Докучная сказка о спасении села

Прошлый год стал годом фискальной децентрализации. Местные бюджеты получили больший финансовый ресурс, полномочия, а также возможность эти полномочия изменять в интересах громад.

Как ни прискорбно, но реформа, призванная улучшить жизнь жителей беднейших регионов, почти не отразилась на благополучии украинских сел. Наибольшее количество дополнительных средств получили города областного значения - там остается половина платы за землю, налога на прибыль, акциза с розничных продаж. Селам для получения этих выгод нужно формировать объединенные территориальные громады. Но они не спешат, так как боятся, что после объединения их малокомплектные школы будут закрывать, за медицинской помощью придется ехать в соседнее село, а получение каждой справки займет в два раза больше времени. Пряник, предлагаемый государством, недостаточно сладок, чтобы все села добровольно шли на объединение.

К сожалению, до сих пор вся государственная риторика о поддержке села сводится к валу зерновых и экспортной выручки. О том, как заработать не крупному аграрному бизнесу, а собственно громадам, никто не говорит. А ведь объединение увеличит не только доходы громад, но и расходы - хотя бы на инфраструктуру между объединившимися селами, школьные автобусы, машины медицинской помощи. Не стоит забывать, что, передавая дополнительный ресурс на места, государство вернуло местным властям и полномочия, причем иногда с избытком. И если не найти способы развития сельской экономики, то новосозданные громады вряд ли станут богаче, чем разрозненные увядающие села.

Кому помогаем?

Развитием села в условиях децентрализации по большому счету занимаются два министерства - Министерство аграрной политики и продовольствия, традиционно подменяющее село крупным аграрным бизнесом, и Министерство регионального развития, строительства и ЖКХ, для которого принципиальна административно-территориальная реформа, но не развитие экономики новых громад. Минфин, перекроив налоги в пользу местных бюджетов, свою миссию уже считает выполненной, а Минэкономразвития и Минэкологии в процессе не участвуют вообще. Декларативно государство село поддерживает, даже приняло Концепцию развития сельских территорий. Документ далек от идеала, и даже беглый взгляд на него позволяет понять, что поддерживать будут не тех и не так.

"Конечно, реформа децентрализации предполагает активное участие самих людей в процессе, но есть и государственная роль в этом, и она очень важна. 25 лет у нас принималось множество актов государственного уровня, посвященных развитию села, законы, государственные программы, стратегии. Как правило, все и заканчивалось их принятием. Концепция развития сельских территорий дополнила этот список. Теперь ставка делается на поддержку АПК, производителей, это подмена понятий.

Повышение состоятельности агропроизводителей - это не развитие села. Это не поможет его развитию, не улучшит жизнь людей, не удержит их на этих территориях. Посмотрите на цели этой концепции - диверсификация экономической деятельности и увеличение реальных доходов от сельскохозяйственной деятельности. Реальных доходов кого? Где здесь человек? Мы видим за этими фразами человека, его семью, его быт?" - задается справедливыми вопросами Анатолий Ткачук, научный директор Института гражданского общества.

Действительно, аграрный сектор на сегодняшний день формирует порядка 40% валютной выручки государства, свыше 60% внутреннего потребительского спроса и 16% ВВП. Цифры впечатляющие, но не имеющие совершенно никакого отношения ни к селу, ни к его проблемам. Все это - достижения крупных аграрных предприятий, которые отлично развиваются и без господдержки, имеют сильнейшее лобби, самостоятельно влияют на государственную политику в секторе АПК. Да, они инвесторы. Но они инвестируют в собственный высокотехнологичный бизнес, а не в экономику регионов. Помогают ли они селу?

