ДВАЖДЫ ДВА

Вы не забыли, что до выборов осталось всего полтора месяца? Чтобы не забыть об этом, стараюсь почаще глядеть в календарь. Потому что порою кажется, что политическое время в Украине остановилось. Кандидаты делают значительные лица, их доверенные лица с нечеловеческим усердием изображают бурную деятельность. Из штабов регулярно приходят официальные донесения о «проведенных встречах» и «ведущихся переговорах», а также периодически просачиваются неофициальные сведения о перманентных финансовых сложностях (последнее не касается только ныне действующего главы государства).

Страна, которая, по логике, должна напоминать передовую, сильно смахивает на глубокий тыл, куда время от времени привозят раненых и вчерашние газеты с позавчерашними сводками о боевых действиях. Тусклую картину время от времени оживляют детали - вроде веселенького клипа от Александра Николаевича или очередных «откровений» от Леонида Даниловича. На рейтинги реакция примерно такая же, как на прогнозы погоды, - кое-кто по привычке внемлет и никто особо не верит. Порою сдается, что если бы не Александр Ельяшкевич, то о предстоящих выборах забыли бы сами соискатели президентского звания.

Наибольшая суета, как и положено, царит в президентских командах. Но собрания передовых доярок, слеты бойскаутов и форумы несуществующих партий организовываются преимущественно для демонстрации преданности и «отбивания» денег, а посему на грядущее всенародное волеизъявление не влияют вовсе. К ответственным мероприятиям - например, формированию территориальных штабов и «работе» с оппонентами - подходят несколько более серьезно, но избиратель этого все равно не видит. Судя по всему, творцы будущего триумфа Леонида Даниловича утвердились во мнении, что для виктории достаточно двух условий - нескольких миллиардов, пущенных на погашение всевозможных задолженностей и разброда в лагере левых. Все остальное, включая агитацию в прессе и организацию «посиделок под патронатом», - суета сует.

На фоне практически всеобщего ничегонеделания (порою граничащего с истеричной апатией) появление «каневской четверки» почти тянуло на событие. Но лишь при условии обязательного развития. Сам пакт о ненападении был лишь незримым намеком на движение.

Плодом неоднократных и назойливых попыток разузнать что-нибудь новое о телодвижениях союза «К-4» стал один-единственный вывод: союзники продвинулись недалеко.

Доверенные лица доверительно сообщали, что «переговоры и консультации идут трудно, но движутся в нужном направлении». Причем направления указывались самые разнообразные. По одной версии, Евгений Марчук решился снять свою кандидатуру в пользу Александра Мороза в обмен на пост секретаря Совета национальной безопасности. По другой, он же соглашался уступить дорогу уже Александру Ткаченко, потребовав в качестве откупного кресло премьера. Третий источник божился, что Евгений Кириллович уже «уболтал» партнеров помочь именно ему, пообещав Александру Николаевичу Кабинет министров, а Морозу - Верховную Раду. Причем, согласно тексту данной легенды, полномочия как исполнительного, так и законодательного органов планируется значительно расширить.

Все три версии вызывают такое же доверие, как и рассказ о том, что единым кандидатом от «К-4» будет Владимир Олийнык. Ибо Марчуку СНБОУ нужен также, как Ткаченко правительство, а Морозу - парламент. Возможно, завтра они и передумают, но сегодня, похоже, все трое живут вчерашним, «каневским», днем (г-на Олийныка, при всем уважении к нему, оставим за скобками).

Можно, разумеется, предположить: «штабисты» попросту «шифруются» и намеренно наводят тень на плетень, дабы убедить кучмовских разведчиков, что в стане оппонентов все тот же разброд и те же шатания. Но поступки «боссов» убеждают, что их штабы до сих пор не договорились о координации действий.

Маленький штрих. Анонсируется пресс-конференция «четверки», журналисты спешат на кандидатский зов и обнаруживают только троих. Присутствующие объясняют «потерю» нестыковкой штабов, отсутствующий Мороз на следующий день в беседе с корреспондентом «ЗН» факт нестыковки подтверждает. Но фактом является и то, что сразу после «усеченной» пресс-конференции представители масс-медиа обсуждали не столько ответы Ткаченко, Марчука и Олийныка, сколько возможные причины «пропажи» Мороза.

