К ВОПРОСУ О ТЕХНОЛОГИЯХ ВЛАСТВОВАНИЯ

К ак перейти от монополии и то-

талитаризма к демократии и

рынку? Как без потерь пройти путь посткоммунистической транзиции, не сворачивая с широкой дороги демократии к «просвещенному» авторитаризму? И что все-таки лучше - этот «просвещенный» авторитаризм (А.Мигранян) или «коалиции, шитые белыми нитками, готовые всякую минуту развалиться» (Р.Дарендорф)? Посткоммунистические и постсоветские государства решают сегодня эти проблемы каждое по-своему. Но тот, кто остается приверженным демократии, осознает, конечно, что путь к ней долог и тернист. И те страны, которые уже продвинулись вперед в рыночном преобразовании общества, и те, которые значительно отстают в этом, обречены в так называемый переходный период осваивать непростую науку коалиционного сожительства, сотрудничества, соучастия во власти. Можно сказать даже так: нет транзиции без коалиций.

Со времен кровавых и бархатных революций в посткоммунистических и постсоветских государствах прошло уже почти 10 лет, но еще столько же пройдет, пока структуризация в обществах победит полностью и окончательно, многопартийность пристанет к берегу двух- или трипартийности, а коалиционные правительства станут правительствами многопартийными.

А пока что большинство стран, движущихся к рынку и демократии, открыв шлюзы свободным выборам, переживает коалиционный бум. Украина - и здесь особняком, и здесь в роли отстающих, но об этом чуть позже.

Правящие коалиции и коалиционные правительства сегодня при власти в Польше, Румынии, Венгрии, Молдове. Причем все они правоцентристские и пришли на смену или левоцентристским объединениям, или посткоммунистическим партиям. Неразвитость или трудности построения рыночных отношений и демократизации обществ, эмбриональность процесса политического структурирования, разностадийность посткоммунистической трансформации в этих странах оборачивается тем, что реформаторские силы или выигрывают выборы с небольшим перевесом, или даже проигрывают их, но потом путем объединения и сложения сил все равно приходят к власти. Иногда случается даже так, что в постэлекторальный период решается вопрос не столько о том, кому быть при власти, сколько о том, кому перейти в оппозицию. Так было, например, в Молдове. Позабыв идеологические споры и отбросив уязвленные амбиции, левоцентристы из блока «За Молдову демократическую и процветающую» объединились с правоцентристами Христианско-демократического народного фронта, Партии возрождения и согласия и Партии демократических сил лишь затем, чтобы не пропустить к власти Партию коммунистов Молдовы, что означало бы конец реформам и демократии. Что-то подобное произошло годом раньше и в Румынии, где во имя реформ правоцентристские силы (христианские демократы, национал-либералы и партия этнических венгров) объединились с социал-демократами.

Конечно, чем шире коалиция, тем больше проблем, тем длиннее путь к согласию. Но другого не дано, и коалиции просто обязаны прийти к пониманию, что без их соучастия во власти стране будет хуже, а реформ и вовсе может не быть. Где такое понимание существует, там есть продвижение вперед, а компромисс и консенсус достигаемы. Где нет, там скандалы и конфликты приводят как минимум к кризису исполнительной власти и смене правительства.

Польской правящей коалиции и правительству, созданному на ее основе, от роду нет и года. И хотя Акция Выборча «Солидарность» и Уния Вольносци вышли из шинели «Солидарности», партийных различий у них много. И различий существенных. Порой даже может показаться, что атаки Союза левицы демократической цементируют правящую коалицию больше, чем сообща проводимые реформы. Если в вопросах внешней политики между обеими коалициантами разногласий почти не возникает, то в вопросах внутренней политики и реформ много острых дискуссий еще впереди. А если учесть и отдельные конфликты на личностном уровне, которые, конечно же, постоянно озвучиваются до уровня межпартийных, то вполне оправданным выглядит вывод известной публицистки из варшавского еженедельника «Политика» Янины Парадовской: «Последние события, которые, суммируясь, создали атмосферу нарастающего хаоса на всех направлениях, еще раз доказывают, что то, что принято называть коэффициентом коалиционности, который есть показателем способности партий к заключению соглашений, пока не растет». Вовсе не абстрагируясь от только что приведенной цитаты, рискну предположить, что польской коалиции и ее правительству в ближайшее время не грозит участь, постигшая правительство В.Чорбя в Румынии. И не только потому, что посткоммунисты Румынии и Польши оставили своим преемникам различное наследие, но и потому еще, что кроме коэффициента коалиционности существует еще и коэффициент согласия коалиции и оппозиции, а он в Польше, несомненно, выше.