С точки зрения крупного аграрного бизнеса, идеальное село - это пашня и дорога рядом (ну и разве что еще элеватор). И ставить знак равенства между развитием агробизнеса и развитием сельских территорий - это подписывать последним смертный приговор. Село - это не тонна зерна с гектара, это люди, нищие старики, часто обездоленные дети, молодежь, бегущая в города при первой возможности. Им нужны не рекордные посевы и надои, а качественное образование, медицинская помощь, коммуникации, соцобеспечение, стимулы для развития. Поддержка развития сельского хозяйства необходима, но не крупного бизнеса, а мелкого предпринимательства.

Увы, даже фермерские хозяйства в Украине развиты очень слабо, хотя по численности они составляют свыше 70% от всех зарегистрированных сельхозпредприятий. Казалось бы, внушительный процент. Но в объемах пресловутого вала агропродукции их доля менее 8%. Реальную хозяйственную деятельность ведет лишь несколько процентов фермеров, подавляющее их большинство просто сдает землю в субаренду крупным компаниям.

Малый и средний бизнес в селах представлен 3 млн самозанятых, которые, в отличие от фермеров, умудряются производить свыше 45% сельскохозяйственного ВВП. Вот их и должно поддерживать государство, если действительно хочет развивать сельскую экономику, а не просто увеличивать объемы экспорта. Именно о них, а не о холдингах и трейдерах, должна идти речь, когда мы говорим о государственной поддержке аграрной промышленности.

"Конечно, мы все заинтересованы в том, чтобы у нас росло сельхозпроизводство. Но за цифрами, показывающими рост, мы не видим реальных проблем сельских территорий - инфраструктура разрушается, из-за развития технологий люди теряют рабочие места, уезжают из сел, социальные стандарты, уровень жизни тех, кто остается, снижаются катастрофически, территории опустошаются, провоцируя ряд экологических проблем", - считает Вячеслав Негода, первый заместитель министра регионального развития.

Но вымирает не село, вымирает Украина. Шесть регионов нашей страны имеют сельскохозяйственный тип экономики - Винницкая, Кировоградская, Херсонская, Хмельницкая, Черкасская и Черниговская области. Пять регионов аграрно-промышленные - Житомирская, Ивано-Франковска, Николаевская, Волынская и Сумская области. В сельской местности проживают свыше 13 млн украинцев, т.е. почти треть всего нынешнего населения Украины.

Как помогаем?

"Проблема в том, что нет единого концептуального виденья этих процессов. Когда мы говорим о развитии сельских территорий, каждый представляет что-то свое, и из этих представлений появляется масса разноплановых документов, являющихся отдельными пазлами, из которых пока даже общую картину не составить. На сегодняшний день в научно-прикладном плане сделано намного больше, чем в формировании государственной политики. Мы работаем с отдельными людьми, с громадами. Мы видим несколько ключевых моментов, на которые нужно обратить внимание, - объясняет Елена Бородина, завотделом экономики и политики аграрных преобразований Института экономического прогнозирования НАНУ. - Прежде всего, развитие собственно громады, ее формирование как целостного органа, предполагающее отказ от бизнес-инициатив отдельных ее представителей, руководителей, и переход к коллективным действиям и инициативам на благо всей громады. Это сложный и долгий путь. Только потом следует говорить об экономическом развитии громады, для чего желательно иметь полное представление об активах, которыми она владеет, о ее капитале. Речь не только о земле и инфраструктуре, речь и о человеческом ресурсе, финансовом капитале - возможности привлечения инвестиций, в том числе от простых людей, фандрайзинге, политическом капитале - полномочиях громады и ее способности влиять на национальную политику".

По мнению эксперта, существует несколько стратегий, способных принести реальную выгоду громадам. Первое, что приходит в голову как обывателям, так и чиновникам, - привлечение инвестиций со стороны. Увы, опыт реализации этой стратегии есть, и результаты не впечатляют. Крупные агрохолдинги многие годы вкладывают инвестиции в производство на сельских территориях, но жизнь простых людей продолжает ухудшаться. При постоянных и стабильных инвестициях в агросектор инфраструктура сельской местности не улучшилась, зарплаты не выросли, жить проще не стало - 350 сел за последние 15 лет просто исчезли с карты Украины. Количество занятых в организованном производстве сельхозпродукции за последние годы с 2,2 млн сократилось до 500 тыс. Остальные работники, павшие жертвами высоких технологий, перекочевали в ряды самозанятых. Сельское хозяйство для них осталось основной сферой деятельности и дохода, а вот качество жизни ухудшилось.

