КИТАЙСКИЕ КАНИКУЛЫ

Затяжной визит президента США Билла Клинтона в Китай поистине можно назвать каникулами. Широкая культурная программа в древней китайской столице Сияне, дружеская атмосфера встречи в Пекине, посещение Великой стены и резиденции императоров - Запретного города, торжественные и деловые обеды с китайскими руководителями, кормление рыбок в парках Шанхая - все это подробно освещали ведущие мировые информационные агентства. Но даже они в конце концов подустали, и рубрика «американо-китайские отношения» постепенно перекочевала в блок второстепенных новостей. Тем не менее во время этого посещения КНР американским президентом происходили вещи, которые просто невозможно было представить несколько лет назад.

«Смотрите и слушайте американского президента!»

Самое главное, что бросилось в глаза, - это абсолютно не характерная для китайской политической системы удивительная открытость визита. Судите сами - государственному телевидению Китая было позволено без купюр, в прямом эфире, транслировать сперва совместную пресс-конференцию Билла Клинтона и Цзян Цзэминя, а затем выступление президента США перед студентами пекинского университета «Бэйда». То, что для любой другой страны является совершенно обычным явлением и не привлекает особого внимания населения, для Китая было настоящей сенсацией и собрало у экранов миллионы телезрителей.

Китайский народ впервые за много десятилетий стал свидетелем дебатов американского и китайского лидеров по ряду вопросов, долгое время бывших одним из наибольших табу в Китае, - таких, как права человека, свобода слова и кровавые события, происшедшие на пекинской площади Тяняньминь 4 июня 1989 года. После почти десятилетия цензуры, исключающей появление в китайских средствах массовой информации любых оппозиционных точек зрения, касающихся этой темы, граждане КНР могли собственными ушами услышать, что студенты, вышедшие с протестами на центральную площадь столицы, «выступали в защиту демократии», а применение против них силы и пролитая кровь «было трагической ошибкой».

Ну а студентам столичного университета, в которых американский президент видит будущее свободного Китая, он заявил, что их страна вряд ли сможет достичь процветания, не обеспечив личную свободу каждому из своих граждан. Любопытно, что выступая в стенах университета, бывшего девять лет назад оплотом оппозиции китайским властным структурам, Билл Клинтон обнаружил, что не вся китайская молодежь боготворит Америку, и ему пришлось пережить несколько неприятных минут, отвечая на вопросы, носящие явно провокационный характер. Однако в целом все получилось весьма демократично и дало возможность президенту продемонстрировать все свои ораторские способности и умение ориентироваться в нестандартной обстановке.

Конечно, подобная открытость стала возможна только благодаря нынешнему руководству Китая. Большинство наблюдателей считает, что таким образом Цзян Цзэминь и его окружение рассчитывали продемонстрировать уровень своего доверия американскому лидеру и дать ему возможность получить достаточно козырей для дискуссий с оппозицией, выступающей против сближения США с КНР. Что ж, такая версия имеет право на существование. С другой стороны, руководство Китая, будучи абсолютно уверенным в превосходстве китайской политической системы над американской, могло просто продемонстрировать это Клинтону, давая возможность ему провозглашать с трибуны свои взгляды на всю страну.

Как бы то ни было, если администрация президента и занесла это в перечень успехов, достигнутых им во время визита в Китай, то перечень этот все равно получился довольно скудным. Конечно, судя по официальным сообщениям пресс-службы Белого дома, Билл Клинтон провел девять дней в Китае не зря.

После переговоров с Цзян Цзэминем президент США заявил, что стабильный и процветающий Китай, который несет ответственность за судьбы мира, отвечает интересам Соединенных Штатов. Не поскупился на лестные эпитеты и его китайский коллега. Глава КНР объявил, что в отношениях между двумя странами наступил новый этап. Его основным содержанием является установление партнерства и наращивание диалога по всем ключевым вопросам двусторонних и международных проблем.

Самым выдающимся достижением китайского турне представляется договоренность о ненацеливании Китая и Соединенных Штатов своих стратегических ракет друг на друга. Сам Билл Клинтон поспешил заявить, что это решение позволит двум странам предотвратить конфликтные ситуации в связи со случайными запусками, повысить уровень взаимного доверия, а также явится примером для Индии и Пакистана, которые недавно развернули гонку ядерных вооружений в Южной Азии.

Новый «тройственный союз»?

