Молодежь станет моложе?

Молодежь — до 29 лет вместо 35, молодая семья — до 35 лет. Такие новации предлагает закон «Об основных принципах молодежной политики», принятый парламентом в первом чтении в июне. СМИ написали в заголовках: «Парламент хочет снизить возраст молодежи». Мало кто стал разбираться в причинах такого решения.

Почему же возраст молодежи в законопроекте снизили? Законодательство гармонизируется с законодательством стран ЕС. В Европе лишь в нескольких «самых богатых» странах молодежью считаются люди в возрасте выше 30 лет: в Украине, Румынии, Греции, Кипре. В эту группу южно-европейских моделей очень хочет попасть и Италия, где периодически ведутся дискуссии о повышении возраста молодежи до 35 лет.

Обычная европейская модель — 15‒29 лет. А ряд успешных стран снижает возраст молодежи до нуля лет: Австрия, Исландия, Швейцария, Люксембург и Лихтенштейн. По финскому закону, молодежь — это люди до 29 лет, без указания нижнего предела. Социализация теперь происходит не в 14 лет, как когда-то, а раньше.

Наиболее эффективные страны гармонизируют свои детскую и молодежную политики. Первая защищает права детей, вторая создает возможность для них участвовать в общественной жизни.

Как аргументируют снижение возраста молодежи? В Эстонии считают, что уже в начальной школе у ребенка появляются первые общественные обязанности. И молодежная политика должна помогать формировать ответственность.

В соседней с Украиной Словакии молодежная работа тесно связана со школами. Основными возрастными группами являются дети и молодежь в возрасте 5–14 лет. Старшая возрастная группа охватывается преимущественно через молодежные организации.

В Швейцарии пошли еще дальше: национальный закон о молодежи определяет свою целевую аудиторию так: «все дети и молодые люди, которые живут в Швейцарии от момента их записи в детский сад и до 25 лет».

Законопроект о молодежи, который сейчас готовится в украинском парламенте ко второму чтению, применяет подход, заимствованный у Швейцарии. Молодежная политика нацеливается не только на молодых людей, но и на детей. Чтобы социализация происходила не в 14 лет, как записано сейчас в законе, а тогда, когда это интересно и важно ребенку.

О фейке, который тиражируют наши министерства. Парадоксально, но сразу два министерства (МОН и Минсоцполитики) и еще два уважаемых государственных учреждения написали в своих официальных замечаниях к законопроекту, что возраст молодежи отнюдь нельзя снижать. Вроде бы и Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) считает, что молодой возраст теперь начинается в 25 лет, а заканчивается в 44.

На самом деле в системе агентств и организаций ООН возрастные рамки молодежи определены конкретно. ЮНЕСКО и Международная организации труда (МОТ) молодежью считают 14‒25-летних. Программа развития ООН (UNDP) — 15‒25-летних. А UNICEF, WHO (упомянутая ВОЗ) и UNFPA (Фонд народонаселения) работают с тремя определениями: подростки — 10‒19 лет, молодежь — 15‒24, а вместе они составляют группу молодых людей — 10‒24 лет.

Аналогичное ООНовскому толкование молодежи возрастом 15‒24 года использует и Организация экономического сотрудничества и развития (OECD). Британский департамент международного развития (DFID) — 10‒24 года, американский USAID — 10‒29 лет, Всемирный банк — 12‒24 года.

Почему в законопроекте предлагается возраст молодежи до 29 лет, а молодой семьи — до 35? До сих пор молодые семьи были «зашиты» в молодежном законодательстве Украины именно с прицелом на возможное получение ими кредитов на жилье. Авторы закона планируют оставить такую опцию и в дальнейшем. Однако более эффективным был бы подход, как в Эстонии, где молодой считается не та семья «возраст членов которой не превышает 35 лет» (как это сейчас записано в законопроекте), а та, в которой есть несовершеннолетние дети.

Чтобы политика молодежного кредитования имела реальный смысл, закон не просто должен определять льготное кредитование для всех (никаких средств МВФ не хватит, чтобы покрыть такие кредиты), а четко нацеливаться на определенные категории, которые силами наших скромных бюджетов — государственного и местных — можно реально поддержать. Например, многодетные молодые семьи.

Интересно, что ООН Хабитат (Молодежный фонд) опирается на высшую возрастную планку и считает молодежью 15‒32-летних. Эта организация занимается поддержкой строительства социального жилья, в частности для молодежи. К сожалению, Украина принадлежит к списку тех немногих стран, где Хабитат до сих пор не имеет своих проектов.

Смогут ли молодые ученые в возрасте после 29 лет получать стипендии? Очевидно, что смогут, — снижение возраста молодежи не предполагает изменения соответствующей нормы в образовательном законодательстве. Хотя открытым остается вопрос, нужные ли вообще такие «возрастные» стипендии в науке.

Лучше привязывать к уровню квалификации исследователя. Есть хороший термин — early career scientist, то есть ученые, начинающие карьеру, которая отвечает уровням R1 и R2 в европейской системе квалификации.

На любом сайте по поиску постдок позиций (между PhD и ассистентом профессора) можно увидеть привязку преимущественно к количеству лет после защиты диссертации, а не к паспортному возрасту.

Во всяком случае, возраст молодых ученых не обязательно должен совпадать с возрастом молодежи. А стипендии для ученых должны быть частью образовательной и научной политики, а не молодежной.

Снижение возраста молодежи — мировой тренд? В исполинской по количеству населения Индии, где проживают более 17% людей планеты, еще до недавнего времени возраст молодежи был как в Украине — 13–35 лет. Однако в 2014 году страна изменила свой подход. Теперь в Индии молодежью считаются лица в возрастной группе 15‒29 лет.

