Пожалуй, немногие страны и народы имеют столь яркий образ, по которому их воспринимают в мире. При слове «Мексика» сразу представляешь колоритного усатого всадника в широкополом сомбреро, мчащего в пыли по пустынному, украшенному лишь громадными кактусами плато. Мое восприятие Мексики, наверное, тоже не очень отличается от стереотипного, и его неотъемлемой составляющей являются герои прочитанных в детстве авантюрных романов Гюстава Эмара и Райдера Хаггарда, фантастические гипотезы о происхождении цивилизации майя и ацтеков, история борьбы жесткого конкистадора Кортеса и вялого императора Монтесумы, воспоминания о далеких Олимпийских играх 1968 года в Мехико, титанические творения Сикейроса и Ривейры.
Конечно, больше всего вредят образу Мексики голливудские клише мексиканца как человека, способного лишь на две вещи — преступным путем пытаться пробраться на территорию зажиточного звездно-полосатого северного соседа или, подпоясавшись патронташами, расстреливать в придорожных салунах бутылки с текилой.
Часть «профессиональных» посетителей презентаций, пришедших в Музей украинского народного декоративного искусства на церемонию открытия выставки «Великие мастера народного искусства Мексики», перешептываясь между собою, тоже повторяли, словно пароль: «Текила будет? Текила будет?».
Выставка удивительна, разнообразна и насыщена. Честь и хвала правительству Мексиканской Республики и неправительственным людям и организациям, избравшим подобный способ пропагандирования своего государства, народа и культуры в мире.
Киевская выставка — все лишь один из элементов крупного проекта распространения и поддержки народного искусства Мексики.
Понятие «душа народа» — несколько поэтизированное и метафизическое, но если оно в самом деле существует, его лучше изучать и анализировать по произведениям людей не «травмированных», так сказать, высшим художественным образованием и не загнанных в коммерческие рамки универсальных мировых стандартов искусства. То, что выставка разместилась рядом с работами украинских народных мастеров, вариант почти идеальный. Во многих своих проявлениях мексиканское искусство кажется почти родным. И вместе с тем несет в себе черты уникальности, четко указывающие на его родину. Столь близкие и понятные нам петушки вполне гармонично сосуществуют с постоянным мотивом смерти, совершенно не присущим украинскому народному искусству. Черепа и скелеты присутствуют во всех работах мастеров, и без этих символов народное искусство Мексики — все равно, что украинское без пасхальных писанок. Но никаких признаков пессимизма или страха небытия. Смерть — словно обязательный участник карнавала, без которого жизнь будет бесконечно пресной.
Активная разработка религиозных христианских мотивов не вызывает чувства угнетения человека Богом. И порою кажется, что Христос родился не в далеком Вифлееме, а в какой-то индейской семье под палящим мексиканским солнцем.
Организаторы выставки не стесняются называть ее авторов крупными мастерами, а их работы — гениальными, и это не воспринимается в качестве гиперболизированной самоуверенности. Здесь ментальность мексиканцев поразительно отличается от нашей, гениями позволяющей называть исключительно тех художников, которые уже покинули сей мир.
Здоровую зависть вызывает и монументальный пятикилограммовый фолиант «Великие мастера мексиканского народного искусства», являющийся замечательной полиграфической поддержкой этой акции.
Я сознательно не называю имена художников, представляющих свое искусство в Украине. Полагаю, что у нас все из них обязательно найдут своих ценителей, так как и в керамике, и в камне, и в металле, и в вышивке каждый мастер оставил тепло своих рук, тепло души народа.