НЕИЗВЕСТНАЯ УКРАИНА ОПЫТ ЭКСПРЕСС-ОЦЕНКИ ЭКОНОМИКИ

В этой статье мне бы хотелось продолжить размышления профессора А.Ревенко («ЗН», № 1, 2003) об экономике нашей страны и несколько уточнить ее реальные координаты в мировом экономическом пространстве. Следует признать, что существуют, как минимум, два взгляда на одно и то же явление — это взгляд снаружи и взгляд изнутри. Под взглядом снаружи мы будем подразумевать оценку Украины в целом (т.е. рассматривать ее экономику как некий черный ящик, потребляющий ресурсы и производящий ВВП). Под взглядом изнутри — более детальный анализ экономики, в рамках которого черными ящиками являются уже не система в целом, а ее отдельные сектора и звенья.

Итак, взгляд снаружи.

Поскольку международные сопоставления ВВП различных стран, проводимые ОЭСР под эгидой ООН, проводятся раз в три года (последнее делалось по результатам 43 наиболее развитых национальных экономик, за исключением Китая, Индии и Бразилии), есть смысл прикинуть, а каково же действительное место нашей страны в мировой экономике? Каким оно было в «золотой век» (1990 год)? Каким будет?

При этом мы будем стараться оценивать прошлое и настоящее (да и будущее) реалистически, т. е. с некоторым недоверием относиться к общеизвестным истинам и постулатам.

Что же было?

Я уже писал о том, что, по моему мнению, читателем «ЗН» является интеллигентный, непредубежденный человек без специального образования и явных политических пристрастий. Вот ему-то и хочу напомнить, что во времена СССР весь экономический анализ и статистика в республиках и стране в целом работали на завышение макроэкономических показателей.

Сегодня трудно оценить, насколько же был «приписан» реальный ВВП Союза (а следовательно, и Украины), но ясно, что речь идет о величинах порядка десятков процентов, причем в этом направлении работали одновременно несколько факторов: и методология «приписок», и методики расчетов, и идеологические установки, базирующиеся на лозунгах типа «догнать и перегнать», «неуклонное повышение благосостояния советского народа». Но главное не в этом. Наблюдалась сильная тенденция к виртуальному улучшению реальной действительности.

Сначала цифрами надо было доказывать преимущества жизни при социализме. Поскольку преимущества были липовые, то стали липовыми и цифры. Об этом следует помнить, говоря о «золотом веке» и вершинах потребления, достигнутых гражданами Украины в конце 80-х.

В журнале «Коммунист» (№3, 1990) тогдашний председатель Госкомстата СССР В.Кириченко открыто признавал, что методологические основы статистических расчетов в СССР были «подстроены» под политические задачи, а главными целями обобщающих показателей были демонстрация успехов развитого социализма и успехов в соревновании с крупнейшей капиталистической державой мира.

Вспомним истории с «украинским миллиардом», «узбекским пятым миллионом тонн хлопка» (за которые, кстати, давали и премии, и звезды Героев), вспомним десятки миллионов квадратных метров зданий и сооружений, которые срочным образом вводились к очередным датам, съездам, а теперь по сей день догнивают в различных категориях «объектов незавершенного строительства».

Однако насколько серьезным было завышение показателей до 1990 года официальной статистикой? В 1992 году Госкомстат России провел пересмотр динамических рядов производства СССР в послевоенный период и опубликовал малоизвестные результаты. Согласно этим расчетам, показатели роста промышленного выпуска в СССР за период 1960—
1988 гг. были завышены в два раза, а машиностроения — вообще в четыре! (При этом следует помнить, что значительная часть продукции машиностроения представляет собой конечные продукты экономической системы, которые полностью включаются в ВВП.)

Отсюда можно делать выводы о достоверности показателей ВВП в целом. Я думаю, не сильно ошибемся, если предположим, что применительно к Украине данные о ВВП 1990 года были завышены как минимум на 20%, что я и предлагаю принять в качестве рабочей гипотезы.

Итак, наш первый вывод.

Падение ВВП Украины за годы независимости было существенно меньшим, чем принято считать из-за очевидного завышения базы сравнения, т.е. значительно менее «крутым».

