Зерна и плевелы: о "нелегальном" в волонтерстве

"Новое популярное слово в волонтерской среде - "обыск", - пишет на своей странице в Фейсбуке координатор Центра переселенцев на Фроловской Леся Литвинова. - Из личной переписки: "Говорят, СБУ готовится провести обыски у всех волонтеров, нелояльных к власти. Может, неправда, но я предупредил".

"Надо бы провести нормальный тренинг на тему "Как вести себя при обыске", привлечь юристов, подготовить людей", - из беседы с умным другом. И это не считая бесконечных постов в соцсетях и телефонных разговоров. Происходящее с днепропетровскими волонтерами - громкий звоночек для всех. И дело не в Корбане. Дело в том, что прижать кого угодно можно легко, непринужденно и формально с соблюдением буквы закона. Вся волонтерская деятельность, в прямом и в переносном смысле, держится на честном слове. Но его к делу не пришьешь...

Бояться ли? Не знаю. Лично я свой лимит страха исчерпала на Майдане. Мне противно бояться..."

Волонтеры всех мастей и направлений обеспокоены. В волонтерской деятельности много полу- и даже откровенно нелегального. По крайней мере, с точки зрения законодательства, касающегося оказания благотворительной помощи в мирное время, которое государство, несмотря на многочисленные призывы международных гуманитарных организаций, так и не удосужилось толком пересмотреть за полтора года военных действий.

Но ведь это все еще АТО, а не война, правда?

С одной стороны, пожалуй, нет ни одной волонтерской группы или отдельно взятого волонтера, способного сегодня предоставить отчет о своей деятельности, к которому невозможно придраться. Во времена Майдана и в первые месяцы АТО почти никто из них не вел отчетности, кроме публичной в соцсетях. И то не всегда. Часто на это не было ни сил, ни времени. С налогами - отдельная история.

С другой - злоупотребляющих на сборе пожертвований сегодня тоже немало, и какой-то контроль за волонтерской деятельностью все-таки должен быть.

ZN.UA попросило нескольких знаковых волонтеров, эксперта по благотворительности и юриста рассказать о нелегальном, с точки зрения действующего законодательства, в волонтерской деятельности; о том, что с этим делать, и как отделить добросовестных волонтеров от нечистоплотных.

Юрий Касьянов, волонтер, публицист:

Так что в принципе, по закону, наших артиллеристов, танкистов нужно привлечь к ответственности за применение тяжелого вооружения против мирного населения. И такие прецеденты есть, когда военная прокуратура по заявлению каких-то граждан в Станице Луганской пытается привлечь к ответственности танкиста, который спас ребят, попавших в засаду. Ударил по боевикам, которые через полгода вдруг оказались гражданскими людьми. У нас же нет статуса "боевика"…

Так и в волонтерской деятельности: абсолютно все нелегально, поскольку для такой деятельности отсутствует юридическая база. Так что вопрос, наверное, надо ставить не о легальности-нелегальности, а о целесообразности и справедливости.

В моей практике не было каких-то действий откровенно нелегального характера, связанных с финансами. На свою карточку я собирал не такие уж большие суммы и старался подкреплять все траты чеками. Хотя не всегда это можно было сделать. Налоги с собранных денег я не платил. Пока меня никто об этом не спрашивал. Да и платить их мне не с чего. Последние два месяца я постоянно докладываю личные деньги, чтобы поддерживать созданную мною систему.

При желании у нас любого гражданина можно арестовать и пришить ему какую-то статью. Нелегально все во всех сферах деятельности - начиная с того, что зарплаты повсеместно платятся в конвертах, а налоги, по крайне мере в должном объеме, никто не платит. Иначе любой бизнес в стране прогорит.

Боюсь ли я? Я знаю, что меня могут посадить. Более того, против меня ведется следствие. Разных формальных оснований для этого масса.

Но чего бояться? Наша система - политическая, юридическая, судебная и президент - сами копают себе яму. Обескровив патриотические силы, они останутся один на один, во-первых, с российской агрессией и, во-вторых, с реваншем регионалов. Они с этим не справятся. И власть неизбежно изменится.

Я считаю, что это какие-то странные потуги мелких людей, пытающихся заработать себе политический капитал и отвлечь внимание общества от реальных проблем. В эту оболочку пакуются корпоративные, феодальные, олигархические войны. К этому прибавляется еще одна большая проблема. Огромное количество людей и всяких деятелей политических наук именуют себя патриотами, волонтерами, а на самом деле ведут действительно незаконную деятельность.

