СПАСИБО ЗА УКРАИНЦЕВ КОРРУПЦИЯ И МАФИЯ СОПРОВОЖДАЮТ ПРИЕЗЖАЮЩИХ НА ЗАРАБОТКИ В ЧЕХИЮ

Недавно на Чешском телевидении появился документальный фильм, рассказывающий об украинцах, приехавших на заработки в эту страну. Фильм не был похож на предыдущие телерассказы на эту наболевшую тему. Авторы старались как можно глубже проникнуть в судьбы людей, вынужденных искать средства существования далеко за пределами своего края. До сих пор подавляющее большинство сюжетов о пребывании украинцев в Чехии было с негативным оттенком, однако фильм в рамках дискуссионной программы «Факта», идущей в понедельник, ломает эту «традицию».

Вместе с тем с выходом фильма в эфир один из его авторов — Петр Ганоусек опубликовал во влиятельном журнале «Респект» материал, базирующийся на сюжете ленты. Он вместе с коллегами Ондржеем Соукупом и Петром Кобловски в начале нынешнего года снимали эту документальную ленту в нескольких чешских и украинских городах и селах. Мы предлагаем нашим читателям украинский перевод этой статьи.

Сведения о том, что недавние украинские выборы выиграл оппозиционный блок реформаторов, были на первых полосах чешских газет. Однако чехи с феноменом Украины связаны значительно теснее, чем сами представляют. Когда-то часть этой страны находилась в границах республики, а сегодня бедность выгоняет сюда десятки тысяч украинских граждан. Они делают здесь все, что нам нужно. Но все же они вынуждены жить в постоянном напряжении. Совсем невыносимыми стали притеснения мафии и действия коррумпированных правительственных чиновников. И такое состояние дел нужно срочно изменить.

Облава
в пасмурное утро

Пять часов утра. От дома полиции для иностранцев в Градце Краловом отъезжает автомобиль с четырьмя полицейскими в гражданском. Через двадцать минут авто останавливается возле деревянной будки на периферии города. Оперативная группа незаметно окружает дом и заглядывает в освещенные окна. «Кто-то там есть, но ничего особенного», — говорит разочарованно один из стражей порядка. Полицейские возвращаются обратно и стучат в дверь. Акция против рабочих начинается.

Пять человек внутри как раз собираются на работу, но утренняя облава их не очень удивляет. Очевидно, что они к этому уже привыкли. Поочередно показывают полицейским свои документы. Все ведут себя очень послушно, ситуация для них унизительна. Только один осмелился что-то произнести и на корявом чешском языке ворчит, что в этой стране у него одни неприятности, а он же здесь только работает.

Но эти слова четко демонстрируют чешскую «шизофрению» относительно восприятия второго по численности (после словаков) иностранного меньшинства. Подавляющее большинство украинцев в самом деле хотят только честным трудом заработать какие-то копейки. На рынке труда для них место есть, но государственные учреждения относятся к ним как к подозрительным бродягам. Это было заметно и во время градецкой облавы: ничего противозаконного обнаружено не было, но полицейские не хотят «так просто» уйти. Начинают суровый допрос, дескать, откуда взялась и кому принадлежит ржавая рама от велосипеда в конце коридора. Украинская пятерка пожимает плечами и отвечает, что ее владельца нет дома. Стражи закона через минуту теряют интерес — и контроль завершается.

«Я родом из Закарпатской области. Там была Чехословакия до 1939 года», — говорит после отъезда полицейских тот же протестующий рабочий, 45-летний Марфей Васьев. Он охотно рассказывает свою историю, чрезвычайно похожую на судьбы его земляков, работающих повсюду в Чешской Республике. Марфей родом из села Косовская Поляна, которое лежит в живописной карпатской долине. Оттуда чуть больше ста километров до словацкой границы. Дома его заработка ждут жена, три маленькие дочки и два внука старшего сына. «Я не знаю, что бы мы делали, если бы у меня не было работы здесь, — говорит Марфей. — Наверное, умерли бы от голода. Дома просто нет работы. А если есть, то нет зарплаты. Но если будешь работать и не получишь денег, то за что жить?»

С клиентом на шее

Хотя украинское правительство сегодня официально декларирует приблизительно 4-процентную безработицу, но об ужасе реальной ситуации больше свидетельствует другая статистическая цифра — так называемая лишняя рабочая сила. На западе Украины, откуда родом Марфей Васьев, это число достигает пятидесяти процентов трудоспособного населения. И если местные жители имеют это «пятидесятипроцентное счастье» и находят работу, то все равно ничего не выиграют. Реальная выплата, как правило, колеблется гораздо ниже шестидесяти долларов — зарплаты, значащейся в официальных сообщениях как средняя. Тем более что работодатели нередко выплачивают ее с опозданием в несколько месяцев и еще и со многими другими пикантными хитростями. Например, на Запорожской атомной электростанции работникам выплачивают большую часть зарплаты в жетонах, действующих лишь в буфете предприятия. Семьи, проживающие в селах и маленьких городах, часто зависят лишь от собственного производства продуктов и от обмена их на другие товары.

