О НОВОЙ СТРАТЕГИИ ЕБРР В УКРАИНЕ И НЕКОТОРЫХ УРОКАХ ПРОШЛОГО

Как уже сообщало «Зеркало недели», в начале сентября с.г. ЕБРР примет новую стратегию деятельности в Украине. Принятию Банком страновых стратегий предшествует тщательный анализ уроков прошлого, а также наиболее важных для каждого государства проблем переходного периода. После чего формулируются подходы к тому, как ЕБРР, в пределах своего мандата и возможностей, может помочь в решении назревших вопросов.

Каковы же вкратце уроки из десятилетней деятельности ЕБРР, а также из истории наших взаимоотношений с этой международной финансовой организацией?

«Рыночный переход»: главные выводы

Анализ ЕБРР свидетельствует, что страны, последовательно проводившие либерализацию рынков и торговли, смогли быстрее приступить к структурным изменениям в экономике. Как ни парадоксально, но именно такие фундаментально важные составляющие устойчивого роста, как интернационализация структуры внешней торговли, развитие частного сектора и укрепление инфраструктуры, оказались в ряде стран весьма восприимчивыми к последовательным реформам.

В наследство от социализма почти всем странам, по крайней мере бывшего СССР, досталась чрезвычайно искаженная структура ВВП, отягченная энергоемкими отраслями — либо тяжелой промышленностью, либо оборонным машиностроением, либо сельским хозяйством. Именно чрезвычайно высокая энергоемкость производства является особенно болезненной проблемой для Украины, России, ряда других государств.

Если в 1992—1998 гг. энергоемкость ВВП в странах Центральной и Восточной Европы и Балтии снизилась, по данным ЕБРР, на 21%, то потребление энергии на единицу продукции в странах СНГ возросло на 5%. Что касается Украины, то этот показатель увеличился на все 40%. И хотя частично он объясняется статистическими неточностями и тенизацией экономики, важный вывод состоит в том, что усилия по структурному реформированию ТЭКа пока своего главного результата не дали.

Соответственно, увеличился вклад стран СНГ в «энергетическое» загрязнение окружающей среды. В 1998 году они производили почти в девять раз больше СО2 на единицу ВВП, чем страны Евросоюза. Из этого примера видно, что одним из основных препятствий на пути Украины в Европу будет именно ТЭК.

В ближайшей перспективе достижение конкурентоспособности отечественной промышленности, особенно горно-металлургической, будет связано, по мнению экспертов Банка, как с ценовой реформой в электроэнергетике (в рыночной экономике не может быть тарифов ниже себестоимости производства), так и с масштабной модернизацией основных производственных фондов и внедрением энергосберегающих технологий.

Успешный переход к рыночной экономике подразумевает также создание устойчивых возможностей для раскрытия инновационного потенциала корпоративного сектора. От этого во многом зависит рост и укрепление частных предприятий. Как показал опыт первого десятилетия реформ, различия между странами в темпах роста определяются качеством не только инвестиционного климата, но и конкурентной среды, а также развитостью малого и среднего бизнеса. Главными препятствиями для последнего являются коррупция и монополизация отдельных секторов, тогда как «мягкая» бюджетная дисциплина способствует сохранению тех государственных предприятий, на которых производительность неуклонно снижается.

К сожалению, наименее податливыми реформам являются промышленные гиганты, а также так называемые традиционные отрасли. Именно их реструктуризация и модернизация, а также решение сопутствующих социальных проблем будут в числе наиболее сложных задач нынешнего этапа «перехода».

Напрашивается первый общий вывод: «переход» к рынку, по мнению ЕБРР, — процесс довольно длительный и небезболезненный. Видимо, одинаково важными для следующего его этапа будет достижение двух, казалось бы, взаимоисключающих целей: с одной стороны, последовательности в проведении реформ (а здесь без трудных политических и часто непопулярных решений никак не обойтись), а с другой — наличия достаточно широкой их социальной поддержки.

Вывод второй: одной из самых мощных сил, подпирающих стабильный экономический рост, являются новые частные предприятия, и особенно малый и средний бизнес. Посему колоссальные усилия должны быть направлены на их поддержку и приумножение. Именно экспансия «новых» приведет к насильственной реструктуризации «динозавров», а также создаст прочную социальную базу для поддержки реформ.