Разумеется, что каждая партия привносит в коалицию свою идеологию, свой опыт властвования и управления. Но о различиях, особенностях стоит на время позабыть, ибо в коалиции куда важнее готовность к соглашениям и уступкам, глубокое понимание того, что программа коалиционного правительства - это всегда результат политического компромисса. И вот здесь мы подходим к самому главному, к тому, что в переходный период, то есть в период посткоммунистической транзиции, очень многое зависит от лидеров партий, входящих в правящую коалицию, и личности премьера, умеющих постоянно быть открытыми к диалогу и компромиссу и находить необходимый алгоритм сотрудничества, синтезируя многовекторные партийные интересы.

Совсем не случайно румынский премьер Раду Василе, который буквально пару месяцев назад сменил на этом посту В.Чорбя, в своей «инаугурационной» речи говорил о власти и управлении как о менеджменте. Доктор экономики, представитель новой волны румынских политиков, он пришел к такому пониманию власти и управления не только потому, что хорошо знаком с теорией и опытом классического менеджмента, но и потому, что на примере первой румынской правительственной коалиции понял, как надо и как не надо управлять.

Виктор Чорбя был представителем жесткого подхода в управлении, считая, что «власть всесильна», а провинившихся стоит наказывать. И он воплощал эту идею в жизнь, наказывая министров-«оппозиционеров», критикующих правительство, премьера и даже президента. И пока премьер чувствовал поддержку своей партии, партнеров по коалиции и президента, возникающие время от времени конфликты и скандалы такими и оставались. Но когда за наказанного и ушедшего в отставку министра-социал-демократа заступилась его партия, все представители которой из солидарности тоже покинули кабинет министров, налицо был кризис правительства и В.Чорбя ничего не оставалось, как тоже уйти.

Политика, конечно, - вещь малопредсказуема и полна парадоксов. То, чего так недоставало В.Чорбя (быть более эластичным в решениях, предрасположенным к диалогу и компромиссам, не решать конфликты через подавление и преодоление объекта, а давая последнему шанс для развития в направлении саморегуляции), сегодня ставится в вину интеллигентному, уравновешенному и толерантному профессору Ежи Бузеку в Польше. Некоторым политикам из Акции Выборчей «Солидарность» не нравятся его «мягкая харизма», склонность не рубить с плеча, а искать соглашения, постоянное тяготение к компромиссу. На этом примере отражается противоречие, существующее между интересами главной базообразующей силы коалиции и коалиционного объединения в целом.

Поскольку на данном этапе посткоммунистической транзиции продвижение к рынку и демократии невозможно вне коалиций, нужны новые подходы в понимании власти и управления. Нужна власть, конечно, прежде всего на уровне правительства, как менеджмент. Что же это такое, как определить содержание и границы этого понятия, какие его отличительные черты? В нашем представлении, власть как менеджмент - это такая система управленческих решений, которая, определяя тактику и стратегию достижения целей коалиции, учитывает и адекватно реагирует на всю совокупность внешних и внутренних факторов, в тактике отдает предпочтение не агрессии, а адаптации, старается предупредить возникающие противоречия и конфликты, а если они возникли, решает их не путем подавления или преодоления, а путем компромисса или консенсуса.

Власть как менеджмент - это лишь такие решения, которые обеспечивают выполнение программы коалиционного правительства и идут на пользу общенационального интереса, а не на пользу интересов партикулярных, партийных или групповых. Понятно, что на этапе посткоммунистической транзиции общенациональным интересом выступают безопасность страны и рыночное преобразование экономики, построение правового государства и гражданского общества. Именно при такой власти, как при удачном менеджменте, выигрывает не только сама власть, но и потребитель - сегодня обыватель, а завтра избиратель.

Как оценить в свете вышесказанного ту ситуацию, что возникла в Украине в связи с избранием руководства Верховной Рады? Иногда можно услышать от политиков, имеющих не только имя, но и реноме, такое объяснение кризиса: это, дескать, следствие или, точнее, передача диалектического противоречия, существующего в самом обществе и объясняемого трудностями его структурирования на уровне Верховной Рады. Мы, говорят такие политики, не лучше и не хуже самого общества. Но для чего тогда у нас политическая элита? Ведь она призвана стать не только транслятором противоречий и конфликтов, рождаемых обществом, но и их катализатором и разрешителем на высшем уровне.