Что же сейчас?

«У советских собственная гордость…» Так оно и было. Нет масла? мяса? плохие туфли? Ничего, зато мы делаем ракеты и атомные подводные лодки!

Вот чего не отнять у тех поколений — было у них понимание своей страны как великой!..

А теперь… Вектор «приписок» изменил направление на противоположное, и мы стали все приуменьшать, да что там приуменьшать — упиваться собственной ничтожностью.

Фактически возникла новая тенденция: все показатели стали систематически занижаться. И опять не потому, что методики плохие, нет. Изменились общественные установки.

«Достичь бы нам уровня Словении, или хотя бы Хорватии, не говоря уж о Португалии и Кипре — вот было бы здорово», — так говорят новые идеологи, так говорят депутаты!

Когда избранники народа (почти сплошь кандидаты и доктора наук!) делят в уме миллиарды гривен ВВП на курс доллара в обменных ларьках — становится просто жутковато. Ведь в действительности такой способ бессодержателен, поскольку не учитывает разницу во внутренних ценах, т.е. покупательную способность национальной валюты, и уж, конечно, никак не может быть основой суждений о месте той или иной страны в мировой экономике. Очень показателен пример Анголы, который приведен профессором А.Ревенко в уже упомянутой статье. Действительно, что проще: принимается некое (выгодное кому-то) политическое решение относительно официального курса национальной валюты и динамики его изменения — и тут же меняется место страны в мировой системе. Например, по слухам, товарищ Сталин самостоятельно установил завышенный курс советского рубля к проклятому империалистическому доллару и тем самым здорово увеличил ВВП СССР (в виде исключения — бескровным методом).

К счастью, исследования ОЭСР, проводимые под эгидой ООН, оперируют все же сопоставлениями паритета покупательной способности (ППС) национальной валюты, и здесь соотношение «гривня-доллар», по данным 1999 года, составляло 0,7 (!), а рассчитанный подобным образом ВВП Украины — 185 млрд. долл. Так вот: с этим результатом экономика Украины занимала по данным 1999 года 20-е место среди сильнейших экономик мира. Впрочем, из-за того, что несколько мощных экономик не приняли участие в международных сравнениях-99, сейчас наше истинное место несколько ниже (скорее всего, где-то 22—24-е). Но и это здорово.

Кроме того, есть и иные важные моменты. По внутреннему содержанию и устройству экономику Украины невозможно даже теоретически сравнивать с экономиками Кипра, Хорватии и т.п., ориентированными преимущественно на услуги внешним рынкам. Наша экономика совершенно иного типа, мы т.н. большая экономика, т.е. экономика со свойствами, присущими великим державам: развитый научно-технический комплекс, промышленная, транспортная и социальная инфраструктуры. У нас имеется сильная (а скорее всего, чересчур сильная) государственная вертикаль. Украина в состоянии изготовить, например, самолет, запустить космический корабль. У нас имеются развитые электронные, военно-промышленные, ядерные, энергетические, судостроительные, материаловедческие и пр. комплексы. В Украине трудолюбивое, грамотное население. Далее. У нас проявляются эффекты масштаба, т.е. экономика может развиваться, в значительной степени опираясь на внутренний рынок и внутренний спрос. Таких стран в мире немного.

А между тем по иным показателям мы действительно на последнем месте в Европе. Мы очень похожи на великую державу, но чего-то не хватает.

Мне кажется уместной следующая аналогия: экономическая система Украины напоминает огромный симфонический оркестр, который вполне мог бы блестяще исполнить сложнейшие произведения, но скрипичная группа играет что-нибудь, скажем, украинское («Запорожец за Дунаем»), медь — что-нибудь российское (например, «Жизнь за царя»), а ударные играют, вообще не извлекая звуков (теневое исполнение). Кроме того, не хватает дирижеров (дирижирующих органов?), которые не только машут палочками, но и знают партитуру. Таким образом, хорошей музыки не слышно. Но ведь оркестр сам по себе мощный, состоит из прекрасных инструментов и грамотных исполнителей и, стало быть, мог бы играть. Но… не играет.

