ПЕРЕГОВОРЫ В ТУПИКЕ, СЕВАСТОПОЛЬ НА РАСПУТЬЕ

Интересно, верит ли кто-нибудь еще в то, что Россия искренне намерена сотрудничать с Украиной или хотя бы считать ее страной, равноправной себе? Или в то, что ею движет, например, забота о совместной защите южных рубежей обеих стран? Или что она, посидев в Севастополе еще двадцать, скажем, лет, спокойно оттуда уйдет?

Переговоры о разделе Черноморского флота, бурно возобновившиеся в начале лета, снова оказались в тупике. Десять дней назад, когда в Киев зачем-то приезжала делегация во главе с вице-премьером Валерием Серовым, это стало ясно окончательно. было всякое, но чтобы участники переговоров даже не отужинали вместе, как говорится, старожилы не упомнят. Во всяком случае, с апреля 1994 года, когда Павел Грачев настолько обиделся на Виталия Радецкого, что, не попрощавшись, рванул из Севастополя, обматерив на прощанье ни в чем не повинную аэродромную бельбекскую обслугу.

Обращает на себя внимание такое на первый взгляд совпадение. 5 ноября Борису Ельцину сделали операцию, 6-го утром стало окончательно ясно, что она прошла без осложнений, и президент настолько пришел в себя, что уже в шесть утра подписал указ о возвращении к исполнению своих обязанностей. А через три часа, с первых минут пребывания российской делегации в Киеве, стало ясно, что приехала она совсем не договариваться. Естественно, автор не думает, что первыми словами Ельцина после выхода из наркоза были: «Серова ко мне...» Либо это был заранее отработанный тем же Ельциным вариант, либо подлинное настроение шефа было настолько хорошо известно его вице-премьеру, что даже и корректировать ничего не потребовалось.

Поэтому когда украинский президент или его министр иностранных дел комментируют известные решения Госдумы России так: «Был бы здоров Борис Николаевич, ничего бы этого не было» или «Позиция исполнительной власти России, в частности министра иностранных дел Примакова, противоположна», хочется верить, что они просто соблюдают дипломатический этикет, стремясь до поры до времени обойтись без резкостей. Потому что в противном случае это просто самообман, чреватый новыми ялтинскими живописными окрестностями типа Массандры или Мухалатки. Можно не сомневаться: что у Ельцина на уме, то у Лужкова на языке.

Что до Госдумы, то ее единодушию в вопросах флота и Севастополя можно только позавидовать. Подобный консенсус обычно характерен для закрытых заседаний при обсуждении размеров зарплаты депутатам и членам их семей на повестке дня. Правда, фракция «Яблоко» уже после принятия закона о прекращении раздела флота несколько раз заявляла, что она против. Но проголосовала тем не менее «за». (Сразу вспоминается диалог в «Андрее Рублеве»: «Ведь покаялись же они! - Так ведь это ПОТОМ!!!»). Там вообще против только один депутат проголосовал. Может, стоило бы для укрепления дружбы народов поручить СБУ вычислить его да наградить орденом Ярослава Мудрого первой степени. Орден вручить во время визита Бориса Ельцина в Киев, сразу же после подписания «большого договора».

Начало на 1-й стр.

«Где демократы, где «наш дом - Россия»?», - недоумевал Леонид кучма. Демократы - уже покаялись. Что до НДР - извольте, Юрий Лужков хотя бы.

Заявление МИД в связи с принятием Госдумой закона «О прекращении раздела Черноморского флота» было принято с опозданием на две недели, но при его чтении возникали ассоциации с чем-то ну очень от нас далеким, типа Руанды, - такая же «озабоченность» и ничего более. Будто бы и не украинский город парламентарии соседней страны объявляют главной базой своего флота. Украина, вообще претендующая на звание «Голубь мира» (в смысле of the world), в данной ситуации почти уподобляется Афганистану из советской загадки пятнадцатилетней давности («настолько нейтральный, что даже в свои внутренние дела не вмешивается»). Есть, правда, еще перспектива «поднять этот вопрос в СНГ». Однако одолевают сильные сомнения в том, что этот двусторонний - а именно так будет его толковать та же Россия при подготовке саммита - вопрос будет поставлен в повестку дня. А без обсуждения на саммите это просто обмен нотами и ничего больше. А если это даже и удастся, позицию большинства стран предугадать нетрудно, у них, скорее всего, тоже возникнет озабоченность совместной охраной южных рубежей. В лучшем случае, все закончится очередным призывом решать все за столом переговоров.

Апелляции в международные организации тоже, скорее всего, ничего не дадут. ну осудят, ну призовут. Призывали уже, и не кто иной, как Совет Безопасности ООН. Остаются еще страны-гаранты. США, Великобритания, Франция и Китай - это, конечно, тузы. Но в данной игре Россия - джокер, побивающий туза. Если без шуток, то из-за чужой военно-морской базы никто ни с кем связываться не станет.