Наверное, один из самых важных выводов: «рынок» — это не наращивание производственных активов или их масштабная модернизация, в гораздо большей степени — это создание новых институтов, новых стереотипов социального поведения, формирование иного менталитета. Иными словами, для эффективного функционирования рыночных агентов и институтов рынка, то есть для достижения собственно состояния общества развитого посткапитализма, должен быть аккумулирован в критической массе особого рода «ноосферный» (применяя терминологию В.Вернадского) капитал, ориентированный на рынок и демократию. Это — самый инерционный и самый сложный аспект из всех глобальных задач реформ.

Вывод четвертый: глобализация является одним из мощных факторов рыночного «перехода». Страны операций ЕБРР, как, наверное, ни один другой регион мира, оказались в самом вихре ее потока. С одной стороны, глобализация ведет к изменениям в структуре и направлениях внешней торговли стран, с другой — увеличивает свободу выбора и маневра для производителей и потребителей. Но самое главное, она накладывает особую ответственность на государство, роль которого в процессе «перехода», как это ни парадоксально, возрастает. Потому что в условиях дефицита инвестиционных ресурсов повышается его ответственность за создание предсказуемого инвестиционного климата и эффективных институтов, без которых, по мнению ЕБРР, страны региона не могут эффективно конкурировать за капитал (как внутренний, так и внешний).

В то же время роль государства растет и потому, что повышается общественный спрос на доступ к нормальному образованию, на получение медицинского обслуживания, поддержание экологически чистой среды, предоставление элементарных мер социальной защиты, обеспечение внутренней экономической и социальной безопасности. Непростая роль. Особенно если при этом на первый план выдвигаются еще и внешнеполитические приоритеты по постепенной интеграции в европейские структуры.

ЕБРР и Украина: некоторые уроки для будущей стратегии

Экономисты и многие акционеры ЕБРР считают, что во втором десятилетии реформ роль международных финансовых организаций и двусторонней помощи развитию как источников финансирования для стран переходного периода будет снижаться, а вот роль прямых инвестиций и международных рынков капитала должна возрастать. Отсюда одна из важных задач МФО — «подталкивать» правительства к улучшению инвестиционного климата, а также быть катализатором для более широкого участия частного капитала в проектах развития. В этом смысле ЕБРР особо привлекателен для многих стратегических инвесторов, поскольку в силу политического авторитета обладает способностью управлять определенными типами рисков в той среде, которая для большинства владельцев капиталов все еще является неприемлемо рискованной.

Именно такую роль — катализатора и амортизатора — играет ЕБРР и в Украине. Если не учитывать, что по формальному признаку, то есть по суммарному объему подписанных за все время проектных обязательств (более 1,4 млрд. евро), он еще и крупнейший инвестор и кредитор. Впечатляет довольно-таки диверсифицированная отраслевая структура: энергетика — 27% кредитного портфеля, малый и средний бизнес — 19%, агробизнес и пищевая индустрия — 19%, транспортная инфраструктура — 11%, далее идут телекоммуникации (9), финансовые институты (6), энергосбережение (4), жилкоммунхоз (3), недвижимость и туризм (2%). Кроме чисто проектно-коммерческой деятельности, ЕБРР играет центральную роль в процессе выведения ЧАЭС из эксплуатации, являясь администратором и координатором двух грантовых механизмов: Счета ядерной безопасности и Фонда «Укрытие».

Если же проанализировать портфель ЕБРР в Украине по признакам неформальным (например, по коэффициенту проплат, то есть доле выплат по проектам в общем объеме обязательств), то здесь картина менее триумфальная: 43% — это ниже среднего уровня (57%) по всему ЕБРР. Деньги есть, но выбрать их до конца не можем.

Особенно это заметно по проектам в госсекторе, доля которых составляет 37% (356 млн. евро) от общего объема активного (то есть действующего на сегодняшний день) портфеля в 958 млн. С частными клиентами работать проще и быстрее. Причин тут несколько. В их числе ЕБРР называет и задержки с выполнением украинской стороной проектных условий, связанных с контрагентными финансовыми обязательствами, и задержки с ратификацией ряда проектов в Верховной Раде, и административные изменения в статусе заемщика, и отмены ряда проектов в силу не весьма понятных причин.

