственно же на месте, где цистерны перевернулись и горели, всю воду собрать нельзя — снизу бьет источник. Поэтому там выкопали яму и делают фильтрационный экран, а это гарантия, что вода будет попадать в поток очищенной, без вредных веществ. Проект осуществили специалисты Института водного хозяйства. Кроме того, он согласован с разработчиком основного регламента — институтом «Горхимпром».

— То есть людям не о чем беспокоиться?

— Да.

— А откуда же тогда берутся тревожные слухи?

— Видимо, это на руку отдельным общественным и политическим организациям, чтобы показать свою активную работу перед выборами.

— Вы и в дальнейшем будете мониторить эту местность?

— По решению государственной комиссии будем проводить проверки до конца сентября. А вообще по решению сессии Львовского облсовета эта зона будет находиться под особым контролем в течение года. Мы создали межведомственную комиссию региональной системы мониторинга, и на ее заседаниях уже звучат предложения прекратить некоторые наблюдения. Например, за воздухом, ведь нет источника загрязнения. Это все деньги, и немалые, — реактивы, зарплата специалистов.

— В СМИ уже распространена информация о том, что Шацкие озера загрязнены вследствие ожидовской аварии.

— Такая информация появилась спустя два дня после аварии. В то время у нас был замминистра охраны окружающей природной среды Степан Лызун, который сразу же пригласил специалистов лаборатории Государственной экологической инспекции Волынской области, и от места аварии до границы с Волынской областью шаг за шагом исследовались пробы почвы и воды. Эти данные были обнародованы и на Волыни, и у нас. Все в порядке.

— В СМИ также промелькнула информация, что губернатор Львовщины Петр Олийнык пригласил независимых экспертов из Подкарпатского воеводства, чтобы получить от них заключение относительно состояния пораженной фосфором территории.

— Во-первых, нет оснований не доверять своим специалистам — у них есть лицензии. Но в связи с тем, что общественность требует дополнительных экспертиз, мы ведем переговоры с Жешувским инспекторатом охраны окружающей среды о дополнительной экспертизе.

Загрязнения как такового не было?

— Ареал как очерчивали?

— Продукты окисления в четыре раза тяжелее воздуха, осадок сразу выпадал на поверхность, поэтому брали с запасом территорий, оказавшихся в зоне возможного прохождения дыма. Результаты обследования засвидетельствовали: уже к вечеру
17 июля рост показателей фона и содержания фосфора не был выявлен. Мониторинг ведется по сегодняшний день. Наше мнение подтвердили и компетентные эксперты, которых мы пригласили из других регионов (Г.Седило, Р.Федорук — НИИ земледелия и животноводства УААН, А.Христенко — Институт почвоведения и агрохимии им. А.Соколовского, А.Чернокозинский — Институт гидротехники и мелиорации УААН, О.Куцан — Институт экспериментальной и клинической ветеринарной медицины УААН). Что касается водохранилищ и систем мелиоративного хозяйства, то мы работали через лабораторию управления водного хозяйства и тоже не обнаружили превышения содержания фосфора. Параллельно санитарно-эпидемиологическая служба проводила обследование воды в колодцах — на сегодняшний день никакой отрицательной динамики нет. Что касается воздуха, то в нем концентрация фосфора была превышена в отдельных населенных пунктах в течение суток. После того как погасили пожар, все вопросы по поводу угрозы людям и животным были сняты. Поэтому после соответствующего обследования мы дали разрешение на проведение сельскохозяйственных работ, то есть жатвы, — даже неподалеку от места аварии, хотя это было проблематично, ведь люди не хотели выходить в поле.

— Анализы делали на месте?

— Да. Их выполняли наша ветеринарная лаборатория, аккредитованная немецкими специалистами, которая работает по евростандартам; Оброшинская лаборатория — государственное учреждение, сертифицированное по агрохимическому анализу, и лаборатория управления водным хозяйством.

— Какова ситуация в селе Заводское?

— Это село расположено возле львовской птицефабрики. Фоновые показатели содержания фосфора там были высокие и до аварии — поскольку птичий помет использовался в качестве удобрения.

