Рассмотреть будущее

Умение заглядывать в будущее - редкий дар. Будь иначе, Национальный банк Украины нашел бы человека, способного предсказывать курс гривни. Впрочем, на Западе тоже некому было во всеуслышание крикнуть: "Ахтунг! Ахтунг! Завтра начнется кризис!"

Обращаясь к Небесам, мы порой вопрошаем: ну, почему не наделить нас таким даром? Накупили бы в долг "зеленых", подержали пару месяцев и на ровном месте нарастили бы состояние втрое. Не напрягаясь. Не нарушая законов. Купаясь в положительных эмоциях. Но Небеса, как всегда, молчат, предоставляя возможность и далее ощущать себя недальновидным земным существом.

Не по силам нам успешно заглядывать и в прошлое. Представим себя любимого двадцатилетней давности. Представили? И вот вы беседуете с этим человеком. Вы и вы. Вряд ли одному удастся понять другого. Разные потому что. При таких попытках мы неизбежно попробуем повлиять на прошлое - что-нибудь там "подтереть" или "подчистить".

Оказывается, воссоздать материальное (облик города, автомобили, жилище, одежду, прически) можно, а внутренний мир - нет. Это не кинолента, которую запускают от конца к началу. Наблюдать за его изменениями все равно, что за ростом яблони. Было семечко - стало дерево. Был синдром "хаты с краю" - стала готовность к самопожертвованию. Тянули, что ни попадя, в свою норку - стали делиться последним.

Время, вообще, понятие, ускользающее от понимания человека, особенно, когда речь заходит о нем самом. Наука со своей динамической концепцией времени мало продвинулась со времен древности. Вспомним миф о трех неподкупных богинях судьбы - Мойрах. Одна бросает жребий, вторая ткет нить судьбы, а третья записывает все в Книгу Бытия. Они помнят прошлое - то, что уже совершилось и на что никак нельзя повлиять, держат в своих руках настоящее и предрекают будущее, которое по воле жребия зависит от настоящего. Но мы, люди второго десятилетия XXI века, зная, что любое "вчера" было когда-то желанным "завтра", не будем отказываться от попыток проникнуть в его суть. Дело это не безнадежное. Если замечать знаки на поворотах.

Куда подевались великие?

В школьные годы меня поразила история о попавшем в плен спартанском царе. Не имея других возможностей избежать позора, он остановил дыхание. Свое. До сих пор не могу постигнуть, какой силой воли нужно обладать, чтобы вот так уйти из жизни. Вряд ли у кого-то из современников подобная обнаружится.

Ныне в моде суждение, будто масштаб характера со времен античности только мельчает. Может быть. Но тогда не только времена были другие, но и люди. Цельные. С иной верой в себя.

Население Древней Греции было в двадцать пять раз меньше количества обитателей Троещины. Но "переплюнуть" древних греков по части взноса в мировую культуру жителям славного киевского спальника пока не удается. И не только им. Вон немецкая классическая философия выросла из Платона. И до сих пор продолжает его переписывать. Леонардо да Винчи, Коперник, Галилей, титаны эпохи Возрождения напоминали могучие дубы, возвышающиеся над луговой травой. Уж очень был велик разрыв между ними и остальными людьми. Невольно возникает мысль, что законы эволюции определяли их историческую миссию - втащить человечество на новую высоту.

Великие не переводились до конца XX века, когда запустился эволюционный процесс другого свойства. Датчанин Нильс Бор слыл королем физики, и не только. При посещении кафедры теоретической физики МГУ он оставил на стене надпись, дающую ключ к дешифровке парадигмы любого развития - "Противоположности не противоречат, а дополняют друг друга". Подобных "надписей" он оставил немало. Повсюду. Умер он в 1962-м году, и с тех пор столь непререкаемого авторитета в физике что-то не видно. Лауреаты Нобелевской премии есть, а нового Нильса Бора среди них нет. Как и новых Эйнштейнов, Кюри, Курчатовых, Сахаровых, Капиц. Все идет к тому, что уже и не увидим.

