Нет мира под каштанами

«Кругом Києва в долині зеленів густий ліс, синів за Дніпром, ніби повитий сизим туманом, бір, а між соснами подекуди блищали широкі плеса розлитого Дніпра. В лісі блищали золоті хрести монастирів, неначе дорогі камінці, розкидані зверху на бору.»

Иван Нечуй-Левицкий, «Кайдашева сім’я»

За предвыборными и прочими важными делами промелькнуло малозамеченным и давно забылось очередное напоминание из прошлого. О 75-летии введения запрета на уничтожение зеленых насаждений в 50-километровой зоне вокруг Киева. Дата дейст­вительно негромкая, а тем более при нынешних рейтингах экологической тематики в стране. И на фоне того, во что превращена за последние годы, скажем, Конча-Заспа. К тому же пила, топор и бульдозер свирепствуют не только в упомянутых пределах. Следов и символов их разгула, а заодно всего нашего жадного и равнодушного времени, уже не счесть среди островков живой природы в черте и самом сердце украинской столицы. Без которых представить ее не менее сложно, чем без Софии, Лавры или Андреевского спуска.

Сук, на котором еще кое-как держится память о классическом облике, колорите и здоровье матери городов русских, подтачивают методично, интенсивно и нагло. Заглушая голоса возмущения и протеста, равно как и законодательные предписания, ревом строительной техники и вкрадчивым шуршанием официальных бумаг. Отчего невольно ловишь себя на мысли об ином подтексте песенного слогана на уличных растяжках - «Києве мій!»

Его, Киев, и впрямь любят по-разному. И по-разному считают своим.

Лет тридцать назад автор этих строк по долгу службы в информационном агентстве опекал двух восточногерманских коллег, готовивших для своего журнала серию фотоочерков о главных магистралях мировых столиц. Крещатик, вопреки ожиданиям, особо их не впечатлил, зато до самого расставания в Борисполе хватило эмоций по итогам обоз­рения днепровских берегов. В основном из-за почти первозданной нетронутости тогдашней гидро­­парковой натуры. И ее дос­тупности: всего-то три станции подземки от суматошного центра.

В энциклопедическом справочнике о столице Украины издания 1981 го­да можно прочесть, что площадь ее зеленой зоны составляла тогда около 383 тысяч гектаров. В том числе на территории городской застройки - 18,3 тысячи гектаров, или по 84,4 кв. метра на одного жителя. Эта и другая статистика сопровождалась подчеркнуто сдержанным комментарием: «Киев отличается высокой степенью озеленения».

Никакой ностальгии, лишь констатация факта - история города знавала времена, когда зеленые разливы и пятна помельче на его картах и туристических схемах обозначали то, что им и положено обозначать. А не прикрывали маскировочной сетью, как сейчас, расползание воспаленной сыпи урбанизации - тупой, бездумной и безумной.

Не уверен, рискнул ли бы пригласить иноземных гостей на ту же экскурсию, случись такой повод сегодня. Да и самого, честно говоря, тянет туда все меньше и меньше. По причинам, перечислять которые и долго, и грустно. Начиная с мангалового чада, достающего еще на перроне метро и неотступно затем преследующего. Или с бросающихся в ноги бродячих собак и столь же агрессивно рыщущих где попало стай автотранспорта. Вклю­чая грузовой - верный признак того, что у индустриализации природно-рекреационных зон, как у революций, есть начало, но не скоро предвидится конец.

Для конкретности - озерко в стороне от торных троп, у которого без проблем находили приют отшельники с удочками, любители чинных семейных пикников и укрывались от милицейского ока стихийно формировавшиеся теплые корпоративы. Теперь же на одном берегу теснятся и сбегают к самому урезу воды постройки неизвестного назначения, на другом - горы навороченного земснарядом песка, ободранные стальными монстрами деревья и таблички о запрете рыбной ловли. Похоже, от идиллии с милым названием Березка придется отвыкать.

