ТОГИ ВОЙНЫ

а Западе у каждого есть по крайней мере одна пара таких военных штанов. Они вне моды, поскольку не были задуманы для гражданского ношения. Каким же образом вещь из гардероба молодого германского призывника попала к вам?

Раннее утро в загородном бизнес-парке неподалеку от Бурнмаута в Англии. Грузовик останавливается у огромного авиаангара, штаба фирмы General Issue, занимающейся оптовыми закупками списанного армейского оборудования и обмундирования. Когда задние двери открываются, оттуда вываливаются 25 тысяч пар защитного цвета штанов и 16 тонн армейских ботинок - трофеи с аукциона военной базы в Германии. Под постоянный гул находящегося поблизости швейного цеха двенадцать пар рук хватают, сортируют и оценивают десятиметровую гору.

У завала милитаристских приколов нарастает возбуждение: один из сортировщиков обнаружил связку с плащами-накидками британской армии образца сорокового года. Впрочем, такие исторические находки редки. В основном кучу составляют вещи более современные (прямо с передовой), предназначенные для спасения жизни: нательная броня в пуленепробиваемых Кевларах/Kevlar, бронежилеты, рабочие робы с угольной изоляцией и герметичными швами для защиты солдата от ядерного, биологического или химического заражения. (Как комментирует один из разборщиков, Полартек/Polartec, защитная ткань для роб - «это для маменькиных сынков».) Ко всему этому добавьте еще груды перегрузочных комбинезонов для летчиков, автоматически надувающиеся на определенной высоте, дабы взрывающиеся сосуды не забрызгали кровью панель управления вашего Стелза/Stealth, которым в «загробной» штатской жизни уготована роль одежды-фетиша.

Но основной груз здесь все-таки стандартные военные штаны combats, комбаты (ударение на первом слоге) - ежегодный источник прибыли для индустрии одежды (по терминологии высокой моды, имеющие носимость настолько продолжительную и адаптируемую, насколько она была задумана создателями-дизайнерами). Смоделированные для защиты солдата, сражающегося на линии фронта; скроенные свободнее официальной/парадной военной одежды для того, чтобы было легче передвигаться; с маскировочной раскраской, чтобы сделать незаметным в предполагаемой среде, и «фирменными», легко узнаваемыми, боковыми карманами, расположенными таким образом, чтобы добираться до них было как можно легче и быстрее, они были введены американской армией во время войны во Вьетнаме. И именно тогда - во времена борьбы с расизмом, сексизмом, ядерным оружием и Вьетнамом - комбаты стали неотъемлемой частью американской студенческой контркультуры. Носимые The Clash и их политизированным окружением, в семидесятых они были антимодой для панков. В восьмидесятых комбаты вышли из моды и пользовались популярностью только у студентов и хиппи, желавших продемонстрировать свои революционные настроения хорошо одетому мейнстриму. В девяностых военные штаны выше любых рассуждений о моде: они настолько же очевидны и незаменимы, как джинсы.

Военные штаны - это круто не потому, что вся группа All Saints носит их приспущенными с открытыми маечками/футболками. Это стильно не потому, что такие модельеры-дизайнеры, как Джил Сандерс/Jil Sanders и Мартин Ситбоун/Martine Sitbone, в этом сезоне включили в коллекции свои «навороченные» версии комбатов, сшитые из шикарных и дорогих материалов. И заезженно это не потому, что их носит каждая подростковая группа (911, East 17 и т.д.) и каждый ведущий детской передачи в Британии. Это просто военные штаны. И сказать, что они сейчас в моде, значит подразумевать, что в следующем году их не будет. Военные штаны вне моды. Они просто есть на вешалке (в той или иной инкарнации), на каждом блошином рынке, в дизайнерском и армейском магазинах - куда бы вы ни зашли, по всему миру.

От военных складов до магазинов мод ваши комбаты, если только они настоящие, прошли через международный закамуфлированный мир доморощенных миллионеров, торговцев и странных подвальных точек обмена военными изделиями. Великобритания находится в самом центре этой запутанной сети. Бизнесмены вроде Яна Уолфелда из General Issue начинали в 1983-м с продажи строителям в Саузхэмптоне мешков с военными ботинками, а сейчас заведуют оптовыми закупками военной моды со всего мира.