Организация африканской молодежи в своей Хартии определяет молодежью 15–35-летних. Однако в Южной Африке считается, что этот возрастной рубеж вводили без глубокого содержательного осмысления и что такое решение было поспешным. Ни граждане, ни министерства не считают 30–35-летних молодежью. Поэтому там двигаются в направлении снижения возраста молодежи до 28 лет.

Организация исламского сотрудничества (ОІК), охватывающая страны Северной Африки и остальные мусульманские страны мира, констатирует, что африканская молодежь до недавнего времени толковалась вообще в пределах 15–39 лет. Теперь же ОІК рекомендует такую классификацию: дети — до 12 лет; подростки — 12‒16 лет; молодежь — 16‒30 лет. А группу 30‒35-летних позиционирует как молодых взрослых.

В Малайзии прежде молодежью считалась возрастная категория 15‒40 лет, теперь же — 18‒25-летние. Индонезия практикует подход трех пятилеток: 15‒19, 20‒24 и 25‒29 лет (для каждой из этих категории есть свой прицел). Саудовская Аравия может позволить себе любой возраст молодежи, но определила в эту категорию 15‒24-летних. В Турции молодежью считаются 14‒29-летние.

Самая низкая в Европе возрастная планка по определению молодежи во Франции — 4–24 года. В Азии самую низкую планку ввел новый Корейский закон о молодежи — 9–24 года.

Несовершеннолетние, подростки или юношество? Законопроект о молодежи, который готовится к принятию в Верховной Раде, не только отражает мировой тренд на снижение возраста молодежи, но и частично внедряет подход Люксембурга. Эта страна — единственная в ЕС, где в законе о молодежи прописаны сразу три возрастные категории: дети — до 12 лет, подростки — 12‒18 лет и молодые люди — 18‒30 лет.

Законопроект вводит детей в молодежную политику. Согласно Закону «Об охране детства», детьми они считаются до совершеннолетия — 18 лет. А шестой статьей Семейного кодекса определена и категория несовершеннолетних — дети в возрасте 14‒18 лет.

Законодательного понятия «подросток» в Украине нет. Но в Законе «О культуре» дважды упоминается термин «юношество». Законопроект предлагает заменить его на «молодежь», однако правильнее было бы дать определение этого термина. Такая инновация прояснила бы смысл загадочной (необъяснимой) возрастной категории для работников культуры, а также помогла бы в будущих нормативных документах точнее нацеливать усилия, направленные на эту возрастную группу.

«Юношеством» целесообразно законодательно назвать детей в возрасте 10‒18 лет. Ведь активная социализация молодежи теперь происходит совсем не с 14 лет. Именно поэтому в системе ООН она выделена особо. С ней также обязует работать законодательство в сфере культуры. А признанный теперь законодательно «Пласт» уже более полувека своей основной целевой аудиторией считает именно «юношество» в возрасте 11‒18 лет.

Без отдельного определения в законе нацеливать государственную политику на эту возрастную группу, которая больше всего нуждается в поддержке во время своего социального становления, будет весьма сложно.

Вводя термин «юношество», конечно, нужно оставить и нынешнее определение «несовершеннолетние» (14‒18 лет), которое связано с юридической ответственностью. То есть такая инновация должна была бы способствовать тому, чтобы, нацеливаясь на «юношество» с 10‒12 лет, мы все меньше имели дело с термином «несовершеннолетние» преступники. Государство должно переключиться с негативного толкования молодежи на позитивное, сменить борьбу с последствиями на инвестиции в ликвидацию причин их возникновения.

Удар по молодежным лидерам. Снижение возраста молодежи в новом законопроекте больше всего ударит по молодежным активистам. Это снижение приведет к тому, что 30‒35-летний актив лишится возможности получать премию правительства для молодежи довольно существенного размера — почти 50 тыс. грн. Сам размер премии адвокатировался в 2014‒2015 годах, чтобы хоть частично поддержать волонтерский актив молодежного движения, поскольку ни тогда, ни теперь государство никоим образом не поддерживает институционную состоятельность молодежных общественных организаций.

Кроме того, это снижение может вымыть из членства и правлений молодежных организаций соответствующую возрастную группу активистов. Ведь закон, как и действующее законодательство, предусматривает квоту молодежи в общем количестве членства и руководящих органов молодежных организаций.

Поэтому целесообразно будет прописать в законопроекте дополнительное определение «молодежные лидеры». По аналогии, как это сделали в Швейцарии, где молодежь — люди в возрасте до 25 лет, но в законе отдельно отмечено, что к этой категории принадлежат также молодые люди в возрасте до 30 лет, которые на волонтерских началах выполняют функции управления, консультирования или инструктажа в общественных организациях.

Подытожу: доминирующей моделью в Европе является возраст молодежи 15–29 лет. Выбор у нас простой: остаться в «африканском» стандарте до 35 лет и меняться после соответствующих изменений в Африке; гордиться тем, что у нас законодательство о возрасте молодежи лучше, чем в Италии. Или, наконец, признать фактическое состояние дел, осознанно подойти к нацеливанию молодежной политики (с дополнительным определением в законопроекте термина «юношество» и «молодежные лидеры») и приблизить возрастные границы молодежи к европейскому законодательству.

Такой подход уменьшит формальный охват молодежи более чем на два миллиона человек в возрасте 30‒35 лет (оставляя для этой категории инструменты, до сих пор демонстрировавшие свою эффективность), но позволит сконцентрироваться на остальных более восьми миллионах молодых украинцев. При этом в целевую аудиторию молодежной политики дополнительно будут включены около трех миллионов детей-школьников в возрасте до 14 лет.