И так - во всех сферах. Даже в музыке, которая ближе всех к Богу. Даже вспоминая исполнителей, тяжело обойтись без горестных вздохов. Кого из современников сравнишь с Иегуди Менухиным, Святославом Рихтером, Давидом Ойстрахом, Мстиславом Ростроповичем? В последние десятилетия так и не зазвучал голос, напоминающий по магии тембра голос киевлянина Бориса Гмыри.

Да, сегодня другие приоритеты. Война у нас. Стреляют. Музы в таких случаях помалкивают. Сильные люди - нет. Чарующие звуки Шопена служили позывными Варшавского восстания. С них и сейчас каждое утро начинает вещать польское радио. Может, они помогают успехам наших соседей? Ведь без Шопена Польши быть не может.

А какая галактика звезд первой величины совсем недавно сияла в американской литературе! Однако после смерти Уильяма Фолкнера, Эрнеста Хемингуэя, Джона Стейнбека там больше ничего не сияет. Признайтесь: вы слышали такие имена, как Уильям Гаддис, Дон Делило, Томас Пинчон? Вы читали их романы "Узнавания", "Изнанка мира", "Радуга гравитации"? А ведь это писатели из первых рядов современной литературы США. Но не спешите обвинять себя в невежестве: это романы толстые, по 800 страниц каждый, и переводить их посчитали нерентабельным делом. Даже самый "умный" американский роман (за последнюю четверть века) провозглашенного Великим в 34 года Дэвида Фостера Уоллеса "Бесконечная шутка" (1079 стр.). Они очень хорошие писатели, но слава Фрэнсиса Скотта Фицджеральда им не суждена.

Сами американцы полагают, что людям в других странах нынешний этап литературы США в ближайшие десятилетия будет малодоступен. 50 лет назад в этой литературе работала всего дюжина писателей-гигантов, а сейчас их - 100 или 200, и все они довольно хорошие и интересные, но никто не дотягивает до уровня и международной репутации предшественников. Такая же ситуация и у французов после ухода Сартра и Камю. Схожа она и в Англии, и в Германии, и в Италии, и в России. Боюсь, что и уроженец Львова Станислав Лем окажется последним великим фантастом. В Украине чуть повеселее - поскольку гигантов у нас не было, то и сравнивать не с кем.

Конечно, ничто не рождается вновь, все существует от века. Так утверждает статическая концепция времени, корни которой уходят в далекое прошлое. Еще древнегреческие философы пытались доказать, что мир неизменен, что "настоящее" - это всего лишь метка, которую передвигает наше сознание. Как тень на циферблате солнечных часов, который существует независимо от нее, сразу весь, со всеми двенадцатью цифрами-часами.

Но что греха таить - великие уходят, их место остается вакантным. Этот процесс начинавшийся исподволь, в наши дни набрал крейсерскую скорость.

Битва слова и картинки

"Вначале было слово, и слово было у Бога, и слово было Бог. Все через него начало быть, и без него ничего не начало быть".

Мы дожили до времен, когда все слова уже сказаны. Их оказалось много. Математики подсчитали - десять в двадцать первой степени. Собственно, это и есть накопленный человеком массив знаний, его главное богатство. Из этих океанов слов мы ежедневно черпаем личной кружечкой ту маленькую толику, без которой невозможно общение, да и сама жизнь. У слов есть любимые обиталища - книги. Последние столетия никакое развитие без них не получалось.

Японцы, с присущим им скрупулезным отношением к деталям, подметили: если человек желает сохранить на завтра сегодняшний уровень своего физического состояния, ему необходимо за день пройти десять тысяч шагов или проделать соизмеримую с этим работу. Так же и с интеллектом: хочешь развивать - читай тысячу страниц в месяц.

Мы не японцы - они живут на другом краю земли и, вообще, похожи на марсиан. У нас в 2013 г. 48% украинцев не прочитали ни одной книги. Половина украинских школьников вообще не берет в руки книг. Читать молодым людям становится скучно. А зачем, если все нужное найдешь в интернете? Вспомним, в начале 1970-х городской подросток читал в среднем около 40 книг. За прошлый год данных еще нет, но ситуация, наверняка, стала мрачнее. В XXI веке Украина выпала из топ-десятки самых читающих наций. Согласно рейтингу ЮНЕСКО, интерес к литературе проявляют 73% британцев, 66% немцев, 61% французов, 30% россиян и лишь четвертая часть наших соотечественников.