Поэтому неудивительно, что украинцы ищут средства существования за границей. В конце концов они имеют в этом вековой опыт. Как отмечает мукачевский историк Александр Малец, в нынешней миграционной волне нет ничего особенного. Уже во времена Австро-Венгрии то же Закарпатье относилось к самым отсталым частям империи, поэтому люди и тогда искали работу за пределами своего края. Во времена Советского Союза украинцы работали в Сибири, куда ездят на заработки и сегодня. На Россию преимущественно ориентируются жители восточной части страны, где становятся банкротами промышленные и шахтерские гиганты Донбасса. Центральная Украина во главе с Киевом более или менее зажиточная, но и отсюда уезжают преимущественно в Грецию, Германию, Италию или Португалию. Чешскую Республику из-за исторической привязанности облюбовали люди с западной части Украины. Ее горный край с мало развитым земледелием и очень слабой промышленностью — идеальная основа для возникновения феномена, который без преувеличения можно назвать эмиграцией людей, уезжающих на заработки. В ряде украинских сел сегодня постоянно живут только женщины, дети и пожилые люди — все трудоспособные мужчины находятся на заработках за границей. Домой ездят только на праздники или при вынужденном перерыве, когда возникает потребность подписать в правительственных учреждениях какую-то необходимую «бумажку».

Марфей Васьев из кралоградецкого общежития ездит на заработки с начала девяностых годов. Сначала занимался строительством в Словакии, но после распада федерации остановился в более богатой Чехии. Впервые сюда приехал на свой страх и риск, и все необходимые разрешения раздобыл сам за четырнадцать дней. Ни разу до нынешних четырех рабочих поездок не работал нелегально. Впрочем, в отличие от первой поездки, сейчас пользуется услугами так называемого «клиента» — украинского посредника, умеющего «продвигаться» по украинским и чешским властным коридорам и получать все необходимые разрешения. На протяжении 90-х годов чехи ввели для украинцев визовый режим, и правительственная цепочка, ведущая к желанным разрешениям на работу и проживание, очень усложнилась.

Прошу выдать прошение

На вокзале в закарпатском Мукачеве люди ждут ночной поезд в Киев. Между ними и Григорий, пятидесятилетний мужчина, побаивающийся сказать свою фамилию. Он едет в Чешское консульство за туристической визой, и поэтому захватывающая экскурсия по выдающимся местам Чехии его совсем не интересует. «Сделать себе разрешение на работу через консульство в самом деле огромная проблема, — сожалеет он. — За каждую бумагу нужно платить. Поэтому там много наших людей работают нелегально. Если раньше такое разрешение стоило в общем подсчете тысячу крон, то сейчас — раз в тридцать дороже».

Проблемы начинаются уже по дороге в Чешское консульство в Киеве. На поезде из Мукачева она длится пятнадцать часов, и люди должны подготовиться к бюрократической волоките по всем лучшим традициям восточноевропейского абсурда. Поскольку Чешское консульство из-за огромных очередей не успевало принимать все прошения о выдаче визы, то был введен институт, решающий вопрос о предоставлении прошения. Поэтому сначала трудоспособный человек должен был ехать к Киев только для того, чтобы получить так называемый сроковый листок — договоренность, когда можно принести заполненное прошение. При положительном решении человек должен трижды съездить в Киев. Для закарпатцев стоимость такой трехкратной дороги составляет шестьдесят долларов, иногда это вдвое больше суммы здешней зарплаты за месяц. К тому же получение визы и разрешения на работу длится полгода. Поэтому вполне логично, что люди стараются проникнуть за границу с помощью ухищрений и менее законных способов.

«Как изменить такую ситуацию в лучшую сторону? Наши физические и производственные мощности не позволяют выдать рабочих виз больше чем 35, максимум 40 за день», — реагирует консул Душан Доскочил на вопрос, почему визу нельзя оформлять легче и быстрее. Его слова подтверждают то, что в раскритикованных нелегальных рабочих поездках непрямо виновата и чешская администрация. Почему? С 1996 года ежегодно между профильными министерствами согласовывается квота, сколько украинцев можно пустить на чешский рынок рабочей силы. В прошлом году квота была установлена на тридцать тысяч человек, причем была наполнена лишь наполовину. Удивляться нечему: даже если бы Чешское консульство выдавало рабочие визы в максимально возможные сроки, даже без выходных, оно за год не имеет возможности принять прошение от большинства просителей.

