САПОГИ ЗА ДВЕ БУХАНКИ ХЛЕБА

У этого базара названия нет, хотя в выходные дни он растягивается на три трамвайные остановки. Сюда идут не посредники, не реализаторы, а те, кто продает «свое или соседское».

Прямо на земле разложены самые разнообразные товары: платья, кофты, обувь. Ассортимент чрезвычайно широк: со швейной машинкой или фотоаппаратом соседствуют куклы, пластинки, болты и гайки. Все вещи, продаваемые здесь, уже были в употреблении. Расставаться с ними продавцам чрезвычайно тяжело.

Анна Ивановна приходит сюда уже седьмой раз. Продает книги. Когда-то вместе с мужем они собрали довольно таки приличную библиотеку. Их «собранием» зачитывались все друзья и знакомые. Cейчас большая часть книг, что доставались с таким трудом перекочевала в другие дома. Библиотека пошла с молотка и за гроши. Двухтомник Маргарет Митчел «Унесенные ветром» удалось продать в выходной за две гривни, двухтомник Шекспира — за гривню. И это еще удача, ведь можно простоять весь световой день и не продать ничего. На вопрос, что заставляет расставаться с дорогими ей изданиями, женщина отвечает: «Нужно за что-то жить».

Александр Иванович пришел на рынок впервые. Не зная цен интересующемуся назвал стоимость женских сапожек — 25 гривен. К вечеру готов отдать и за гривню, но никто не спрашивает. Рядом поношенные, но еще вполне приличные сапожки за четыре гривни, чуть далее — за две.

В большинстве случаев стоимость товара здесь оценивается даже не в гривнях, у продавцов иная «валюта». К примеру, пара мужских носок стоит две буханки хлеба, шесть тарелок — три буханки хлеба. Те, кто здесь уже побывал, не удивляются: люди идут сюда, чтобы продать последнее.

Женщина с потухшими глазами сидит даже не предлагая товара. Сегодня она принесла две довольно поношенные ночные сорочки и десяток прищепок. Самое заветное желание — выторговать 50 копеек, на полбуханки хлеба. На вопрос, если бы у вас появились деньги, что бы купили, отвечает без раздумий: «Картошки, вермишель, помидор».

Обращаться с этими людьми просто страшно. Надо не иметь сердца, чтобы выдержать, каждая судьба — это боль и одиночество. У Нины Сергеевны была дружная семья. Муж работал начальником технологического бюро на заводе, 20 лет стоял в очереди, чтобы из семейного общежития перебраться в трехкомнатную квартиру. Как радовались, когда это произошло, но пошли перемены, муж остался без работы, сын начал заниматься бизнесом, без согласования с родителями заложил квартиру. В итоге «коллеги по бизнесу» выселили семью за 12 часов, отобрав все. Заводчане приютили горемык в общежитии, муж вскоре умер, не выдержало сердце, сын уехал на заработки в Россию и не отзывается вот уже больше года. Женщина живет на одну пенсию. Где-то остались «замороженные» вклады, но с них нельзя получить ни копейки...

Анне Тимофеевне 74 года. Тоже живет на пенсию — 59 гривен в месяц: 20 — на квартиру (это с субсидиями), остальное — на жизнь. Сюда на рынок уже вынесла все из того, что могли бы купить. Сегодня, если удается продать значок или пластинку, рада.

Покупателей на этом рынке, по иронии судьбы расположенного на улице Героев Труда, негусто. Лишь изредка проходят перекупщики, которые за гроши скупают хрусталь, посуду или более-менее приличные вещи. Остальное остается невостребованным.

Сколько еще смогут продержаться эти люди без работы, с пенсиями, размер которых, с вычетом коммунальных услуг, равен 30 буханкам хлеба? Как жить? Многим из стоящих на рынке недавно вручили список долгов за коммунальные услуги. Парадокс, но в этой ситуации они еще и платят!.. Правда, делать это с каждым днем сложнее. В одном из домов, куда дотянулась «толкучка», в списке должников значатся две трети жильцов.

Сколько людей в Харькове в эти октябрьские дни вышло продать «с себя», ответа нет. На Героев Труда я сбилась со счета на пятой сотне...