Глава финкомитета Рады Сергей РЫБАЛКА: "Независимость Нацбанка не должна означать бесконтрольность"

Банковские новости не выходят из фокуса внимания СМИ. Банкротства финучреждений и митинги под стенами Национального банка уже стали делом привычным. А вот внесенный президентом в экстренном порядке закон о компенсации из госбюджета мошеннических схем владельцев банка "Михайловский", наоборот, оказался беспрецедентным. Не утихает вокруг Нацбанка и политический конфликт - его главу Валерию Гонтареву регулярно призывает отправиться в отставку едва ли не каждый второй депутат парламента. Одним из главных оппонентов Валерии Гонтаревой в публичной плоскости выступает глава профильного финансово-банковского комитета Верховной Рады Сергей Рыбалка. Впрочем, как и вся парламентская фракция Радикальной партии, членом которой он является. Одним из важных элементов этой деятельности стала подготовленная под патронатом Рыбалки и снискавшая поддержку в парламенте альтернативная официальной нацбанковской Стратегия развития банковского сектора до 2020 г. А два месяца назад по инициативе Рыбалки были зарегистрированы два законопроекта - об усилении прозрачности работы НБУ и его подотчетности обществу, а также о повышении эффективности работы Фонда гарантирования вкладов физлиц. Какие цели вся эта деятельность преследует? Только ли повысить партийные электоральные рейтинги, заработать какие-либо личные дивиденды или все же что-то большее? Разобраться в этом автор ZN.UA попытался в ходе интервью с г-ном Рыбалкой, которое предлагаем вниманию наших читателей.

- Вас не смущает то, как были встречены предложенная вами стратегия и законопроекты в Национальном банке, где прямо и косвенно говорят, что они не идут на пользу стабильности банковской системы? Явный антагонизм, а ведь Нацбанк и депутаты, по идее, должны бы активно сотрудничать, особенно в нынешней непростой экономической ситуации.

- В последней публичной критике НБУ, к сожалению, мало профессиональных аргументов и много политики. А Национальный банк не имеет права заниматься политикой. Но в дискуссии рождается истина. Общество и эксперты должны видеть, что есть не только монопольное видение центробанка, но и альтернативные пути, иная точка зрения. Именно поэтому мы постоянно инициируем экспертные обсуждения. В них и рождаются идеи, которые мы вместе воплощаем в законопроекты.

На сегодняшний день наш комитет является одним из наиболее активных в парламенте не только по количеству, но и по качеству, по значению предлагаемых законодательных инициатив. Кто-то говорит, что Гонтареву критикуют только Рыбалка и Радикальная партия. И хотя наша фракция начала активно критиковать работу НБУ минимум с начала 2015 г., когда требования отставки и раскрытие различных "тайных схем" Нацбанка еще не были политическим мейнстримом, и мы находились тогда в явном меньшинстве, сейчас негативная оценка деятельности НБУ - это консолидированное мнение всех членов комитета, куда входят представители большинства фракций парламента.

Мой принцип еще из бизнеса: критикуя - предлагай. Считаю, что у страны должна быть стратегия развития. Чтобы мы адекватно оценили свои возможности и спланировали, как будем развивать экономику Украины в ближайшие 10–15 лет. Ведь чтобы остановить сползание в бедность и наконец поднять жизненный уровень граждан, нужно не просто выйти на устойчивый продолжительный рост. Необходимо остановить технологическую деградацию промышленности, которая невероятно ускорилась в последние годы. Но само это не произойдет - потребуются системные усилия всех органов власти. И нужен качественный план, детальные стратегии для каждого из секторов экономики.

Фактически наш комитет первым в парламенте предложил системное видение будущего своей отрасли. Это Стратегия развития банковского сектора до 2020 г., разработанная совместно учеными, сотрудниками НБУ, ведущими экономистами и членами комитета. Такая же стратегия должна быть и для промышленности, и для обороны, и для культуры. До этого парламент вообще не выдавал на-гора подобные документы. Всегда полагались либо на правительство, либо на Нацбанк, либо вообще на иностранные структуры. Этим документом мы постарались привлечь ученых и власть к дискуссии о будущем Украины.

