СПАСТИ БАГДАДСКОГО ДИКТАТОРА!

Итак, Саддам Хусейн смертельно болен. В очередной раз. Слухами об этом полнится и Средний Восток, и Европа с Америкой. Президент Ирака якобы страдает раком лимфатических узлов и находится на одной из своих вилл вдалеке от Багдада под неусыпным наблюдением французских, немецких и швейцарских докторов. В то же время официальный преемник Хусейна, его второй сын Кусай, вроде бы уже созвал семейный комитет, который должен будет управлять страной в том случае, если действующий президент не сможет вернуться к управлению страной.

Для нас чрезвычайно трудно определить, как себя чувствует Саддам на самом деле. Гораздо легче предсказать последствия распространения по миру слухов о его тяжелом заболевании. Ведь любые проблемы со здоровьем иракского лидера немедленно отзываются в стране активизацией действий внутренней оппозиции. Если брать во внимание исторические параллели, то в ближайшие месяцы в Ираке с большой вероятностью можно ожидать очередного обострения борьбы за власть.

Источником информации о раковом заболевании у Хусейна стала иракская оппозиция, распространившая ее еще в июне. А влиятельная арабоязычная лондонская газета «Аль-Шарк аль- Авсат» поведала об этом на своих страницах в середине сентября. При этом она ссылалась на слова высокопоставленного иракского медика, пожелавшего остаться неизвестным.

Здоровье Саддама Хусейна становится предметом пристального внимания всего мира не впервые. Подобные истории возникают с определенной периодичностью на протяжении последних пяти лет. Впервые слухи о том, что президент Ирака страдает раковым заболеванием лимфатических узлов, появились в январе 1996 года. Тогда их опроверг лично Саддам. Недели через две сенсация умерла сама собой, а багдадский диктатор как ни в чем не бывало продолжал здравствовать.

Однако дальнейшие события в Ираке показали, что здесь эту историю многие приняли за чистую монету. Через месяц после ее появления в Багдад неожиданно вернулся один из высокопоставленных иракских перебежчиков, Хуссейн Камаль Хассан — главный идеолог программы развития вооружений Ирака. Поверив в то, что смертельная болезнь навсегда уложила президента на больничную койку, он добровольно покинул свое убежище в Иордании, как оказалось, только для того, чтобы быть расстрелянным у себя на родине всего лишь через неделю после прибытия. За ним последовали и многие члены его семьи. А Саддам после этого сделал очередной шаг в упрочении позиций своего сына Кусая, избранного им в качестве политического наследника. В марте 1996 года он назначил его начальником специальной службы по охране президента.

Через два года, в октябре 1998-го, израильское телевидение распространило новую информацию о болезни Хусейна. Саддам вновь лично опроверг эти слухи, однако на этот раз его действия по стабилизации ситуации оказались более оперативными. Кусай получил еще больше полномочий, возглавив операцию спецслужб и вооруженных сил страны по подавлению выступлений шиитской оппозиции, вдохновленной молвой о болезни президента. В ноябре и декабре 1998 года были произведены массовые аресты ее активистов, более полутора сотен человек были расстреляны.

В обоих случаях политические выступления, которые следовали за появлением вестей о болезни Саддама, жестоко подавлялись, а преемник президента Кусай получал все больше и больше власти. На первый взгляд кажется, что Хусейн, страдающий, по некоторым сведениям, паранойей, сам дает указания распространять информацию о своих болезнях, чтобы спровоцировать на активные действия своих потенциальных недругов. Однако такая версия выглядит очень уж фантастической. Скорее всего, все обстоит намного проще — Саддам действительно переживал приступы заболеваний, которыми пытались воспользоваться его оппоненты, однако их выступления были жестоко подавлены.

Что же касается последних слухов, то они явно имеют под собой серьезные основания. По сведениям западной прессы, отец Хусейна и его родной брат скончались именно от рака. К тому же на торжествах 17 июля, посвященных очередной годовщине революции баасистской партии, президент ограничился коротким выступлением, хотя в прошлом предпочитал в этот день провозглашать многочасовые речи. По свидетельствам очевидцев, это выступление было беспорядочным и изобиловало разнообразными мистическими намеками.

Очевидно, что на этот раз здоровье багдадского диктатора действительно находится под серьезной угрозой. Однако это абсолютно не прибавляет оптимизма западным лидерам, которые еще совсем недавно именем Саддама Хусейна чуть ли не детей пугали. На первый взгляд, они могли бы надеяться на то, что в случае кончины действующего президента Ирака к власти в стране мог бы прийти более сговорчивый лидер, который, пусть постепенно, но вывел бы страну из того тупика, в котором она оказалась при правлении Саддама. Пример тому — Сирия. Место Хафеза Ассада практически безболезненно занял его сын Башар, долгое время живший в Лондоне и имеющий свой собственный взгляд на отношения его страны с Западом.