Ситуация может значительно измениться, если Верховной Раде удастся принять закон о сроках вывода российского флота с территории Украины. Его параметры известны: конечный срок вывода - 1 января 2000 года, до этого срока предоставляется не более двух бухт на условиях аренды. Принять его - не только право, но и обязанность Верховной Рады, ибо, по Конституции, только закон Украины может определять условия временного нахождения на ее территории иностранных войск. Вопрос в другом: проявят ли депутаты такое же единодушие, как их российские коллеги? Вряд ли. Тем не менее, вероятность принятия закона достаточно велика. Однако принять закон - полдела. реализовывать его предстоит исполнительной власти при явном недостатке механизмов для этого.

Отсюда следующий вопрос - с какой целью закон инициируется? Для абсолютного выполнения или же в качестве дополнительного правового аргумента на последующих переговорах с Россией с тем, чтобы добиться того, что не удалось осенью, - сдача в аренду на 20 лет трех бухт и Матросского клуба? Если второе, то, может, его принятие и возымеет действие. Если же первое - это только первый шаг, за которым должны последовать решительные действия по всем направлениям.

Самое главное - не повышение боеготовности Вооруженных сил и не дипломатическая обработка членов Совета Европы, хотя без этого тоже не обойтись, а проведение комплекса мер, направленных на резкое снижение экономической зависимости от России. «Узкие места» известны так же, как известно и то, что решать проблемы альтернативного получения энергоносителей руководству страны почему-то неинтересно. Как дела на строительстве Одесского терминала, кстати? А кто от Украины будет участвовать в строительстве нефтепровода Джейхан - Самсун? Есть и другая проблема в экономических отношениях с Россией - сокращение тамошних рынков сбыта для украинских товаров. Этот процесс идет вне зависимости от раздела ЧФ, ибо Россия гораздо более последовательно лишает Украину положения монополиста в поставках ряда товаров. Однако здесь не все так бесперспективно, потому что интересы экономики сильнее, нежели политические амбиции. Подтверждением тому может служить ситуация, когда, несмотря на сопротивление Минтопэнерго России, не желающего мириться с повышением тарифов на перекачку нефти по нефтепроводу «Дружба» через Украину, многие российские торговцы нефтью были сразу же согласны с этим, тем более, что даже после повышения тарифы все равно оставались самыми дешевыми в Европе.

Для успешной реализации закона о выводе российских войск, будь он принят, исключительно важное значение имеет социальный аспект. Население Севастополя, так или иначе связанное с флотом, должно быть чем-то занято, иначе спокойствия там не будет. И эта проблема не решится сама собой, ибо процент активных людей, не ждущих помощи от государства, в нашем обществе пока очень невысок. Нужны значительные программы конверсии производств и адаптации военнослужащих.

Денег на это в стране нет. Но есть мировой экономический опыт, в том числе и отечественный. Бурный рост, который пережила Одесса в XIX столетии, был основан не только на экспорте хлеба, но и на режиме порто-франко, то есть льготном налогообложении.

Разговоры о предоставлении Севастополю статуса свободной экономической зоны были бесперспективны, пока он оставался закрытым городом и исключительно военно-морской базой. Ситуация может измениться, если Севастополь будет демилитаризован. По своему географическому положению и наличию транспортной инфраструктуры он вполне может стать в ряд с Одессой как крупный транзитный узел - не только для Украины, но и для многих стран постсоветского пространства. Для развития такого гражданского порта можно просить кредиты у международных финансовых организаций, что было бы делом бесперспективным, если бы речь шла о развитии военно-морской базы.

Опасения, что демилитаризация Севастопольской базы отразится на обороноспособности южных рубежей самой Украины, не представляются обоснованными. Эпоха дредноутов прошла, и маленькая крылатая ракета, идущая на «сверхзвуке» на высоте полутора десятков метров над водой, может отправить на дно любого плавающего монстра со всем его содержимым. Обеспечить эффективную охрану побережий вполне в состоянии небольшие катера и корабли, быстроходные, оснащенные и вооруженные. И мест для их рассредоточенного базирования вполне достаточно по всему украинскому побережью. Что же касается защиты интересов торгового мореплавания, то что-то не приходилось слышать, чтобы Панама и Либерия, под чьими флагами ходит едва ли не треть мирового торгового флота, держали в море эскадры авианосцев.

Партнеры Украины ни за что на свете не станут ссориться с Россией из-за военно-морской базы. В защиту же демилитаризованного порта аргументов сразу прибавится.

Героико-романтическая страница в истории Севастополя дочитана одновременно со страницей о последних днях империи, нравится это Лужкову со товарищи или нет. Вряд ли в интересах Украины пытаться открыть ее снова.