- Есть мнение, что критика НБУ со стороны Сергея Рыбалки и Олега Ляшко - это либо что-то личное, либо весьма удобная позиция для раскрутки политического имиджа. По примеру Тимошенко и Таруты, которых Гонтарева обвинила в лоббировании интересов конкретного банка. Так в чем все-таки состоит ваш интерес?

- Мой интерес - в развитии экономики и активном участии в этом процессе банков. Когда мы писали стратегию, то, в отличие от аналогичного документа НБУ, предусмотрели, что банки должны быть не оторванными от экономики, "вещью в себе", а должны реально участвовать в экономическом росте. Вообще рост экономики должен стать ключевой задачей НБУ и большинства других органов власти. Поддержание уровня инфляции, монетарная политика, уровень учетной ставки - это все только инструменты. Если говорить тезисно, мы считаем, что НБУ должен создавать условия для кредитования, не допускать денежного голода для отечественных производителей, особенно с достаточным уровнем технологий. Нацбанк должен помогать банкам встать на ноги и не выводить с рынка по политическим или даже корыстным мотивам здоровые финучреждения, не "убивать" целенаправленно небольшие банки, которые кредитовали малый и средний бизнес. Нужно также подумать о специализации госбанков с тем, чтобы они работали на поддержку экспортеров, на кредитование небольших предприятий, развитие среднего класса. В этом контексте предложение нашей фракции и депутатов других фракций о создании Экспортно-кредитного агентства также является одним из важных направлений по созданию институтов стимулирования развития.

Мой интерес также в том, чтобы сделать более прозрачной деятельность НБУ, потому что сегодня многие путают независимость с безнаказанностью и вседозволенностью. Кроме того, мой интерес в том, чтобы защитить миллионы вкладчиков и средства украинских предприятий. Ведь падение каждого банка бьет не только по сотням тысяч людей, но и по нашим заводам и фабрикам, которые мы можем потерять навсегда. А это потеря рабочих мест, зарплат, налогов и даже уникальных технологий. Любой банковский кризис - огромный удар по будущему экономики страны.

- Валерия Гонтарева и ряд экспертов прямо говорят о том, что комитет инициирует урезание полномочий регулятора, что противоречит и международным договоренностям, и мировым принципам функционирования банковского сектора. Хотите взять Нацбанк под контроль?

- Это манипуляция понятиями. И в Нацбанке прекрасно это понимают. Полтора года назад, когда экономика Украины находилась в глубоком кризисе, страна остро нуждалась в кредите МВФ. Пользуясь "случаем", Нацбанк подал в наш комитет в последнюю минуту разработанный на скорую руку законопроект об усилении собственной институциональной состоятельности. Это было одним из условий Международного валютного фонда. Понимая важность в кризисных условиях этого документа, мы были вынуждены в нарушение всех регламентных сроков рассматривать документ в пожарном режиме. Заседали до поздней ночи, проработали сотни поправок. В конце концов, законопроект был принят. Но при этом НБУ пытался выхолостить из него любые намеки даже о подотчетности парламенту. Когда мы с Олегом Ляшко пошли к премьеру Яценюку и спросили, есть ли такие требования у МВФ, он ответил отрицательно. Оказалось, что НБУ просто решил использовать комитет и всю эту суматоху в своих целях.

Что касается нашего законопроекта, то он полностью основан на международном опыте и, в первую очередь, на европейском законодательстве и практике. Его суть состоит в том, что у центробанка есть четко поставленная цель, а вот способы ее достижения он выбирает сам. Именно в этом состоит независимость. И в случае центральных банков многих успешных стран независимость базируется на прозрачности работы и открытости перед обществом. Люди, которые по сути являются работодателями, акционерами НБУ, должны понимать, почему приняты те или иные решения. Если взять сегодняшнюю ситуацию в Украине, думаю, всем было бы интересно посмотреть на документы, на основании которых банки признавались неплатежеспособными, выводились с рынка, какие меры принимались или же могли быть приняты для спасения тех или иных учреждений. Все это сегодня закрытая информация, но она чрезвычайно важна для общества, и мы предлагаем ее раскрыть.

Кроме того, мы считаем, что необходимо усилить функции совета НБУ, которые также были выхолощены при принятии предыдущего варианта закона. Сегодня мы видим вполне конструктивную позицию вновь избранных членов этого органа, готовность работать и принимать решения. Уверен, что совет должен получить инструментарий и провести аудит всех решений НБУ за последнее время, а результаты обнародовать.

