У КЛЮБИ БУДУТЬ ЛЮБИ DANCING

Одна из моих любимых передач на британском радио - «Chill Out Zone». В ней часто используется джингл, который звучит примерно следующим образом: «Если бы мне пришлось объяснить, вы бы не поняли». И все же, я попытаюсь рассказать...

Около 6 часов утра. Безлюдный и потому кажущийся игрушечным Кембридж. Я сижу на крыше Колледжа Троицы (Trinity College) со своими друзьями. Перед нами, как на ладони, лежит весь город. Мы курим свёрнутые вручную сигареты и смотрим на восходящее солнце. У меня по-прежнему перед глазами мелькают некие особо яркие зелёные огоньки, каким-то непостижимым и забавным образом создающие эйфорическое чувство единства с окружающим. Постепенно замещаемое растущим желанием что-нибудь перекусить. Мы только что вернулись из Лондона, где провели всю ночь, танцуя в разных клубах. Мы пошли «клаббинг». Теперь безнадёжно уставшие, но почему-то счастливые, мы смотрим на красно-коричневые крыши под безоблачным небом и начинаем постепенно возвращаться к нормальной жизни. Кому-то завтра надо на работу, у кого-то скоро экзамены, кому-то предстоит пройти очень важное интервью, чтобы получить место адвоката в престижной фирме. Но это всё ещё в том, другом, измерении. Зелёные огоньки, так поразившие наше воображение в клубе Blue Note, продолжают мелькать перед глазами. Пока.

татистика: 4,7 процента английского населения идёт танцевать в клубы каждую неделю. Это более двух с половиной миллионов людей. Точнее, более двух с половиной миллионов (молодых) людей в возрасте от пятнадцати до сорока лет, туда же ходит и пятидесятилетний Девид Боуи, в поисках идей для своего нового альбома.

Вот. Tеперь вы об этом знаете.

Я вышел на танцевальную тусовку (культуру) через своего соседа, полупрофессионального ди-джея. Полупрофессионального в том смысле, что он был бы счастлив стать профессионалом. Конечно, я ходил изредка в клубы с друзьями. Конечно, я слушал Prodigy, Leftfield, Orbital, Aphex Twin и, конечно же, я слышал о 2 Unlimited и им подобных. Но это оказалось лишь верхушкой айсберга, торчащей над гладкой поверхностью коммерческого успеха. Теперь я стараюсь вырваться потанцевать хотя бы раз в неделю и часто роюсь в пластинках, продающихся в близлежащем «независимом» магазине, в поисках какой-нибудь мелодии, услышанной прошлой ночью в клубе.

Всё началось в 1988-м. Лето того года, окрещённое «вторым летом любви» («первое лето любви», естественно, было в 1967-м), однозначно считается исходной точкой всего танцевального движения в Великобритании. С появлением нового стиля музыки Хауз, танцевальные вечеринки стали привлекать всё больше и больше людей. Появился термин «рейв».Определение рейва, данное в Акте о криминальной справедливости (Criminal Justice Bill), принятом несколько лет назад в попытке усмирить растущее андеграундное течение, звучит так: «100 или более человек, слушающих громкую музыку, состоящую из звуков, полностью или большей частью характеризуемых испусканием последовательно повторяющихся ритмов». Тем летом рейвы происходили один за другим: в заброшенных складских помещениях, в поле, на пляже. Самые популярные из них собирали десятки тысяч людей.

Как правило, о намечающейся тусовке узнавали через друзей или сообщений пиратского радио. Никто не знал, где всё произойдёт. Место встречи назначалось на перекрёстке каких-нибудь загородных шоссе. Сотни машин, полных нестандартно одетых людей, собирались в условленном месте. Для больших событий мест встречи было несколько, дабы не создавать пробок на дороге. Затем появлялся «ведомый», и следующий час проводился в разъездах по просёлочным дорогам, чтобы сбить полицию с толку. Если повезло, то в конце концов все прибывали в секретное место проведения рейва. Когда вся аппаратура установлена, громко играет музыка и тысячи людей танцуют, полиция уже ничего не может сделать.

Однако вскоре, с опытом, власти стали достигать больших успехов в борьбе со слишком популярными вечеринками. Нужно было искать новые альтернативы. Так молодое ещё движение нашло своё убежище в ночных клубах. Стало ясно, что если у вас есть аппаратура, то вместо того, чтобы каждый раз играть в кошки-мышки с полицией, значительно удобней снять какое-нибудь помещение и организовать свой клуб. Рейвы, впрочем, по-прежнему проводятся, как легальные, так и не-, так как редкий клуб может вместить больше двух тысяч желающих. Но, как и раньше, получение официального разрешения на рейв сопряжено с большим количеством потенциальных осложнений. Обычно власти оттягивают выдачу лицензии до самого последнего момента.