В году нынешнем, в связи со конвульсиями книгоиздания в Украине и похудением кошельков, большинство людей рискует забыть, как выглядит книга. Надеюсь, что до тех пор, пока мы догоним по доходам самую бедную европейскую страну, украинцы не разучатся читать. В этом смысле мы начинаем напоминать царскую Россию, где книги покупали лишь состоятельные дворяне и купцы первой гильдии.

Враг книги не только бедность, главный враг книги - телекартинка. Ради ее "убедительности" для показа на просторах России вон какие мерзости на Донбассе творятся. И в Москве тоже. Да и не только в столице России. Картинка сделала много хорошего, прежде всего, приблизив массового телезрителя к внешнему миру. Но имеет и подлое свойство - для ее "потребления" не нужно напрягаться. Смотреть картинку или слушать радио можно и с яблоком на диване. Книгу тоже можно читать лежа, но при этом приходится работать мозгами и душой.

Один из авторитетнейших социологических центров США изучая редкую тему недавно провел масштабные исследования - существует ли различие между двумя группами студентов, одна из которых получает информацию исключительно по интернету, телевизору и радио, другая - не пренебрегает и книгой. Различие обнаружилось. У первой группы возникли серьезные трудности с умением делать самостоятельные выводы исходя из логики развития ситуации.

Человек - существо говорящее и его существование как личности без речевого компонента затруднительно. Нынешнее поколение молодых людей, в огромной части так называемые "продвинутые", будет уметь лишь генерировать картинку и смотреть на нее. Убедиться в этом легко, прислушиваясь к их птичьему сленгу: вместо "неизменно Ваш" - "чмоки-чмоки, бай-бай".

Встречаясь с преподавателями киевских вузов, я непременно интересуюсь, как они оценивают интеллект нынешних студентов. Профессура почти единодушно утверждает, что многие из их подопечных не владеют языком, не в состоянии адекватно выражать свои мысли, в их текстах (если они не скачаны из интернета) ужасная орфография и кошмарный синтаксис. Они пока еще способны вычленить главное слово, как картинку, но не умеют связать его с другими словами. Это поколение гордо именует себя "Power Point" и не без оснований считает, что за ним будущее. В этом будущем лет, эдак через двадцать, для него даже новости придется делать в графическом виде. Вот тогда, очевидно, и перестанут выходить газеты и журналы, печататься книги, а то, что произойдет дальше, описано в повести Рэя Бредбери "451° по Фаренгейту".

Слышу возмущенные голоса: вы преувеличиваете, только посмотрите, сколько в поездах метро читающих пассажиров! Да, много и почти все с ридерами.

У электронной книги много преимуществ перед бумажной. Для ее производства не требуются бумага и прочие материалы, ее не нужно перевозить, расставлять на полках книжных магазинов, она беспрепятственно пересекает границы, а главное - ее потенциальная аудитория измеряется миллионами. Ридеры за последние годы изменились и, несомненно, скоро избавятся от нынешних недостатков. Электронные книги стоят намного дешевле бумажных и неудивительно, что их приобретает все больше читателей. Вроде бы, за ними будущее. Вроде бы…

Но грань, которую электронная книга преодолеть не сможет, мне кажется, существует. О дивной тяге человека к собирательству книг сказано немало, но секрет так и не раскрыт. Есть и всегда будут люди, которым важно, чтобы желанная книга у них была. Они могут и не читать ее, но им нужно, чтобы она стояла на полке или лежала на столе. Это закрывает некую глубинную их потребность.

Непросто описать эманацию, излучаемую книгой, таинство начертания шрифтов, сладковатый аромат бумаги. С вещами более очевидными - проще. Хотя и не всегда их удается рассмотреть, но роль они играют порой наиважнейшую. Как подтекст, например. Антон Павлович Чехов однажды обнаружил, что случайно вырезанный в уже написанном тексте "кусочек" непостижимым образом присутствует в дальнейшем повествовании. Он всегда стремился писать рассказы "величиной в ладонь" и систематически применял этот прием, получивший в литературоведении название "чеховские окна". Эта находка предопределила очарование его прозы.

