Неопознанные государственные объекты

«Гармоничность» и «сбалансированность» системы государственной власти, сотворенной авторами конституционной реформы, бросались в глаза сразу после ее принятия. Но тогда кое-кто надеялся — а вдруг пронесет? Вдруг президент и премьер случайно окажутся единомышленниками и будут трудиться тесно и слаженно.

«И тогда не будут», — ворчали скептики, обосновывая это мнение тем, что именно место сидения, а не политические взгляды, определяет точку зрения. И у любого премьера, будь он хоть четырежды кум президента, неизбежно вырос бы на этого президента зуб. И рос бы гораздо быстрее, чем у президента росли бы рога (помните фразу Кравчука о президентских полномочиях до реформы? — «У любого ангела через несколько лет рога вырастут»).

Не пронесло. В кинохронике начала 20-го века показывался сюжет о попытках велосипедиста взлететь в небо, используя силу своих ног и с помощью каких-то нелепых крыльев. Так вот, даже в идеальных погодных условиях это почти никогда не удавалось, невзирая на бешеную прокрутку педалей. А теперь представьте себе, что этот гибрид велосипеда и лебедя взлетает в небо в шторм. То-то же…

Оно не летит. В тот момент, когда президент потерял право отстранить премьера с занимаемой должности по своему хотению, ниточка оборвалась, и все остальные неприятности типа визирования указов и так далее — суть лишь приложение к этому моменту.

Как хотел в свое время этой простой поправки Павел Иванович Лазаренко! Да не нужна была ему реформа в полном виде с парламентским большинством и прочими подробностями. Создал бы он и большинство, и глав администраций назначал бы. И все после одной маленькой поправочки.

Оно не летит, потому что каждая часть конструкции норовит действовать самостоятельно, осваивая полномочия уже имеющиеся и нащупывая те, по поводу которых в Конституции сказано мельком, поскольку писали ее (Конституцию) быстро и на чьих-то коленях.

Все субъекты управления государством ходят друг к другу в гости, улыбаются, заверяют народ в чистоте помыслов, типа забыли про разногласия, объединяем усилия… В то же время все проводят инвентаризацию на предмет того, что у них есть на вооружении и как этим вооружением пользоваться.

Вот, например, какой-нибудь совет двумя третями голосов выразил недоверие какому-нибудь главе администрации. Прошли все судебные процессы, и решение таки вступило в силу. Как бы надо его уволить. Но президент, напомню вам, еще и гарант прав и свобод граждан, в том числе права жить в тепле зимой. И посчитает президент, что увольнение главы администрации перед наступающей зимой приведет к параличу системы управления, неуплате за тепло, его отключению, всеобщему замерзанию.

А тут еще выяснится, что решение советом принималось исключительно по политическим причинам, и забыли депутаты про многострадальный народ. И не уволит его президент. И что? А ничего. Будет работать глава администрации как миленький. И Кабмину, чтобы от него избавиться, придется устраивать ему бюджетную темную. Способ безотказный, но протяженный во времени.

Или другой пример. Проводит Фонд госимущества какой-нибудь конкурс по продаже крупненького предприятия. И вот за час до конкурса Кабинет министров принимает постановление, которым приостанавливает распродажу госимущества по каким-либо ему ведомым причинам.

Но президент, внимательно следящий за соблюдением Конституции, принимает решение, что правительство нарушило конституционные права участников конкурса, оперативно приостанавливает действие постановления и отправляет его в Конституционный суд. А конкурс? Конкурс благополучно проходит, предприятие уходит покупателю, деньги в бюджет — и отбирайте его на здоровье.

А все дело в том, что действующие конституционные нормы не содержат никаких механизмов, если хотите, принуждения органов власти поступать в пределах этих норм. Наказание за ослушание — общественное порицание. Ни отставка Кабмину не грозит, ни импичмент президенту.

Конечно, в развитом обществе общественное порицание — вещь опасная для политического будущего. У нас эту кару многие смиренно принимали, и ничего страшного с ними не случилось. Руководят.

А что до импичментов и отставок — президент, как известно, и раньше был практически обезопасен от этого наказания, что и привело, как говорят, к авторитаризму. С авторитаризмом мы разобрались. Теперь у нас вместо одного самостоятельного органа власти — два. И если в философском смысле это, может быть, и хорошо (помните, единство и борьба противоположностей?), то теория управления эти модели категорически отвергает.

Правительство, как известно, находится в перманентном состоянии выхода из него представителей «Нашей Украины». Как показывает опыт коалиционных переговоров, это может продолжаться достаточно долго. Поэтому говорить о нем будет иметь смысл после полного насыщения его постоянными кадрами. Процесс идет и небезынтересный.

Зато секретариат президента практически сформирован, поэтому стоит пристальнее приглядеться, что и как там будет функционировать. Предупреждаю сразу: приглядываться придется очень пристально.

