КАКОЕ УБИЙСТВО, ТАКОЕ И РАСКРЫТИЕ …

Итак, версия о том, что Игоря Александрова убили в связи с его профессиональной деятельностью, вопреки еще совсем недавним заявлениям руководителей практически всех правоохранительных ведомств Украины, — отброшена. Заместитель генпрокурора С. Винокуров, глава парламентского комитета Ю. Кармазин и даже донецкий губернатор В. Янукович официально заявили, что убийство Александрова не связано с его профессиональной деятельностью, что оно уже почти раскрыто и окончательное разоблачение преступников — дело ближайшего времени. Такой итог удовлетворяет всех: Президента, теперь гораздо увереннее держащегося перед мировым сообществом; силовиков, доказавших единство и чистоту своих органов; местных правоохранителей, обвинения в адрес которых, возникшие из анализа хода расследования убийства Александрова, теперь становятся вроде как неактуальными; и даже журналистов, поскольку это вовсе не их убивают битами, а если и их, то по ошибке. Теперь и вопросы, которые в своих программах поднимал Александров, уже как бы и не требуют ответа: если причина — не профессиональная деятельность, то с убийством они не связаны. А значит, и громкие заявления двух бывших краматорских обоповцев, говоривших в программах Александрова о связке местных и областных правоохранителей с бандитами, тоже становятся теперь всего лишь поблекшей, причем обманувшей ожидания публики, сенсацией. Вроде все должны быть счастливы. Причем счастье настолько переполнило некоторых из вышеназванных, что арест подозреваемого 24 августа, уже 25-го стал поводом для заявления о раскрытии преступления со дня на день. Председатель комитета ВР по борьбе с организованной преступностью Ю. Кармазин, за десять дней до этого поддакивавший М. Потебенько в Славянске, подтверждая, что профессионал не станет предварительно называть сроков раскрытия преступления, уже 27 августа говорит на телекамеры: «Речь идет о днях, часах, речь не идет о месяце до завершения расследования». Всем хотелось сбросить с себя груз проблем, вскрытых этим убийством, облегчить свое положение. Облегчились…

29 августа во Всемирной сети появляется открытое письмо сына Александрова — Алексея, матери которого, двумя днями раньше, в прокуратуре «…конфиденциально сообщили, что убийца якобы принял отца за одного из сотрудников юрбюро компании ИРТК «ТОР». Теперь (после заявления о том, что убийца якобы задержан) становится понятно, что правоохранительные органы с самого начала готовили подобного «обвиняемого», чтобы отвести внимание общественности от профессиональной деятельности отца, который в последнее время выпустил в эфир серию передач о коррумпированности власти и, по всем имеющимся сведениям, готовил подобные передачи и далее». Что же это за версия, вызвавшая такое возмущение родственников журналиста?

Версия о том, что Игоря Александрова убили, перепутав с кем-то, кто работает в здании ИРТК «ТОР», была известна еще до сенсационных заявлений Президента и С. Винокурова. Тайна следствия каким-то образом перестала быть тайной не только для славянских или донецких, но даже киевских журналистов. Такое впечатление, что утечку информации, по всем правилам психологических операций спецслужб, организовывали специально, чтобы обкатать версию на фокус-группах и подготовить к ней общественное мнение, а затем, уже откорректировав с учетом последнего, выпустить в мир. В эту схему вполне вписываются и ранние заявления силовиков о «профессиональной» версии преступления. Мол, копали мы там, но все оказалось банально просто. Видимо, история с делом Гонгадзе все же чему-то научила. Это ему при явной политической подоплеке долго и неуклюже шили то мифические долги, то каких-то наркоманов, раздражая этим общественность. С Александровым наоборот — общественности сказали то, что для нее как бы лежало на поверхности, а потом поставили перед суровой якобы правдой, сняв с убиенного ореол мученика. Симптоматична и интригующая форма заявлений силовиков, которые, проанонсировав версию неполитического убийства (а профессиональная деятельность журналиста не может быть неполитической), не сказали о ней ничего конкретного. Это приучает к версии сознание людей, но не дает возможности оценивать и критиковать ее. Правоохранители же тем временем получают возможность для маневра.

