Пандемия непрофессиональности и безответственности

Эта статья посвящена уже банальной для нашего общества проблеме: многолетней невозможности сформировать и заставить работать механизмы академической добропорядочности. Можно констатировать: сложилась ситуация, когда и уже введенные, и активно предлагаемые направления, методы и механизмы не срабатывают, а преимущественно вызывают негодование, непринятие их научно-образовательным сообществом. Вместо этого растет разочарование, усталость, раздражение.

На почве этих процессов формируется абсурдная ситуация. С одной стороны, существуют объективные требования времени, определенное коллективное приложение усилий к внедрению норм, принципов академической добропорядочности в практике научно-просветительской жизни. Например, введение МОН Украины обязательной проверки на плагиат дипломных, магистерских работ, диссертаций, статей, печатающихся в ведущих научных изданиях Украины; обнародования текстов авторефератов, диссертаций, откликов оппонентов на сайтах ЗВО. Как бы ни сопротивлялись определенные круги, заинтересованные в росте безответственности, безнаказанности за нарушения требований академической добропорядочности, все же приходится выполнять эти формальные требования и ожидать результатов проверки от изобличителей, общественных активистов и даже просто «добрых» коллег.

С другой стороны, не уменьшается академический плагиат, плагиатная деятельность, различные фальсификации, имитирование научно-образовательной деятельности, о чем свидетельствуют постоянные изобличения и скандалы в высшей школе. Примеры есть и они всем известны.

Главное в этой статье — не фигуры плагиаторов, фальсификаторов, участников плагиатной деятельности, изобличителей, общественных активистов, а принципиально другое. Сейчас важно осознать, как выглядит реальная ситуация с введением норм, принципов, механизмов академической добропорядочности, чтобы понять, что же делать, когда знаешь, кто виновен в разрастании пандемии плагиата, фальсификаций, манипуляций в научно-просветительской среде. Именно поэтому ни одна фамилия в этой статье фигурировать не будет, а МОН, НАОКВО, профильный комитет ВР Украины, ЗВО будут упоминаться безотносительно к их конкретным руководителям и сотрудникам, а исключительно как социальные институты, призванные внедрять, соблюдать нормы академической добропорядочности и требовать этого от всего образовательного сообщества.

Один из активно предлагаемых путей — обращение отдельных людей и социальных институтов в суды для защиты норм и принципов академической добропорядочности. Настойчивое направление общественных настроений в сторону судебной системы как механизма реального и положительного решения части проблем с соблюдением норм академической добропорядочности считается правильным и эффективным шагом. В социальных сетях, где обсуждаются эти вопросы, все чаще звучат голоса в поддержку такого решения. Казалось бы, что это цивилизованный и вполне приемлемый путь отстаивания персональной чести и достоинства, а также интересов и репутации социальных институтов: МОН, НАОКВО, ЗВО. Но что получится на практике, если мы пойдем таким путем?

Общеизвестно, суды не решают, кто является плагиатором, фальсификатором, кто — настоящим ученым, профессиональным преподавателем, а работают с нарушением процедурно-процессуальных норм и требований. В суд с уже выявленными фактами плагиата можно подать только в рамках закона об авторских и сопредельных с ними правах. И даже если МОН, НАОКВО или особенно ЗВО захотят применить сопредельные права и подать в суд на нарушителя норм академической добропорядочности (плагиат, фальсификация, манипуляции данными со стороны соискателей научных степеней, званий, авторов, напечатавших сплагиированные статьи в научных изданиях определенного ЗВО, НИИ), их ожидает сложная и кропотливая процедура, в частности по розыску реальных авторов сплагиированных текстов и уговаривания их приобщиться к судебному иску. Подробнее о ловушках судебного пути — в статье «О давних грехах и длинных тенях». В этой статье очерчены далеко не все проблемы, с которыми будут сталкиваться представители научно-просветительского сообщества, если они решат отстаивать в суде права и нормы академической добропорядочности. Но и этого достаточно, чтобы понять, почему путь судебного иска — это путь быстрой и необратимой абсурдизации научно-образовательного процесса.

Довольно легко представить, какой коллапс произойдет, если преподаватель, проверяющий реферат, курсовую или магистерскую работы, найдет факты академического плагиата и пойдет в суд; если студент не признает себя плагиатором, будет настаивать на профессиональном соответствии своей работы, а администрация ЗВО и коллеги такого преподавателя не захотят выносить сор из избы и со своей стороны предпочтут закрыть глаза на поведение такого студента. Преподаватель будет вынужден своими силами противостоять системе. Многим ли это захочется делать? Вопрос риторический. Ответ на него — продолжение роста фактов академической недобропорядочности.