Важный аспект рассматриваемой проблематики — реализация потенциалов роста. Главными его резервами сегодня являются необращающиеся ресурсы украинской экономики. Земельные, трудовые, природные богатства, интеллектуальная собственность — все это сегодня лежит мертвым грузом. Но нужно понимать: если нам удастся создать и запустить рынки этих ресурсов, это приведет к большому скачку и действительно большому росту экономики.

Конечно, для каждого вида ресурсов нужна своя схема, своя последовательность шагов, своя политика, но стратегия роста украинской экономики — все равно единственна, необходима и достаточна: в Украине нужно организовать первичные и вторичные рынки инвестиционных ресурсов, интегрированные в мировое экономическое пространство.

Однако главное — это недоопределенность системы координат. Многовекторность украинской политики — сама по себе вещь прекрасная, но в результате за годы независимости экономика так и не определила своего места в мировых системах разделения ресурсов, продуктов и труда.

Еще в 1990-м мы были частью СССР, и все вышеперечисленные комплексы украинской экономики являлись частями соответствующих комплексов Союза. После провозглашения независимости начали рваться связи, и наступил шок. Не шоковая терапия, а просто шок.

Он прошел (хотя и не у всех). Но вопрос остался. Где же место Украины в мировой системе разделения труда? Вопросы о членстве в СНГ, ЕврАзЭСе, ГУУАМЕ, европейской и пр. системах из чисто политических стали сугубо экономическими.

Итак, мы подошли ко второму выводу.

По своим сегодняшним показателям экономическая система Украины занимает весьма высокое место — в начале третьего десятка мировых экономик. И главной задачей сегодняшнего дня является разработка и принятие политических решений, обеспечивающих ей достойное положение в международной экономической системе.

Пора переходить к оценкам изнутри.

Можно ли вообще оценивать экономику Украины и ее ВВП, не вспоминая о теневой экономике? Интуитивно ясно, что это что-то грандиозное, и реальный ВВП, видимо, существенно выше измеренного. Не учитывая этот феномен, мы фактически признаем, что не знаем, как выглядит украинская экономика в целом, каков реальный уровень потребления наших граждан и вообще, что же происходит сейчас на самом деле…

Что же сейчас на самом деле?

Возникла и постоянно проявляется на практике новая политико-экономическая тенденция: все основные показатели украинской экономики стали систематически занижаться. И опять же не потому, что методики плохие или специалисты недобросовестные, нет — изменились общественные установки.

В Украине все честные люди бедны, нищи, все голодают, уровень жизни упал в десятки раз, хуже, чем в войну, — вот главные тезисы сегодняшнего дня, за которыми и начинается следующий этап — поиск виновных.

Между тем, на фоне официальных и полуофициальных выступлений по поводу резкого падения жизненного уровня населения Украины наблюдаются необъяснимые явления. Скажем, видное невооруженным глазом повышение реального уровня потребления.

Обратимся к опыту России — это и безопасно, и поучительно. В исследованиях, подготовленных для парламентских слушаний в Госдуме РФ по проблемам российского уровня жизни, были приведены странные и неожиданные выводы: «Официальные показатели потребления товаров и услуг, а также денежных доходов населения занижены... размер занижения значителен, по всей видимости, не менее чем на половину… жизненный стандарт для больших групп населения повысился, причем население в целом потребляет больше товаров и услуг, чем раньше…» (авторы — знаменитые экономисты Лариса Пияшева, Игорь Бирман).

Кроме того, в исследовании отмечался неучтенный положительный эффект ликвидации товарного дефицита. Он (эффект) формируется за счет более рациональных трат населением своего времени и своих доходов, за счет избавления от стояния в очередях, поисков продуктов, заискивания перед продавцами, завмагами и завскладами. Все это забыто, как страшный сон, а молодые поколения просто не в состоянии себе представить «колбасные» поезда, многочасовые очереди за молоком, маслом. А талоны на сахар? А водка по карточкам? А шмотки по блату или в туалетах у спекулянтов? А многолетние очереди (с ежедневным личным отмечанием) на мебель? Кстати, где было мыло и чем мылись шахтеры?

