Спагетти из свободной торговли

В то время как мир Запада концентрирует все усилия на борьбе с коронавирусом, 15 стран Азиатско-Тихоокеанского региона удивили многих, подписав соглашение о Всеобъемлющем региональном экономическом партнерстве (ВРЭП). Его участниками стали десять государств АСЕАН, Китай, Япония, Австралия, Новая Зеландия и Южная Корея. В переговорах, которые начались еще в 2012 году, участвовала и Индия, но в прошлом году она вышла из процесса, преимущественно из-за разногласий с КНР — как политических, так и экономических.

ВРЭП стало основой крупнейшей в мире зоны свободной торговли, охватывающей 2,5 миллиарда человек, 30% мирового ВВП, 27% мировой торговли товарами и 18% — услугами. Едва ли не по всем основным показателям ВРЭП превосходит такие торговые блоки, как НАФТА и ЕС. Некоторые обозреватели, в том числе в Украине, поспешили объявить подписание соглашения огромной геополитической победой Китая.

Возникает только вопрос: с чего бы это сразу после столь оглушительного успеха на виртуальном саммите АСЕАН Си Цзиньпин впервые открыто заявил о желании Китая присоединиться к другому региональному торговому соглашению — Всеобъемлющему и прогрессивному Транстихоокеанскому партнерству (ВПТТП), вступившему в силу два года назад. Оно, вроде, и стран меньше охватывает (11 государств, 13,5% мирового ВВП), и населения там и полмиллиарда не наберется. Может быть, дело в том, что среди этих стран — Канада, Австралия, Бруней, Чили, Япония, Малайзия, Мексика, Новая Зеландия, Перу, Сингапур и Вьетнам? Или в том, что это — то самое соглашение, в котором должны были быть и США, но благодаря Трампу это участие не состоялось (США вышли из переговоров в 2017-м)?

Скорее всего, причина в третьем: ВПТТП значительно глубже и сильнее, чем ВРЭП, которое специалисты называют попросту «мелким», как по уровню снижения тарифов, так и по широте охвата тех аспектов региональной торговли, которые представляют наибольший интерес, к примеру, сельское хозяйство и торговля-онлайн.

Для того чтобы разобраться в происходящем восточнее Индии и западнее Японии, необходимо чуть внимательнее взглянуть на структуру взаимоотношений государств региона, значительно позже Европы вышедшего из режима войн и конфликтов.

Как минимум две войны с участием США — вьетнамская и корейская (более мелкие столкновения не в счет), а также наследие Второй мировой для Японии, Южной Кореи и Китая оставили глубокий след на политическом ландшафте Восточной и Юго-Восточной Азии, во многом предопределив сегодняшнюю расстановку сил. К примеру, и сегодня крайне напряженные отношения между двумя стратегическими союзниками США — Японией и Южной Кореей во многом определяются наследием 75-летней давности.

Сегодня совершенно очевидно, что в регионе доминирует Китай. Это не вызывает энтузиазма у его соседей, которые, впрочем, предпочитают по возможности избегать конфликтов с Пекином и, более того, сотрудничать с ним. Не удивительно, что переговоры по ВРЭП закончились в текущем году, когда практически все экономики мира, кроме Китая, находятся в рецессии. Укрепляя торговлю с КНР, даже такие гиганты как Япония получают возможность роста (например, увеличение продаж японских автомобилей в КНР очень полезен для Токио), что уже говорить о других, менее развитых экономиках.

Таким образом, участниками соглашения двигал простой и понятный прагматизм. Его подписание вовсе не сняло с повестки дня необходимость укрепления безопасности как в регионе, так и в более широком масштабе. К примеру, Япония подписала важные соглашения в сфере военно-технического сотрудничества и обороны с Вьетнамом и Австралией, договорилась с США, Францией и Великобританией о проведении совместных военно-морских учений у своих южных островов, вблизи которых все чаще стали появляться корабли береговой охраны КНР.

Реальностью становится механизм взаимодействия «четверки» США—Индия—Австралия—Япония именно в сфере безопасности. В то же время участие в создании масштабной зоны свободной торговли вовсе не мешает настоящей торговой войне КНР и Австралии, крайней напряженности между Японией и Южной Кореей, неутихающим дискуссиям о свободе мореплавания в Южно-Китайском море, куда вовлечена довольно большая группа государств.