Однако схема не сработала. Письмо Алексея Александрова дискредитировало в глазах общественности новую версию следствия еще до ее оглашения. А все потому, что поспешили. Кто-то, явно не прокурорский, поторопился похвалиться перед Президентом, Л. Кучма не сдержался перед журналистами, а потом уже прокуратуре ничего не оставалось делать, как пусть с опозданием, но перехватывать инициативу и лавры. Выброс информации вызвал общественный интерес, а если есть спрос, то есть и предложение. Вероятно, соперничество между силовиками сделало известными для журналистов подробности новой версии.

В частности, милиция задержала краматорского бомжа, который якобы дал показания, что именно он убил Игоря Александрова. По его словам, он не собирался убивать журналиста. Его нанял некий рыночный торговец Михалыч, который пообещал заплатить 6 тысяч гривен за то, чтобы бомж просто побил адвоката, который не отстоял его интересы в бракоразводном процессе. Михалыч, которому бомж всего лишь время от времени помогал поднести сумки, дал бомжу две тысячи аванса, отвез его в Славянск, к зданию телекомпании, сказал, что объект здесь работает, что он высокий, носит очки и назвал дату — 3 июля. В назначенный день наш бомж на попутках (!) едет из Краматорска в соседний Славянск. Он идет к телекомпании, где в вестибюле за шифером, как и договаривались с Михалычем, находит биты, одевает на руки найденные перед этим на мусорнике перчатки, ждет высокого мужика в очках и, не желая убивать его, наносит девять ударов по голове. Затем он снова на попутках возвращается в Краматорск. Там наш бомж в пивбаре знакомится с еще одним бомжем, приехавшим из Прибалтики, все ему рассказывает, отдает оставшиеся 1200 гривен и предлагает найти Михалыча, для того, чтобы получить и разделить обещанные тем, еще четыре тысячи.

Теперь посмотрим на все это критически. Что это за рыночный торговец, который так легко готов отдать малознакомому бомжу 2 тысячи гривен? Много ли бомжей, получив такие деньги, станут честно отрабатывать их, а не исчезнут из города, тем более что наш бомж в 2000 году как раз отсидел за кражу? Какой водитель посадит к себе в машину бомжа? Представьте, как он бежит, спугнутый сотрудниками, выбежавшими на крик Александрова, весь в крови (на месте преступления ее было очень много, а времени переодеться не было) к ближайшей автотрассе и ловит попутку… Почему две биты? «По-македонски» что ли «пугал»? Почему для простого бытового избиения биты стоимостью в сотни долларов? Почему он просит малознакомого прибалтийца разыскать Михалыча, а не ищет его сам? В каких спецслужбах учили «виртуозности» простого рыночного торговца Михалыча, если он подготовил преступление, а теперь вот уже неделю его ищут все силовые структуры страны и тщетно? И в конце концов с бомжом не увязывается заявление М.Потебенько от 16 августа, когда он сказал, что «так мастерски все сделано, что возник большой объем работы».

Однако не только сомнения низвергают «случайную» версию, но и факты. А первый факт в том, что адвокат, с которым якобы перепутали Александрова, похож на последнего, как цыган на эскимоса. Он гораздо крупнее, носит совсем другую форму очков, в другом стиле одевается и даже отличается цветом волос. Факт в том, что уже на следующий день после задержания бомжа, 24 августа, прокуратура и СБУ, без участия милиции и группы замминистра Мельникова (!), провели на месте убийства воспроизведение преступления, которое, по свидетельству очевидцев, длилось не более получаса. За это время можно ознакомить подозреваемого с местом преступления, но не воспроизвести детали убийства. К тому же, как мне сообщил и.о. директора ИРТК «ТОР» Сергей Чернета, ни он, ни другие сотрудники телекомпании в этом действе участия не принимали. А ведь именно они спугнули убийц, выбежав на крик директора, и их участие в воспроизведении дало бы следствию как минимум время, за которое преступник успел бы скрыться.