— В СМИ была информация, что пали корова, лошадь и сдохли куры...

— Мы проверили более десяти тысяч голов крупного рогатого скота, свиней, лошадей, птицы. Никаких фактов гибели или повреждения верхних дыхательных путей животных нет. Что касается информации, о которой вы упомянули... Корова забрела в болото и увязла, откуда ее тянули трактором, повредила внутренние органы — животное пришлось прирезать. Причину гибели лошади установила ветслужба — это забившие желудок кочаны кукурузы. Зафиксированы и два случая гибели кур: семеро сдохли, поскольку двое суток просидели взаперти в неприспособленном помещении без пищи и воды, и 15 кур, как установила ветслужба, отравились азотом. Еще раз повторяю: никаких оснований для паники нет. Мониторинг осуществляем по сей день, хотя это и дополнительные расходы. Обследование производим каждый день, чтобы снять социальное напряжение.

«Нужно непременно пригласить зарубежных экспертов»

Полагаю, что-то чрезвычайное не должно было случиться. Могли возникнуть проблемы по пути следования облака. Но больше всего меня интересует, есть ли проблемы непосредственно под фосфорным пятном — вот где нужно сосредоточить внимание не только учреждений, обеспечивающих контроль за компонентами окружающей среды, но и всего научного потенциала региона! Считаю, что непременно нужно пригласить и независимых экспертов, в частности для того, чтобы нашим государственным учреждениям «легче дышалось». Тем более что мы уже сдавали такой экзамен — в Сянках (речь идет о независимых исследованиях украинских и польских служб охраны окружающей среды территории вблизи бывшего склада ядохимикатов в селе Сянки Турковского района. — Т.К.). Почему в этот раз не была использована такая модель?! Евросоюз предлагал помощь, и ею необходимо было воспользоваться! Хотя бы для создания положительного психоэмоционального эффекта и установления тех вещей, с которыми мы пока что не можем определиться.

И еще один момент. Мы сейчас не до конца владеем информацией о состоянии загрязнения почв, поскольку после распаевывания земель уже не государство, а сам хозяин должен быть заинтересован как в соблюдении норм внесения удобрений, так и в проведении регулярных обследований почв. Конечно, такой анализ стоит недешево, поэтому от крестьян требовать этого проблематично.

У меня также есть вопросы насчет цифры «97 населенных пунктов», которые после аварии подлежат мониторингу. Кто знает, сколько сгорело фосфора? На основании чего очерчена именно такая территория? (На самом деле она может быть намного меньше).

Почему бы не дать материалы ожидовской катастрофы на обработку в университет «Львовская политехника» — там еще остались замечательные химики, технологи, специалисты, занимающиеся безопасностью жизнедеятельности. Приобщить бы туда токсикологов, физиологов, гидрогеологов, гидрохимиков. Все упирается в технику безопасности и охрану труда. (Сколько можно бросать на амбразуру пожарных и повторять подвиг Матросова?) В любом случае, нужно определить точку, к которой должно быть направлено движение. Необходим, как это ни банально звучит, системный подход, и в нем прежде всего должны быть заинтересованы железная дорога, Министерство охраны окружающей среды, санитарно-эпидемиологические службы, Министерство здравоохранения.

Меня насторожило также то, что президент, прибыв на место аварии, четко сказал, к какому числу нужно создать «зеленый газон». Это была не совсем взвешенная, эмоциональная оценка. Не идет ли в данном случае речь о создании очередной «потемкинской деревни»?

Кстати, я категорически против признания пораженного фосфором района зоной экологического бедствия, ведь это означает закрытие выхода сельхозпродукции, инвестиций.

За цивилизационное продвижение вперед мир расплачивается авариями, и Украина — не исключение. Мы являемся транзитным государством. Поэтому на перевозку каждого опасного груза должна быть разработана четкая инструкция. И когда прогнозируемый сценарий произойдет, потерь будет намного меньше.

Р.S. Состав с остатками желтого фосфора давно отправлен в Казахстан, но оставил после себя «проблемный» след. И только ли жители близлежащих к месту аварии сел виноваты в том, что до сих пор не могут прийти в себя?..