СТАМБУЛЬСКИЙ САММИТ: ЛОБОВАЯ АТАКА ЗАПАДА

Как известно, встречи глав государств и правительств в рамках ОБСЕ проводятся один раз в два года. На них устанавливаются приоритеты работы организации и даются ориентиры на высшем политическом уровне. На предыдущей встрече, состоявшейся в Лиссабоне в декабре 1996 года, одним из центральных вопросов было обсуждение выдвинутой Россией идеи о Хартии европейской безопасности ХХІ века. Тогда было решено начать практическую работу над этим документом, а принять его было запланировано на пятой встрече глав государств и правительств стран-членов ОБСЕ в Стамбуле 18-19 ноября 1999 года.

Хартия - это политический документ, определяющий основные направления деятельности ОБСЕ в XXI веке: создание новой архитектуры европейской безопасности, поддержание военно-политического баланса на континенте, сокращение ядерных и обычных вооружений, соблюдение государствами-членами ОБСЕ прав человека, проведение ими демократических преобразований. В ней также отражены принципы и механизмы проведения миротворческих операций в конфликтных зонах. Документ является политически обязывающим и представляет собой дальнейший шаг в отношении стандартов и практики государств-участников ОБСЕ.

По результатам стамбульского саммита должны были также быть приняты обновленный венский документ 1999 года о мерах доверия и пакет документов, связанных с Договором о вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Заключенный в 1990 году в Париже ДОВСЕ охватывает территорию Европы от Атлантики до Урала и определяет квоты стран-участниц Договора по вооружениям и боевой технике на принципах равенства. Для Украины самым важным в договоре является то, что соглашение фактически предусматривает отмену для нее так называемых фланговых ограничений. Кроме того, в связи с тем, что национальные и территориальные уровни Украины практически равны друг другу, Украина фактически фиксирует в многостороннем международном соглашении невозможность размещения на своей территории иностранных войск на постоянной основе.

Россию же западные страны и Турция неоднократно обвиняли в нарушении фланговых ограничений, особенно на ее южном фланге, в том самом Северокавказском округе, который обеспечивает ведение боевых действий в Чечне. Поэтому Москва была заинтересована, чтобы в новой редакции Договора были учтены ее предложения, касающиеся квот по вооружениям.

По иронии судьбы мероприятие, которое рассматривалось Москвой как демонстрация триумфа российской дипломатии и должно было засвидетельствовать активность роли России в решении судеб мира в современную эпоху, превратилось в очередное ее противостояние с Западом и запросто могло стать прелюдией к новой «холодной войне».

Однако обо всем по порядку. Не все делегации ехали в Стамбул с тяжелым сердцем, готовясь к затяжным дипломатическим баталиям. Пожалуй, наиболее уверенно чувствовал себя Президент Украины. Выборы он выиграл с внушительным перевесом, «красные» не прошли, а значит в руках у него был серьезный аргумент в пользу поддержки народом рыночных и демократических преобразований. Следующая предвыборная (парламентская) кампания стране грозит лишь через два с лишним года - имеются все возможности для реализации задуманного. Пожурить украинцев могли только за недемократичность прессы при освещении предвыборной борьбы, но по сравнению с претензиями к России - это вообще мало смахивало на предмет для разговора.

По настроению нашей делегации было ясно, что Украина не собиралась ввязываться в дипломатическую схватку между Россией и Западом, рассчитывая придерживаться привычного нейтралитета. А что касается положительного отношения Киева к российским действиям в Чечне, которое давало Москве основание рассчитывать на какую-никакую поддержку украинской делегации в Стамбуле, то после выборов о нем можно было бы и не вспоминать. А чтобы напомнить о себе, у украинцев имелись некоторые специально подготовленные к стамбульской встрече инициативы, хотя и скромные, зато собственные. В частности, наша делегация предложила открыть в Киеве центр ОБСЕ по этническим исследованиям, который предлагается создать в рамках института Верховного комиссара ОБСЕ по делам национальных меньшинств.

Делегации других бывших советских республик преследовали на стамбульском саммите свои цели. Для белорусского президента, скажем, это была первая за долгое время возможность «засветиться» за рубежом. О правах человека господин Лукашенко конечно говорить в Стамбуле не собирался, а белорусская делегация была надежным арьергардом своих российских коллег и на большее не рассчитывала.