Очень трудно оценить в деньгах выгоду каждого из нас от избавления от этого иррационального и античеловеческого способа существования. Тем не менее, разные авторы приходят к мнению, что такие эффекты могут давать коэффициент, в 1,5 раза увеличивающий уровень потребления, а стало быть, и качество уровня жизни в целом.

Ясно, что «идеология принижения» является следствием политических и экономических факторов.

Ну, о политических и говорить не хочется. Каким-то (пожелавшим остаться неизвестными) врагам независимой Украинской державы (коммунистам, олигархам, москалям, жидо-масонам и т.д. — нужное подчеркнуть) зачем-то необходимо принизить наши и без того скромные достижения.

Но мы ограничимся рассмотрением экономических причин подобного «принижения». Их несколько.

Для начала следует взглянуть на «световую» экономику Украины. Вся «нетеневая» сфера включает только официально зарегистрированные предприятия и субъекты предпринимательства, которые систематически, обоснованно и осознанно занижают все, что может иметь отношение к базам различных налогов, начиная от налога на прибыль и заканчивая начислениями на заработную плату, что приводит к занижению как доходов, так и объемов выпуска в целом.

Это занижение направлено против государства в лице его фискальных органов. Впрочем, не менее эффектно проявляется занижение выпуска (скорее, объемов продаж и доходов) и в отношении, например, к собственным акционерам (миноритарным, но иногда и мажоритарным). Обман менеджерами владельцев — рядовое явление, но и оно в конечном итоге влечет занижение показателей. Таким образом, и в «световой» экономике много неизвестного, неисследованного.

А ведь есть еще и теневая экономика, и еще какая!

А какая?

Содержанием теневого сектора по определению являются все виды извлечения дохода, не связанные с насилием и не облагаемые налогами. В свою очередь, теневая экономика подразделяется на запрещенную законом деятельность и разрешенную, но осуществляемую незарегистрированными субъектами (юридическими и физическими лицами), уклоняющимися от налогообложения. К незаконным секторам относятся, без сомнения, все объекты, субъекты, участники и посредники рынков наркотиков, вооружения и боеприпасов, контрабанда, аудио-видеопиратство и торговля женским телом... Все это у нас есть.

Законная экономическая деятельность, но выполняемая незаконно, т.е. незарегистрированными участниками экономической системы, еще разнообразнее. Сюда относится практически вся сфера услуг в Украине (здравоохранение, образование, ремонты и индивидуальное строительство, обслуживание техники и проч., проч., проч.), лоточная, базарная и челночная торговля (это, кстати, вообще внешнеэкономическая деятельность). Кроме того, сюда должны быть отнесены и все производства дополнительной неучтенной продукции («цеха»).

Интуитивно понятно, что этот подводный мир создает и фактически имеет свою экономическую систему — со своими подъемами, темпами роста и особенностями обращения денег, товаров и услуг.

Опять обратимся к России. В сентябре 2002 года агентство Interactive Researche Group (IRG) заявило, что потребительский рынок России на 100 (!) млрд. долларов больше официального (240 млрд. долл. по оценкам экспертов против 140 млрд. долл. по сведениям Госкомстата РФ). Эта цифра была с негодованием отвергнута официальными лицами со следующей аргументацией: дескать, если бы подобное было бы правдой, то существовал бы еще один российский ВВП. То есть этого быть не может, потому что этого не может быть никогда. Но аналитическая группа «Эксперт МА», проанализировав отдельные рынки товаров и услуг, признала правильной оценку внутреннего потребления в России в пределах 220—240 млрд. долл. («Эксперт», №41, 2002).

А как у нас? С некоторой опаской приходится возвращаться к объекту нашего исследования — украинской экономике. В качестве базы анализа примем тот же 2001 год, что и в цитируемых российских источниках.

Итак, по официальным данным, суммарные расходы населения Украины на покупку товаров и услуг в 2001 году составили 77,8 млрд. грн. Однако имеются значительные расхождения между этой цифрой и реальными затратами, объясняемые теневым ВВП и как следствие — наличием теневого потребления.

Подобно нашим российским коллегам, мы применим метод косвенных оценок. Идея проста. Во-первых, глубоко исследуется реальное потребление в рамках некоторого локального рынка. Во-вторых, на основании имеющихся опросов домохозяйств устанавливается размер доли данного рынка в общей структуре расходов населения. Данные корректируются по другим рынкам. Все расчеты проводятся для одного периода времени (в нашем случае — 2001 год).