1. Дизайн

Несмотря на то, что американские комбаты, как правило, считаются самыми стильными (хотя немецкая и голландская формы тоже пользуются хорошим спросом), любой солдат вам скажет: британские штаны - самые лучшие (оказывается, наемники скорее умрут, чем наденут что-либо другое). К тому же достать эти штаны не так-то просто (см. ниже). «Любой человек в этом бизнесе скажет вам, - заговорщицки подмигивает Ян Уолфелд,-британских комбатов никогда не бывает достаточно».

Жизнь новой пары британских военных штанов начинается во внушительном лабиринте суперцентра министерства обороны (МО) Объединенного Королевства в Бристоле. Британское правительство ежегодно выделяет 12 миллиардов фунтов стерлингов на «нево-оруженную оборону», куда входит и battledress uniforms(BDU)/форма для боевых действий (ФБД). В добавок к новым заказам на существующие ФБД эта сумма включает средства, которые идут на научные исследования в специальное оборонное агентство DCTA (Defence Clothing and Textiles Agency) в Кейверсфилде, Охфордшир. Здесь небольшая команда дизайнеров, состоящая из текстильных экспертов, штатских служащих и солдат с боевым опытом, задумывает и воплощает в реальность новое обмундирование. Среди последних «продуктов» этого агентства - «революционная» модель Боец-Солдат'95 - костюм-ансамбль из долго носимых, быстро высыхающих, многослойных тканей типа Gore-Tex, понижающий видимость солдата для инфракрасных камер, который может быть использован в Арктике, Персидском заливе или в джунглях. Последние новости с фронта новых разработок ФБД - это «Crusader 21», засекреченный проект из Оксфоршира, который появится на местах сражений к двухтысячному году и, несомненно, вскоре после этого - в магазинах и на улицах.

2. Проверка и тесты

DCTA также проводят испытания новых моделей военной одежды. Многочисленные лабораторные тесты над тканями проводятся до того, как сшиты на пробу солдатам на маневрах первые костюмы. Если вы увидите группы людей военного вида, бегающих по полю в районе Колчестера, знайте: они воюют со своим новым обмундированием, а не играют в пейнтбол (военная игра с краской вместо пуль).

3. Производство

Успешная модель, прошедшая все тесты, выдвигается на тендер для массового производства. Эта стандартная процедура британского министерства обороны сохраняет в секрете все имена и детали контрактов.

4. Выдача

Обмундирование выдается новым солдатам. Так как во многих странах континентальной Европы в той или иной форме существует система призыва и обязательной национальной службы, военного обмундирования там шьется значительно больше.

Европризывник получает абсолютно новый набор, а через год, уходя из армии, сдает едва тронутые комбаты. Только германская армия списывает ежегодно более 400 тысяч почти новых форм. В профессиональной британской армии (налогоплательщики, обратите внимание) свои штаны носят до последнего, результатом чего является повышенный спрос и ограниченное предложение.

5. Армии собирают свои списанные вещи

В Европе каждая военная база сама заведует аукционированием своих ненужных материалов. В добавок к формам экс-призывников на складах, в ожидании покупки по смехотворным ценам, имеется также многолетняя еврогора комбатов: излишки заказов, а также форма, вышедшая из употребления после разработки нового дизайна.

В Великобритании военная одежда после того, как она была сношена до состояния, исключающего какое-либо практическое применение, собирается специальной компанией AMAC, получившей имя от своего основателя Алана МакКарти. Этой компании на 25 лет были доверены хранение, продажа и уничтожение всех материальных остатков МО. Оборудование и одежда собираются с британских военных баз, включая и те, что расположены в Северной Ирландии и Германии, а затем отвозятся на склады AMAC на окраине Манчестера. Все, что уже не может быть отремонтировано и перешито, отправляется текстильным компаниям как вторичное сырье. Оставшиеся материалы сортируются в зависимости от степени сноски, подписываются, складываются в кульки и продаются посредникам/оптовикам.