Вторым фактом также является то, что прокуратуре очень трудно будет доказать вину бомжа в объективном судебном процессе. Непонятно, чем она может располагать, кроме признания подозреваемого и обнаруженных у него денег, если нет ни экспертизы на микрочастицы, ни других вещдоков с места преступления, кроме бит, на которых нет отпечатков убийцы. Или презумпция невиновности у нас уже не действует? Впрочем, для следствия это, видимо, не проблема, ведь, как заявил М. Потебенько на пресс-конференции в Славянске, кто сказал, что это (не срезанные ногти, не изъятая одежда с возможными следами нападающих, затоптанная кровь. — Авт.) повлияет на следствие? Депутат Кармазин тогда поддержал генпрокурора: « Ну какая борьба могла быть после девяти ударов битами?». А вот сын Александрова, перечисляя «ляпы» следствия, считает, что борьба могла быть: « Следователи не провели досмотр места преступления, уже в 9 утра (покушение совершено в 7.45. — Авт.) на месте преступления не было представителей милиции — неужели эксперты справились за 30—40 минут?)… Не изъяли окровавленную одежду отца (только через неделю вспомнили о ней). Не срезали ногти на руках (а ведь медики говорили, что первый удар был по ногам, отец мог пытаться бороться, под ногтями могли остаться волокна одежды убийц и пр.). Не забрали с места преступления сумку отца. Только 14 августа (через 40 дней) попросили ежедневник (блокнот), в котором были расписаны встречи, звонки до 3 июля и после». То есть, чем может сейчас оперировать следствие — не понятно. Зато, оценивая те первые оперативные мероприятия, приходишь к мысли, что либо мы зря платим налоги на зарплату правоохранителям, либо они изначально делали все, чтоб скрыть следы преступления, что наводит на мысль о причастности к убийству силовиков.

В общем, в любом случае, вряд ли мы в ближайшие дни, как было обещано, услышим о раскрытии убийства Александрова. Вытаскивать версию «случайного» убийства в таком виде следствие вряд ли решится, а чтоб подготовить новую, не связанную с профессиональной деятельностью журналиста, нужно время. Впрочем, если мои предположения о преднамеренной утечке этой версии и психологической операции силовиков верны, то, возможно, уже готова другая «непрофессиональная» версия, например, об убийстве из-за женщины. Редактор телекомпании «ТОР» Татьяна Певень сообщила мне, что ее серьезно обрабатывали в этом направлении, причем не на допросах, а в ходе «дружеских» бесед, но с угрозами.

Однако отвлечемся от сомнительных заявлений и версий и посмотрим, что еще происходило в связи с убийством Игоря Александрова в последнее время.

16 августа на пресс-конференции в Славянске заместитель председателя СБУ Ю. Вандин сообщил журналистам, что в СБУ пришла анонимка с информацией об убийстве И. Александрова. Об анонимке, «…подробно, с именами, рассказывающей о связи крупных руководителей области и криминалитета», пишет в своем открытом письме и сын Александрова. Но семья погибшего журналиста передала ее в прокуратуру. Анонимка на имя Президента Кучмы поступила и в редакции некоторых киевских газет, владельцам которых, по мнению ее автора, «не безразлична судьба региона». Я не знаю — разные это документы или один и тот же, но последний, текстом которого располагаю, заслуживает внимания. Его автор фактически подтверждает все те обвинения в адрес бывшего начальника Краматорского ОБОПа В. Бантуша, начальника областного УВД В. Малышева, руководителя славянской фирмы «Укрлига» А.Рыбака и гражданина К. Яворовского, с которыми ранее выступали герои наиболее резонансных программ Александрова, бывшие обоповцы М. Сербин и О. Солодун. Но аноним наполняет эти обвинения новыми деталями и даже политическим содержанием. В частности, он пристегивает к этому делу самого могущественного человека на востоке Украины, президента ФК «Шахтер» Рината Ахметова, приписав ему подчинение и Малышева, и Бантуша, и Рыбака с Яворовским. Бросается в глаза хорошая осведомленность анонима. Называются клички, информаторы, другая оперативная информация. Это явно сотрудник правоохранительных органов, давно и внимательно следящий за событиями в Краматорском ОБОПе. Его удар явно направлен против Р. Ахметова и руководства донецкой милиции, но почему-то странным образом аноним ничем не затрагивает ни прокуратуру, ни СБУ. Это наводит на мысль о начавшейся борьбе между силовыми ведомствами, причем борьба эта, при таких обстоятельствах, может быть предтечей криминального и экономического передела Донбасса. Заканчивает свое послание аноним такими словами: «Приводя эти факты, я не преследую никакой цели, просто хочу помочь вам в расчетах: а кто же следующий». Значит, «следующий» уже запланирован? Значит, есть какой-то сценарий развития событий? Тут уж невольно вспоминаются слова Л.Кучмы о гражданской войне.