Не вдаваясь в математику и особенности сбора информации, начнем с анализа табачного рынка в Украине. Сколько же мы курим (в гривнях)? Точные данные могут дать только основные участники этого рынка — продавцы и производители. Заметим, кстати, что табачный рынок в Украине относится к числу наиболее изученных. Годовое потребление сигарет в нашей стране в 2001 году оценивалось маркетологами и продавцами в 75 млрд. шт., из которых примерно 30 млрд. — сигареты без фильтра, 45 млрд. — с фильтром. Объем потребления рассчитывается следующим образом: 1,5 млрд. пачек по минимальной цене за пачку 0,8 грн. дают 1,2 млрд. грн., потраченных населением в 2001 году. 2,25 млрд. пачек сигарет с фильтром по минимальной цене 1,2 грн. за пачку дают 2,7 млрд. грн.

При этом мы не учитываем т.н. премиум-сектор — люди богатые и даже часть среднего класса курят сигареты значительно более дорогие. Кроме того, мы не учитываем контрабанду (примерно 30% рынка).

Итак, в 2001 году по минимальным экспресс-оценкам граждане Украины оставили на табачном рынке 3,8 млрд. грн. Далее. Согласно данным Статистического ежегодника Украины в 2001 году (с. 421), расходы населения по статье «табачные изделия» составляют 1,7% в суммарном объеме потребления домохозяйства. Отсюда можно сделать вывод: суммарный объем потребления товаров и услуг населением страны в 2001 году составил 223,5 млрд. грн. Что-то многовато?..

Чтобы учесть возможную неточность наших прикидочных расчетов, в дальнейшем мы будем оперировать диапазонами косвенных оценок (т.н. расчетные коридоры). В данном случае в качестве «нижней» границы коридора примем размер доли табачных изделий, определенный для населения России (с близкой структурой потребления) в том же году, — 4%. Отсюда получаем, что реальный диапазон расходов населения Украины в 2001 году составил 95,0—223,5 млрд. грн.

Что касается алкоголя, то наиболее исследованным в Украине может считаться пивной рынок. Потребление пива в 2001-м оценивается исследователями этого рынка в 24 л/год на одного человека, что составляет для Украины в целом 1,15 млрд. л. (Россия — 7 млрд. л). При минимальной цене 2,2 грн./л, получаем объем расходов в 2,5 млрд. грн. Рынок прочих алкогольных напитков оценивался в 2001 году в 3,2 л/чел. при минимальной цене 10 грн./л, что дает еще 1,5 млрд. грн.

Итого, в разделе «алкоголь» реальные расходы населения (причем его небогатых слоев) составляют минимум 4 млрд. грн. Здесь мы не учли контрабанду и такой национальный феномен, как устойчивые традиции самогоноварения и связанные с ним затраты производителей и покупателей. Между тем, по данным того же Статистического ежегодника, доля расходов на алкоголь определяется как 1,7% в общей структуре расходов (в России — 4%). Отсюда, по аналогии с предыдущими расчетами, получаем скорректированный коридор расходов населения Украины в 2001 году: 100—235 млрд. грн.

Рынок недвижимости в 2001-м дал следующие результаты. 3 млрд. долл. было потрачено населением на вторичном рынке жилья, 1 млрд. — на первичном. Таким образом, общие затраты составили около 21,0 млрд. грн.

Бытовая техника — 350 млн. долл., т.е. 1, 9 млрд. грн.

Автомобили — по макрооценке рынка — 1,8 млрд. долл., или 10,2 млрд. грн. (видимо, значительно больше с учетом средних и дорогих марок).

Итого, по товарам длительного пользования (без мебели, одежды и тканей) — 33,1 млрд. грн. При этом не учтены: средние и дорогие автомобили, дачи, яхты, особняки, коттеджи, предметы роскоши, произведения искусства и пр.

Украинские статистические данные не позволяют нам по приведенной информации получить косвенные оценки; по российским — расходы на товары длительного пользования составляют 20—23%, таким образом на этой основе можно рассчитать, что объем потребления в 2001 году составил в Украине 143,9 — 165,5 млрд. грн.