6. Посредники скупают излишки

Оптовики, занимающиеся военной продукцией, путешествуют по всему миру, проверяя военные базы, которые устраивают аукционы. Им приходится покупать товар вслепую (вся продукция уже расфасована по мешкам, так что покупатели не могут быть уверены ни в качестве, ни в размере, ни в цвете) и в огромных количествах (типичный лот на таком аукционе состоит из 20 тысяч пар штанов).

Военные базы также распродают «смешанные» лоты: сюда может входить что угодно - от плащей-накидок (большого дефицита в штатском мире) до бесполезных наборов старых ножей и вилок. У каждого оптовика есть история о своей покупке-катастрофе. Ян Уолфелд вспоминает о том, как однажды рискнул и приобрел, как оказалось, «50 тысяч абсолютно бесполезных пустых сумок, используемых для сброса с воздуха продовольствия и припасов». Ким Джэмилли в одном из подвалов под своим магазином хранит целую гору грузовых ремней образца сороковых годов - свидетельство еще одной покупки вслепую с негативным результатом. (Ее муж Виктор 40 лет назад на волне послевоенного потока списанного армейского обмундирования основал известную сеть магазинов военной одежды Laurence Corner.) Это, по ее словам, - профессиональный риск. «Вы можете покупать штаны, а в конце концов получить бутылочки для мочи».

При покупке британского обмундирования все проще и надежнее. Вещи, оказавшиеся в распоряжении AMAC, сортируются и оцениваются в зависимости от их состояния. Потенциальные покупатели, среди которых, помимо оптовых фирм, могут быть сети (детских) лагерей, международные благотворительные организации и даже другие армии, должны иметь у фирмы свой собственный счет. AMAC не принимает заказы менее чем на 500 фунтов стерлингов - суммы, за которую вы можете приобрести около сорока пар ботинок.

7. Оптовые фирмы продают остатки

Даже если вы носите свои германские комбаты в Милане или голландские - в Париже, их путь в ваш гардероб почти наверняка лежал через склады Великобритании. Но военные штаны не всегда оказываются в штатской среде. В этом бизнесе есть еще один рынок, международный - другие армии.

«Армии третьего мира считают, что лучше купить поношенное обмундирование армий первого мира, чем носить свое новое», - говорит Ян Уолфелд. Большинство государств самым серьезным образом следят за тем, чтобы их продукция не попала не в те руки. «Мы отказываемся экспортировать что-либо в Ирак, а также в некоторые африканские страны, - говорит менеджер по продаже AMAC Хеллберг. - Или продавать нательную бронь в Северную Ирландию». Аналогично Южная Африка ничего не продаст своим африканским соседям. Некоторые страны даже используют стратегию «рви и жги», то есть уничтожают все свое списанное оборудование и обмундирование. Британия раньше тоже этим занималась. Португалия этим занимается и сейчас. Но как только продукт оказался на открытом рынке, нелегальную продажу организовать не так уж сложно. «Однозначно, такие вещи случаются, - подтверждает Уолфелд. - Я могу посмотреть новости и сказать: «О, я знаю, где они это взяли».

«Я не могу назвать вам имена, - говорит Малкольм Силвермэн. - Но наши военное оборудование и одежда не один раз оказывались у армий третьего мира». Семейной фирме Силвермэна (Silverman's), расположенной в Майл Энде - восточной части Лондона, - более века. Они начинали с того, что продавали списанную армейскую одежду южноафриканским шахтерам. Сейчас, несмотря на то, что у компании еще остался один склад, доверху набитый армейским обмундированием, она хочет уйти из этого бизнеса. Silverman's умудрились обойти всю мутную процедуру аукционов и оптовых посредников, напрямую покупая у армейских поставщиков и продавая в магазины. Им часто приходилось продавать свою продукцию британской армии. «Солдаты постоянно приходят сюда, чтобы обменять свою форму на последнюю модель. У нас они могут купить последний дизайн до того, как он официально начинает выдаваться служащим в армии». Однажды даже МО пришлось звонить Silverman's, чтобы выкупить назад партию своих комбатов и оборудования для операции «Буря в пустыне»/Desert Storm, проданную впопыхах.

