ЛЕВЫЙ ФАКТОР

Вряд ли нужно особо доказывать, что по своему влиянию на исход президентских выборов в Украине «российский фактор» будет одним из самых значимых. Цели, формы и результаты этого влияния могут быть достаточно многообразны и изменчивы. Мы хотим проанализировать лишь возможные причинно-следственные, а точнее, рефлексивные связи между президентскими выборами в России в 1996 и 2000 годах и в 1999 году в Украине. Кроме того, косовский кризис и достаточно резкое изменение российской внешней политики также многое могут изменить в украинском предвыборном раскладе.

«Куме, цю схему

ми вже бачили

в сусiда...»

В России в 1996 году был разыгран жесткий пропагандистский сценарий по схеме «действующий президент как единственный гарант необратимости и даже скорой победы демократии и рыночных реформ против коммуниста-ретрограда, олицетворяющего возврат в беспросветное тоталитарное прошлое за железным занавесом». Плюс кандидат, идущий третьим, во втором туре отдает в обмен на официальную должность свои голоса президенту, идущему вторым. Схема срабатывает, необходимый результат достигнут. Понятно, что мы обсуждаем здесь только публичные макротехнологии выборов, оставляя «за кадром» прямое воздействие на результаты голосования избирательных комиссий, местных властей и руководителей предприятий и организаций, т.е. микротехнологии. Последние инвариантны к имиджевым и идеологическим характеристикам кандидатов.

Вполне закономерно, что в Украине начинает всерьез отрабатываться возможность заимствования этой схемы, уже себя оправдавшей в схожих постсоветских условиях. О том, что существуют различия между ситуацией в России в 1996 году и в Украине в 1999 году, уже не раз писалось. Как и о том, что слепого копирования схемы «Голосуй, или проиграешь!» в Украине не получится.

Тем более что наше медиа-пространство перекрывается российскими СМИ. В первую очередь программой «Время», отчасти спутниковыми и кабельными трансляциями НТВ, РТР, ОРТ, ТВ-Центр, Ren-TV, а также адаптированными для Украины «Комсомолкой», «Аргументами и фактами», «Московским комсомольцем», «Совершенно секретно», «Московскими новостями». Благодаря им украинская аудитория могла не только наблюдать за ходом развертывания акции «Голосуй, или проиграешь!», но и позже узнать о ее скрытых механизмах. Кроме того, во многом благодаря этим же российским СМИ украинский электорат в течение трех лет узнавал об «успехах» переизбранного президента-реформатора на ниве подъема экономики, повышения народного благосостояния и борьбы с преступностью и коррупцией. Несомненным апофеозом его правления стал финансовый крах 17 августа, последствия которого украинцы ощутили уже не только через СМИ. Таким образом, украинские избиратели уже видели, как делались выборы по вышеназванной схеме и, самое главное, в какую сторону после них менялась жизнь их российских собратьев.

«Посмотри на Украину, ужаснись и голосуй!»

Легко допустить, что российскому истеблишменту, мягко говоря, небезразличен исход украинских президентских выборов в 1999 году. Но его позиция и действия в этой сфере (или различных группировок внутри него) могут иметь различные мотивы, цели и последствия. Их можно моделировать и анализировать через призму внешнеполитических интересов России или экономических интересов отдельных группировок. А можно через призму избирательных технологий российской президентской кампании-2000, что мы и попытаемся сделать.

Ввиду продолжающегося ухудшения внутренней социально-экономической ситуации любой некоммунистический российский кандидат в президенты в 2000 году будет решать ту же нелегкую проблему, что и Ельцин в 1996 году: за счет чего победить коммунистов и их союзников? Причем неважно, кто это будет: Лужков, Примаков или Лебедь - любому из них понадобится эффективная антикоммунистическая «страшилка», поскольку своего позитива (прошлого и будущего) и харизмы (гораздо меньшей, чем у Ельцина) даже в сумме с голосами непрошедшего во второй тур соперника-союзника для победы может не хватить.