Процессы, подспудно бурлящие в сокровенных лесопарковых глубинах, оставляют за собой свежие пни, ямы от раскорчевки и намертво обкорнанные древесные стволы. Как жертвоприношения все новым «точкам» балаганного типа, сотрясающим окрестности децибелами музыкального стеба. Заборы, стройки и дощатые настилы со столиками наползают и на застолбленные неведомо кем куски пляжей, вытесняя публику попроще на тесные пятачки с минимальными удобствами. А зачастую вовсе без них.

Вместо покоя и отрешения от надоевших забот на лоне городской и пригородной природы нас­тигает тот же алгоритм, по которому уже не первый год живет столичный мегаполис - горячечной гонки ради денег. Здесь, сейчас и любой ценой. Даже если это - слегка перефразируем незаб­венную Фаину Раневскую - плевок в будущее.

Выражение не в стиле изящной словесности, но и оно слабовато для оценки надругательств над природной оправой Киева, так поразившей когда-то бесхит­ростных земляков Кай­даша. И не только их. Известны слова Шарля де Голля о восхитившем его зрелище - не парков и садов в городе, а города-сада. Другой великий француз, Оноре де Баль­зак, назвал Киев «северным Римом» тоже, надо полагать, не только из-за его возраста или пыш­ности нарядов здешних модниц.

Приятно и лестно, но нам не указ. У нас свои пророки. Вроде заместителя достославного столичного мэра - его решительно не устраивала площадь киевских лесов (называлась цифра 40,1% от территории города). Чересчур, дескать, много, отдыхать нужно в парках и скверах.

Подоплеку таких предпочтений нетрудно вычислить, памятуя менталитет и повадки торговцев столичной природой. С парками и скверами легче и проще творить все, что угодно застройщикам и остальным, положившим на них глаз. А значит, и ненасытной чиновничьей утробе.

Впрочем, недолго музыка играла и со спецификой лесов. Свидетельствует пресса: с 2003-го по 2010 год под застройку отдано более 400 гектаров парков и скверов, 4 тысячи гектаров городского леса.

Заметим справедливости ради, что к сему основательно приложились и предшественники «молодой команды», также не отягощенные чрезмерной лю­бовью к зеленому другу. Однако по уровню лицемерия и беспардонности, которыми сопровож­дался его дерибан, они оставлены далеко позади.

Главный в новой «команде», к примеру, грозился вернуть Киеву репутацию самого зеленого города Европы. Реконструкция 49 парков площадью около 1300 гектаров, 84 скверов и озеленение 96 улиц - чем не мичуринская программа преобразования природы в отдельно взятом населенном пункте!

Вторя шефу, еще один из бесчисленных замов - а их у мэра было больше, чем рук у танцующего индуистского божества Шивы - изображал будущее Крещатика как сплошные сады Семирамиды, у подножья которых плещутся в декоративных прудах японские карпы. На смену обычным каштанам ожидались саженцы аристократических пород Бриотти и Баумани ценой от 4 тысяч гривен каждый. А энтузиазм тружеников Киевсовета и горадминистрации на ежегодных субботниках по озеленению, если судить по сводкам об их итогах, мог вскоре вообще не оставить площадей для новых посадок.

Прекрасно выглядело все, кроме результатов. Есть такое неприятное свойство у широковещательных планов и авансов. Киев то попадал в последнюю строчку экологического рейтинга 30 крупнейших городов Европы, то его относили к самым грязным из европейских столиц. Или констатировали, как было на международной научной конференции, что он все глубже погружается в больную природную среду и превращается в место, непригодное для жизни цивилизованного человека.