Если посмотреть на проекты, осуществлявшиеся в госсекторе или под госгарантию, то налицо несколько очевидных проблем.

Во-первых, необходимо наладить более глубокое взаимодействие между менеджментом Банка, его различными подразделениями и украинской стороной. Это касается, в первую очередь, важных проектов в области модернизации муниципального хозяйства (водо- и теплоснабжения, мусоропереработки, транспорта). Часто мешают делу стереотипы. Многие банкиры ЕБРР все еще находятся под могучим очарованием основного мандата Банка (развитие частного сектора), а следовательно, руководствуются основополагающим принципом конфиденциальности в отношениях с клиентом, даже если он государственный. С другой стороны, многие чиновники недооценивают важности этого самого принципа, пытаясь иногда «задушить» банкиров в объятиях. Нахождение «золотой середины» — ключ к успеху в работе с ЕБРР в государственном секторе. А он чрезвычайно важен, ибо это и жилищно-коммунальное хозяйство, и энергосбережение, и транспортная инфраструктура.

С одной стороны, потребность в капитальных ресурсах в этих секторах огромна, с другой — финансовые риски пока еще высоки, особенно, например, финансовые риски муниципалитетов, что не дает им возможности получить соответствующий рейтинг кредитоспособности и самостоятельно брать в долг.

Несмотря на то, что Бюджетный кодекс уже принят, впереди кропотливая законодательная и нормативная работа для того, чтобы города могли стать самостоятельными и платежеспособными заемщиками, в том числе кредитов ЕБРР. А до этого момента для рассматриваемых ЕБРР проектов в гос- и муниципальном секторах требуются либо полные, либо частичные госгарантии. Их не так просто нынче получить. Словом, урок номер один: нужен более обстоятельный диалог между ЕБРР и всеми заинтересованными сторонами — министерствами, ведомствами, самими муниципальными властями, представителями Верховной Рады — в первую очередь для того, чтобы более тщательно отобрать приоритетные проекты, а также наметить пути постепенного перехода к муниципальному заимствованию без финансовых гарантий государства.

Во-вторых, именно в проектах в госсекторе (как в муниципальных, так и в инфраструктурных) заложен самый сильный потенциал воздействия на структурные и институциональные реформы. Поэтому времени на подготовку уходит много, условий, которые выдвигает ЕБРР предостаточно (часто иногда весьма неоднозначных с точки зрения реалистичности). Отсюда следует урок второй — работать с международными финансовыми организациями по привлечению ресурсов в госсектор и сложно, и долго, да и четкая политическая воля необходима, основывающаяся на понимании того, что деньги дают под структурные реформы, часто весьма болезненные и политически непростые. Что иногда главным акционерам этих самих МФО не хватает терпения ждать или делать поправки на сложность социальных условий. Логика проста: если есть свои деньги — вкладывай, если нет, делай то, что нам кажется правильным и что делалось в других странах. Можно спорить, а результат?

В-третьих, необходимо понимать, что, соглашаясь на предоставление суверенных гарантий для то ли муниципального, то ли иного предприятия в госсекторе, государство соглашается с тем, что этому предприятию придется вкладывать в совместный с ЕБРР проект собственные средства (часто до 30% от суммы его капитализации). А эти деньги могут появиться либо из собственных доходов (единственно правильного, с точки зрения Банка, источника), либо из госбюджета. Чтобы не залезать в последний, прежде чем соглашаться на предоставление гарантий, необходимо четко понимать, что кроме тщательного отбора и анализа заемщика, не менее важно уделять внимание развитию и углублению регуляторной среды и рыночных отношений в соответствующем секторе.

Что же касается проектов в частном секторе, а именно он является главным предметом внимания ЕБРР, то здесь выводы таковы: 1) как всегда, в дефиците спонсоры (то есть клиенты), имеющие достаточно сильную финансовую базу, а главное — управленческое видение и ясность корпоративного мышления; 2) несмотря на большую гибкость, подготовка некоторых частных проектов может затянуться на год и более. Поэтому терпение и упрямство в работе с ЕБРР несомненно помогут; 3) наконец, качество корпоративного управления. Именно оно на сегодняшний день, по мнению банкиров ЕБРР, чаще всего препятствует росту числа приемлемых проектов.