Государство может и должно стимулировать громады развивать собственный, локальный, бизнес. Это наиболее эффективный подход и с точки зрения международных экспертов. Но в таком случае госаппарату нужно перестать ориентироваться на экспортную выручку. В условиях кризиса, при нынешнем платежном балансе, это сделать сложно, но нужно. И не стоит забывать, что домохозяйства в сельской местности производят продукции не меньше, чем холдинги, и часть ее идет на экспорт, скупаемая трейдерами.

Не менее интересно и перспективно развитие новых бизнесов в сельских громадах. Опыт такого перехода к нетрадиционной экономике уже есть, пусть и не большой, - рекреационная экономика, экономика знаний (когда продают не картофель, а знания о картофеле), народные промыслы. К сожалению, для развития этих направлений местному бизнесу часто не хватает элементарного - понимания бизнес-моделей, способов продвижения товаров, основ внешних коммуникаций. И эта поддержка по силам госаппарату, не требует финансовых затрат, только времени, организации и желания.

Но о каком развитии зеленого туризма можно говорить, если профильный парламентский подкомитет собирается раз в 14(!) лет? Если Министерство экологии в летаргическом сне и не видит, как вырубается лес, как опустошаются земли, как высыхают грунты, как Украина превратилась в зону изнурительного земледелия, забыв, что такое севосмены. А кто будет рассказывать и объяснять сельскому старосте, почему для села туризм выгоднее сахарной свеклы, как привлекать клиентов и какие услуги им предоставлять, если Министерство экономики волнуют только наши позиции в Doing Business?

И если власть действительно хочет возродить сельские территории, она должна четко определить, какую стратегию предлагает им для развития. Причем для каждого региона это должна быть своя модель, учитывающая экономические, климатические, природные и человеческие ресурсы. Что стоит за безликими правительственными концепциями, планами и порядками, кроме желания выдать очередную отписку?

"Нужно четко понять, какие задачи относятся на региональный уровень, а какие остаются на уровне центральном. Чтобы не получалось так, что отдельные функции дублируются, а некоторые вообще никто не выполняет. Передача полномочий - проблема, с которой столкнулись все без исключения страны, проводившие эту реформу. Важно начать именно с качественного их разделения, - делится опытом Вильям Томпсон, руководитель отдела по вопросам Евразии ОЭСР. - Чтобы местные власти, например, думали о том, как помочь фермерам, а государство - как вывести продукцию этих фермеров на внешние рынки. А не так, что все помогают фермерам, но что им потом делать со своим товаром, никого не интересует. Или наоборот, все стремятся открыть внешние рынки для местных производителей, не понимая толком, что на эти рынки после их открытия поставлять".

Село в условиях децентрализации - это громада, которая сама планирует и сама же реализует программу своего развития. Но она не может делать это отдельно от государства, ей нужна поддержка и далеко не всегда финансовая, но даже с этим пока проблемы. Если села не будут объединяться в территориальные громады, их начнут присоединять принудительно, такой механизм предусмотрен. В результате центральная власть все равно отчитается об успешной административно-территориальной реформе и займется другими неотложными задачами, а село продолжит влачить нищенское существование, даром, что не с сельским головой, а со старостой у руля. До сих пор, спустя два года реформы, людей на местах, которые бы осознавали суть проводимых трансформаций, очень мало. Как и чиновников в центре, действительно понимающих, что нужно менять, чтобы дать сельским жителям возможности для развития. "Возрождение села" - это докучная сказка украинской политики, из года в год, в программах и концепциях повторяющая одни и те же, по сути бессмысленные тезисы.