Марьяна Садовская: между двух сил. «Украинская Бьорк» готовит свой первый аудиопроект на родине

Поделиться
Конечно же, в этом случае лучше один раз услышать, чем сто раз об этом рассказать. Певица Марьяна Са...

Конечно же, в этом случае лучше один раз услышать, чем сто раз об этом рассказать. Певица Марьяна Садовская — уникальная украинская исполнительница, обладательница неповторимого тембра, в котором слышна вся аутентическая гамма. Этот голос многие слышали в разных уголках Европы, в Бразилии и Израиле. А вот в Украине, к сожалению, голос Садовской звучит нечасто. О ней вообще у нас знают немногие. Хотя Марьяна родилась во Львове. Некоторое время работала во львовском театре имени Леся Курбаса. Потом — Европа. Украинское гражданство она сохранила. И за это время успела объездить вдоль и поперек с экспедициями восточную и западную Украину... Там она собирала старинные песни, чтобы потом со сцены своими тембром, интонацией и настроением передать именно нашу аутентичность на том вокальном языке, который будет понятен всему миру. В эти дни «украинская Бьорк» (как иногда называют Садовскую на Западе) гостит в родном Львове. И в эксклюзивном интервью певица рассказала «ЗН» о новом альбоме, который выйдет в Украине уже в этом году. А также о дальнейших гастрольных планах.

— Я некоторое время работала в Украине, поскольку приехала сюда с проектом «Арка», — рассказывает «ЗН» Марьяна Садовская. — В нем заняты девять музыкантов из разных уголков Америки и Израиля. Украину в нем представляю только я. Проект создан два года назад в рамках фестиваля еврейская музыка, и главным музыкантом был Фрэнк Лондон из Klezmatics. Собственно, он нас и пригласил. Мы работали
10 дней. Каждый из нас — композитор, имеет свой коллектив, работает в различных направлениях. Так что это был очень интересный творческий обмен, ведь каждый предлагал свои произведения, которые мы вместе аранжировали. Сначала мы показали проект в Сан-Франциско, потом — на фестивале еврейской музыки в Кракове, а в этом году нас пригласили на Артполе (бывшие «Шешоры») на Виннитчину. После этого я осталась в Украине уже частным образом и поехала в маленькую экспедицию с «Божичами». Приехали мой муж, дети, и мы вместе на байдарках проплыли по Черниговской области. Недолго были в походе, всего шесть дней. Но с одной стороны — палатки, байдарки, а с другой — бабушки, от которых мы записывали песни. Это было очень интересно.

— Сколько песен собрали?

— Трудно сказать, ведь я еще всего не прослушала. Мы были в двух селах. Первое — Носовка, около города Щорс, где у нас была часовая запись. К сожалению, собрали не очень интересный материал — довольно известный, исполняемый. В селе Смяч провели двухчасовую сессию. Там услышали невероятно интересные свадебные песни.

— Люди охотно соглашались на встречу?

— В этом году впервые я в экспедиции была не одна — напросилась в «Божичи». Они уже много лет совмещают байдарочный отдых и сбор песен. Сначала контактируют с местными властями, договариваются, и когда приезжают в села — там их уже ждут. Работу «Божичи» организовывают очень мудро и любопытно. Они посылают гонцов — в этот раз их было десять — в разные села и за день умудряются провести три-четыре сеанса в разных местах, что, конечно, очень хорошо, ведь таким образом можно многое успеть. Я так работала впервые.

— А до этого где вы были?

— Я очень много ездила. Посетила Полесье, Ривненскую область, Полтавщину, немножко Черниговскую область, Подолье, Виннитчину, Хмельнитчину, конечно же наши Карпаты, Гуцульщину и Лемковщину — с польской стороны, побывала в украинских селах в Словакии. В селе останавливаюсь не на несколько часов — стараюсь там пожить, чтобы увидеть, что людей волнует, услышать какие-нибудь интересные истории. Хороший материал получается не с первого раза. Сначала должно зародиться определенное доверие, когда люди начинают рассказывать о своей жизни, о личном. Бывает, что возвращаюсь в одно и то же село еще раз.

— Когда собираете песни, поете для своих песенных интервьюеров?