Другим примером бессилия правительственного лабиринта может быть и недавняя попытка чешского Союза строительных предпринимателей самостоятельно находить украинских рабочих. «К сожалению, оформление всех разрешений занимало очень много времени, — вспоминает шеф Союза Милослав Машек. — Работодатели не могли так долго ждать и обратились на черный рынок».

Называйте меня, например, Олег

Если к медленной работе чешских бюрократов прибавим известную коррумпированность украинского аппарата, который организация Transparency International в прошлом году назвала самым коррумпированным в Европе, понятно, почему подавляющее большинство наших соотечественников убегает к клиентам. В большинстве своем речь идет об украинцах, которые уже некоторое время проживают в Чехии и могут организовать все необходимое в учреждениях обеих стран. Для верности или, скорее, зависимости своих людей сделают что угодно: одолжат деньги на дорогу и на все затраты, в Чехии обеспечат помещением и работой.

И если Марфей Васьев в Градце Краловом работает легально, то и у него есть свой клиент. Это его знакомый из села, но Марфей не хочет много рассказывать о нем и о его работе. «Он дает нам деньги, — говорит мужчина о своем патроне. — Сколько заработаю, столько получу».

Конечно, приехавший на заработки говорит об этом, совсем не веря в свои слова. Клиентская «благотворительность» имеет свои границы, диктуемые бизнесом. Завесу над ним поднимает тридцатилетний мужчина, который в качестве клиента крутится на пражских стройках уже шесть лет. Сам себя считает предпринимателем, но свою фамилию назвать не хочет. «Называйте меня, например, Олег», — выбирает псевдоним в связи с тем, что в работе иногда переступает черту закона.

Сегодня на Олега работают шестьдесят человек, преимущественно знакомых из родного села и его окраин. Из них сорок — приехали по туристической визе. По-видимому, у них есть в Украине своя работа, а в Чехию приехали подзаработать во время выстраданного отпуска. Именно поэтому им невыгодно платить огромные деньги за рабочую визу. В то время как от чешских фирм за работу они получают семьдесят крон в час, Олег выплачивает только сорок три. «Что в этом плохого? — говорит о своем гешефте Олег. — Я обеспечиваю своим людям жилье, билеты, а также должен платить налоги и взятки». Деньги оказываются не только в карманах чешских и украинских полицейских и чиновников, но и мафии. «Членам мафии вынужден давать тысячу за каждого рабочего, — говорит Олег. — Вот так это происходит. Если у меня 50 человек, мафия ежемесячно забирает 50 тысяч».

Подобной информацией обладает и чешский посол в Украине Йозеф Врабец. По его личным подсчетам в Чехии сегодня работают 50 тысяч украинских нелегалов. У них гангстеры за год отбирают самое малое три четверти миллиарда. Конечно, такое количество людей соответствующие органы — центры занятости и полиция для иностранцев — не могут проверить на местах. «У меня нет доказательств, но можно ожидать, что часть этих доходов действительно идет на договоренность с местным чиновником», — говорит посол.

Месяц за тысячу

Заинтересованность чешской бюрократии в коррупции не отрицает и уже упоминавшийся клиент Олег. Правдивость этих слов подтверждают объявления в пражской газете «Русская Чехия». «Сколько месяцев вы здесь нелегально?» — спрашивает российский посредник человека, позвонившего по указанному телефонному номеру с просьбой помочь продлить визу. В зависимости от ответа предложит таксу — например, три месяца стоят пять тысяч крон.

Григорий из Мукачева также говорит о коррупционной практике на чешской границе. «Приходят, собирают паспорта и говорят: у тебя превышен срок пребывания, указанный в визе, поэтому за каждый месяц заплати тысячу крон. Если не заплатишь, будешь депортирован и пять лет Чехию не увидишь». Опытные работники необходимую сумму вкладывают заранее в паспорт, такса твердая и никто не осмеливается не дать ее. Чешское посольство уже несколько лет безуспешно пытается ввести правило, чтобы украинским гражданам при возвращении домой на границе полицейские в документы ставили выездные печати. Это ударило бы по взяточническому бизнесу: даже поверхностный контроль показал бы, не нарушил ли гость случайно условия своего пребывания — прежде всего продолжительность и цель своего путешествия. Но ввести это правило не удается.