Так, в прошлом году Tribal Gathering, традиционно являющийся самым большим и важным танцевальным событием года в Англии, был отменён буквально за два дня до официально запланированной даты. Все тридцать тысяч билетов на рейв были распроданы за два месяца до этого. Отказ был мотивирован местной полицией опасениями дорожно-транспортных пробок в регионе. «Тридцать тысяч человек, большая часть которых прибудет на собственных машинах, могут создать потенциально опасную обстановку на дорогах», - так звучало официальное заявление. А через неделю играл местный футбольный клуб. На матче присутствовало 35 тысяч болельщиков. Никаких проблем не было.

А Tribal Gathering всё же прошёл. Но через месяц, и на новом месте. К сожалению, не все из заранее согласованных ди-джеев и исполнителей смогли принять в нём участие. Однако билетов, сданных, не было. Все уже привыкли за восемь лет.

Сейчас клубы - это уже своя культура, свой стиль жизни, манера одеваться, свой взгляд на мир. На танцплощадке все равны. Вы можете проводить дни и ночи, покупая акции или организовывая особо крупные сделки, но приходит уикэнд, и костюм от Гуччи меняется на что-то более свободное и выразительное, и вы идёте танцевать на всю ночь. Не исключены, впрочем, и побочные эффекты. Так, например, Даррен Эммерсон был вынужден оставить работу финансового советника в Сити, стать одним из ведущих ди-джеев Великобритании и внести тот последний не хватающий элемент урбанистичной психоделии в музыку Underworld. Даже ведущий английский модельер Галлиано периодически откладывает свои этюды, пуговицы и ткани для того, чтобы записать пол- часа гипнотизирующих танцевальных ритмов.

Хауз-музыка.

Появившись впервые в ночном клубе Warehouse (оттуда и название, house это сокращённое для Warehouse) в Чикаго, хауз-музыка стала одной из важных причин возникновения танцевального феномена в Англии. Представляя своеобразный гибрид техно и соул, хауз вместо обычного сценария «вступление - куплет - припев - и т.д.» начал использовать повторяющуюся зацикленную мелодию с постепенным нарастанием звука, ритма и разного рода эффектов (build up). Менее абстрактная, чем техно, хауз-музыка быстро завоевала огромную популярность среди молодёжи и до сих пор остаётся наиболее распространённым стилем на танцевальных площадках Британии. Так мелодия отошла на второй план. Всё теперь зависело от продюсера. Построение стены кислотных эффектов, работа с накладывающимися ритмами, создание трансцедентального чувства психоделии. Образно говоря, это словно все абстрактные части на Пинк Флойдовском Dark Side Of The Moon, возведённые в новое измерение. Если вы любите Брайана Ино, вы знаете, о чём я говорю.

Ввиду особой ритмической структуры, хауз-музыку относительно легко микшировать. Имея два проигрывателя с контролем скорости и простенький микшер, можно играть две пластинки одновременно, коренным образом меняя весь подход к музыке. Теперь на дискотеках музыка идет непрерывно, ритм, словно пульс, никогда не останавливается. Хороший ди-джей - это когда ты уже устал и думаешь, что больше нет сил и надо отдохнуть, прекратить эти странные танцы, но не можешь. Начинается новый микс; вступает бас, и прежде чем ты успеваешь что-нибудь подумать, тело само входит в ритм. Хороший ди-джей - это ещё когда он способен удержать в танце тридцать тысяч человек до самого рассвета. Ди-джеи стали звёздами.

Что, на самом деле, должно было произойти значительно раньше - во время возникновения хип-хопа. Сама техника микширования на виниле возникла в хип-хопе. В те времена импровизированных концертов в Нью-Йорке паркрэппером был самый чахлый из всей компании, кому нельзя было поручить более важную работу - крутить педали велосипеда, подающего через динамо-машину электричество для вертушек и усилителей. Только потом всё внимание стало концентрироваться на нём.

Быть ди-джеем в Англии - это престижно. Самые известные, Sasha, Paul Oakenfold, Jeremy Healy, зарабатывают до трёх тысяч фунтов за вечер. Что очень неплохо для двух часов работы. Впрочем, у них уже не просто два проигрывателя, а ещё и самплер, синтезатор, драм-машина. Музыка создаётся во время игры.