— Обязательно. Это самая легкая, лучшая форма дать что-то взамен. Бывает, начинают расспрашивать: «Зачем вам это?» — «Будем петь!» — «Но зачем?» Когда споешь — все вопросы сразу снимаются: «Вам это нужно, потому что вы эти песни дальше понесете...»

— Вы начинали свою творческую деятельность в театре Курбаса. Что побудило обратиться именно к песенному творчеству?

— Всегда шучу, что моим первым спектаклем в театре Курбаса был «Между двух сил». То есть чувствую себя между музыкой и театром, не могу разделить эти две стихии — как и не могу сказать, что объединяю их. Я никогда не думала, что буду певицей. Начинала записывать песни из-за желания петь то, что пели моя бабушка со своими сестрами или сестра моего дедушки. То есть семейный фольклор — это были первые вещи, которые я записывала. Кроме того, еще студенткой, бывая в Карпатах, услышала аутентическое пение. И тогда, не имея каких-либо записывающих средств, рисовала ноты, пыталась записать слова. Делала это скорее интуитивно — не думала, что буду заниматься записью фольклора, даже представить не могла, что выйду с этим материалом на сцену. В театре Курбаса мы работали с музыкой, а знакомство с польским театром «Гардженице», где песня — целая философия, где все построено на музыкальности, на народной, на традиционной музыке, — стало для меня определяющим. Именно там я начала работать с разными мастерами над голосом, там появилась моя первая сольная программа. Но и тогда я еще не думала, что буду выступать как певица: пела для себя, аранжировала музыку для театра, была музыкальным директором. А потом побывала в Америке и получила возможность выступить перед украинской общиной. Именно тогда по реакции публики поняла, что буду петь. Но в то же время остаюсь актрисой. В прошлом году принимала участие в спектакле Немецкого экспериментального театра.

…Моя маленькая миссия заключается в том, чтобы нести украинскую музыку не только украинцам. Это — моя попытка петь не только украинские песни, а переводить старинные, архаические вещи на современный язык, задавать вопросы, которые звучали когда-то в песнях, но волнуют нас и сегодня, провоцировать понятные нам эмоции, закодированные в народной музыке. Иногда говорю, что я переводчик со старины на современность, украинской аутентичности — на язык, понятный всем. Ко мне после концертов очень часто подходят люди: «Мы не понимаем слов, но почему мы плачем?»

— Часто ли от вашего пения плачут именно украинцы?.. То есть часто ли вы выступаете?

— К сожалению...

— Почему?

— Даже не знаю. Мой нынешней продюсер Олег Кохан задался целью привезти меня в Украину, организовать здесь концерты и мастер-классы.

— Когда в ближайшее время планируете концертировать именно в Украине?

— Очень надеюсь, что в декабре. По крайней мере, так обещает Олег. Уже готов диск, который должен появиться в Украине, осталось изготовить для него обложку и тираж. В Украине моей музыки до сих пор нет. Это нужно сделать как можно скорее, ведь у меня на подходе новая программа, с которой мы проведем тур по Германии. Программа, повторяю, абсолютно новая, новые песни. Хотелось бы приехать с ней в Украину.

— Кто готовит вам костюмы для выступлений?

— Первым моим дизайнером была мама. Это народные костюмы, но в современной интерпретации. Для последних моих концертов одежду делали дизайнеры из Москвы, но в Кельне. Костюмы очень оригинальные. Кстати, два года назад бабки из Крячковки нашли и подарили мне старый костюм — белым по белому. Я их пригласила на фестиваль в Германию. Они привезли вышиванки моим детям — Северину и Гафийке, дочке — даже две: на сейчас и на вырост, чем очень меня растрогали. Это уже родственная связь.

— Имея огромный опыт экспедиций по украинским селам, экспериментов в концертировании, вы никогда не хотели поделиться им со студентами?

