ВЫБОР ИЗБРАННЫХ

Едва ли был в истории украинского парламентаризма вопрос с такой же горемычной судьбой. Четыре с половиной года отечественные законодатели разных идеологий и созывов отчаянно борются за право избираться по партийным спискам. Меняются номера проектов и разработчики, нормы и механизмы, доводы сторонников и контраргументы противников. Неизменным оказывается лишь итог: пропорциональная избирательная модель никак не может заполучить статус закона.

Последняя неудачная попытка изменить правила проведения парламентской кампании датирована минувшим четвергом. Лишь 202 народных избранника поддержали проект №3425 (больше известный под именем «варианта Ключковского—Рудьковского»), принятие которого автоматически превращало партии в главного действующего игрока будущих выборов в Раду. У двух других проектов (Степана Гавриша и Богдана Губского) нашлось еще меньшее количество поклонников. Ситуация недельной давности повторилась с почти абсолютной точностью.

Решить вопрос о направлении всех трех законопроектов на повторное первое чтение не удалось. Не увенчалась успехом и миротворческая миссия Виктора Мусияки, предлагавшего поручить подготовку согласованного документа временной комиссии ВР, не так давно плодотворно потрудившейся над парламентским вариантом политической реформы. Итог бесплодной дискуссии подвел спикер: ссылаясь на регламент, Владимир Литвин признал все три версии нового закона отклоненными и под гневные возгласы оппозиции объявил, что к повторному их рассмотрению Верховная Рада сможет вернуться не ранее следующей сессии.

Формально Владимир Михайлович прав. Но сказанное им отнюдь не означает, что на следующей «пленарной» неделе оппозиция не предпримет очередной попытки поиграть в «пропорционалку». В самом деле, ни за один из отвергнутых вариантов закона парламент не имеет права голосовать до конца этого года. Однако же никто не вправе помешать ни Ключковскому, ни Гавришу, ни Губскому поменять в своих проектах пару-тройку норм (оставляя неизменной суть) — и вот уже готов новый документ. Остается только добиться внесения в повестку дня вопроса о его обсуждении — и все повторится сначала.

В то, что пропорциональный закон удастся пробить, мало кто верит. Так стоит ли ломиться в закрытую дверь? Один из лидеров оппозиции и, пожалуй, самый ярый сторонник «партийных» выборов Александр Мороз убежден, что стоит. И что дверь можно открыть. Во вчерашнем интервью «ЗН» глава СПУ выразил уверенность, что через две недели высший законодательный орган приступит к рассмотрению нового согласованного проекта. В его основу, по словам Александра Александровича, будет положен яростно поддерживаемый оппозицией и столь же яростно отвергаемый большинством «вариант Ключковского—Рудьковского». Воскресить похороненный «проект №3425» сторонники «пропорционалки» надеются при помощи «трансплантации» — к телу «покойного» надеются «пришить» нормы, «ампутированные» у другого безвременно почившего документа — «проекта Гавриша».

Для того чтобы нашим читателям было проще ориентироваться в происходящем, позволим себе в двух словах напомнить о сути двух проектов. «Вариант Ключковского—Рудьковского» представляет собой жесткую пропорциональную модель. В соответствии с ней, субъектами избирательного процесса являются исключительно партии, зарегистрированные не менее чем за год до выборов (при этом партиям не запрещается объединяться в блоки). Списки кандидатов утверждаются съездами и носят закрытый характер — передвинуться в предвыборной табели о рангах ты можешь только в случае снятия с регистрации либо гибели кого-то из соратников. Количество мест, которые партия (блок) получит в парламенте, зависит от общего количества поданных за нее голосов. При этом поддержать ее должны не менее 4% избирателей, принявших участие в голосовании. Шансы конкретного лица стать народным избранником зависят от общих показателей его организации и от места, занимаемого им в списке.

Депутаты избираются по единому многомандатному общегосударственному избирательному округу. Ни за одним из регионов не закрепляется «собственный» депутат. При этом закон предполагает существование 225 так называемых технологических округов (с приблизительно одинаковым количеством избирателей), которые создаются только на время выборов.