Факт состоит в том, что теперь вместо того, чтобы бренчать на гитаре старые песни Дилана и Стоунз, вы можете купить ди-джеевский набор и начать экспериментировать в своей спальне. Если ещё добавить компьютер с соответствующим софтом, клавиши и самплер, то уже можно делать серьёзную музыку. Не выходя из спальни. Aphex Twin и u-ziq - одни из многих примеров. Оба ставших уже классическими альбома Selected Ambient Works были записаны Ричардом Джеймсом (Aphex Twin) у себя дома.

Секрет растущей популярности танцевальной музыки, как мне кажется, заключается в том, что, как и любое андеграундное движение, она никогда не стоит на месте. Каждую неделю выходят десятки новых пластинок. Появляются новые стили, старые же меняются до неузнаваемости. Так синтез хип-хопа и эмбиента дал трип-хоп. Хардкор, чаще всего напоминающий Napalm Death с гитарами, заменёнными на «кислотную коробочку» и синтезатор, развился в джангл. Транс, став ещё более психоделическим, дал начало гоа-трансу. И так далее.

Всё это происходит в глубоком андеграунде и очень редко сразу выражается в коммерческом успехе. Важно отметить, что ни в коем случае техно и другие стили не являются прерогативой Великобритании. Американские продюсеры из Детройта, Чикаго и Нью-Йорка сыграли ключевую роль в их возникновении и до сих пор остаются в авангарде их развития. Независимые записывающие компании «лэйбелс», разбросаны по всей Европе, с наиболее известными Eye Q в Германии и R&S в Бельгии. Из Франции идёт постоянный поток новых интересных актов и исполнителей: Daft Punk, Laurent Garnier, Emmanuel Top. Не упоминая уже пионеров всего движения Kraftwerk и Laibach, можно сказать, что электронная музыка является воистину космополитичным движением.

Хоть я и не ди-джей, но часто захожу в специализированные музыкальные магазины в поисках какой-нибудь редкой пластинки. Если быть честным, то надо сказать, что около восьмидесяти процентов музыки, выпускаемой на виниле, не имеют никакого смысла вне стен ночного клуба и трактовки ди-джея. Что же касается остальных двадцати процентов, то выпускать их на компакт-диске слишком дорого и рискованно. Большинство «лэйбелс» не могут себе этого позволить. Многие просто не хотят. Быть в авангарде, выводить музыку на более высокие уровни восприятия здесь куда престижнее, чем коммерческий успех. Clubbed To Death, вышедший на Mo'Wax «лэйбел» и избранный синглом 95-го года читателями журнала «MixMag», так никогда на CD выпущен и не был. Ufo/Rings Around Saturn, сорокапятка, записанная Фотеком, стала одной из самых инноваторских в стиле джангл в 96-м. Тираж менее пяти тысяч экземпляров, более половины из них оказались бракованными. Большая часть того, что выпускается в Детройте на Underground Resistance, Transmat, plus 8, Planet E, на CD в ближайшие пять лет, к моему огромному сожалению, не попадёт. Всё это музыка, которая опередила своё время на многие годы. Музыка, сделанная в будущем и уже ставшая там хитом. Это музыка, которую будут слушать завтра.

Сегодня же переходный этап. Лицо поп-музыки изменилось. Prodigy, выступая на концерте Oasis в Небворз в качестве поддержки, завели двести тысяч зрителей значительно сильнее, чем сами виновники торжества. Бесконечно фанкоделический рок-н-ролл Primal Scream собирает десятки тысяч людей на концертах. Ноэл Галагер, записавший хит-сингл Setting Sun вместе с Chemical Brothers, уже набивает себе руку в ремиксах. Его вариант Devil's Haircut Бека, хоть и не танцевальный, внушает серьёзные надежды. Metallica, отдающая свои песни для ремиксов тем же Chemical Brothers, уже знает, что рок - это не только включенная на полную громкость гитара. Д. Лайден, более известный как Джонни Роттен, записав Open Up с Leftfield, сделал панковский элемент в танцевальной музыке достоянием публики. Глобальный успех таких исполнителей, как Josh Wink, BBE, Daft Punk, стал признаком растущего интереса к андеграунду. Born Slippy, выпущенный Underworld задолго до «Trainspotting» («На игле», в русском прокате) и никем, кроме меломанов и ди-джеев, до фильма не замеченный, уже стал современным гимном английской молодёжи и поётся в барах хором.

То ли ещё будет.

Два с половиной миллиона - это, скорей всего, меньше, чем количество проданных копий последнего альбома Фила Коллинза, но надо только подождать.