Продавцами и маркетологами хорошо изучен рынок лекарств. Здесь профессионально исследовалась связь между доходами населения и объемами продаж, поэтому данные о доле соответствующих расходов в общей структуре расходов населения (от 2 до 3%) можно считать вполне достоверными. По этим данным, в 2001 году на покупку лекарств был потрачен 1 долл. (!) в месяц на человека. Отсюда имеем: годовое потребление 576 млн. долл., или 3,1 млрд. грн. (это без контрабанды). А косвенная оценка суммарных расходов населения Украины за 2001 год выводит нас на показатель 103—155 млрд. грн.

Совмещая полученные результаты, сделаем следующее заключение: суммарные расходы населения Украины в 2001 году на покупку товаров и услуг составили 140—155 млрд. грн. (против официальных 77,8 млрд. грн.). Каково?

Интересно проверить этот результат по аналогичным расчетам, проведенным в России. Официальный объем внутреннего потребления товаров и услуг в РФ составил в 2001-м 140 млрд. долл., т.е. без учета ППС официальный объем российского рынка в 9,5 раза больше официального украинского. Если предположить, что пропорция 1: 9,5 сохранится, то неофициальная оценка потребления в Украине составит около 140 млрд. грн., что косвенно подтверждает наши расчеты.

Итак, по нашим данным, истинный объем потребления товаров и услуг в 2001 году примерно на 70 млрд. грн. превысил официальные показатели. Вообще, если поделить рассчитанный таким образом суммарный объем потребления на численность населения, то получится вполне правдоподобный результат — около 250 грн. в месяц на человека на покупку товаров и услуг. Но половина этих покупок приходится на долю теневого производства!

Отметим важность этих даже приблизительных экспресс-оценок. Действительно, с точки зрения задач стратегического планирования и управления просто необходимо знать реальное положение вещей. Какова же действительная емкость внутреннего потребительского рынка, каковы группы покупателей и их возможности? Каковы их склонности к инвестициям и покупке валюты? Какой будет реакция населения на эмиссию — в случае появления новых денег (выплаты задолженности по зарплатам, увеличения пенсий), бросится ли оно в магазины за товарами и услугами или срочным образом начнет скупать валюту, золото, недвижимость?..

А если всерьез, могут ли быть реальные расходы населения практически в два раза больше официальных?

Конечно, это реально. Если учесть скорость обращения денег (10—12 раз/год), то это всего шесть-семь «лишних» миллиардов. В сущности, небольшая часть внебанковских сбережений населения.

Но вот более интересный вопрос. Откуда берутся товары и услуги, поглощающие «лишние» миллиарды? Собственно, что же покупается, какая продукция? Вот она-то и составляет главный результат теневой экономики, ее ВВП.

Этот ВВП и должен суммироваться с уже упомянутыми миллиардами, утверждающими наше высокое место в мировой экономической иерархии.

Что же делать?

Как вывести этот мир из тени, как заставить всплыть подводную часть айсберга? Такое ощущение, что все меры карательного характера бессильны, и непрерывное усиление фискальных органов наряду с увеличением числа контролирующих и проверяющих организаций ничего не дают. Более того, именно комплекс подобных мер по борьбе с теневой экономикой, по сути, и вырастил этот вполне убедительный теневой ВВП.

Скорее всего, рецепты находятся в экономической плоскости. Во-первых, нужно глубоко исследовать теневое производство товаров и услуг и их потребление.

Во-вторых, разработать систему экономических рычагов воздействия и даже постепенного государственного регулирования «скрытых» экономических процессов. Нужно организовать конкуренцию, постепенно делая теневую экономику неконкурентоспособной, работая последовательно в каждом из секторов и отраслей.

Фактически нужно выработать государственную политику постепенного вытеснения теневой экономики и уменьшения ее доли в реальном ВВП. Сегодня теневая экономика — это вся страна! С ней не надо воевать, ею нужно управлять.

Отсюда вывод третий.

Ответы на поставленные вопросы следует искать в экономической политике государства. Оттуда «родом» наши болезни, там же должны найтись и рецепты выздоровления.