Президента Молдовы более всего беспокоила возможность достижения договоренности о конкретных сроках вывода российских войск из Приднестровья, армянская и азербайджанская делегации рассчитывали на определенные подвижки в разрешении конфликта вокруг Нагорного Карабаха, а лидер Грузии - на шаги по разрешению абхазского конфликта.

Наиболее же приятной можно считать поездку в Стамбул для туркменских лидеров. Дело в том, что президенты Туркменистана и Турции совместно со своими коллегами из Азербайджана и Грузии в ходе саммита ОБСЕ в Стамбуле подписали рамочное соглашение о строительстве многострадального транскаспийского трубопровода Туркменистан-Азербайджан-Грузия-Турция. На церемонии присутствовал активно пропагандировавший именно такой маршрут транспортировки энергоресурсов Центральной Азии президент США Билл Клинтон, а российские представителям оставалось лишь беспомощно наблюдать за происходящим, подсчитывая убытки от провала проекта трубопровода Баку - Новороссийск.

Однако все перечисленные выше вопросы являлись на стамбульском саммите все же второстепенными. Главной на повестке дня была война в Чечне, а Россия и Запад еще задолго до начала встречи пошли друг на друга в лобовую атаку, готовясь решительно отстаивать свои позиции по этому вопросу.

Долгое время сдерживаемое возмущение западных лидеров по поводу военной кампании Москвы не могло в конце концов не выплеснуться наружу. Накануне встречи в Стамбуле Евросоюз сделал самое жесткое до сих пор заявление по поводу Чечни, осудив «непропорциональное и неразборчивое» применение силы со стороны России.

Не отставали от своих европейских союзников и американцы. Так, группа американских сенаторов призвала Билла Клинтона не подписывать на саммите ОБСЕ в Стамбуле адаптированного Договора об обычных вооруженных силах в Европе. Свой призыв они объяснили тем, что Россия, по их мнению, грубо нарушает это соглашение, превышая фланговые ограничения на Северном Кавказе в связи с событиями в Чечне. По их сведениям, России дозволено было держать на своем южном фланге 1380 единиц бронетехники, новый договор поднимает эту цифру до 2140, на самом же деле она уже значительно превышена. Соответствующая аргументация была изложена в письме законодателей, которое они направили несколько дней назад на имя главы администрации. Главе государства дали понять, что в случае подписания им этого документа реакция сената будет самой негативной.

Подобного мнения придерживалось не только оппозиционное Клинтону большинство в законодательном органе страны, но и члены его администрации. К примеру, заместитель государственного секретаря США Строуб Тэлботт публично заявил, что события в Чечне вообще делают бессмысленным саммит ОБСЕ. По его мнению документы, запланированные к подписанию в Стамбуле, особенно Хартия европейской безопасности ХХІ века, грубо нарушались Россией еще до их подписания. Дело в том, что военная операция России на части собственной территории находится в грубом противоречии с положением Хартии о том, что каждая страна должна обращаться со своим населением так же, как и с соседями.

По мнению аналитиков, администрация президента в последнее время изо всех сил старалась, чтобы из-за чеченского конфликта в Чечне «прохладные отношения с правительством России не перешли в ледяные». Представители Белого дома в Вашингтоне, по их собственному признанию, все больше опасались, что придется принести в жертву основные стратегические направления американо-российских отношений, которые были выстроены американскими политиками на ближайшие годы. Ситуацию усугубляло и то, что на глазах рушились надежды американской стороны на продуктивные переговоры с Россией о поправках к договору по ПРО, которые необходимы США для продвижения своего внутреннего проекта по созданию национальной системы противоракетной обороны. Самым же болезненным моментом является то, что члены Госдепартамента США испытывают «чувство беспомощности» в вопросе оказания влияния на события в Чечне, несмотря на то, что в подобных же конфликтах в других регионах США в последнее время успешно применяли методику использования военной силы для обеспечения проведения гуманитарных операций.

И если же руководители делегаций США и стран ЕС всего лишь ломали голову над тем, как им урезонить Россию, другие не мудрствуя лукаво «протестовали ногами». Президент Эстонии, например, объявил, что бойкотирует встречу в знак протеста.

Неприятным для россиян событием стало прибытие на саммит чеченских представителей. И хотя официального статуса они не имели и участвовать в дискуссиях не могли, достаточно было бы шума, который они наделали бы на пресс-конференциях, учитывая количество журналистов, освещавших стамбульский саммит.