«Как это возможно»? — спрашивает посол Врабец и сам с улыбкой отвечает: «Это возможно, пожалуй, потому, что наши чиновники непоследовательны». К этому следует добавить, что разговоры о коррупции вокруг работы иностранцев так и остаются пустым звуком. Едва ли от наемных работников можно ожидать, что они будут искать возможность законного пребывания в стране, которая в этом плане является для них сборищем хорошо знакомых и вместе с тем не стоящих доверия полицейских.

Государству —
ни слова

Украинцы в Чехии все больше закрываются в своей общественной группе. Они молчат, даже когда от клиента после многомесячного труда не получат ни галера. Они молчат, когда на пражском вокзале отбирает весь заработок мафиозная банда. Как отмечает социальный географ Карлового университета Душан Дрбоглав, восемьдесят процентов украинцев, проживающих в Чехии, решили ни в коем случае не обращаться в государственные органы.

Поэтому возникает опасная ситуация. Почти все порядочные рабочие все больше попадают под влияние единственно стоящих их доверия людей — клиентов. Они, конечно, напрямую связаны с уголовным миром, который, таким образом, распоряжается все большими прибылями. Простые рабочие остаются в лабиринте притеснений и страхов, причем обвиняют в этом чешскую сторону. Особой и наиболее темной темой здесь могут стать судьбы украинских женщин, попытка которых найти работу заканчивается во многих случаях недобровольной проституцией. И на это также подавляющее большинство чешских должностных лиц вместе с полицией смотрят сквозь пальцы.

Юрий Липчак из Косовской Поляны вспоминает, как в прошлом году в Чехии строил гараж одному высокому полицейскому чиновнику в отставке. Спросил у него, почему чешское правительство ввело визовый режим для украинцев. И услышал в ответ: правительство хотело избавиться от мафии. На что я ему возразил: задолго до того, как вы ввели визу, мафия купила себе как наших, так и ваш полицейских. А виза ударила лишь по простым рабочим. Господин Григорий на мукачевском вокзале вспоминает, как восемь лет назад чешское правительство обеспечило его всеми необходимыми разрешениями практически за считанные дни. «Тогда они были заинтересованы делать нам легальные документы. А сегодня? Сегодня ваше правительство наша рабочая сила, очевидно, не интересует».

Чешское правительство к украинцам относится действительно странно. С одной стороны, экономика Чехии — в основном строительная промышленность — явно нуждается в украинской рабочей силе. Ведь на плохо оплачиваемые вспомогательные работы, к тому же со сменами, длящимися двенадцать часов, чехи просто не пойдут. Бюрократия, впрочем, иностранных рабочих цинично выталкивает на нелегальное положение. Вместе с тем зампред правительства Владимир Шпидла разработал прекрасный проект управляемой миграции, в значительной мере рассчитанный именно на украинцев. Они, уверен Шпидла, как «национально близкое» меньшинство могут за тридцать лет остановить старение чешской нации. Впрочем, балльная система, по которой будут раздаваться разрешения на постоянное проживание и работу, не учитывает рабочие профессии. А проблему нелегалов не решает совсем: господин Шпидла заявил, что легализации лиц, проживающих на территории Чешской республики нелегально, в его плане нет.

Значит, даже если административные правила борьбы с нелегальным рабочим рынком составлены явно ошибочно, чешская бюрократия их изменять не собирается. «От этих строгих правил нельзя отходить. Мы должны беречь и общий европейский рынок рабочей силы», — защищает взятый курс Милош Тихи из министерства труда и социальных дел. Странно, что о проблемах большого общественного феномена, которым являются украинцы в Чехии, практически не ведется ни политической, ни общественной дискуссии.

Легализировать

На запад и юг от чешской границы можно найти программы, указывающие, как справиться с нелегальной миграцией. Например, немецкое правительство, вместе с программами, привлекающими в страну интеллигенцию, в этом году легализировало всех нелегально трудоустроенных воспитательниц, которые, между прочим, приезжают преимущественно из Чехии. Греция начала легализацию трехсот тысяч иностранцев, находящихся сегодня в стране без каких бы то ни было документов. В Соединенных Штатах в прошлом году начали говорить о легализации примерно четырех миллионов мексиканцев: каждый из них должен получить статус так называемого рабочего-гостя.

Для Чехии ближайшим является пример Португалии, которая сейчас постепенно становится вожделенной страной именно для украинцев. Правительство этой страны выдало в прошлом году разрешение на работу каждому украинцу, предъявившему трудовое соглашение. На рынке рабочей силы десятимиллионной страны без проблем разместилось пятьдесят тысяч человек. Еще двадцать, с согласия португальского правительства, прибудут в нынешнем году.

Перевод
Олексы ЛИВИНСКОГО