Как законодательно отделить добросовестных волонтеров от нечистоплотных? Никак. Волонтерство - это состояние души. Человек делает что-то на свой страх и риск - обхаживает раненых, закупает и привозит на фронт форму и продукты. Если общество доверяет ему свои финансовые ресурсы, пересылая деньги на карточку и т.д., то это совершенно нормально. Общество само должно отделять добросовестных от недобросовестных волонтеров на основании результатов их работы и отзывов. И законодательно этого никак не сделать. Более того, я считаю это абсолютно вредным и глупым занятием. Поэтому я бы оставил тему волонтеров в покое и не спекулировал на ней. Ни с одной, ни с другой стороны. Не украли волонтеры таких сумм, чтобы говорить об этом как о глобальном явлении. Многие, наоборот, до сих пор в убытке, закрыли свой бизнес, проекты, не ездят в отпуск, тратят свои деньги, занимаясь этим делом. Говорят им: платите налоги. С чего и почему?

Дана Яровая, волонтер:

Например, летом 2014-го были ранены 44 бойца батальона "Айдар". Мы знали, где они находятся. Но до руководства АТО дозвониться не могли. Мы вывозили раненых из зоны АТО без ведома штаба АТО, что тоже нелегально. А на каком юридическом основании в зоне АТО был нейрохирург Армен Никогосян, постоянно вывозивший раненых? Или Илья Лысенко ("Хоттабыч"), создавший, наверное, лучшую в Украине логистическую сеть (у них везде дежурят бригады, которые моментально реагируют на раненых)? Поэтому говорить о том, что волонтеры где-то что-то нарушили, не приходится. Если бы не нарушали, то страна имела бы еще большее количество жертв, а зона АТО проходила бы, наверное, по Днепру. Это во-первых. А во-вторых, давайте спросим с тех, кто должен был все это делать, кто получал за это деньги и в чьи должностные обязанности это входит.

Леся Литвинова:

И ко мне может быть масса претензий. Например, по поводу финансовой отчетности или за отсутствие бирок. Теоретически на каждую пару носков и трусов б/у, которые выдаем, мы должны настрочить бирку "Гуманитарная помощь. Не для продажи". Это если по законодательству. А если чисто по-человечески, то стоимость бирок будет превышать стоимость выданной помощи. Что сделает нашу деятельность, мягко говоря, бессмысленной.

Но если придут контролирующие органы и обнаружат отсутствие бирок, то все находящееся на складе будет описано, оценено и засчитано нам как прибыль, с которой мы должны платить налоги.

Ну и никто не отменял 20-процентного налога с поступлений на карточки. Я не знаю волонтеров, которые намерены его заплатить. Люди платят налог государству, чтобы оно работало. Оно не работает. Люди по второму кругу, добровольно платят еще один налог, перечисляя деньги на волонтерские карты, чтобы все-таки заработало. И после этого в третий раз платить налог государству, которое все еще не работает? Это бред.

Фроловская является юридическим лицом - БФ "Свои". Но деньги все равно проводятся как через счета юрлица, так и через мою личную, приватовскую карточку. Потому что большинству людей удобнее через карточку. А привязать ее к фонду и замкнуть счета не получается. Мы пробовали.

Что со всем этим делать? Никто не знает. По-хорошему нужно садиться и хотя бы пытаться писать законопроект о некоей теоретической амнистии для волонтеров на определенный период, затрагивающий Майдан и начало военных действий. С полгода назад все начали приводить бумаги в порядок. И с этого момента можно требовать прозрачной отчетности. Но в тот период абсолютно всем можно пришить разные статьи - и налоговые, и уголовные. Практически все в той или иной мере были задействованы в контрабанде. И нужно придумывать какой-то механизм, чтобы защитить людей.

Я понимаю, что какой-то разумный контроль должен быть. Приведу только две самые простые схемы, как недобросовестный волонтер может наживаться на пожертвованиях. Допустим, какой-то коллектив собрал мне деньги на тепловизор. Точно такую же сумму я взяла в другом месте. Тоже на тепловизор. Я его даже купила и привезла. Сфотографировала и получила акт приема-передачи. И все эти документы прислала в оба места, в которых получила деньги. Хотя тепловизор один. Если пофантазировать дальше, то с парнем, которому привезла тепловизор, я договорилась. И через два дня он написал бумажку, что тепловизор не рабочий. Я забрала его обратно, сдала в магазин. Сказала, что он мне не пригодился. И мне вернули полную стоимость…

Такое нельзя сбрасывать со счетов. Там, где идут большие финансовые потоки, моментально всплывают люди, которые умеют на этих потоках сидеть. Это мелкая придумка. Но их много. И все о них знают.