Структура секретариата, обнародованная на сайте президента, как сказали бы раньше, вызывает вопросы. Мы, конечно, понимаем авторов в том смысле, что в начале этой структуры были, видимо, люди. И рисовался этот документ под вполне конкретных персонажей, одним из которых полномочия были нужны, а другим — нет. Но…

Одной из находок данной структуры являются странные взаимоотношения высоких руководителей с их аппаратом. Например, представитель президента в Верховной Раде подчиняется главе секретариата. Понятно. Но служба обеспечения связей с Верховной Радой и Кабинетом министров (почему-то слитые вместе) — не только представителю, но и первому заму начальника секретариата. Аналогичная история с представителем президента в Конституционном суде.

Одному из замов (Виктору Бондарю) подчиняется главная служба региональной политики. Как известно, главная и до сих пор не решенная задача этой службы — кадровая, в смысле, поиск профессиональных кадров в регионах. Все правильно, но параллельно существует еще и главная служба кадровой политики, подчиненная непосредственно главе секретариата.

У того же Бондаря имеется главная служба по вопросам деятельности правоохранительных органов. Видимо, это МВД, СБУ, прокуратура. Но другая главная служба политики обороны и безопасности находится в подчинении первого зама руководителя. Не стоит, думаю, напоминать, что вообще-то есть еще и аппарат Совета национальной безопасности и обороны.

И уж совсем неприятность случилась с пресс-секретарем, поскольку он (то есть она в лице Ирины Ванниковой) есть, а пресс-службы нет. Вместо нее есть главная служба по вопросам информационной политики. При этом сама И.Ванникова подчиняется главе секретариата, а управление кому? Правильно, первому заму его.

Может быть, кому-то покажется все это не очень важным. Ну, в конце концов, договорятся хлопцы, ну не враги же, ну дело-то у всех общее. Но исторический опыт свидетельствует: порядок начинается с четкого определения полномочий и ответственности. Роль личности в истории, конечно, определяющая, но сколько раз говорилось: люди подбираются под функции, а не наоборот. И опять туда же..

Или конституционный вирус поразил разработчиков этой структуры? Во всяком случае, она по своей эффективности успешно конкурирует с устройством государства в целом.

Кстати, о функциях. Создается впечатление, что секретариат, да и сам президент находятся в творческом поиске на предмет того, какую роль они, собственно, будут играть. Не в смысле юридического статуса, там все ясно — глава государства, а в смысле политической роли при наличии правительства Виктора Януковича.

Потому что неоднократно повторявшееся ранее словосочетание «мое правительства» уже явно не относится к действующему Кабмину. То есть, правительство явно не президента. И ответственность за его действия он тоже, наверное, не несет. Хочется спросить, а что это тогда за совещание с губернаторами по поводу подготовки к зиме? Или Виктор Андреевич хочет помочь правительству отличиться на зимнем фронте? Сомневаюсь я что-то.

Видимо, у президента есть пожелание, сохранив рычаги влияния на ситуацию, за нее не отвечать? Глядя на Кабмин Януковича, на кадры, подбираемые им по всей стране, есть большие сомнения в реальности этих планов.

Дополнительную краску ко всему вышесказанному придает назначение нового секретаря Совета национальной безопасности и обороны. Как сказал один комментатор, «конфликт между органами власти решено превратить в корпоративный». Опыт ведения корпоративных войн в стране есть, методы известны: горы «заказухи» в СМИ, переругивание юристов, деликатная работа с судами и, наконец, силовые захваты, не приведи, Господи.

Леонид Данилович, помнится, тоже любил наблюдать за дракой олигархов, получая от этого эстетическое удовольствие. Но он, отметим, вплоть до 2002 года не насыщал представителями одной из групп свой аппарат. Чем закончился этап плотной дружбы с одним олигархическим кланом, известно.

Так кто у нас все-таки президент? Единственно возможный вариант для него сегодня — контролер и ограничитель. Функция контроля очень важна для общения с электоратом, функция ограничения (вето и приостановка решений Кабмина) — для улучшения климата бесед с премьер-министром.

Но проблема в том, что потенциал (в том числе и материальный) вновь призванных сотрудников президента не применим в такой работе, как контроль. Не те это люди. Многим из них просто скучно, а кое-кому невыгодно что-то там контролировать. Им нужны действия, полномочия, реализация проектов. Хочется знать, каких? И каким, собственно, способом, не имея отношения к исполнительной власти, они собираются действовать и реализовывать?

Ну и для довершения картины, а точнее, скульптурной группы, вспомним еще об одной ветви власти, а именно судебной. Избрание председателем Верховного суда Василия Онопенко остальным ветвям потенциально угрожает. Причем не какой-либо власти в отдельности или ее руководителю, а всем вместе.

Известно, что суды в нашей стране всегда были исключительно чуткими к пожеланиям власти. Но с момента падения предыдущего режима и возникновения вакуума этой самой власти не подкрепленные ничем пожелания стали игнорироваться.

Больше того. Поскольку природа, как известно, не терпит пустоты, слабость одних органов естественно компенсируется усилением других. Так что, если в судейском корпусе проснется «классовое сознание», а новый председатель Верховного суда сможет сыграть роль объединяющей и направляющей силы как минимум для областных апелляционных судов… Могут быть интересные повороты как в хозяйственных делах, так и в политических.

Кстати, те мужики, которые крутили педали и махали крыльями, пытаясь взлететь, или убились, или покалечились. В зависимости от того, как высоко успели забраться.