Ответные действия России оригинальностью не отличались, хотя к стамбульскому саммиту ОБСЕ в России готовились особенно тщательно. Москва отдавала себе отчет в том, что обсуждение ситуации в Чечне, вероятнее всего, превратится в отдельную тему и поделать с этим она ничего не может. Поэтому Кремль попытался сделать так, чтобы это обсуждение пошло в выгодном для него контексте и тоне. Российский МИД весьма резко отреагировал на принятие Советом министров иностранных дел Евросоюза решения по ситуации на Северном Кавказе, отметив, что в этом документе «способом, по меньшей мере вызывающим недоумение, смещены акценты в оценке событий, связанных с мерами правительства России». После этого начались заклинания о том, что российская сторона не будет подчиняться какому-либо давлению извне и не потерпит вмешательства во внутренние дела России.

Нейтрализовать «происки Запада» вызвался сам Борис Ельцин. Многие наблюдатели называли благоприятным тот факт, что российскую делегацию возглавит президент РФ, а не Владимир Путин, уже продемонстрировавший Западу жесткость своей позиции. Однако ходили слухи, что к принятию Ельциным решения лично выехать в Турцию приложил руку экс-премьер Евгений Примаков, желавший этим окончательно поставить крест на нем, как на самостоятельной политической фигуре. Однако президент России свою миссию выполнил достойно.

Начало стамбульской встречи не обещало для ее участников ничего хорошего. Документы, готовившиеся к подписанию, согласовывались до последнего момента, однако подготовить их в полном объеме так и не удалось. В последний момент было объявлено, что подписание Хартии европейской безопасности откладывается на сутки, так как по ней остаются несогласованные вопросы. Это поставило российскую делегацию в весьма неудобное положение, поскольку ее глава собирался покидать Стамбул вечером в четверг.

В выступлениях участников встречи на ее пленарном заседании ничего нового не было. Борис Ельцин, который вел себя в Стамбуле непривычно уверенно, отстаивал тезис о том, что «Запад не имеет права критиковать Россию за Чечню», его же оппоненты заявляли, что ОБСЕ поддерживает территориальную целостность России и с пониманием относится к проводимой Россией борьбе с терроризмом, однако выражает серьезную обеспокоенность в связи с ситуацией в Чечне.

Наиболее мягкой оказалась позиция американского президента. Билл Клинтон в своем выступлении фактически поддержал действия российских властей в Чечне. Глава американской администрации призвал в этой связи международное сообщество, и в первую очередь ОБСЕ, оказать содействие России в урегулировании ситуации. Американский лидер заметил, что в сложившейся ситуации всем следовало бы задать себе вопрос о том, что бы они делали на месте Бориса Ельцина.

Президента США можно понять. Несмотря на мнение большинства американских политиков, Клинтон не мог открыто выразить осуждение политики Москвы на Кавказе. В этом случае он сам признал бы ошибочность всей политики, которую его администрация проводила в отношении России в течение последних восьми лет, что накануне приближающихся президентских выборов было бы для демократов губительно.

Однако европейцы, начавшие и возглавившие кампанию осуждения России за действия в Чечне, упорно стояли на своем. Особенно неприятной для россиян оказалась позиция их традиционных союзников - французов. Жак Ширак выступил с заявлением о том, что Франция, возможно, не подпишет Хартию европейской безопасности, так как, по его мнению, меры, вытекающие из этого документа, должны выполняться на деле. Совершенно очевидно, что такое высказывание было напрямую связано с действиями российских войск в Чечне.

Недовольство европейских лидеров действиями Кремля выразилось и в процедуре встречи президента России с лидерами Франции и Германии, которая продолжалась очень непродолжительный отрезок времени.

Упорство европейцев привело к тому, что несмотря на возражения Бориса Ельцина, подписание Хартии все же перенесли на пятницу, а российский лидер улетел в Москву в четверг днем, предоставив право выполнить эту миссию министру иностранных дел Игорю Иванову. Концовка дипломатической схватки в Стамбуле оказалась явно не за Россией.

Несмотря на достойный российский отпор, лобовая атака Запада оказалась все же результативной. По сведениям информированных источников, президент России после беседы с Жаком Шираком и Герхардом Шредером все же дал согласие на посещение Чечни председателем ОБСЕ. А это значит, что Москва пошла Западу на некоторые уступки. Но говорить о том, что Россия дипломатическую схватку проиграла, было бы преждевременно. Все еще только начинается...