Да и может ли светить что-либо во внешних аспектах, если державный центр перестал быть примером у себя дома? По итогам 2009 года столица оказалась третьим из двенадцати самых неблагополучных в экологическом отношении городов Украины. Пропустив вперед только Кривой Рог и Мариуполь, ставшие тогда «чемпионами» второй год подряд. Причем к местам, наиболее выделяющимся на этом пиру антиэкологии, был причислен Крещатик - а ему, напомню, отводилась роль образцово-показательной витрины. Вместо обещанных дендрологических изысков здесь по-прежнему цепляются за жизнь остатки былой каштановой роскоши и хилые недоростки, мучающиеся от жары и автомобильных выхлопов, немерено рассыпаемой в зимний сезон соли, зловредной тли и других стихийных или рукотворных напастей. Такие насаждения, утверждают зарубежные эксперты, бесполезны и для городов, и для людей.

Что касается щедро распиаренных сановных субботников, то они запомнились больше демонстрацией престижных автомобильных моделей, последних брендов спортивно-рабочей одеж­ды и заключительными фур­шетами, чем реальным восполнением природных богатств. Помимо путаницы в итоговой арифметике, есть заключение специалистов: не приживается и гибнет от 80 до 90 процентов высаженного материала.

Деньги попросту закапывались в землю. В переносном, ра­зу­меется, смысле. А в прямом - были обнаружены злоупотребления в «Киевзеленстрое», ударился в бега заместитель его директора.

Такова в первом приближении цена пустозвонства, маниловщины и откровенного вранья. Под их аккомпанемент редеет, истончается и ужимается, подобно бальзаковской шагреневой коже, волшебный покров Киева. Превращаясь уцелевшими своими ошметками в декор для автозаправок, торгово-развлекательных центров, питейных заведений и прочих архитектурных шедевров новой Украины. А также сонма разнокалиберных «хатынок», в том числе принадлежащих людям, призванным данное сокровище блюсти, лелеять и приумножать для потомков.

Отдельный респект тем, с чьим содействием - или бездействием, все равно - такое стало возможным и беспрепятственно растянулось на годы. До упора, опасно близкого к точке невозврата.

Чем дальше, тем меньше выглядят мрачной фантастикой прогнозы о том, что фирменные киевские каштаны могут остаться лишь на предыдущем гербе города, в текстах песен о нем и симпатичном памятном знаке на задворках Мариинского парка (как в воду кто-то глядел!). Зеленый поезд отправляется в завтра без нас, места в нем занимают Осло, Стокгольм, Копенгаген, Гамбург. Города, где неласковость климата компенсируется ответственностью властей и уважением жителей к среде своего обитания. Не говоря уже о несопоставимости с нашим уровнем коррупции.

Тут бы порадоваться лучику надежды в виде прошумевшего по информационным просторам кодекса киевлянина. Которым, если кто помнит, в числе прочего каждому рекомендовалось посадить каштан. Да не сообразуются с прекрасными мечтаниями наши упрямые реалии! Еще до принятия кодекса группа сознательных граждан высадила молодые деревца у станции мет­ро «Дарница» - протестуя против уничтожения целого соснового массива, тайком, по-воровс­ки вырубленного здесь зимней ночью. Участок был тут же завален грудами щебня с намеком на то, кто истинный хозяин положения. Сейчас засохшие саженцы не добавляют ландшафту ни жизни, ни красоты.

В отличие от английского графства Корнуэлл, где лунный пейзаж сумели превратить в ботанический эдем, в Киеве пока получается с точностью до наоборот. Фактам экологического разбоя, подобных приведенному, несть числа - что по известным и часто повторяемым адресам вроде урочища Покал в Голо­сеево, что со скромными лоскутками во дворах, на детских и спортивных площадках, тоже дарившими уют, прохладу и ощущение того, что родимая природа добита еще не до конца.

В ситуациях, за которыми тенью отца Гамлета маячит фигура его величества Застройщика, отодвигаются в сторону не только прописные банальности под обложкой морального кодекса горожанина. Пасуют законы, включая принятый в конце прошлого года с мобилизующим названием «О моратории на удаление зеленых насаждений на некоторых объектах благоустройства зеленого хозяйства Киева». Не успели высохнуть чернила на осенившей его президентской подписи, как истошное SOS донеслось из той же Дарницы, где попал под дровосечную раздачу очередной сквер. И так далее - аж до овеянной былинными вет­рами горы Щекавица.

