Атака на кошелек

32-летнему Сергею Абрамову, исполняющему обязанности президента Чеченской Республики, повезло: если бы его кортеж передвигался по Грозному с меньшей скоростью, Абрамова уже не было бы в живых. В это же время заместитель Абрамова по правительству — первый вице-премьер Рамзан Кадыров — вел нелегкий бой у чеченского селения Автуры. Потери службы безопасности президента Чечни, которую до своего назначения и гибели отца только и возглавлял Кадыров-младший, исчисляются десятками человек, утверждают, что есть даже взятые в плен гвардейцы. Но точной информации о происходившем под Автурами, естественно, нет. Как нет и точной информации о том, почему именно Абрамов чуть не стал жертвой очередного покушения — причем, по словам представителей российских спецслужб, организованного с применением той же взрывчатки, что и при покушении на президента Ахмада Кадырова.

Если покушения на Кадырова-старшего, президента Ингушетии Мурата Зязикова, Кадырова-младшего еще объяснимы внутрикавказскими разборками и ненавистью боевиков к союзникам Кремля, то покушение на Абрамова на первый взгляд не укладывается в эту стройную логику. Абрамов — не предатель ичкерийского дела, не военный, совершающий зачистки, не представитель силовых структур. Он — присланный из Москвы чиновник, русский по происхождению, ни на какую власть в Чечне он не претендует и после выборов президента республики, в случае любого их исхода, уйдет в тень, а может вообще уехать из Чечни. Зачем же его убивать? Исключительно для того, чтобы доказать, что боевики — хозяева в республике? Непохоже. До сих пор все акции террористического характера имели вполне логичный характер. И покушение на Абрамова — если отойти от привычного стереотипа — также вполне логично. Более того, оно объясняет, почему могли происходить все предыдущие покушения и как «мальчик» мог оказаться исполняющим обязанности президента такой неспокойной республики, как Чечня.

О Сергее Абрамове широкая публика узнала в момент конфликта между президентом (тогда — главой администрации) Чечни Ахмадом Кадыровым и присланным из Москвы премьер-министром Михаилом Бабичем. Бабич не согласился с отставкой с поста министра финансов Чечни Сергея Абрамова и назначением на эту должность близкого к Кадырову человека — Эли Исаева, тоже молодого парня. Но что делает при этом Абрамов? Он принимает сторону не премьера, который, вроде бы, его защищает, а президента, который его отставляет. Он говорит, что сам просил об отставке, так как собирался перейти на другую работу, и поставил Бабича об этом в известность. Бабич начинает связывать отставку Абрамова с грядущей проверкой Счетной палаты в Чечне: примечательно, что Абрамов именно в Счетную палату и уходит работать… Конфликт между Кадыровым и Бабичем широко освещается в СМИ и заканчивается отставкой не только министра финансов, но и самого премьера.

Новым министром финансов и на какое-то время главой правительства оказывается Эли Исаев. И это при том, что Бабич в сегодняшней российской номенклатуре — вовсе не мальчик для битья. Уже будучи депутатом Государственной думы он содействует победе на выборах губернатора Рязанской области генерала Шпака, в то время как секретарь генерального совета партии «Единая Россия» Валерий Богомолов поддерживает другую кандидатуру. Но Бабич легко обыгрывает Богомолова и нацеливается, как утверждают, теперь уже на смену власти в Ивановской области. Это отступление важно для понимания веса политика, которого выдавили из Чечни. И который явно без симпатии относится к Сергею Абрамову. Когда в марте 2004 года, уже после победы Кадырова на президентских выборах, Абрамов возвращается в Чечню уже в должности премьер-министра, Бабич так комментирует это назначение: «Я оцениваю его моральные качества предельно низко. Работая полтора года на должности министра финансов Чечни, Абрамов ни разу туда не приехал. Мои попытки в течение двух месяцев вернуть его в республику тоже не увенчались успехом, что, собственно, и привело к его отставке. Кадыров уволил его за профнепригодность.

Формально это будет русский премьер и всем будут постоянно говорить, что этот человек назначен из федерального центра. Но за этим назначением стоят помощники Кадырова, которые подбросили ему эту идею для того, чтобы в случае необходимости можно было свалить на него ответственность за нецелевое использование средств, за неэффективную экономическую политику и т.д. Кадыров только обозначает свою позицию, демонстрирует таким образом лояльность, что берет русского в правительство, но и по Конституции Чечни, и по сути он сам подбирает все фигуры. В итоге подбираются люди, которые в Чечню не поедут, работать там не будут, а будут только подписывать финансовые документы, которые принесут различные помощники».