Вправе ли Банк ставить так высоко планку в этом отношении, спросите вы, если Запад и особенно США, самый активный агитатор за чистоту бизнеса, нынче сам оказался перед лицом разрушительного кризиса доверия к американской корпоративной модели?

На мой взгляд, данный кризис нельзя рассматривать в качестве какого-либо аргумента против настоятельно необходимой реформы корпоративного управления в Украине. США, да и другие западные государства, разберутся в своих проблемах, инвесторы вновь вернутся на Уолл-стрит или в Лондонский Сити. А вот если не произойдут серьезные сдвиги в мышлении, институтах и принципах корпоративного управления в Украине, то при наличии отсутствия природных ресурсов, неясности временных перспектив присоединения к Евросоюзу, множества инвесторов на наших просторах как не было, так и не будет. Да и не только и не столько для них, иностранных инвесторов, корпоративная реформа нужна. Больше, пожалуй, для нас самих, для нашего инвестора, имя которому — население.

Вот с этим самим фактором связан один из ключевых, на мой взгляд, выводов проекта новой Стратегии ЕБРР в Украине относительно задач текущего момента. Ввиду ограниченного доступа к международным финансовым ресурсам (и у государства, и у предприятий), ввиду весьма невысокого уровня иностранных прямых инвестиций (в Украине — 79 долл. на душу населения, для сравнения: в Чехии — 2570, Венгрии — 2177, Польше — 890, Болгарии — 491, Казахстане — 741, Азербайджане — 501, Беларуси — 132; ниже нас только Россия — 67, Узбекистан — 30 и Таджикистан — 24) внутренний рынок капитала должен стать одним из важнейших источников капитализации экономики.

Но источник этот сегодня весьма и весьма вялый.

Фондовый рынок (а его капитализация по отношению к ВВП составляет лишь 7%) все еще пребывает в стадии «детства» или, в лучшем случае, «юношества». При нынешнем уровне среднедушевого дохода его капитализация должна быть, как минимум, в два раза выше. Характерно, что лишь Эстония приближается в этом плане к среднему для развитых стран показателю. Однако ее догоняют Венгрия, Польша, Чехия, Словения. Успехи последних в развитии финансового сектора и в проведении институциональных реформ привели к тому, что западные портфельные инвесторы начинают включать акции компаний этих стран в свои инвестиционные планы. Так, в прошлом году это сделал, например, один из крупнейших институциональных инвесторов в мире — калифорнийский Пенсионный фонд госслужащих США.

Что же касается банковской системы, основного посредника между инвесторами (населением) и инвестируемыми (предприятиями и государством), то, несмотря на созданный фундамент регулирования, роль ее в финансировании реального сектора остается по-прежнему незначительной. Даже несмотря на некоторое увеличение депозитной базы и кредитного портфеля банковской системы (в прошлом году, по данным ЕБРР, суммарные банковские активы достигли 50 млрд. гривен, или 24% ВВП), банки остаются либо небольшими по размерам, либо карманными, либо маргинальными, то есть часто неспособными профинансировать проекты даже одного крупного клиента. Недаром в последнем Докладе ЕБРР о переходном периоде (май 2002), где по каждой стране проанализированы основные «вызовы времени», среди украинских названа важность вступления в ВТО, продолжения стратегической приватизации, а также усиления регулирования банковской системы в направлении консолидации банковского капитала.

Приведу один лишь красноречивый пример. В последнем обзоре 1000 крупнейших банков мира в журнале The Banker с трудом отыскал на 980 месте лишь один украинский. Это — Проминвестбанк. Самый крупный по капиталу украинский банк на несколько порядков меньше своих собратьев даже в таком государстве, как Тринидад и Тобаго. Для сравнения: в том же списке — 13 российских, 13 филиппинских, 12 аргентинских, 11 польских, 9 египетских, 8 чилийских, 6 венгерских, 5 чешских, 5 индонезийских, 5 венесуэльских, 4 колумбийских, 3 алжирских, 3 тринидад-тобагских, 2 хорватских, 2 мавританских, 2 словацких, 2 узбекских банка. И все они в рейтинге перед нами.