Но даже если администрация ЗВО и коллеги поддержат преподавателя, что будет на практике? С каждым рефератом/курсовой/магистерской идти в суд? Кто будет истцом — преподаватель, разоблачивший плагиат, фальсификацию; кафедра, лаборатория, где выполнялась и должна была пройти защиту работа; администрация ЗВО? Кто будет оплачивать судебные издержки? Кто будет оплачивать работу адвокатов? Что будет со студентом, которого обвиняют в фактах плагиата, фальсификации, — его отстранят от занятий до решения суда, которого, возможно, придется ждать несколько месяцев или даже лет? Студента будут переводить с курса на курс до самого получения диплома? А если он проиграет дело, то его отчислят, и на каком правовом основании? Если студента, как это заведено в цивилизованных странах, отчислят за факты нарушения норм академической добропорядочности, о чем и будет судебное решение, — то вернут ли ему деньги за обучение за те годы, когда уже рассматривалось судебное дело, но студенту позволили учиться до окончательного решения? Отменят решение о его дипломе, если судебное дело закончится после получения диплома? А если такого студента едва ли не каждый преподаватель на каждом курсе будет разоблачать в фактах плагиата, фальсификаций, — каждый раз судиться? А если дело выигрывает студент, да еще и подаст иск о моральном ущербе, — кто их будет оплачивать: преподаватель, инициировавший дело, или администрация кафедры, лаборатории, ЗВО?

Возникает еще много таких вопросов, особенно если взвесить, что сюда же добавляются вопросы фактов плагиата, фальсификации в диссертациях. Поскольку никто не может быть уверен в том, что аспирант/докторант, которого разоблачили в нарушении академической добропорядочности и не дали защититься уже на последнем этапе работы, не подаст в суд на руководителя/консультанта/кафедру/ЗВО за то, что в течение всех лет обучения в аспирантуре/докторантуре их аттестовали и рекомендовали к защите. Это трудно представить, но такие случаи возможны, если учесть сложный и материально отягощающий процесс подготовки исследования к защите. Как невозможно быть уверенным в том, что руководитель/консультант/кафедра/ЗВО за системные фальсификации не подадут в суд на соискателя научной степени, которого посторонний изобличитель поймал на плагиате и обнародовал эти факты. Как нельзя быть уверенным и в том, что кафедра или ЗВО не подадут в суд на соискателя, его руководителя/консультанта за то, что они занимались плагиатной деятельностью, о которой стало известно через СМИ, от постороннего изобличителя, да еще и накануне очередной аттестации. Как нельзя быть уверенным и в том, что изобличители, общественные объединения, занимающиеся вопросами академической добропорядочности, не будут судиться с определенным научным работником, преподавателем, которого разоблачили в системном нарушении ЗВО, МОН, НАОКВО. К тому же ЗВО, МОН, НАОКВО могут подавать иски на изобличителей, общественных активистов, ОО за то, что были сфальсифицированы обвинения определенного лица, которого разоблачили в плагиате, плагиатной деятельности. Аналогично, и разоблаченные, но не привлеченные к ответственности плагиаторы, фальсификаторы, участники плагиатной деятельности могут судиться с ЗВО, МОН, НАОКВО, изобличителями, ОО за осквернение чести, достоинства и деловой репутации.

Типология таких реальных и гипотетических случаев сложнее. Но проблема в том, что судебные процессы по вопросам академической добропорядочности, которые могут стать массовым явлением и породить систему юристов, специализирующихся на этих вопросах, — не будут содействовать профессиональному росту просветительской среды, не будут ценить в ней нормы, принципы цивилизованного профессионального существования. Они превратят самые громкие случаи в телевизионные шоу, наподобие шоу о судебных разводах, разделе имущества, признании внебрачных детей в среде «звезд» шоу-бизнеса, и подтолкнут к дальнейшему социальному напряжению, агрессии, расслоению общества: людей заставят окончательно поверить, что тот, у кого более ловкие и дорогие адвокаты, больше материальных возможностей для проведения различных экспертиз (включительно с зарубежными специалистами) и выиграет суд по вопросам академической добропорядочности. Это причинно-следственным образом приведет к росту эмоционального напряжения и непрофессионализму в научно-просветительской среде, ее ориентированию на зажиточных работников и внешние факторы в решении сугубо профессиональных вопросов.

Единственный выход из такой абсурдной ситуации — осознание научно-просветительской средой важности социального, квалифицированно ответственного отношения к себе.

Это осознание должно быть подобно тому, которое сейчас порождает пандемия COVID-19, вынуждая соблюдать социальную дистанцию, использование средств индивидуальной защиты, личной гигиены и требовать от других уважать эти общественно важные шаги и нормы. Это осознание того, что тотальный непрофессионализм научных работников, преподавателей ЗВО — одновременно и коллективное поражение нашего общества, и личное поражение каждого из нас.

Пандемия непрофессионализма означает, что кто-либо каждую минуту сталкивается с опасностью. Никто не может быть уверен, когда идет в магазин или едет на работу, что на его пути не встретится водитель, которого учили непрофессионалы, а мост, дом, торговый центр строили не те инженеры, которых учили адепты плагиатной деятельности и фальсификаций; так же нет никакой гарантии, что в аптеке, больнице, школе, человек приобретет качественный или хотя бы безопасный для здоровья товар или услугу. Как нет гарантий в ситуации пандемии непрофессионализма, что на все претензии не будет ответ — «человек имеет право на ошибку, обидно, что это затронуло вашу жизнь, но у всех есть право на ошибки». Таким образом, некритически выбирая или молча поддерживая абсурдную ситуацию пандемии безответственности, непрофессионализма в научно-просветительской среде, кто-то дает согласие, чтобы его жизнь была реализованным правом других на ошибки.