Похвальна бдительность водителя главы государства, привлекшего внимание к одному из таких лесоповалов. Только где же должностные лица и органы, поставленные следить за этим неустанно и неусыпно? А нарушения пресекать, и не медля, или хотя бы приостанавливать до выяснения обстоятельств. Иначе скоро нечего будет охранять и сохранять.

До сих пор вызов «иду на вы» экологическому рейдерству и обслуживающим его охранным структурам бросают лишь активисты-общественники да выведенные из себя местные жители. С шатким реноме назойливых чудаков, которых можно запросто хватать за грудки, бить и даже убивать, как случилось на многострадальном Жуковом острове.

Все остальное вторично и вдо­гонку. Загубленное не воскресить и не вернуть ни прокурорскими протестами и судами-пересудами, ни посыпанием пеп­лом повинных голов, ни копеечными штрафами за самовольные вырубки - на потеху их заказчикам, ворочающим десятками и сотнями миллионов. Пни они и есть пни, щемящая память об утраченном - и только. Вроде фантомных болей в медицине.

Отсюда двойственный привкус информации о возвращении незаконно розданных или распроданных за ломаные гроши земель. Гектары гектарами, а вот сколько раз они успели перейти из рук в руки при перепродажах, в каком статусе пребывают ныне и что на них осталось от прежней флоры и фау­ны? Если осталось вообще.

Знать все это нелишне хотя бы потому, что с таких исходных позиций предстоит штурмовать рубежи Стратегии развития Киева до 2025 года. Пятым концептуальным разделом ее проекта, презентованного при большом стечении народа, значится «Дніпровська перлина». Сухим языком прозы - сохранение и благоустройство прибрежных зон Днепра. Одна страничка из семидесяти.

Прежде всего, о формате постановки задачи, проходящей по разряду главных стратегических инициатив - так это именуется официально. При всей сакральности Славутича и благословенных его берегов география, структура и проблемы столичной природной среды куда шире, многообразнее и сложнее. А душа киевлянина живо и трепетно откликается и на другую знаковую топонимику, от Пущи-Водицы и Голосеево до Свято­шина и Совок. Или с ними уже связываются какие-то иные расчеты?

Облагораживание прибрежных территорий, по замыслу разработчиков, принесет киевлянам, помимо улучшения качества жизни, «сглаживание негативного восприятия урбанистического вида, созданного массовой застройкой». С застройкой все ясно, кто бы сомневался. А вот со «сглаживанием», даже если продраться сквозь красоты стиля, что-то не складывается. Если речь о сокрытии от людских глаз строительного беспредела и его последствий, то к чему здесь берега и острова?

В конечном счете трудно уяснить, какие же перемены произошли, запланированы и грядут, чтобы можно было без оскомины усваивать очередной залп риторики о «зеленой столице». Было уже, было - концепции, программы, дорожные карты. И далеко не все, кто успешно их провалил, забыл и выбросил за ненадобностью, обзавелись минорными приставками «экс» к своим титулам.

Большинство, оперативно принявшее в Киевсовете за основу проект Стратегии, составили и немало депутатов, чьими голосами 1 октября 2007 года было с такой же готовностью освящено разбазаривание 1300 гектаров столичной земли. Той самой, отвоевывать которую пришлось через суды. За последние пять лет, и тоже не без их участия, внесено более полутысячи изменений в Программу развития зеленой зоны Киева - была и такая. В чью пользу изменяли и чему во вред - просвещенному читателю, надеюсь, понятно.