А ведь еще есть копилки, в которые собирают на каждом перекрестке. Там схема просто смешная. Их потому и закрыть не могут, что они действуют в рамках закона. Допустим, у меня есть зарегистрированный фонд помощи АТО. И у вас есть такой же. И еще у кого-то. Я собираю деньги в копилку и совершенно официально вечером снимаю кассу в банке. Кладу эти деньги на свой официальный счет, с которого помогаю АТО. 20% от этой суммы я оставляю на админрасходы, а оставшееся перевожу вам как фонду помощи АТО. Вы делаете то же, снимая свои 20%, и переводите оставшиеся средства третьему фонду. Который, опять-таки, снимает свои 20%. Все чисты перед законом. И так до бесконечности. В итоге на оставшиеся 100 грн покупается тушенка и отправляется в воинскую часть по официально оформленным документам. И ни к чему не придерешься. Все чисто.

Так что контроль, конечно, должен быть. Но каким образом его осуществлять, чтобы не навредить, я не знаю. Правовых механизмов для этого не существует. Да и все прекрасно понимают, что те, кто умеет нарушать и обходить законы, будут это делать. В план налоговой по волонтерам (если он будет) попадут как раз те, кто законы обходить не умеет. Ну или одиночки, которые вообще ни с какой отчетностью не заморачиваются.

Анна Гулевская-Черныш, директор Украинского форума благотворителей:

На данный момент для волонтеров, занимавшихся АТО, есть две основные угрозы. Первая - для тех, кто собирал деньги на карточки. Это админнаказания, штрафы за неуплаченные налоги за 2014 год, либо необходимость заплатить налоги за 2015-й. Этой угрозы сегодня еще можно избежать. Все категории волонтеров, задействованных в АТО, должны зарегистрироваться в реестре АТО. При наличии минимального набора подтверждающих документов они будут освобождены от уплаты налога на доход физических лиц, если собранная фондом или волонтером сумма составляет до 1000 минимальных зарплат. На сегодня это
1 млн 218 тыс. грн. Помощь, собранная свыше этой суммы, облагается налогом. Поэтому волонтерам, которые и дальше собираются работать в этом направлении, я бы рекомендовала регистрировать фонд и переходить на работу через него.

Вторая угроза касается как раз благотворительных фондов, созданных для помощи АТО. Их могут обвинить в нецелевом использовании средств. Это легко поправить (подробнее об этом ниже. - А.К.)

Что касается того, как отделить добросовестных волонтеров от нечистоплотных, то, по словам сотрудников МВД, законодательная база для привлечения к ответственности мошенников сегодня отсутствует. Попытки создать ее есть, но назвать их успешными пока трудно. Так, 2 октября был зарегистрирован законопроект А.Геращенко №3215 "Про внесення змін до деяких законів України щодо протидії зловживанням у сфері благодійництва". Разработаны несколько изменений в Административный и Уголовный кодексы, предусматривающие наказание за такие злоупотребления. Предлагается, чтобы каждый фонд ежемесячно на своем сайте вывешивал отчетность о структуре своих доходов и расходов, а также их объемы. По отношению к ряду фондов я считаю такие нормы дискриминационными.

Во-первых, сайты есть не у всех. Их создание и поддержка требуют постоянных затрат (технических, финансовых, человеческих). Не все фонды, особенно маленькие, могут себе это позволить.

Во-вторых, просто писать любые цифры, без подтверждающих документов, по-моему, нонсенс. Для меня отчетность - это официально подтвержденная, налоговая. И она может быть вывешена раз в год. Это международная практика. Законопроект же предлагает за невывешенные в этом месяце цифры налагать админштраф. К слову, у "Детской больницы будущего" все отчеты были в порядке. И цифры подтверждались документами. Они и в этом году отчитались о потраченных 46 млн грн (?!)…

На мой взгляд, это естественный отбор. Люди выбирают - кому жертвовать, а кому нет. Публичные, но официальные отчеты помогут решить проблему отчасти. Все прекрасно понимают: чем ты публичнее и подотчетнее, тем больше тебе жертвуют. Но если нет результата, жертвовать перестают.