Об обострении борьбы между силовыми ведомствами говорит и поведение бывшего начальника Краматорского ОБОПа Владимира Бантуша. Отстраненный от должности, он обращается с заявлением к Президенту с просьбой «оградить его от недоказанных и незаслуженных обвинений». При этом подполковник играет на негативных ассоциациях Президента, сравнивая свой конфликт с бывшими подчиненными с кассетным скандалом, организованным майором Мельниченко. А следующий ход — интервью донецкой газете «Салон» (кстати, акции принадлежат структурам Р.Ахметова. — Авт.), где В.Бантуш фактически обвиняет Сербина и Солодуна в предательстве. «Почему до сих пор против них не были возбуждены уголовные дела?» — спрашивает корреспондент. «Этот вопрос задайте прокуратуре — туда поступили материалы служебных расследований», — отвечает Бантуш. А затем говорит: «Мне не было дано команды оглашать в прессе происходящее. Не разрешали мне этого и сейчас. Но теперь я уже не начальник… Меня уже вызывали в прокуратуру по делу Александрова. Получается, я подследственный. Значит, теперь могу говорить и буду». Красивое объяснение, но ложное. Насчет того, что без команды в милиции ничего не делается, — правда, а о том, что раньше молчал, мягко говоря, — ошибочка. Еще в августе 2000 года в интервью краматорским газетам Бантуш, имя которого Сербин и Солодун в СМИ еще не светили, первым обвиняет их в предательстве и пособничестве преступной группировке. В октябре и апреле прошлого года достаточно прозрачные намеки на это делал в своих выступлениях и начальник УБОПа в Донецкой области И. Белозуб. То есть и раньше никто не молчал, вот команды «наезжать» на прокуратуру раньше действительно не было.

После пресс-конференции руководителей силовых ведомств в Славянске я спросил Сербина и Солодуна — как они ее оценивают?

М.Сербин: «Главная цель этой пресс-конференции — показать единство правоохранительных органов. На самом деле этого единства нет. Я это знаю, потому что лично участвовал в следственных действиях. В частности, 3 августа в облпрокуратуре у меня была очная ставка с руководителем «Укрлиги» А. Рыбаком, которого я обвинил в организации ряда убийств, в том числе и Александрова. А буквально через два дня его объявляют в розыск и до сих пор не могут найти. Хотя его могли задержать еще на этой очной ставке. И МВД хотело это сделать, и уже были на готове бойцы, но местное СБУ не позволило задержать его.

О.Солодун: «Друга Бантуша, Яворовского, сейчас ищут СБУ, милиция, прокуратура. Ищут, чтоб привлечь за убийство Ермакова. И здесь важно — кто первым его возьмет. Потому что очевидно: группировка Бантуш—Рыбак—Яворовский с самого начала действовала под крышей СБУ. И эта служба в первую очередь заинтересована задержать Яворовского. Примут они Яворовского раньше других — они с ним смогут торговаться: о чем говорить, а что умолчать. А примет МВД, оно из него вытянет СБУшные корни. Поэтому СБУ не отдает Рыбака. Для них он ценный агент, который может найти Яворовского…»

То есть противостояние силовых ведомств есть. Другой вопрос: возникло оно в ходе расследования дела Александрова или дело стало следствием этого противостояния? И если не дай Бог последнее, то кто же действительно следующий?