- Вы сказали, что ваш законопроект основывается на мировом опыте и европейской законодательной практике. На чем основано это заявление, можно ли конкретизировать?

- Сразу несколько научных институтов исследовали работу центральных банков разных стран мира. Эксперты отмечают, что главной предпосылкой для независимости центральных банков европейских стран является их прозрачность и подотчетность обществу. И везде они периодически отчитываются перед профильным комитетом парламента. То есть в развитых странах мира независимость центрального банка не является синонимом понятий "бесконтрольность" и "безнаказанность".

В первую очередь, мы брали в качестве примера систему взаимодействия Европейского центробанка и ключевых органов управления ЕС. Во-первых, комитет Европарламента по экономическим и монетарным вопросам (аналог нашего финансового комитета ВР) ежеквартально заслушивает руководство Европейского центрального банка о принятых им решениях и их обосновании. В этих слушаниях, кроме членов правления ЕЦБ, принимает участие и его президент. Во-вторых, руководство ЕЦБ в обязательном порядке мотивировано отвечает на официальные письменные запросы депутатов Европарламента, а также один раз в год подает на рассмотрение в Европарламент, Совет ЕС, Еврокомиссию и Совет Европы отчеты по основным задачам и мероприятия по их выполнению. Отчет ЕЦБ представляет вице-президент в комитете на специально назначенной сессии и президент ЕЦБ - на парламентских дебатах. Это не говоря уже о регулярной публикации отчетности всех данных о состоянии финансовой системы, консультациях с бизнесом и прочих проявлениях прозрачности. По каждому случаю банкротства банков публикуются отчеты в сотни страниц с подробным описанием состояния банка до падения, всех действий государственных органов по его спасению и с тщательным анализом причин их неудачи.

Аналогичные принципы работают и в национальных системах разных стран. Более того, в Великобритании, Франции, Италии, Японии министерства финансов уполномочены давать инструкции центральным банкам, а кое-где ЦБ вообще входят в структуру казначейства или минфина. Федеральная резервная система США подает Конгрессу отчет о своей деятельности два раза в год, а центральные банки Германии и Японии направляют очень подробные отчеты в парламенты своих стран ежегодно.

А что у нас? Мы потеряли уже восемь десятков банков. И множество раз вместе с вкладчиками и руководителями предприятий, потерявшими свои средства, мы как народные депутаты и члены профильного комитета пытались добиться хоть какой-то информации. Почему банк отправили на ликвидацию? Почему отказали инвестору в его спасении? Кто виноват в выведении средств? Куда смотрел куратор от НБУ? И всякий раз мы и вкладчики получали лишь формальные отписки и ссылки на банковскую тайну. В нашем законопроекте мы предлагаем, исходя из опыта европейских стран, обязать Национальный банк публиковать подробно все решения о признании банка неплатежеспособным с подробной мотивацией, что делал НБУ, чтобы спасти банк, а также трехлетнюю отчетность такого банка. Также должны полностью публиковаться все нормативные акты Нацбанка, а не только сухие пресс-релизы. Ежеквартально, а в кризисные периоды - ежемесячно должны публиковаться все показатели устойчивости банковской системы, объемы кредитования и задолженность по кредитам. Еще сейчас идет обсуждение законодательных наработок по созданию Единого кредитного реестра. Чтобы все аферисты, которые не собираются возвращать кредиты, их связанные лица и менеджеры (вплоть до каждого бухгалтера и подставного директора) были видны каждому банку и регулятору. Все это позволит снизить коррупцию в системе, уменьшить риски банковских кризисов в будущем, а выиграют - вся экономика Украины и все граждане, которые пользуются или даже не пользуются банковскими услугами.

- Да, но вы и ваши однопартийцы пошли еще дальше, внеся проект изменений в Конституцию, которым предлагается изменить цели Нацбанка. Зачем?

- Эта инициатива поддержана многими экспертами. Проект уже подписали почти 200 народных депутатов. Значительная часть общества понимает, что нужны кардинальные изменения подходов к экономическому развитию Украины. Мы предлагаем это и в нашем проекте изменений в закон об НБУ. Главной целью его работы должно быть содействие экономическому росту. А уж стабильность цен и курса гривни, а также устойчивость всей финансовой системы - это инструменты для достижения главной цели.