Причем, каждый из этих банков по капитализации крупнее нашего самого большого коммерческого банка. Например, капитал (172 млн. долл.) третьего из приводящихся в списке тринидад-тобагского банка (First Citizens Bank) существенно крупнее капитала Проминвестбанка (146 млн. долл.), еще больше разница в их активах (978 млн. против 735). Что уж говорить о самом крупном польском банке (Bank Handlowy w Warszawie), у которого первичный капитал может быть больше капитализации всей банковской системы Украины —страны, которая по размерам и населению относится к крупнейшим в Европе!

Что же, по мнению ЕБРР, нужно делать?

В первую очередь развивать в Украине микропредпринимательство, малый и средний бизнес, то есть расширять социальную базу реформ и, соответственно, доходную базу для развития банковской системы и рынка капиталов. С этой целью ЕБРР будет строить свою работу через достаточно успешную Кредитную линию по поддержке малого и среднего бизнеса, через активно «прорастающий» в регионах Банк микрокредитования, а также путем предоставления прямых кредитных линий отдельным банкам.

Во-вторых, необходимо укреплять сами банки — путем как увеличения их капитала, так и усиления функции корпоративного управления. Здесь планируется участие ЕБРР в капитале ряда банков, предоставление субординированных кредитов, техническая помощь банкам-партнерам. Кроме того, ряду украинских финансовых учреждений может быть оказана методическая помощь для разработки их международного профиля и привлечения капитала непосредственно на международных рынках. Немаловажную роль может сыграть и возможность ЕБРР поддержать инициативу банков по организации рынка синдикации кредитов (поскольку если один банк не в состоянии из-за незначительных размеров капитала предоставить кредит крупному заемщику, несколько банков могут объединяться в консорциум).

Больше, чем когда бы то ни было, в поле зрения ЕБРР попадает и сектор небанковских финансовых учреждений. В первую очередь это касается развития ипотечного кредитования, лизинга и страхового бизнеса. В частности, ЕБРР вместе с другими МФО планирует сосредоточиться на предоставлении техпомощи для завершения создания нормативно-правовой базы в области ипотечного финансирования, а также идентификации первых пилотных проектов, например, в области страхования жизни. Пока указанная сфера практически отсутствует в Украине. Хотя в нормальной рыночной экономике она является одним из столпов финансового рынка, аккумулируя свободные средства населения в виде пенсионных вкладов, продажи страховых полисов и размещая их на фондовом рынке.

Теперь несколько слов о новых проектах, которые находятся на разных стадиях подготовки и соответствуют «генеральным» приоритетам, определенным в новой Стратегии ЕБРР по Украине. «Трубопровод» (как говорят банкиры) проектов наполнен где-то на 850 млн. евро, из которых проекты на сумму 330 млн. принимают уже более-менее конкретные очертания. В том числе 180 млн. — в области энергетики, более 100 млн. — в агробизнесе, 35 — в области муниципальной инфраструктуры (в основном, водоснабжение), 10 млн. — в области недвижимости и гостиничного бизнеса.

И в заключение о самом заметном из всех готовящихся проектов — достройки двух ядерных блоков. Его ЕБРР был готов окончательно утвердить еще в конце прошлого года. По просьбе украинской стороны проект вернулся на доработку, связанную с корректировкой некоторых параметров и условий этого крупного (ориентировочно 215 млн. долл.), а заодно одного из самых сложных кредитов (общий пакет финансирования в 1,4 млрд. долл.). Продолжаются рабочие консультации. Проект новой Стратегии ЕБРР оставляет двери открытыми.

Реализация планов дальнейшего сотрудничества Украины и ЕБРР зависит от ряда «ать» и «ять». Укреплять институты, поддерживающие рыночные отношения, углублять структурные реформы, включая приватизацию и реструктуризацию крупных предприятий, активнее проводить политику консолидации и укрепления банковского сектора, раскручивать инновационный и творческий потенциал малого и среднего предпринимательства, улучшать инвестиционный климат — вот что, по опыту ЕБРР, должно уверенно поставить Украину на карту международных инвесторов.

И здесь Банк, как всегда, готов быть партнером и непредвзятым советником.