Подтекст у многих писателей играет ключевую роль. Но вот беда, в электронном виде он исчезает. Впрочем, как и само электронное слово, сохраняя внешнюю оболочку, внутренне опустошается, блекнет, сереет. Тексты писателей, умеющих "ласкать имя существительное" (по выражению Гертруды Стайн), в электронном варианте несут слишком больше потери в сравнении с бумажными.

Очевидное следует признавать: электронная книга хороша для образовательных и познавательных целей, а для литературы, пожалуй, лишь в тех случаях, когда художественное повествование держится на остром сюжете. И в этом - своеобразие нынешнего времени. Да, возможности доступа к богатствам мировой культуры неимоверно расширяются, но и утрачивается при этом немало.

В 1973 году в Киеве родилась очень хорошая поэтесса Наталья Бельченко. Окончила Киевский национальный университет, ходила в желтый корпус, смотрела, как знаменитый парк "лежит плашмя в дневном покое". За всем, что привносит в копилку человеческой культуры новые универсальные эстетические ценности, мир следит внимательно и зорко. И если ее стихи публиковались в Германии, Франции, Швейцарии, Австрии, США, России, значит, они обогащали культуру этих стран. Она явно на взлете. Но добраться до высоты, где парила Белла Ахмадуллина, ей не суждено. Не потому что она так уж сильно уступает в потенциальной мощи поэтического дара. Просто родилась не в то время. В нынешнем времени ни один поэт на земле не соберет стотысячный стадион слушателей, как собирали Вознесенский, Рождественский, Евтушенко, та же Ахмадуллина. Дело не в таланте поэта, дело в потребностях слушателя. Слушатель больше не ищет высокого и гордого, всего того, что помогает человеку познать свою сущность. У него нынче другие потребности.

"Божественный кореш" Бэлла (как назвал ее Вознесенский) ушла из жизни, так и не прикоснувшись к мобильному телефону как олицетворению наступающего электронного мира. Как будто заразиться боялась. Борис Пастернак не читал газет, не смотрел телевизор, в его доме в Переделкино не было радио. Но эти люди останутся в памяти человечества, как и спартанский вождь, задержавший дыхание.

Новый виток эволюции

Мы прожили 15% XXI века. И это точно другое время. Оно вооружило нас новыми возможностями, от которых глупо отказываться.

В 2005 году оранжевые ленточки выполняли роль опознавательных знаков. Тем, кто их цеплял, важно было убедиться: "разом нас багато, нас не подолати". Спустя десятилетие потребность в применении системы "свой-чужой" отпала. Благодаря социальным сетям, количество пользователей которых за эти годы утроилось, участники Революции Достоинства уже знали, что их "багато". Проводить убиенного Бориса Немцова в Москве вышли десятки тысяч людей, не сомневавшихся в том, что они не одиноки, тоже во многом благодаря электронному общению.

Массовый рост волонтерского движения в Украине - несомненно - значительное событие. Готовность людей помогать друг другу, а всем вместе - своей стране, превзошла любые ожидания. Эту полноводную реку питает множество малых речек и ручейков. Интернет среди них - мощный приток. По сути, после очередного удара по благосостоянию граждан на нем сейчас держится центральная надежда на то, что удастся не забюрократизировать волонтерский процесс, не дать ему пойти на спад.

Вряд ли стоит рассчитывать на толковую помощь сверху: государство не было и не будет заточено на развитие общественных движений. Активная часть украинского общества уже всех, да и саму себя, несказанно удивила непредсказуемостью творчества и самоорганизации на всех структурных уровнях. Отчего бы такому не случиться еще раз? Почему не отыскать в недрах зародившегося гражданского общества силы и возможности организовать новую структуру? Пусть это будет "Армия спасения". Настоящая армия, с генштабом, обозами, разведкой и какой-нибудь грандиозной задачей. Воскрешения украинских сел, например. Ведь из тысяч опустевших, практически исчезнувших с карты Украины покинутых сел уже в этом году можно возродить сотни. Дожидаться учреждения госпрограммы - занятие для долгожителей. А тут важно лето сего года не упустить.