Посмотрите на законодательно закрепленные задачи центробанков разных стран. Скажем, ФРС США как раз и отвечает, кроме стабильного уровня цен, за "высокий уровень выпуска товаров и занятость". Независимость органа как раз и проявляется в том, что именно он считает в конкретной экономической ситуации "высоким уровнем" и какими путями этого достигает. При этом законодательно установлено, что ФРС является рабочим органом Конгресса США и подотчетна американскому парламенту. Но, кроме отчетов в профильном парламентском комитете, глава ФРС постоянно согласует свои действия с министром финансов, а большинство решений связано именно со стимулированием экономического роста.

Если посмотреть на законодательно закрепленные задачи центробанков Канады, Австралии и многих других стран, то речь идет не только о валютной и ценовой стабильности, но и о росте экономики и благосостояния граждан. В случае с Банком Израиля также говорится о высоком уровне производства, занятости, национального дохода и капитальных инвестиций. Эти задачи и в нашем случае - самые важные для большинства органов власти.

- Давайте пока вернемся к украинской действительности. С учетом тех обвинений, которые звучат в адрес НБУ относительно коррупционных схем, все-таки кто и как, на ваш взгляд, должен разбираться в их обоснованности? Ведь на кону не только репутация банковского регулятора, но и доверие к национальной валюте со всеми вытекающими последствиями.

- Парламент не должен брать на себя функции прокуратуры. Разоблачать и расследовать коррупционные преступления должны правоохранительные органы. Поэтому могу говорить только о тех случаях, по которым у народных депутатов есть вопросы к правлению НБУ.

Первый вопрос - падение курса национальной валюты. Казалось бы, все просто: война, снижение экспорта, аннексия Крыма. Однако экономисты, принимавшие участие в разработке Стратегии развития банковского сектора, в своих исследованиях показали, что наибольшие объемы выдачи рефинансирования овернайт пришлись на самые большие скачки курса доллара в конце 2014-го - начале 2015 г. То есть НБУ давал избранным банкам сотни миллионов гривен в сутки. Те проворачивали спекулятивные операции с долларом и толкали курс вверх. При этом часть банков, которым выдавались деньги, по нормативам не нуждались в поддержке. Среди "избранных", кстати, были и российские банки. Это коррупция? Правоохранители должны дать ответ.

Второй вопрос - доступ к валюте. Несмотря на плавающий курс, который якобы должен ориентироваться на межбанковский рынок, самого рынка у нас нет. Причина: НБУ в ручном режиме его регулировал, введя ряд ограничений, в том числе и по продаже валюты импортерам. В разгар экономического кризиса в наш комитет поступали жалобы банкиров и бизнесменов на ограниченный доступ к валюте, которую получали либо избранные, либо за взятки. Конечно, мы посылали их в прокуратуру. Но никто не поверил в справедливость и туда не пошел.

Третий и наиболее острый вопрос - НБУ, несмотря на обещания завершить "очистку" системы еще прошлой осенью, продолжает закрывать банки, из которых часть можно было спасти. Средства предприятий, в том числе государственных, исчезли там навсегда. После продажи активов ликвидируемых банков Фонд гарантирования не возвращает в бюджет и десятой части пропавших денег. Мы проводили десятки совещаний в комитете с участием пострадавших вкладчиков. Много раз народные депутаты пытались получить от Нацбанка соответствующую информацию. Но каждый раз приходили отписки со ссылкой на банковскую тайну. Таким образом, складывается ситуация, когда Нацбанк позволяет выводить из банков сотни миллиардов, закрывает банки, затем через Фонд гарантирования за бесценок продается то, что осталось. Людям возвращают деньги, из госбюджета, за счет налогоплательщиков. Общий объем выплат уже достиг почти 80 млрд грн.

- А должен ли Фонд гарантирования выплачивать компенсации потерпевшим от деятельности банка "Михайловский", удостоившегося специального законопроекта? Вроде бы дополнительные миллиард-полтора на фоне упомянутых вами 80 млрд и не очень существенная сумма, но важнее ведь созданный прецедент. Не виноваты ли и сами вкладчики, что не могут получить свои депозиты, могли же внимательнее смотреть, что подписывают?

- Плохо, что власть начинает заниматься проблемой в ручном режиме и только под давлением акций протеста. Сколько месяцев никто не слышал людей?