Говоря об аспекте безопасности в регионе, следует остановиться на трех вопросах. Первый из них касается недавно продленного оборонительного договора между США и Японией, второй - принципа «одного Китая», а третий - возрастания роли Пакистана в азиатском регионе.

Китайцы, похоже, обеспокоены продлением американо-японского пакта так же, как Россия - расширением НАТО на Восток. Билл Клинтон попытался объяснить, что этот договор не направлен против какой-либо третьей страны и не преследует цель «сдержать Китай». Трудно сказать, удовлетворило ли такое объяснение китайцев, но не исключено, что в будущем этот пакт вполне может стать «яблоком раздора» между Вашингтоном и Пекином, и первому придется делать выбор между двумя азиатскими тиграми.

Что же касается Тайваня, то Клинтону пришлось доказывать, что поставки американского оружия Тайбею не препятствуют объединению острова с Китаем, которое, по мнению США, должно осуществиться исключительно мирным путем. Он в очередной раз подтвердил Цзян Цзэминю приверженность США трем американо-китайским коммюнике, признающим только один Китай. А чтобы его слова не были пустым звуком, Клинтон даже пошел на то, что дал указание на время своего визита в КНР приостановить поставки Тайваню ракет «Стингер».

Ну, а самым интересным можно назвать появление так называемого пакистанского вопроса. Причем оба лидера, похоже, не собирались его обсуждать, и возник он несколько неожиданно, возможно, как еще одна потенциальная точка соприкосновения между двумя государствами. Разумеется, это произошло только «благодаря» появлению у Исламабада собственной атомной бомбы, а значит, и возможности оказывать влияние на безопасность региона в целом.

Пакистан первым намекнул на возможность своего участия в урегулировании кризисной ситуации в регионе Южной Азии, «играя» при этом на стороне Китая и США (если такой альянс в будущем будет существовать), предполагая таким образом, что в другом лагере будут находиться Индия, Россия и к ним примкнувшие. Исламабад первым и единственным государством в регионе выступил с приветствием «важного во всех отношениях» китайско-американского заявления, в частности тех его аспектов, которые касаются достижения мира и безопасности в Южной Азии. Особенно по душе пакистанскому руководству пришлось намерение Китая и США сделать все возможное, чтобы устранить напряженную ситуацию в индийском штате Джамму и Кашмир.

В свою очередь, поспешил прояснить свою позицию по этому вопросу и Китай. Китайское внешнеполитическое ведомство дало понять, что совместные китайско-американские заявления о ситуации в Южной Азии и режиме нераспространения ядерного оружия не изменили отношения Китая к Пакистану, который по-прежнему остается близким партнером этой страны. МИД КНР отметило при этом, что нынешняя ситуации в Южной Азии создана исключительно Индией.

Похоже, такого же мнения придерживаются и США. Так, практически одновременно, помощник президента США по национальной безопасности Сэнди Бергер заявил, что Соединенные Штаты и Китай сообщили Индии о своем желании принять совместные меры по деэскалации гонки ядерных вооружений в Южной Азии. Однако, по его словам, Дели отверг любую возможность посреднической роли этих двух стран в решении ее конфликта с Пакистаном. Эта позиция, по мнению руководства США, «отражает гегемонистское мышление канувшей в прошлое эпохи и поэтому полностью неприемлема».

Ко всему, наблюдатели не могли не заметить и посещение Пакистана на этой неделе американским сенатором Сэмом Браунбеком. Председатель подкомитета по странам Среднего Востока и Южной Азии в комитете по иностранным делам американского Сената встречался с главой правительства Наваз Шарифом и министром иностранных дел Гохар Айюб Ханом. А журналистам он заявил, что его визит символизирует стремление США начать диалог с Пакистаном и открыть новую главу в двусторонних отношениях. Так что при благоприятных условиях в Южной Азии вскоре может возникнуть своеобразный «тройственный союз», явно носящий антииндийский характер, который несомненно вызовет ответные действия со стороны поддерживающей Дели России.

Успехи и провалы

Ну а что касается экономических аспектов визита в Китай Билла Клинтона, то здесь особых успехов не наблюдается. Было подписано несколько американо-китайских контрактов в области энергетики. Так, корпорация «Дженерал электрик» заключила соглашение о создании на острове Хайнань крупного энергетического комплекса, для которого США поставят турбины и другое оборудование на сумму 1,5 млрд. долларов. Также подписан контракт о строительстве в приморской провинции Чжэцзян тепловой электростанции мощностью 600 мегаватт. Ее стоимость оценивается в 3 млрд. долларов. Согласно проекту, станция войдет в строй в 2001 году. Кроме того, Пекин принял окончательное решение о закупке пятидесяти авиалайнеров корпорации «Боинг».