Однако с Ираком все не так просто. В Сирии единственным серьезным конкурентом преемника Асада был брат покойного президента Рифаат. Однако после того, как в 1986 году был подавлен организованный им антипрезидентский путч, Рифаат вынужден был покинуть страну, и с тех пор живет в изгнании, в Испании и Франции. В Сирии он поставлен вне закона, имеется даже ордер на его арест. Поэтому шансы для Рифаата захватить власть в Дамаске после смерти Асада была ничтожна мала.

Что же касается сына Саддама Хусейна Кусая, то отец назначил его своим преемником не сразу. Долгое время единственным и неоспоримым наследником здравствующего пока что президента считался его старший сын Удай. Однако в 1996 году на последнего было совершено покушение. Убить Удая не удалось, но в результате ранения он был частично парализован. Вот тогда-то Хусейну и пришлось изменить выбор в пользу своего младшего сына, Кусая. И вот уже четыре года тот выступает в качестве официального преемника президента Ирака.

Однако отвергнутый престолонаследник не успокоился. Удай, утративший, казалось, перспективу в один прекрасный день возглавить Ирак, решил все же побороться за это право. В отличие от сирийского изгнанника Рифаата, старший сын Саддама играет значительную роль в политической и общественной жизни Ирака. Удай издает влиятельную газету «Бабел», которая часто выполняет роль правительственного рупора и возглавляет иракский олимпийский комитет, благодаря чему сам он достаточно популярен среди иракцев. Ему подчинены силы иракской милиции, так называемых «Федаинов Саддама». В марте этого года он был избран в Национальную ассамблею (парламент) страны, получив 99,99 процента голосов избирателей. Многие расценили это как начало его решительного наступления на позиции Кусая. Пока что борьба двух братьев за багдадский престол остается «подковерной», однако если Саддам отправится в мир иной, ее участники стесняться не будут и вцепятся друг в друга мертвой хваткой, благо у обоих имеются в подчинении влиятельные силовые структуры.

Вот тогда-то Ирак и окажется на грани хаоса. Ведь не секрет, что он не является и никогда не являлся единым государством. Всего лишь поколение назад эта страна представляла собой пестрый конгломерат враждующих между собой племен. В Ираке примерно равными силами обладают потенциально враждующие силы ислама — шиитская и сунитская, там имеются и христианские меньшинства. Не стоит забывать, что на севере страны сконцентрированы крупные поселения курдов, которые настойчиво добиваются отделения и образования независимого курдского государства.

Если в случае смерти нынешнего багдадского диктатора власть в стране не будет взята в жесткие руки избранного им наследника, а противоборствующие иракские кланы начнут открыто бороться за власть, дальнейший сценарий развития событий можно с легкостью предсказать заранее.

Курды тотчас воспользуются ослаблением центральной власти для того, чтобы отделиться и создать свою республику на севере нынешнего Ирака. Далее, сосредоточенное в приграничных районах Турции курдское меньшинство не станет терять времени и начнет процесс объединения со своими иракскими соплеменниками. Понятно, что после этого давнее сопротивление курдов турецкому владычеству обретет второе дыхание.

Шиитское большинство, обитающее на юго-востоке страны, безусловно найдет веские причины для того, чтобы воссоединиться со своей исторической родиной — Ираном, который давно с аппетитом поглядывает на эти иракские земли. Саудовской Аравии и Кувейту при этом «светит» безрадостная перспектива получить в соседи вместо повергнутого Ирака достаточно могущественный Иран, отношение которого к прозападным арабским государствам мало чем отличается от иракского.

Одновременно арабы из иранского Арабистана легко найдут общий язык со своими «братьями по крови» из Ирака, в результате чего тегеранское руководство начнет против них жестокие репрессии — робкие попытки президента Хатами либерализовать отдельные стороны иранской жизни будут окончательно провалены.

На иракских обломках оживут и межплеменные конфликты. Племена вспомнят старые счеты и будут стараться установить свое господство над тем, что останется от Ирака. Тогда можно будет ожидать серьезной гражданской войны в центральных регионах страны, по меньшей мере четырех войн на ее границах и полной дестабилизации обстановки во всех странах Персидского залива.

Есть ли альтернатива такому развитию событий? О наиболее приемлемом варианте — иракском демократическом выборе — можно сразу же забыть. Ирак не имеет никакого опыта строительства демократического общества в западном его понимании. Эта страна последовательно переходила от турецкого владычества к хашемитской монархии, а затем к диктатуре баасистской партии.

Если у противоборствующих сторон все же возобладает здравый смысл, они попытаются создать что-то вроде коалиционного правительства. Однако оно все равно было бы очень скоро взорвано изнутри все тем же традиционным соперничеством и вековыми межплеменными распрями.

Выходит, что самым лучшим выходом было бы сохранение на максимально возможное время существующего статус-кво. То есть западные лидеры должны желать Саддаму Хусейну крепкого здоровья, уповать на умение и опыт окружающих его докторов и надеяться на то, что слухи о его заболевании так и останутся слухами.