От редакции

Получив материал Сергея Гармаша, находящегося непосредственно в гуще событий, мы попытались связаться с министром внутренних дел. Однако Юрий Смирнов проводил коллегию. Дозвониться нам удалось до заместителя председателя СБУ Юрия Вандина и задать ему ряд вопросов.

— Юрий Александрович, Александр Рыбак был вызван в прокуратуру как минимум через три недели после убийства и явился на допрос под охраной Службы безопасности. Чем вы можете это объяснить?

— Господин Рыбак дней через десять после убийства (точнее не могу сказать) обратился к руководству Службы. Он и его компаньон, то ли Быстриков, то ли Востриков, прибыли в Киев и обратились с заявлением о том, что в Славянске распускаются слухи об их причастности к убийству Игоря Александрова. Они заявили, что якобы к этому никакого отношения не имеют, и изложили свое видение этого дела. Я лично получил от них письменные заявления, которые тут же были переданы в прокуратуру. Они высказали опасение за свою жизнь, поскольку охрана с них была снята. Ранее оба находились под охраной милиции.

— Есть данные, что у них было 42 человека охраны. Это правда?

— Я не готов назвать точную цифру, но они действительно находились под охраной «Титана». Они боялись за жизнь членов своих семей. Оба оставили мне свои мобильные телефоны и сказали, что в случае чего готовы дать любые показания любому органу, однако не по месту жительства. Буквально через день я с Марчуком и руководителями в Славянске встретились с прокурором области. Я отдал эти телефоны в присутствии всех.

Боясь ехать на допрос без охраны, Рыбак и его партнер обратились ко мне за помощью, я дал «добро» на то, чтобы их сопроводили в областную прокуратуру. Вот и вся нехитрая история участия Службы безопасности в судьбе Рыбака.

— Тогда каким образом, находясь под охраной Службы безопасности, Рыбак мог исчезнуть, да так исчезнуть, что его объявили в розыск?

— Так он же не находится под постоянной охраной Службы безопасности. Просто попросил сопровождать его на допрос. Это было разовое мероприятие СБ. Рыбак утверждал, что боится за свою жизнь, и заявлял, что без охраны в прокуратуру не поедет. На момент этих событий никаких претензий к Рыбаку не было, я это проверял лично, следовательно, задерживать его не было никаких оснований.

— В настоящий момент Рыбак объявлен в розыск в связи с подозрением в причастности к убийству Игоря Александрова или в связи с другими проблемами, возникшими у него с законом?

— Полагаю, что это связано с иными вопросами. Я не готов прокомментировать, поскольку не занимаюсь другими вопросами по Рыбаку.

— Вы сказали о том, что Рыбак в заявлении в СБУ изложил свое видение происшедшего с журналистом. Какова была его версия убийства?

— Ну, скажем так. Рыбак полагает, что убийство было организовано с целью бросить тень на него.

— А что он говорит о заинтересованной в этом стороне?

— По его словам, существуют силы, с которыми он находится в конфронтации.

— СБУ принимает участие в поисках Рыбака?

— Да. Для поиска делается многое. Мы заинтересованы его найти, чтобы нас не обвиняли в том, будто мы его прячем.

— Что, по вашему мнению, дало основание полагать, что фирма Александра Рыбака находится под «крышей» СБУ? В ней работали бывшие сотрудники или проводились какие-то совместные операции, возможно, экономического характера?

— Я не знаю, кому выгодно бросать тень на Службу безопасности и обвинять нас в нечистоплотности, а также в сокрытии Рыбака. Еще раз повторяю: на момент его обращения с целью получения охраны никаких претензий со стороны закона, позволяющих его задержать, не было.

— Есть ли основания полагать, что структуры МВД, СБУ и прокуратуры в Славянске действуют не особенно слаженно?

