СЕРГЕЙ ВИНОГРАДОВ: ОТ МАДАМ — К «ПЕНЕ ДНЕЙ»

Прощание со «Служанками» (второй вариант)

Три года назад окруженный феерией скандалов и успеха, ставший новым мифом Москвы, выдающийся украинский режиссер Роман Виктюк и его труппа, тогда еще малоизвестных в Украине уникальных актеров, ошеломили киевлян несколькими сенсационными спектаклями: «Лолита», «М.Баттерфляй», «Служанки»... Эти постановки, сочетающие яркую зрелищность с виртуозной игрой актеров, эстетический психологизм с явью сна и утонченной эротикой, совершили переворот в традиционном театральном искусстве. Они бросали вызов общественному мнению, стиснутому жесткими рамками моральных табу.

Но вот уже год в театральных кругах ходят слухи о серьезных трениях в труппе Р.Виктюка. К сожалению, надо признать тот факт, что в данный момент театр находится в состоянии раскола. Свидетельством тому является прибытие на гастроли в Киев небольшой группы ведущих актеров со спектаклем «Служанки» в постановке Р.Виктюка, но без своего создателя. Эта постановка, изумлявшая всех, кто ее видел в Германии, Англии, США, Югославии, Венесуэле, Колумбии, Испании, получила Гран-при в Мехико и приз за мастерство актеров на фестивале БИТЭФ.

По предыдущим гастролям киевлянам особенно запомнился образ восхитительной Мадам, который с особым шармом создал Сергей Виноградов.

Дверь в артистическую открыта, и в отдаленном зеркальном отражении можно наблюдать, как на прекрасном лице Сергея Виноградова опытная рука гримера рисует маску жестокой красоты. В нынешнем спектакле он исполняет роль демонической служанки Соланж - динамичной пружины планируемого преступления. Наконец грим закончен - и мы находим возможность для конфиденциальной беседы, из которой я и узнаю о разрыве актера с театром Виктюка.

- В чем для вас основное отличие мира творчества от мира реального?

- Я набоковец, скажем так. Не просто это мой любимый писатель. В нем я нашел отражение собственного впечатления от мира и соединение человеческой души и мира. И когда Набоков говорит, что его сны более явны, чем наша хваленая явь, что в них больше истинной действительности, которая, в свою очередь, сама полусон, точнее, дурная дремота, я его не просто понимаю: он как будто говорит моими словами. А искусство (хотя много разных формулировок существует, но смысл один и тот же) - есть сон. И для меня он более явный, чем то, что происходит вокруг. И более того, единственное спасение. Я - закрытый человек, спасающийся от мира. Я терпеть не могу светской жизни, тусовок, вечеринок, бесконечных фестивалей, предназначенных прежде всего для обмена тщеславием.

- Свое сердце зрелый Набоков назвал замороженным... Как вы считаете, можно ли назвать актера «атлетом сердца»?

- Можно бесконечно говорить о нашей профессии. Ведь это не только способность, манера «прикинуться». Это попытка прожить много жизней на протяжении своей одной. Наша профессия - настолько плотное соединение разума и сердца, все это сплавлено в волю, где воля - главное составляющее, более важное, чем два других: эмоциональное и интеллектуальное. Каждая роль - это разнообразное создание новых комбинаций, новых рецептов из этих компонентов: страсти, рацио и воли. Без владения этим, так что ты одновременно и атлет, и Прометей, и аналитик - невозможно стать подлинным артистом. Стараюсь найти мое сочетание этих компонентов. Не могу сказать, что я достиг мастерства. Надеюсь, что процесс поиска будет длиться дольше и дальше. Потому что, когда я найду - я закостенею. И... буду искать другие пути спасения.

- В одной беседе со мной Р.Г.Виктюк сказал: «Я пришел к выводу, что искусство - с дьяволом». Если вы разделяете такую точку зрения, то, в таком случае, кто, по-вашему, актер - слуга дьявола?

- Буду очень резок! Во-первых, абсолютно не разделяю эту точку зрения. Во-вторых, в течение последнего года фамилия Виктюка перестала для меня существовать. Потому что он совершил ряд поступков, которые его характеризуют даже не как мелкого беса, а как Остапа Бендера. Это человек, совершивший предательство по отношению и к искусству, и к тем людям, которые были вместе с ним.

- Поэтому в Киев вы приехали без него?

- Да. И более того, я не подаю руки Роману Виктюку.

- Только вы или еще кто-то?

- Весь коллектив, который приехал сюда. И это не мелкая светская разборка. Дело в том, что тот принцип, который зафиксировал Р.Виктюк в беседе с вами, - тотален. Он отдался дьяволу, и это убило в нем все. Он отдался во власть денег, абсолютно дешевого успеха, и это просто неприлично по отношению к тому Виктюку, которым он был. Человек, который сделал такой вывод, более того, зафиксировал его как свой принцип, умер. Этот человек не существует.