В Юго-Восточной и Восточной Азии уже достаточно давно действует сложная система двух- и многосторонних договоров о свободной торговле, совокупность которых специалисты называют «кастрюлей спагетти». Вот примеры некоторых из них: АСЕАН—КНР, АСЕАН—Австралия—Новая Зеландия, Китай—Австралия, Китай—Сингапур, Китай—Новая Зеландия, Япония—Южная Корея, Япония—Индонезия, Бруней, Малайзия, Вьетнам, Сингапур, Филиппины, Таиланд. И это еще без упоминания США, Гонконга и Чили.

ВРЭП фактически призван заменить всю эту запутанную конструкцию и установить как бы единые правила, значительно снизить нетарифные ограничения в дополнение к уже довольно низким тарифам. Наиболее важным элементом является установление единых правил прохождения товаров, учитывая весьма диверсифицированные логистические и производственные цепочки в регионе. Хаос и бюрократия, предшествовавшие ВРЭП, приводили к тому, что режимы свободной торговли практически не работали из-за дороговизны бюрократических процедур. Теперь все должно стать проще и быстрее.

Невзирая на кажущийся глобальный характер соглашения, ВРЭП призван принести пользу в первую очередь его сторонам. Польза эта, однако, оценивается всего в 0,4% роста суммарного ВВП (170 млрд долл. на всех до 2030 года). При этом, по прогнозу аналитиков, ВВП Китая возрастет на 0,3%, а стран АСЕАН — на 0,2%. Всему остальному миру достанется 0,1%.

Для таких стран как Вьетнам и Малайзия значительно выгоднее участие в ВПТТП, так как это соглашение, пролоббированное Японией, имеет более глубокий уровень как снижения торговых барьеров, так и упрощения регуляторных механизмов и других бюрократических процедур. Ведь до сих пор только 22% торговли в Азиатско-Тихоокеанском регионе осуществлялась в рамках механизмов свободной торговли, в то время как 78% — на основе стандартных правил ВТО.

По прогнозу Всемирного банка, Соглашение о свободной торговле между Индонезией и ЕС принесет Джакарте значительно большие дивиденды, чем ВРЭП. А для Австралии и Новой Зеландии участие в ВРЭП является вообще почти номинальным, так как ВРЭП практически ничего не добавляет к имеющимся двусторонним соглашениям и ВПТТП.

Торговые переговоры, проходящие в регионе последние 8–10 лет в различных форматах — сначала с участием США потом без них, с участием Индии и без нее, — высветили особую роль Японии в этих процессах. Именно Токио оказался в центре региональной торговой «кастрюли со спагетти», вовремя подхватив инициативу подписания крайне важного ВПТТП и пытаясь до последнего сохранить участие Дели в ВРЭП. Именно о надежде вернуть Индию в ВРЭП уже после подписания соглашения заявил премьер-министр Японии Суга.

Для региональных демократий задачей максимум остается возврат в Транстихоокеанское партнерство США, хотя, по мнению специалистов, это вряд ли произойдет в ближайшее время. Слишком много сложных проблем обрушится на Джо Байдена после инаугурации в январе 2021 года. Многое будет зависеть и от того, смогут ли ведущие игроки справиться с пандемией коронавируса, и как изменится имидж КНР в связи с этим. Последние опросы общественного мнения в государствах Юго-Восточной Азии свидетельствуют о преимущественно негативном восприятии КНР и позитивном — Японии, и обе этих тенденции усиливаются.

Любопытно также, что «геополитическая победа Китая» — подписание ВРЭП — не ограничивает участие сторон соглашения в других торговых блоках и союзах. В отличие от ЕС, который является таможенным союзом, ВРЭП оставляет довольно широкую свободу для дальнейших переговоров. К примеру, Австралия вполне может подписать соглашение о свободной торговле с ЕС, если захочет этого. В свою очередь Китай очень надеется на достижение отдельного трехстороннего соглашения о свободной торговле с Японией и Южной Кореей (вот как раз оно и может стать реальной победой Пекина).

Но чего невозможно представить — это вхождения кого-либо из соседей Китая в таможенный союз с ним. Таким образом, по мнению специалистов, глубоко разбирающихся в торговых хитросплетениях в Азии, ВРЭП является скорее ответом стран региона на изоляционизм США при Дональде Трампе и сигналом того, что они не против продолжения процессов глобализации, чем способом формирования новой реальности.

Так что вряд ли стоит ожидать, что крупнейшая в мире зона свободной торговли как-то предопределит будущее мировой торговли в целом. Ее судьба по-прежнему в руках ключевых игроков — США, КНР, ЕС и Японии.

Больше статей Сергея Корсунского читайте по ссылке.