— В Украине очень много хороших этнографов, которых я уважаю, у которых учусь. Авторитетными мастерами для меня являются Ирина Клименко и Евгений Ефремов, и я оставляю это дело им. Я практик — должна экспериментировать, играть с этим материалом. Хотя... Я преподаю в Америке, где значительно более открытая система университетов. Меня приглашают проводить сессии, мастер-классы для студентов в Гарварде, Калифорнии, Нью-Йорке... Например, четыре года назад нобелистка Тони Моррисон курировала мои творческие проекты в Принстонском университете. Я работала там два месяца, сделала спектакль для студентов на базе украинской музыки и видео, которое мы сняли специально для этого спектакля в Украине. А следующее, к чему меня сейчас подтолкнул профессор университета в Пенсильвании Михаил Майдан, — создание книги «Антологія української пісні» по материалам моих экспедиций с перспективой перевода ее на английский. Это будет учебник с нотной записью — для всех, кто пожелает исполнять эту музыку. У меня даже появилась амбициозная идея: не просто сделать сборник, в котором будут тексты и ноты, но и описать людей, с которыми я встречалась, их быт, предоставить весь контекст. И, честно признаюсь, борюсь с этим материалом, потому что я все-таки не писательница. Даже советовалась с Юрием Андруховичем, как лучше это делать, поскольку рассказать могу, а вот написать... Уже договорилась со своей подругой — польской писательницей, которая мне будет помогать. Очень хочу, чтобы это была живая книга, чтобы люди, читая ее, видели, кто поет. Мне всегда важно во время концертов рассказать, что за песнями, которые я исполняю, стоит целая жизнь. Сейчас я живу еще с одной идеей, которая меня захватывает и в то же время пугает, — Kronos Quartet. Это американский смычковый квартет, специализирующийся на новой и новейшей музыке широчайшего жанрового диапазона. Они заказали мне написать для них музыкальное произведение. Для них и для моего голоса. Я сначала отказалась, а теперь у меня возникла идея. И, собственно, в ближайшие месяцы сяду за эту работу. Это огромная глыба.

— Сколько у вас дисков?

— Три. На каждом — 16 песен.

— Что нравится из того, что слышите в Украине?

— «Пятница», «Даха-Браха», «Мертвий півень» и «Перкалаба».

— На каком языке чаще общаетесь?

— На немецком, ведь это язык мужа, с которым мы живем в Кельне. Также на польском, ведь 10 лет я работала в польском «Гардженице». Я знаю, что на украинском говорю с акцентом, хотя и не слышу его. К счастью, теперь могу говорить с детьми по-украински. К сожалению, в Кельне нет даже субботней школы, поскольку здесь немногочисленная украинская община. То есть дети ни с кем, кроме меня, не могут разговаривать по-украински. Спасают детские книжки (я очень благодарна издательству «АБАБАГАЛАМАГА»), фильмы, которые теперь дублируют на украинском. И упрямство мамы. А еще — вера, что это получится.

— Вы замечали, приезжая в Украину, что жизнь здесь меняется?

— Теперь для Украины тяжелые времена. О политике даже не хочу говорить, ведь это ужас. Что больше всего беспокоит, и это я заметила, собственно, в этот раз, — очень много унижения от людей, считающих себя властями. Я говорю и об унижении людей искусства, пытающихся создать какой-то новый проект, и об унижении бизнесменов, которые пытаются организовать свой бизнес. Например, когда мы ехали из Польши с проектом «Арка», где выступали на фестивале «Другое звучание», нам нужно было переехать из Люблина на Виннитчину автобусом. У нас были письма от мэров Львова и Люблина с просьбой помочь десяти музыкантам быстро пересечь границу, чтобы успеть на фестиваль. Пограничники с обеих сторон нас вежливо пропустили. Но когда мы попали к таможенникам... Они продержали нас пять часов, сочиняя все новые и новые правила декларирования наших музыкальных инструментов. Хотя, как по мне, просто устраивали представление... И дело даже не в том, что они нас задерживали. Они делали это унизительно для нас. Я уже забыла, что так можно вести себя с людьми. Находясь здесь, в Украине, я всем об этом рассказываю, хотя все об этом знают... Единственная надежда, что Украина войдет в Европейский Союз, и это поможет ей стать цивилизованной страной.

Поделиться
Заметили ошибку?

Пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter или Отправить ошибку

Добавить комментарий
Всего комментариев: 0
Текст содержит недопустимые символы
Осталось символов: 2000
Пожалуйста выберите один или несколько пунктов (до 3 шт.) которые по Вашему мнению определяет этот комментарий.
Пожалуйста выберите один или больше пунктов
Нецензурная лексика, ругань Флуд Нарушение действующего законодательства Украины Оскорбление участников дискуссии Реклама Разжигание розни Признаки троллинга и провокации Другая причина Отмена Отправить жалобу ОК
Оставайтесь в курсе последних событий!
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
Следить в Телеграмме