Но Бабич несколько упростил ситуацию. Ближе к истине был, пожалуй, другой депутат Госдумы — сторонник Кадырова Ахмар Завгаев, который заявил, что Абрамов — «весьма грамотный и компетентный специалист, хорошо знающий республику. И никакого конфликта у него с Ахмад-Хаджи не было. У него со всеми были ровные и хорошие отношения. Это все слухи, что Кадыров его убрал. Абрамов просто ушел на новое место работы». И, дополним, на весьма правильное место, как в разведку, — чтобы точно понять, как действует проверяющий механизм.

Потому что Сергей Абрамов — это не ручка, подписывающая документы, а, скорее, кошелек. Скромный молодой человек славянской наружности выглядит важным распорядителем самого главного в разоренной войной республике — средств. В отличие от своих предшественников на посту премьер-министра, бывших, скорее, варягами и пытавшихся проводить собственную политическую игру, нередко весьма отличавшуюся от целей группы Кадырова, Абрамов интегрирован в местные реалии, не старается стать самостоятельной фигурой и уже потому удобен. Абрамову доверяют, он аккумулирует огромное количество средств, в особенности после гибели Ахмада Кадырова.

На фоне неудавшегося покушения на Сергея Абрамова все остальные покушения тоже перестают выглядеть акциями «кровников» или попытками устрашить политиков, поддерживающих Москву. Ахмад Кадыров, конечно же, был важной политической фигурой, но еще и фигурой экономической. Он и его люди не скрывали — и не скрывают до сих пор — что хотели бы установить полное господство не столько над чеченской политикой, сколько над чеченской экономикой. В этой связи куда более серьезная борьба, чем война с боевиками, проходит в стане поддерживающих Москву чеченцев — вспомним хотя бы отставку бывшего министра печати Чечни Бислана Гантемирова и захват его министерства и грозненских СМИ кадыровцами. А ведь Гантемиров был отнюдь не последней фигурой в чеченском «бизнесе» — после первой чеченской войны он даже угодил в Лефортово за неразборчивость в средствах. К тому же на президентских выборах Гантемиров сам не выдвигался, зато он объединился с влиятельным московским кланом Джабраиловых — и проиграл.

Вспомним, как Кадыров и с помощью собственных ресурсов, и с помощью Москвы не допустил к участию в президентских выборах бизнесмена Малика Сайдуллаева, который баллотируется и сейчас без особой надежды на успех — потому что кадыровский клан уже выдвинул своего кандидата — министра внутренних дел республики Аллу Алханова, тут же поддержанного Кремлем и лично Владимиром Путиным. Добавим к этому еще и непростые отношения между Кадыровым — и кадыровцами в целом — и российскими военными и силовиками, находящимися в республике. Это ведь тоже не конфликт вокруг идеи, это конфликт вокруг суммы. Теперь Ингушетия. Можно, конечно, рассматривать ситуацию в республике и с точки зрения более осторожного отношения к происходящему на Кавказе бывшего президента Руслана Аушева и более ревностного выполнения любых указаний Москвы нынешним президентом Муратом Зязиковым. И этот анализ — с политической точки зрения — будет вполне верным. Но с экономической точки зрения важным является то, что Аушев лоббировал интересы могущественного нефтяного клана Гуцериевых, имеющего прочные позиции не только в Ингушетии, но и в России в целом.

А Зязиков пытается переключить финансовые потоки на себя и своих сторонников — что, разумеется, встречает бешеное сопротивление той элиты, которая была создана в эпоху Аушева. И это элита вполне сориентированная на Москву, а вовсе никакие не чеченские или там ингушские боевики. Другое дело, что с целью дестабилизации режима Зязикова эта добропорядочная элита может прибегать к помощи боевиков — так же, как с целью дестабилизации режима кадыровцев часть чеченской элиты вполне может договариваться с сепаратистами. И для этой части Сергей Абрамов — даже более опасная фигура, чем убитый 9 мая Ахмад Кадыров.

Похоже, на Кавказе мы стали свидетелями того же, что наблюдаем по всей России — борьбы за распределение ресурсов. Только в зоне боев эта борьба ведется с кавказским акцентом — со взрывами, обстрелами, убийствами, рейдами и контртеррористическими операциями… Сначала целились в руководителей режимов, тех, кто самим своим присутствием в президентском кресле аккумулирует средства. Но это — лишь вершина финансового айсберга. Стоит ли удивляться, что теперь решили ударить по кошельку?