Полученный за полтора года опыт показал, что в волонтерских и благотворительных организациях должен работать административный персонал. Например, директор и бухгалтер, которые бы получали зарплату и вели весь необходимый документооборот организации в соответствии с законодательством.

Один из способов уменьшения злоупотребления в благотворительности - безопасные способы перевода и контроля за средствами. Среди них - смс-благотворительность. Законопроекты о ее внедрении в Украине были зарегистрированы еще в марте! Но ни одна подписавшая их политсила так и не смогла выразить свою политическую волю и заинтересованность в продвижении законопроекта внутри парламента.

Зато государство, в лице Кабмина, ВР и АП, выходит с законодательными инициативами, которые позволили бы ему... заняться сбором благотворительных пожертвований.

"Что касается волонтерского реестра, - уточняет Леся Литвинова, - мы подали документы, но пока в него не вошли. Отчетность там все равно жесткая. В чем смысл реестра? Сумма денег, по которой смогли правильно отчитаться, освобождается от 20-процентного налогообложения. Вне зависимости от того, каким образом они собраны - наличкой, на карточку или на счета. Но проблема в самой форме отчетности. Это не привычные чеки, не публичные отчеты в Фейсбуке и не фотографии, а только акты приема-передачи конечному получателю (не промежуточному звену). Если, например, я купила медикаменты и с волонтером передала их в зону АТО, то волонтер должен привезти мне акты приема-передачи от конечных получателей, которым отдал медикаменты. Вместе с ксерокопиями их документов! Понятно, что через такие отчеты, по многим причинам, невозможно будет провести все траты.

Кроме того, волонтеры долго думали (а многие думают до сих пор), стоит ли регистрироваться в волонтерском реестре. С одной стороны, это небольшое облегчение на какую-то часть, даже не на половину финансов, которые через нас проходят. С другой - это готовый расстрельный список или же список для налоговой, по которому можно работать".

Партнер юридической фирмы "Анте" Андрей Гук, в свое время защищавший Фонд Приирпенья, собравший деньги для семей Небесной Сотни, указывает волонтерам на несколько нюансов, возникших в случае с фондом Корбана:

1. Необходимо ознакомиться с законами "О благотворительных организациях" и "О волонтерской деятельности". Стараться выполнять их требования и привести в соответствие текущую деятельность, так как всегда есть риск получить претензии, особенно от тех, кому волонтеры помогают. Многие волонтеры такого не ожидают.

2. Большинство волонтеров работают на базе фондов. Необходимо понимать, какие у фонда есть программы, под какие цели собирались деньги или вещи, и четко следовать целевому использованию средств и ресурсов. Если деньги собирали на одежду, значит нельзя за них покупать тепловизор. Поэтому очень важно максимально детально расписывать программы фондов.

3. Благотворительный фонд по закону имеет право использовать 20% собранных за год средств для административных нужд (содержание фонда, зарплаты). Желательно не использовать все 20% (или вообще их не использовать). Если потом будет обнаружено нецелевое использование средств (что вполне может быть при активной деятельности или когда появляются какие-то специфические запросы от получателей помощи), то под эти затраты можно обосновать спорные операции. Кстати, сумма предполагаемого хищения, в которой подозревают Корбана, составляет как раз около 20% от средств фонда.

4. Необходимо оформлять отношения с донорами средств и предусматривать, что фонд имеет право использовать пожертвования по его усмотрению.

5. Обысков по делу Корбана опасаться не следует. Стоит принять во внимание, что они могут быть, но волонтеры не являются целью следствия. Если обыски и будут, то с целью обнаружить доказательства, информацию, свидетелей. Вероятнее всего, роль волонтеров в этом деле будет только как свидетелей. Но все равно необходимо консультироваться с юристами и понять, какие могут быть вопросы у следствия и как на них отвечать.

6. Важную роль играет публичность. Это заставляет следствие следить за тем, что происходит с волонтерами. Также очень важна репутация фонда или волонтеров. Не надо скромничать и отказываться от благодарственных писем. Наоборот, их надо собирать.

* * *

Война стала лакмусовой бумажкой для общества. И сегодня приходится разгребать ситуацию, в которую, с одной стороны, волонтеры, игнорируя законы, загнали себя сами, а, с другой, в нее их загнало государство, не создав четкие и быстрые механизмы для оказания помощи в военной ситуации.