Однако договоренность о большинстве этих проектов была достигнута ранее и ничего сенсационного в них не было. Единственно примечательным в этой связи является то, что до сих пор бесспорным лидером на энергетическом рынке Китая была Россия, которая помимо теплоэлектростанций возводит одну атомную станцию. Между тем, после отмены в этом году санкций на поставку Китаю американских ядерных технологий, корпорации «Дженерал электрик» и «Вестингауз» предложили Пекину пакет перспективных проектов в области атомной энергетики на общую сумму 60 млрд. долларов, что явно свидетельствует о конце российской монополии в этой области.

С другой стороны явно провальными можно считать попытки администрации США убедить китайцев снизить торговые барьеры на пути американских товаров на рынки КНР, за счет чего предполагалось снизить торговый дефицит с Китаем, достигающий сегодня 49,7 млрд. долларов в год. Длительные переговорные усилия торгового представителя США Шарлин Барщевски в этой области американские журналисты называют не иначе как «бесплодные упражнения». Китайцы в конце концов отказались допустить американские компании в свою финансовую сферу и на рынок телекоммуникаций. Разочарованный Клинтон в свою очередь заявил, что вопрос вхождения Китая во Всемирную торговую организацию теперь потребует дальнейших консультаций, однако китайское руководство, похоже, от этого не очень расстроилось.

Наибольшее количество точек соприкосновения в экономических вопросах вызвал у сторон финансовый кризис в Азии. Президент США отметил «серьезный вклад Китая в стабилизацию обстановки, который, отказываясь от девальвации своей национальной валюты, держит ситуацию». Американцы же, со своей стороны, пообещали поддержать японскую иену. В ходе переговоров была достигнута договоренность сделать все возможное для стабилизации финансового положения в регионе. Однако, как полагают оба лидера, принципиальное решение проблемы сейчас зависит от реформирования финансовых институтов Японии.

Не очень успешными можно назвать и переговоры, касающиеся соблюдения прав человека в Китае. Билл Клинтон в очередной раз призвал Цзян Цзэминя к возобновлению переговоров с Далай-Ламой на условиях сохранения Тибета в качестве неотъемлемой части КНР, а также приветствовал обещание председателя КНР возобновить с США диалог по правам человека и подписать международную конвенцию по политическим свободам граждан. Однако всем известно, как мало значат обещания в такой области, как международные отношения.

Не все гладко прошло и с вопросами контроля за распространением оружия массового уничтожения. Действительно, в целом Китай и США пришли к компромиссу по ключевым вопросам режима нераспространения, включая обещание КНР не продавать Ирану баллистические ракеты и осуществлять контроль за экспортом материалов и оборудования, используемых при изготовлении химического оружия. Билл Клинтон и Цзян Цзэминь призвали к ужесточению международной конвенции по биологическому оружию, а также информировали о намерении двух стран прекратить в скором времени экспорт противопехотных мин. Китай и США намерены проводить диалог по ситуации на Корейском полуострове и в Южной Азии в связи с начавшейся в этом регионе гонкой ядерных вооружений.

Однако американцам так и не удалось убедить Китай формально присоединиться к Режиму контроля за ракетными технологиями, которым предусматривается ограничение распространения возможностей по созданию ракетных систем средней и большой дальности. Единственным утешением для администрации США может быть обещание китайского руководства более внимательно изучить этот вопрос и вернуться к нему попозже в этом году.

* * *

Как видно, материала для критики оппонентам Билла Клинтона имеется более чем достаточно. Уже сейчас республиканцы заявляют, что от публичных заявлений с негативными оценками действий президента их удерживает только неписаный закон, предусматривающий отказ от критики главы исполнительной власти до его возвращения в страну. Однако думается, что любой из лидеров оппозиции на месте Клинтона действовал аналогичным образом. Вспомним одного из наиболее консервативных президентов США Рональда Рейгана, при благоприятной ситуации без колебаний пошедшего на контакты с руководством СССР, который он называл ранее не иначе как «империей зла». В политике существуют цели тактические и стратегические. Бывают ситуации, когда для достижения вторых приходится жертвовать первыми. А победителей, как известно, не судят.