Никуда не делись и дожидаются своего часа заготовленные и простимулированные где надо проекты продолжения так негативно воспринимаемой населением застройки. После некоторого замешательства вновь оживились вариации на заданные темы, концентрируясь вокруг наиболее лакомых земельных кусков. Как о почти решенном деле, к примеру, говорится о торгово-развлекательной стекляшке у метро­моста, на месте знаменитой «Бухары» - рыбацкого рынка. А на горизонте прорисовываются все новые перспективы - вплоть до катка с боулингом по соседст­ву с монументом Родины-матери.

Когда в воздухе витает запах больших денег, у нас становятся былью и не такие сказки. Для чего-то ведь снесли за считанные часы - почти по Гоголю, в ночь под Рождество - старинное здание у памятника Магдебургскому праву. Еще быстрее стерт с лица земли чудесный особнячок под горой у Почтовой площади. Да и ударный демонтаж трамвайной линии на том же Набережном шоссе, считавшемся еще одной городской достопримечательностью, вряд ли обусловлен только сооружением транспортной развязки. Это вам не месяцами дряхлеющий на глазах Венеци­анский мост в Гидропарке, встретивший лето проваленным пешеходным тротуаром с покосившимся забором вокруг него и кое-как заделанной сквозной дырой на проезжей части.

Из таких фрагментов складывается совсем другой пазл: не старт ли перед застроечным броском на днепровские склоны, и без того уже перечеркнутые стрелами подъемных кранов?

Остается завершающий штрих, почерпнутый из приложений к проекту Стратегии. Огранка днепровской жемчужины, по крайней мере на этапах разработки концепции развития и технико-экономических условий проектирования, возлагается на коммунальное предприятие «Плесо». Известное в последние годы главным образом нескончаемой чехардой в руководстве, отголосками коррупционных скандалов и унылыми историями с подготовкой к летнему сезону. Нынче, скажем, сумели получить разрешение на открытие двух пляжей из одиннадцати обещанных.

Так что судьба Стратегии в этой части, судя по всему, в надежных руках. И с инвесторами, если таковые обнаружатся, общий язык найдется. Тем более что цена вопроса по данному разделу - свыше 102 миллионов евро. Без всяких намеков, просто информация к размышлению.

В порядке обсуждения проекта Стратегии напрашивается такое пожелание городским властям, и не только им: уважать природу, не подминая ее под себя и не ломая через колено. Ни по собственным соображениям, ни по чьим-то рецептам, которые далеки от Киева, его проблем и не согреты пониманием его души. И останавливать любую занесенную над природой руку независимо от того, что в ней зажато - распорядительная авторучка или дровосечный инструмент. Исхо­дя, помимо прочего, из того полузабытого уже резона, что столица - местность, тоже пострадавшая от Чернобыля, и не получила этот статус лишь по причине обширности территории и многочисленности населения.

Необходимое дополнение: пока не поздно! Стратегия, в случае ее одобрения в таком виде, оставляет в данной сфере, как и природоохранное законода­тельст­во, немало лазеек для слиш­ком предприимчивых и не менее бессовестных людей. Чем они не преминут воспользоваться - доказано опытом. Так что «зеленая столица», рвущиеся полюбоваться уникальной ее красотой толпы гостей и получаемые от этого сотни миллионов дол­ларов - все это может остаться лишь в нашем романтическом воображении. Вряд ли приедут избалованные чудесами света туристы смотреть на торчащие над золотыми куполами из зеленых проплешин многоэтажные уродцы, похожие не то на гигантские термитники, не то на траченные кариесом зубы.

Самый момент вспомнить еще раз сентенцию насчет плевка в будущее.

А тем временем на сосновом погосте у метро «Дарница» возник вагончик с чем-то, весьма напоминающим заготовки для будущего забора. У Южного моста, по-хозяйски перепоясав огромной плетью трубопровода Днепр с островами, снова трудится некогда выдворенный оттуда земснаряд. Не без новостей и на предприятии «Плесо»: пришлось закрывать из-за перебора кишечной палочки два пляжа и был задержан заместитель директора, подозреваемый в получении взят­ки за «содействие» в размещении киоска на пляже Труха­нова острова.

Жизнь продолжается?