- Какова, по-вашему, перспектива театра, который известен как театр Романа Виктюка?

- Понятия не имею. Я уже никак не связан с этим театром. Во всех отношениях я самостоятелен.

- Какова, в таком случае, судьба спектакля Виктюка «Служанки», который вы привезли в Киев?

- Это последний приезд «Служанок» в Киев в таком составе. Я думаю, что через несколько месяцев спектакль вообще перестанет существовать.

- С этим спектаклем вы объехали полмира. Где вас лучше всего принимали? Связываете ли вы эмоциональный прием публики с безусловным качеством спектакля?

- Это все достаточно условная вещь. Прием публики не есть прием как таковой. Количество аплодисментов не есть свидетельство успеха для меня. А наибольший ажиотаж «Служанки» вызывали в странах Латинской Америки: «стояли на ушах», вылезали на сцену, долго не выпускали из здания театра... Но не думаю, что латиноамериканские зрители - лучшие ценители театра. Просто многое зависит от темперамента, экспрессивности. Поэтому я никогда восторженный прием публики не связываю с явным свидетельством подлинного качества спектакля. Так, мне очень дорог сам результат, достигнутый моим спектаклем «Коллекционер», который я уже привозил в Киев. Хотя публика долго поначалу не решалась аплодировать...

- Возможно, находясь между пониманием и непониманием?

- Дело не в этом. Аплодисменты затем были долгими, но какие-то заторможенные, потому что люди сразу не могут выйти из того состояния, в котором были. Для меня важнее всего эмоциональное воздействие.

- Какие у вас перспективные режиссерские работы? В настоящий момент что вас больше притягивает: работа режиссера или работа актера?

- Я сейчас заканчиваю свою постановку в московском ТЮЗе. В этом театре традиционно совмещается детский репертуар с очень серьезными драматическими взрослыми спектаклями (к примеру, «Иванов» по Чехову, режиссер Гинкас). Я ставлю «Пену дней». По роману одного из моих любимых великих французских писателей XX века Бориса Виана, которого сейчас, слава Богу, начали издавать. (Впервые эта книга появилась еще при коммунистическом режиме, при советской власти в 1983 году. Чудо какое-то.) Совмещаю постановочную работу с игрой - буду играть главную роль. Это настолько мой материал, я настолько долго к нему шел, настолько с ним сжился. Если Бог даст, вы его увидите в Киеве.

- Вы еще молоды... Но все-же, много ли у вас прекрасных воспоминаний?

- Конечно. Конечно! Только ими и живу! Когда оказываюсь в тупике, только эти воспоминания и помогают нормально оценивать ситуацию, не как тупиковую, помогают собраться...

- В какой степени семья влияет на ваше творчество? Не уводит ли она вас куда-то в быт, не затягивает ли, не порабощает в чем-то - возможно, наоборот?

- Я давно уже женат. Почти девять лет. В семье были сложные моменты непонимания, некоординированности моей работы и моей жизни. Я очень надеюсь, что они уже позади.

- Если можно, кто сейчас рядом с вами?

- Моя жена, мой сын, который доставляет мне много радости.

- Сколько ему лет?

- Семь с половиной. Ходит в первый класс. Абсолютно взрослый человек. Нравственный, импульсивный, самостоятельный. Совсем другой! Другое поколение, другое мышление, другой ритм жизни, другие интересы. Он приносит мне массу новостей. Молодеешь, обновляешься.

- Есть ли какая-то фраза, какой-то афоризм, которым бы вы могли охарактеризовать свое жизненное и творческое кредо?

- Сложно сразу ответить, потому что их много. Но, пожалуй, самая важная для меня фраза, сказанная О.Уайльдом о том, что «самый страшный порок на свете - это поверхностность». Пытаюсь ограждать себя от поверхностных мыслей, от поверхностных поступков.

- Импонирует ли вам выражение «новые русские»?

- Это выражение, это понятие, как и то, что за ним стоит, синонимично невежеству, хамству, поверхностности.

- Вы сейчас ставите спектакль в Москве. Это путь к театру Сергея Виноградова?

- Да, конечно. У меня есть свой небольшой коллектив, с которым я ставил «Коллекционера», сейчас ставлю «Пену дней». Есть и фирма, небольшое акционерное общество «Театр Сергея Виноградова». Это не гордыня, это попытка заняться тем делом, которое я люблю. Быть свободным, по крайней мере.

- Желаю вам никогда не расставаться с тем, что вы любите, и, естественно, большого успеха. Мир вашему дому!

Хотелось бы верить, что столь высокоталантливые люди, которые дарят нам восторг своим творчеством, не будут расходовать свои силы на распри, конфликты, на войну в театральных декорациях.

Гастроли в Киеве группы актеров со спектаклем «Служанки» были организованы Центром творческих инициатив «Муза».