А у 2000 года в России (впрочем как и у 1999-го в Украине) уже есть одно важное для политических сценаристов и проектировщиков отличие на уровне символов и идеологем, на которых может раскручиваться предвыборная кампания. В 1996 году медиа-зомбирование электората строилось, и это позволяла тогда ситуация, на базе двух связанных друг с другом символических конструкций или иллюзий, оставшихся в наследство еще со времен перестройки. С одной стороны, это вера в вымышленное светлое рыночно-демократическое будущее (простой советский человек приучен верить в светлое будущее), которое наступит почти сразу же за победой на выборах гаранта нынешних реформ. С другой стороны, негативное отношение к такому же вымышленному (только со знаком минус) «ужасному» советскому прошлому. Эти два сконструированные символа были успешно имплантированы в конце 80-х - начале 90-х в обывательское сознание.

Но сегодня ресурс использования (вера электората) этих весьма абстрактных символов практически выработан. Сознание простых избирателей постепенно деидеологизируется и демифологизируется. Происходит переориентация на конкретные реалии выживания. Поэтому новые пропагандистские конструкции должны быть более «заземленными» и опираться на близкое настоящее, а не на удаленное прошлое и будущее. В такой ситуации единственным правдоподобным примером разрушительного хозяйствования левых может быть только... Украина в 2000 году, после победы там любого левого кандидата. Причем даже если предположить невероятное, например построенный за полгода шведский социализм, зрители российских телеканалов увидят не его. А то, что надо увидеть, чтобы проголосовать против российских коммунистов. Схема «Голосуй, или проиграешь!» трансформируется в схему «Посмотри на Украину, ужаснись и голосуй!».

Косовский подарок, или

«Левые - это война»

Разразившийся балканский кризис неизбежно внесет свои коррективы в подходы как России, так и стран Запада к украинским президентским выборам. Во-первых, война НАТО против Югославии и жесткая (по крайней мере, на словах) реакция России могут резко повысить заинтересованность Запада в победе осенью 1999 года нелевого кандидата и сподвигнуть США и их союзников на массированную поддержку нынешнего украинского Президента. Мотив таких действий понятен и логичен: не допустить создание прочного альянса славянских государств (Россия - Украина - Белоруссия) с левыми режимами и антинатовской внешней политикой.

Во-вторых, сама по себе радикальная позиция в балканском вопросе и российских коммунистов, и всех украинских левых дает в руки нелевого кандидата (читай - Леонида Кучмы) мощный пропагандистский козырь - «Коммунисты - это война!». В отличие от российского, в украинском менталитете код воинствующего интернационализма достаточно слаб, но еще сильна советская установка «Лишь бы не было войны». А вот парламентские разговоры о возможном отказе от статуса безъядерного государства, пожалуй, не найдут должного отклика в стране, которая более всего пострадала от чернобыльской катастрофы и в которой атомные электростанции находятся на грани остановки из-за акций протеста не получающего зарплату персонала.

В-третьих, большинство российских политиков (и в первую очередь претендентов на президентский пост) заинтересованы в максимально антинатовской внешней политике Украины. А для этого нужна победа левого кандидата. Российским воротилам транснационального бизнеса (а именно они способны оказать реальную поддержку кандидатам на выборах) следует серьезно подумать. С одной стороны, они вряд ли захотят безнадежно кредитовать Украину как стратегического союзника России по антинатовской коалиции газом, электроэнергией, нефтью и ядерным топливом, поскольку правительство при таких обстоятельствах вряд ли им чем-то поможет в деле выколачивания долгов. С другой стороны, в случае эскалации конфронтации и введения Западом каких-либо ограничений на торговлю с Россией им не помешает наличие большой буферной экономики, которая бы обеспечила в той или иной форме реэкспорт как российских товаров в другие страны, так и иностранных товаров в Россию.