«Вариант Гавриша» предусматривает схему, сохраняющую элементы «мажоритарки». С одной стороны, игроками на электоральном поле также являются только партии и блоки. Упоминание о списках и едином многомандатном округе в этом документе также присутствует. Но вот принцип формирования партийных реестров и методология определения победителей несколько иная. Согласно проекту №3425-1, территория Украины делится на 450 округов. Соответственно каждая партия (или блок) подает в ЦИК список из 450 кандидатов, каждый из них закрепляется за конкретным округом. Количество голосов, отданных за партию или блок, определяется путем добавления голосов, поданных за нее в каждом отдельно взятом округе. А перечень соискателей депутатского звания определяется не до выборов (как в случае с закрытыми списками), а по их результатам.

Поясним. Например, количество голосов, поданных за какую-то партию, позволяет ей получить в парламенте восемь мандатов. Как вычислить счастливчиков? Представители первой пятерки становятся депутатами автоматически, независимо от того, насколько активно поддерживали их организацию в тех округах, за которыми они были закреплены, — для лидеров в проекте сделано исключение. Оставшиеся три места распределяют после нехитрого арифметического подсчета. То есть, если партия собрала максимальный электоральный урожай, скажем в округах №№ 111, 212 и 313, то лица, закрепленные за этими округами, могут смело делать на лацканах пиджаков дырочки для депутатских значков.

Два необходимых уточнения. Во-первых, как и в «проекте Ключковского—Рудьковского», округ как таковой ликвидируется после окончания выборов. Во-вторых, участвовать в распределении мест в Раде могут только те партии, которые преодолели 5-процентный барьер.

У каждой из предложенных моделей есть свои достоинства и свои недостатки Разработчики проекта №3425 считают, что «пропорционалка» с закрытыми списками повышает роль партий и является эффективным способом борьбы с так называемой регионализацией политики. Суть их критики в адрес версии Гавриша сводится к следующему. Во-первых, с их точки зрения, существование института уполномоченных представителей партии в округах будет сбивать с толку избирателей, искажая процесс естественного волеизъявления. Проиллюстрируем эту мысль. В округе N проживает достаточно большое количество граждан, разделяющих идеологию СДПУ(о) и готовых отдать за нее голоса. Однако от СДПУ(о) за этими округами закреплен некий политик А, имя которого избирателям ничего не говорит или (еще хуже) вызывает резко отрицательные эмоции. В то же время уполномоченным представителем НДП (к которой избиратели не питают никаких чувств) в этом же округе является политик В., которого туземцы очень даже уважают. Поскольку он еще во время прошлых выборов отремонтировал пару бойлерных, построил пару детских площадок и раздал пару тонн гуманитарной помощи малообеспеченным. В итоге жители округа, желавшие проголосовать за СДПУ(о), дружно проголосуют за НДП. И при этом будут думать, что проголосовали за В. И будут надеяться на новую гуманитарную помощь. Хотя не исключено, что гражданина В. они никогда больше не увидят, ибо округ ликвидируют сразу после подсчета голосов.

А вот в случае с «закрытой» пропорционалкой, утверждают ее сторонники, народ не будет себя тешить лишними иллюзиями и глазеть на лишние фамилии. Для него, для народа, в этом случае определяющими факторами будут программа партии или блока, а также имена лидеров его блока. К которым можно и должно испытывать уважение даже в том случае, если они не завозили в этот округ ни грамма мазута и не тратили на обитателей этого региона ни гривни.

Претензия номер два к законопроекту Гавриша формулируется следующим образом. Представители оппозиции исходят из того, что пропорциональные выборы – первый шаг к парламентско-президентской республике, к усилению полномочий высшего законодательного органа. Следовательно, партия, которая намеревается участвовать в формировании правительства и готова брать на себя часть ответственности за происходящее в стране, должна привести в парламент политиков-профессионалов. Однако далеко не все профессионалы, готовые заниматься решением стратегических вопросов, умеют пламенными речами зажигать сердца доярок и докеров. Далеко не все фотогеничны и популярны. Речистость и популярность – удел лидеров, вторые номера должны быть добротными профи, таскающими рояль за признанными солистами. Каждый из них должен быть готов сделать все от него зависящее для выполнения партийной программы. Вот пусть за нее, за программу, избиратель и голосует. Когда избиратель голосует за партию, он выражает ей свое доверие. Так почему же избиратель не может доверить партии самостоятельно составить список будущих депутатов?