Переселенцы и участники АТО, легкораненые бойцы, пенсионеры, отчаявшиеся должники по коммуналке и бомжи, да кто угодно, пусть незамедлительно займут заброшенные дома, начнут обустраивать новые хозяйства. А социальные сети мобилизуют свои возможности для обеспечения их жизни в первый год - от поиска кастрюль до кур, от летучих аптек до еще работающих, но выкинутых на свалку телевизоров и персональных компьютеров. Пусть весь мир Интернета за ними следит и им помогает. А что делать, если госаппарат сориентирован на другие масштабные цели? Впрочем, и ему можно найти применение: пусть со свойственной ему скоростью начнет все это де-факто оформлять и что-то там выделять. Отсев будет неминуем, так что и задержка в бумажной волоките придется кстати.

Главное, чтобы лучик надежды вспыхнул, огонек в конце тоннеля засветился. Тогда и глаза загорятся, и людей с протянутыми руками и благородными лицами у станций метро меньше станет, и землю украинскую гуще заселят.

Другая грандиозная по любым меркам задача - оторвать страну от совка, вырвать ее из когтей глубоко въевшейся в кожу советско-российской культуры. Ее тоже без Интернета не сдюжить. Тут все социальные сети должны напрячься, любой инструмент из клубной кладовки извлечь, вернуть на Родину заблудщие души, - ведь пока мы уступаем восточному соседу на всех фронтах культуры. Но дело поправить можно, если не погружаться в запойную эйфорию вищості української культури перед російською, сільських - перед городськими, народу - перед отими айтішниками. Наше счастье, что у северного соседа с гибкостью проблемы. Он танками прет, тем самым помогая склеивать нашу нацию.

Идет великий слом. В ментальности, в культуре. Меняется человек. Кому-то это нравится, кому-то - нет. Кто-то задержался в том времени, когда был молодым и его все устраивало, а кто-то рванул вперед и вырвался за границы ежедневного бытия своего рабочего коллектива, города и даже страны, позабыв о том, что у древних страшным проклятием почиталась перспектива: "И хлеб свой будешь есть на чужбине".

Приметы нового времени лишь помогают нам понять, как драматически переплетаются причинно-следственные цепи, а входящие в них причины то и дело меняются местами со следствиями. Осознать это совсем непросто. На этом новом витке эволюции востребованы не великие индивидуальности, а массы одинаково готовых к восприятию новых задач людей. И этим (с повышенной способностью к адаптации) гражданам предназначено менять ход истории. Сбиваясь в "муравьиную массу", они обретают возможность взбираться на высоты, откуда открываются совсем другие горизонты. Вот только вопрос остается нерешенным: стЧит ли на этом пути культуру слова и звука, замешанную на нюансах и аллюзиях прошлого, приносить в жертву альтер-эго своей неповторимой индивидуальности? Не слишком ли непомерна цена?

Через пару десятилетий, очевидно, все изменится, все более-менее выровняется. А сегодня все живут рядом, и многие не готовы к переменам. Рассматривая будущее, кривить душой или захлебываться от величия перспектив в сегодняшней многотрудной жизни совсем некстати. Если начистоту, то выбираться из кризиса, в котором мы оказались, придется годами. Дай Бог, управиться в ближайшую пятилетку. При таком раскладе остается одно: собрать воедино абсолютно все, чем владеем и что наработали; сохранить все человеческие и материальные ресурсы; не дать ужаться населению до 35 миллионов; переломить ситуацию, когда часть граждан воюет, а часть - грабит страну; и главное - в нашем настоящем сделать такие изменения, которые нужным для нас образом исправят ход будущих событий.

Вообще-то, история не раз насмехалась над теми, кто увлекался долгосрочными прогнозами. Вспомним, - пару лет назад казалось, что "ночь януковичей" - это надолго. Будем ожидать в будущем прорыва, способного переломить ситуацию, изменить представление о человеке и обществе. И не только ожидать. Будем воспринимать трудности как ступени восхождения.