Для меня очевидно, что непосредственно в этой афере виноваты владельцы банка. Деньги граждан принимали под видом депозитов в помещении банка, а давали подписать договор на перевод средств в несколько финансовых компаний. Далеко не каждый рядовой гражданин разберется в подобных нюансах, даже если очень захочет. В результате Нацбанк и Фонд гарантирования вкладов отказываются возвращать людям даже 200 тыс. грн, гарантированных законом для банковских депозитов.

Но главный вопрос: куда смотрел Нацбанк? Эксперты, в том числе и из Национальной полиции, убеждены: даже реклама банка с предложением повышенных процентов вызвала подозрение - все на рынке уже понимали, что строится финансовая пирамида. А НБУ, обязанный за этим следить, ничего не видел? На совещании в нашем комитете представитель прокуратуры не исключил, что в результате расследования претензии будут и к чиновникам Нацбанка.

- Но вы ведь не будете отрицать, что "чистка" была объективно необходима? И уход с рынка проблемных банков должен был привести к оздоровлению системы, ускорив развитие экономики.

- В мире главная задача власти - спасти средства граждан и бизнеса в банках, провести "чистку" как можно быстрее, избежать паники и большого урона экономике. У нас продолжают закрывать банки, позволяя перед этим выводить из них средства.

Опыт кризисов в других странах показал: чем быстрее власть поможет банкам оздоровиться, тем скорее начнется экономический рост. Позитивные примеры - Южная Корея и Турция. Япония тянула в 90-х годах, потом их назвали "потерянное десятилетие". Но после очень серьезного азиатского кризиса, за пять лет они закрыли или реорганизовали не более полутора десятка банков, потратив на помощь системе около 18 млрд долл. Поэтому суть "чистки" должна состоять в помощи банкам избавиться от проблемных кредитов. У нас же "чистка" направлена на кардинальное уменьшение количества банков, но не ведет к оздоровлению оставшихся. Процентное соотношение проблемных кредитов к общему объему активов продолжает расти. НБУ "вытягивает" из банков все свободные средства, предлагая свои депозитные сертификаты под огромные проценты. Зачем банку напрягаться, искать "живой" бизнес, чтобы выдать кредит? Проще, почти ничего не делая, получать огромный доход от средств, лежащих мертвым грузом в НБУ.

Вместо этого нужно создавать институты, которые будут способствовать экономическому росту. Сегодня в мире наблюдается кризис перепроизводства, и полным ходом идет новая промышленная революция. А тем временем технологическая деградация нашей страны ускорилась. Мы катастрофически теряем экспорт. При этом доверие к банковскому сегменту после кризиса не возвращено.

По уровню депозитов и кредитов, если пересчитать в долларе, нас отбросило на уровень 2005–2006 гг. Ряд банков за 2016 г. серьезно ухудшили свои результаты. В среднесрочной перспективе нас ждут и никуда не делись риски новых кризисов. Так где оздоровление?

Как можно говорить о долгосрочных инвестициях, когда кредит сегодня стоит 20–30% годовых? Мы обязаны кардинально менять всю экономическую политику.

- Как именно?

- Нужно создать институты, такие, как уже упомянутое выше Экспортно-кредитное агентство. Надо создать Банк развития для финансирования модернизации отечественных предприятий, важных инфраструктурных проектов, для дешевого кредитования малого и среднего бизнеса. Недаром уважаемый японский эксперт Масару Танака приводит пример корпораций Sony, Panasonic и Mazda, которые когда-то были малым и средним бизнесом. Японское правительство через государственные банки поддержало их дешевыми кредитами, а со временем они захватили мировые рынки и превратились в мощные мировые гиганты. А Япония - в одну из самых богатых стран мира. Наша задача - сделать и Украину сильной и процветающей страной.

Для этого мало возобновить рост экономики. Нам нужны условия для развития собственных технологий. Чтобы продавать на мировом рынке не только лес-кругляк, примитивный металл и химию, а, например, мебель, компьютерные программы под собственными марками и сложную технику с высокой добавленной стоимостью. Чтобы основная прибыль оставалась в Украине. Только в этом случае мы сможем вырваться из бедности. Поэтому нам нужно не просто оздоровление финансовой системы, но и ее переориентация на выполнение главных целей долгосрочного развития страны.