Мелочь? Разумеется. И на следующий день при еще большем скоплении журналистов на пресс-конференции появляются все четверо. Чтобы вселить еще большие подозрения по поводу масштабов «нестыковок». Не знаю, чьи имиджмейкеры в четверке главнее, но их совместная работа не тянет даже на четверку. Поскольку практически каждый из «клиентов» предпочитал улыбаться только тогда, когда шутил сам. Кроме того, и Марчук, и Мороз, и Ткаченко упорно не глядели друг на друга. Их взгляды скользили по потолку и стенам недавно отремонтированного конференц-зала Верховной Рады, время от времени цепляясь за камеры, диктофоны и микрофоны. Казалось, что собравшиеся испытывают некоторый дискомфорт от вынужденного «сожительства». Вышесказанное не относится, пожалуй, лишь к Олийныку, но у Владимира Николаевича, кажется, имеются основания для раскованности. Для него «четверной союз» - предприятие, безусловно, выгодное. Кажется, он считает (и, наверное, небезосновательно), что не останется в накладе, кто бы из трех «старших братьев» не стал президентом.

Но для начала «братьям» следовало бы выяснить, кто же из них старше. Хотя бы потому, что они пообещали общественности это сделать. Похоже друзья-соперники ни на шаг не приблизились к ответу на вопрос: по какой формуле через месяц будет определена кандидатура самого достойного? Зато достойна уважения самоотверженность Олийныка, твердо заявившего, что каждый готов отказаться в пользу другого, а также искренность Марчука, заметившего, что каждый все еще видит избранником себя.

То, что каждый хочет стать президентом, разумеется, отнюдь не исключает того, что каждый может наступить на горло собственной песне. А времени - две недели, не больше. А критерий отбора достойнейшего так и не определен. Фигуранты намекнули, что технология есть. Наиболее прозрачным следует признать намек спикера, отметившего, что политики-сателлиты обсуждают, «в чьи руки будет передана та или иная ветвь власти и как она будет координироваться общими усилиями».

Есть, однако, основания, считать, что Александр Ткаченко выдает желаемое за действительное. Судя по всему, так далеко переговоры не заходили. Иначе не предлагали бы до сих пор эмиссары каждого из членов «большой тройки» министерские портфели всем, кто хоть как-то способен помочь в дальнейшей раскрутке. Иначе не было бы разнобоя в ответах и ползающих по стенкам взглядов во время пресс-конференций. И заявления, в случае достижения хотя бы предварительных договоренностей, звучали бы поосторожнее.

Представим на секунду, что Ткаченко теоретически готов в октябре сняться с пробега и призвать своих поклонников голосовать за Марчука. Допустим даже, что они за него проголосуют. Но будут ли голосовать за Евгения Кирилловича его собственные сторонники, если Марчука поддержит человек, на днях пообещавший, что будет строить демократический социализм.

«Каневцы» любят повторять, что союз «К-4» строится не на платформе конкретной идеологии, а, грубо говоря, на почве общей обиды за державу. Но при чем тут тогда «демократический социализм»? Подобный плюрализм участников блока свидетельствует, на мой взгляд, все о тех же нестыковках - причем не только имиджмейкеров и спичрайтеров.

Каждый все еще за себя. И, надо полагать, каждый, ставя свою

подпись под каневскими договоренностями, думал, что «К-4» создается под него. И нет полной уверенности в том, что единый кандидат так уж необходим каждому из четверых. Зачем же был нужен сам союз?

Есть предположение, что целью создания подобного объединения был психологический эффект. Необходимо было показать Президенту, что ради сверхзадачи можно запрячь в одну телегу коня, слона и трепетную лань. Плюс каждый рассчитывал хотя бы немного попользоваться возможностями другого. Объединение усилий получилось относительное. Текст программных документов - Каневского соглашения и письма президенту ПАСЕ Расселу Джонстону писался в штабе у Мороза. Организацией и проведением пресс-конференций до сих пор занимались ткаченковцы. Кроме того, члены «каневского клуба» теперь имеют выход сразу на три общенациональные газеты, что для сегодняшней глубоко демократической Украины - безусловная роскошь. Все. Денежки - врозь. Планы - пока тоже.