Третий аргумент в пользу «закрытых списков» – они заметно дисциплинируют будущих кандидатов. И, наконец, последнее – регионализация выборов, пусть даже такая условная, как у Гавриша (по мнению сторонников схемы Ключковского–Рудьковского), существенно облегчает возможность применения административного ресурса.

У сторонников Гавриша тоже есть что возразить своим конкурентам. С их точки зрения, проект, наработанный Степаном Богдановичем, максимально (настолько, насколько это возможно при пропорциональной модели) приближает избранных к избирателям. Кроме того, он обостряет здоровую внутрипартийную конкуренцию, предупреждает процесс покупки мест в «проходной» части списков и протаскивание на верхние ступеньки табели о рангах «левых пассажиров» и «денежных мешков». А в парламент (благодаря практически непосредственному участию избирателей в раздаче мандатов) придут игроки, разные по идеологическим пристрастиям, но примерно равные по своему политическому весу.

Характеризуя проект Гавриша, один из его коллег едко заметил, что он самый пропорциональный из мажоритарных и самый мажоритарный из пропорциональных. Сам Степан Богданович считает это обстоятельство достоинством, оппозиция – недостатком. Единственное, в чем стороны сходятся, так это в оценке варианта, подготовленного Богданом Губским. Даже Леонид Кравчук законопроект своего коллеги по парламентскому большинству, не смущаясь, назвал просто мажоритарным. Схема, предлагаемая лидером группы «Народовладдя», проста как афоризмы Президента: кандидаты, выдвинутые партиями, разъезжаются по 450 округам. Победивший в конкретном округе становится депутатом. Все. Причем тут пропорциональная модель, неясно…

Очевидно, что в процессе переговоров о судьбе нового избирательного закона (который продолжают вести лидеры фракций) проект Губского браться в расчет не будет. Куда менее очевидно, на чем, собственно, собираются сойтись противоборствующие стороны. Вкратце изложим точки зрения двух наиболее активных участников процесса – Степана Гавриша и Александра Мороза. Первый уверен в том, что давно можно было бы договориться и принять закон, невзирая ни на что. (Под «ни на что», насколько можно понять, подразумевался «саботаж» фракций «Регионы», «Европейский выбор» и «Народный выбор», являющихся местами компактного обитания «идейных мажоритарщиков».) Можно было бы, но оппозиция, и прежде всего социалисты, с точки зрения Гавриша, сознательно не шли ни на какие компромиссы. Хотя, замечал депутат, «возможности для компромиссов были, а такой уж острой необходимости поднимать этот вопрос прямо сейчас и в такой форме, как раз не было».

При этом противники режима, по предположению координатора парламентского большинства, преследовали сразу несколько целей. Во-первых, они любым способом хотели провести через парламент именно жесткую пропорциональную модель с «закрытыми списками», которая существенно облегчила бы им жизнь на парламентских выборах… в следующем году. Досрочная избирательная кампания в Раду, по убеждению Гавриша, была вторым пунктом плана «четверки». Первое лицо фракции «Демократические инициативы» предположил, что в 2004-м оппозиция может иметь неплохие рейтинговые показатели. И постарается максимально использовать это обстоятельство, попытавшись на очередных президентских выборах провести «своего» президента, а на внеочередных парламентских – заполучить «свое» большинство. В 2006-м на основе действующего избирательного закона сделать это будет намного сложнее.

Чрезмерная активность, а также излишняя несговорчивость оппозиционных фракций в вопросе о пропорциональной системе, по словам Гавриша, имеет и еще одно объяснение. Он полагает, что таким образом «наши», коммунисты, социалисты и «бютовцы» пытались психологически воздействовать на пропрезидентскую коалицию. Предводитель «большевиков» высказал предположение, что достичь желаемого эффекта оппозиции будет трудно в силу разных причин. Одна из них заключается в том, что «Президент сохраняет серьезное влияние на большинство». Вместе с тем Гавриш признал, что «оно не может четко сформулировать свои программные принципы, потому что ожидает позиции власти».