Полдень в викторианских конюшнях индустриального парка восточной окраины Лондона. Компания Romeo Trading начиналась как маленький семейный бизнес немногим более полувека назад. Теперь у фирмы мультимиллионный оборот, но об этом сложно догадаться по внешнему виду. За ссутулившимися над архаичными швейными машинами фигурами наблюдает супервизор - седой, лаконичный мистер Тагар. Если на минуту забыть о миллионах фунтов, то кажется, что за последние пятьдесят лет здесь мало что изменилось. Все бумаги до сих пор хранятся в пыльных кожаных папках и сейфах; нет ничего, что хотя бы отдаленно намекало на существование компьютера. Зато целый горный хребет одежды приглушенных военных оттенков: немецкие формы угольного цвета, швейцарский ярко-красный грязевой камуфляж, голландские шестикарманные штаны песчаного цвета, белая арктическая одежда; военные робы: классические британские - зеленого цвета, американские - пустынно-бежевого, ооновские - небесно-голубого, гэдээровские - тускло-серого, южноафриканские - золотисто-коричневого - все это в ожидании продажи ближайшему магазину армейской одежды.

Для тех, кто беспокоится о подлинности, есть два основных признака. Если ваши комбаты черного или navy blue/цвета морской волны, вам не повезло - ни одна армия в мире таких не носит. Штаны однозначно поддельные, если они сделаны из «рвущегося»/rip-stop хлопка (ну а вы сами пошли бы воевать в форме, сделанной из ткани для наволочек?).

Торговля поддельными комбатами - это не менее большой и запутанный бизнес, чем то, что описывалось выше. Миллионы фабрик Дальнего Востока днем и ночью без устали шьют безвестные комбаты, которые никогда не предназначались для битв. А в мире моды - от Шанель/Chanel до Гэпа/Gap - каждый имеет свою собственную версию армейских штанов. Военный пошив - это большой бизнес. Среди постоянных постетителей Laurence Corner имена Кэтрин Хэмнетт, Вивьен Вествуд, Рифат Озбек и Донна Каран; исследователи фирмы CAT регулярно посещают военные магазины Брикстона в поиске новых идей для дизайна. Массимо Ости, чья одежда Stone Island основана на дизайне обмундирования итальянских солдат, - постоянный клиент Silverman's и сам собрал небольшую библиотеку по истории военного костюма.

Почему комбаты стали настолько распространенными? Ребекка Арнольд, читающая лекции по истории моды в лондонском колледже Central St Martin's, утверждает, что все идет от неумолимого движения нашей культуры к «половой нейтральности». «Двадцатый век характеризуется постоянным изменением взглядов на то, что считается мужским, а что - женским. Комбаты - это ни то ни другое. Как и реклама Гэпа и Калвина Клайна (CK One), они - проявление желания скрыть различия, желания быть без пола. Мы все можем счастливо жить в большом закамуфлированном мире, анонимно и в то же время ярко».

Есть, конечно, еще одно более приземленное объяснение этому феномену популярности армейских штанов: они дешевы. Хотя цена комбатов и выросла вместе с их популярностью, длинная цепь, начинающаяся с институтских исследований и заканчивающаяся аукционом для оптовых фирм, по-прежнему лишь улучшает контроль за качеством без глобального влияния на их стоимость. Например, пара горячо любимых всеми голландских комбатов с шестью карманами обходится голландской армии около 30 фунтов - и это после того, как новый дизайн подошел по всем параметрам и прошел все тесты. Перед тем, как попасть к вам, эти штаны носились, чинились, зашивались, были одобрены и проданы несчетное количеств раз. По стандартным правилам торговли, они должны были оказаться в каком-нибудь магазине с ценником, зашкаливающим за 150 фунтов стерлингов, а вы можете приобрести их за 25. Вещь с гарантированно высоким качеством за цену, которая переворачивает с ног на голову все общепринятые правила потребительской экономики.

Шелковые комбаты от Шанель (стирать нельзя, только химчистка) обойдутся вам в 920 фунтов. После хорошей вечеринки на танцполе они вряд ли останутся целыми, не говоря уже о соприкосновении с колючей проволокой. А подлинник выглядит хорошо и будет служить вам вечно - наилучшее вложение денег, отведенных на пуговицу от именитого дизайнера.

Ник БУГЛИОНЕ

(журнал «The Face»)