— Думаю, что нет. Я убедился в этом, находясь там. Возможно, бывают шероховатости в решении каких-то тактических вопросов, но версии отрабатываются совместными усилиями. Никакого противостояния в действиях нет. У СБУ нет секретов, поскольку мы заинтересованы в полном объеме раскрытия этого преступления.

— Версия «случайного» убийства Игоря Александрова единственная и окончательная или же существуют и другие версии?

— Это вопрос к Генеральной прокуратуре, у которой находится дело в производстве. Мы, находясь в составе следственной группы, помогаем оперативным путем проверять версии и всю полученную информацию передаем Генпрокуратуре. Версия по поводу адвоката сейчас проверяется и закрепляется. Об этом зам. генерального прокурора Сергей Винокуров объявил публично.

— Есть ли у вас какая-то дополнительная информация от ОБОПовцев, которые выступали в программах у Александрова и впоследствии предоставляли материалы в МВД и прокуратуру о коррупции в областных правоохранительных органах? Вы получали от них какие-то обращения, встречались ли с ними, когда находились в Славянске?

— Нет, я с ними не встречался. А что касается их материалов и показаний, то они общего характера и ничего существенного в расследование не привнесли.

От себя добавим:

— По данным «ЗН», версия убийства, изложенная Рыбаком, все же не сбрасывается со счетов. Юрий Вандин отказался комментировать ее для «ЗН», сославшись на то, что дело ведет прокуратура да и он не имеет права говорить что-либо о версиях, поскольку это может навредить следствию. Тем не менее версия такова: в свое время у Александра Рыбака был партнер — некто Олег Бирко. На определенном этапе они не только разошлись, но и превратились в непримиримых врагов. Согласно версии, ОБОПовцы, ищущие правды, находились в достаточно тесных отношениях с господином Бирко. Если допустить, что это так, то программы Игоря Александрова, стремившегося очистить область от коррупции, могли быть использованы бывшим компаньоном господина Рыбака не только с целью альтруистических разоблачений, но и для сведения счетов с бывшим партнером.

Если принять такое положение дел как реальность, то выводы напрашиваются неоднозначные. С одной стороны, нельзя исключать, что в смерти журналиста мог быть заинтересован тот, кто его втемную использовал. Ведь тень подозрения в этом случае, как и утверждал Рыбак, в первую очередь падает на него, как на объект разоблачений гостей программ Игоря Александрова.

С другой стороны, в ликвидации медиального «оружия» бывшего компаньона Рыбак действительно мог быть заинтересован, ведь телекомпания «ТОР» — по местным масштабам весьма зычный рупор. Данные, предоставленные двумя опальными экс-ОБОПовцами, действительно могли доставить неприятности господину Рыбаку.

В любом случае версию о том, что Игорь Александров стал жертвой, попав в жернова взаимной неприязни Рыбака и Бирко, сбрасывать со счетов нельзя по той простой причине, что господин Бирко, по данным правоохранительных органов, точно так же, как и господин Рыбак, объявлен в розыск.

В то же время нтересными подробностями поделился с «ЗН» народный депутат Анатолий Хмелевой, близко знавший покойного Игоря Александрова. Анатолий Петрович высказал предположение, что Рыбак находится в розыске в связи (как предполагает Хмелевой) с историей о невозвращенном кредите. По некоторым сведениям, фирма «Энергия» (значительная часть акций которой была выкуплена руководимой Рыбаком «Укрлигой») не вернула в срок банковский кредит. Якобы именно по этому поводу г-ном Рыбаком и двумя его заместителями заинтересовались правоохранительные органы.

Кроме того, по словам Хмелевого (кстати, категорически отвергающего официальную версию правоохранителей), есть некий человек, знающий в лицо истинных убийц. Более того, людей, похожих на киллеров, этот человек видел на похоронах нашего коллеги. О том, кто этот загадочный свидетель и откуда ему известны лица киллеров, парламентарий рассказывать не стал, утверждая, что этот человек боится за свою безопасность.