Однако не все так безнадежно, считает экс-вице-спикер. Переговоры продолжаются, и выйти из тупика можно при помощи следующей схемы:

– заключить межфракционную договоренность, в которой будет записано, что пропорциональный закон будет первым и обязательным шагом на пути к реализации политической реформы;

– подготовить согласованный законопроект, который бы включал в себя элементы вариантов №№ 3425 и 3425-1 и при этом максимально учитывал интересы мажоритарщиков. В качестве компромисса можно, в частности, использовать следующую модель – половина депутатского корпуса избирается по жесткой пропорционалке, половина – согласно механизму, описанному в проекте Гавриша.

Переговоры, по словам Степана Богдановича, проходят сложно. Коммунисты на контакт идут, с социалистами несколько сложнее (особенно сложно с их лидером). «Наша Украина» якобы абстрагировалась – Гавриш сослался на слова Виктора Пинзеника, вроде бы заявившего, что ни пропорциональный закон, ни политическая реформа не являются для «НУ» стратегическими целями. Позицию «БЮТ» куратор большинства охарактеризовал просто: «они заинтересованы в сохранении дальнейшей напряженности». Гавриш выразил убежденность, что проблема решаема, но не уверен, что решится она скоро и просто.

«Показания» Александра Мороза с «показаниями» его коллеги не сходятся. Лидер СПУ считал и считает, что ставить вопрос об утверждении пропорционального закона необходимо было именно сейчас и очень жестко. «До парламентских выборов – два года. Это как раз тот срок, за который любая партия будет иметь возможность нарастить мышцы, усовершенствовать структуру, провести необходимые реформы и основательно подготовиться к сложной и ответственной кампании. Кроме того, этот закон — тест на готовность к политической реформе. Нет закона – нет и реформы. Тогда вопрос о желании нынешней власти усовершенствовать систему управления государством отпадает сам собой, а вопрос о проведении необходимых конституционных изменений откладывается. И ни общество, ни парламент, ни ведущие политические силы не будут больше отвлекаться на досужие разговоры Президента о реформах…».

Предложение Гавриша о подписании пакетной договоренности «пропорциональный закон в обмен на политическую реформу» Мороз отмел как несостоятельное. «Эти вопросы не могут идти в пакете. Не надо ничего подписывать, надо принимать…». Разговоры о досрочных выборах Александр Александрович назвал «большой и древней глупостью» и выразил удивление, что его уважаемый коллега ее повторил. Слухи о своей несговорчивости руководитель социалистов опроверг, о разнице в подходах внутри «четверки» – также. Зато нашла подтверждение информация о том, что детали «проекта Гавриша» могут быть использованы при подготовке согласованного документа. Но интерпретация была иной – 75% мест в парламенте должны получить «закрытые списочники», 25% – «открытые».

Мороз заметил, что готовность к диалогу с оппозицией демонстрируют и эсдеки, и народные демократы, и аграрии. Но при этом оговорился: «Все они ждут команды..», тем самым косвенно подтвердив слова Гавриша о томительном ожидании большинства. Леониду Даниловичу пора бы уж обозначить свое отношение к происходящему.

Помнится, когда-то он называл пропорциональные выборы «глупостью» и предположил, что «партийный» парламент сформирует не правительство, а дурдом. Затем обещал, что «списочная модель» появится в Украине не ранее чем через сто лет. Позже заявлял, что с удовольствием подпишет пропорциональный закон, но тогда, когда в Украине отомрут «диванные партии», и политических организаций в Украине «будет десять, а не сто десять». В конце концов расписался в любви к пропорциональным выборам, но при этом пояснил, что не имеет в виду по партийным спискам (?!) В промежутках между высказываниями принципиальный глава государства щедро накладывал вето на все возможные модификации нового избирательного закона.

Сейчас Президенту не до этого. Но когда конфликт на Тузле будет доведен до логического конца, когда мы снимем свои пограничные посты, когда совместными усилиями возведем российскую дамбу и за свои деньги построим российские заставы, у Леонида Даниловича появится время. И в промежутке между визитами в Гондурас и Зимбабве он, возможно, наконец-то расскажет своим, какой парламент он хочет строить. Какую он хотел построить Украину, боюсь, мы уже не узнаем никогда…