Впрочем, планы и денежки неразрывно связаны. Как рассказал один из представителей ткаченковской команды, отказываться от борьбы сейчас никто из троих не имеет права хотя бы потому, что каждый имеет обязательства перед структурами, его поддержавшими.

А структуры поддержавшие, скажем, Ткаченко и Марчука, иногда топчутся на одном и том же жизненном пространстве. И политики, которым каждый из троих обещает посты, тоже, мягко говоря, конкуренты.

Если поверить, что все трое действительно готовы пожертвовать своими амбициями ради победы единого кандидата, и если допустить, что все трое действительно не знают, как определить достойного, то почему бы не пойти от противного? То есть для начала определить, кого какой пост не устраивает ни при каких обстоятельствах. Затем отсеять «все лишнее» - то есть выбраковать тех политиков, которым (за посильную помощь) уже обещались посты премьера (министра, главы комитета).

Скажем, Мороз, может видеть будущим премьером Валентина Симоненко. Но если этот кандидат категорически не устраивает партнеров по коалиции, то от подобной идеи лучше отказаться. Или Марчук пообещает кресло главы Кабинета, допустим, Юрию Костенко (разумеется, в обмен на поддержку). А вдруг Юрий Иванович не вписывается в схемы Ткаченко? Точно так же следовало бы утрясти возможные дивиденды тех бизнес-структур, которые рискнули сделать финансовые вливания в кандидатские фонды. Только после составления такой схемы три богатыря украинской политики могли бы с чистой совестью решать, кто же из них пойдет с соловьем-разбойником биться. Сама схема подтолкнула бы к правильному выбору. Но, по имеющейся информации, все трое не «светят» друг перед другом ни финансовых источников, ни оргструктур, ни щедро розданных обещаний.

Возможно, отсутствие не то что договоренностей, но даже путей продвижения к ним связано с недоверием к партнерам? Как-никак «кидание» - излюбленное занятие наших мастеров искусства возможного. Поговаривают, к примеру, что и Марчук, и Мороз опасаются, что Александр Николаевич еще не окончательно поссорился с Леонидом Даниловичем. Думаю, опасаются зря. На днях спикер напомнил, что депутаты Сергей Драгомарецкий и Михаил Мясковский погибли при странных обстоятельствах вскоре после того, как обратились в Генпрокуратуру с предложением проверить некоторые факты, связанные с финансированием предвыборной кампании Леонида Кучмы в 1994 году. Думаю, после подобных намеков обратного пути у Ткаченко просто нет.

Каким будет дальнейший общий путь? И будет ли он вообще? Трудно сказать. Можно лишь предположить, что обещание выдвинуть единого кандидата - большое стратегическое заблуждение. Наиболее логичным было бы следующее развитие событий. Марчук не снимает своей кандидатуры и бьется до конца, «выбивая» максимально большее количество сторонников Кучмы. Ткаченко «сдается» Морозу, «поделившись» финансовыми и организационными возможностями. Симоненко гласно или негласно (в зависимости от обстоятельств) делает то же самое в обмен, скажем, на пост спикера. Кстати, по неподтвержденным, хотя и заслуживающим доверия, сведениям влиятельнейший член КПУ Григорий Крючков мягко подталкивает первого секретаря в этом направлении. Тогда у Мороза появляется реальнейший шанс выйти во второй тур. С Витренко?

Но есть одно «но». «Каневцы» пообещали единого кандидата, потому что трое из четверых рассчитывали, что им будет именно он. И если через месяц союзники распадутся на два блока - по два в каждом, например, Мороз-Ткаченко и Марчук-Олийнык, все четверо окажутся битыми. Как дважды два.

Единый не получается, а слово сдержать надо. Вот такая задачка. Как ее решат знатоки из клуба «К-4»? Как будут выпутываться? Созерцание этого зрелища, возможно, несколько оживит тоскливое мероприятие, пафосно именуемое избирательной кампанией.