Скрытая угроза Балкан

15 ноября Балканам удалось избежать события, которое могло закончиться возобновлением противостояния в регионе. Но угроза не исчезла бесследно. Риск нового конфликта еще существует.

В июле с.г. парламент Республики Сербской - составной части Боснии и Герцеговины - принял решение о проведении 15 ноября всенародного референдума о прекращении действия на своей территории республиканской прокуратуры и Верховного суда БиГ.

Как утверждает президент РС Милорад Додик, причиной послужило то, что суды Боснии предвзяты. В частности, в вопросах военных преступлений в конфликте 90-х к ответственности привлекаются "в основном сербы". Более того, налогоплательщики РС участвуют в обеспечении деятельности суда, который "действует против их же интересов".

В то же время считается, что среди реальных причин решения - очередная попытка протащить через ООН резолюцию с осуждением резни мусульман сербами в Сребренице. Напомним, что в последний раз подобная резолюция была заветирована Россией.

Так или иначе, Додик поставил под сомнение государственную систему, установленную Дейтонским соглашением 1995 г., одним из приложений к которому стала Конституция БиГ. Вопрос, вынесенный на референдум контролируемым им парламентом республики , звучит так: "Считаете ли вы неконституционным и незаконным введение законов Высоким представителем международного сообщества, а в особенности закона о суде и прокуратуре Боснии и Герцеговины, и их применение на территории Республики Сербской?". Конечно, сама формулировка вопроса манипулятивна и предлагает "правильный" выбор голосующему. Так что результат плебисцита был бы очевиден.

Приняв это решение, РС могла бы не подчиняться решениям общенационального суда и прокуратуры, а также новым законам, принимаемым Высоким представителем. Надо заметить, что фигура последнего, введенная по Дейтонскому соглашению, с 1997 г. была наделена правом принимать имеющие силу закона решения в случае, если местные партии не смогли или не захотели действовать. Кроме того, Высокий представитель имеет право единолично увольнять чиновников, нарушивших закон. И политики, занимавшие эту должность, активно пользовались предоставленными правами.

Конечно, довольно необычно, когда одно лицо, к тому же иностранец, имеет де-факто законодательные и, частично, судебные полномочия. Но для страны, в которой проживают три значительные этнические группы - боснийцы-мусульмане, хорваты и сербы, еще недавно ожесточенно воевавшие друг с другом, такой элемент внешнего управления послужил одним из факторов, сдерживающим дальнейшее насилие.

Сегодня Босния, как и другие страны региона, некогда бывшего "пороховой бочкой Европы", живет в мире. В Европе часто можно увидеть компании молодых балканцев из разных стран бывшей Югославии, беззаботно общающихся друг с другом - так, будто не было страшного конфликта 90-х. Все эти страны стремятся к вступлению в Европейский Союз. Раны начали понемногу заживать.

И вот на этом фоне Додик попытался провести решение, которое фактически означает одностороннее неповиновение центральным властям и открывает путь к провозглашению суверенитета Республики Сербской. Собственно, лидер республики прямо и заявил, что готовит референдум о независимости региона 2018 г.

Эксперты полагают, что он был вдохновлен примером референдума в Крыму, также явившегося случаем одностороннего акта самоопределения, нарушающего существующие международные нормы и не поддержанного международным сообществом. В таком случае не исключено, что Додик рассчитывал и на военную поддержку Сербии в получении суверенитета, а затем - и на возможную интеграцию.

Впрочем, даже и без нее референдум наверняка спровоцировал бы беспорядки и уличные столкновения между представителями боснийских мусульман и поддерживающих их хорватов, с одной стороны, и сербов, с другой.

Холодная реакция ЕС и Сербии

Конечно, вероятность подобного сценария осознавали и в Европе. Именно поэтому вопрос референдума рассматривался на заседании Совета ЕС по вопросам иностранных дел. Как подчеркнули в общей резолюции главы дипломатических ведомств стран Евросоюза, референдум мог бы негативно повлиять на единство и суверенитет БиГ, социально-экономическую ситуацию в стране и на перспективы евроинтеграции.

На первый взгляд кажется необычным, что и министр иностранных дел Великобритании Филип Хэммонд в отдельном выступлении отметил референдум как угрозу для евроинтеграции Боснии. Как известно, глава британского правительства Дэвид Кэмерон поддерживает идею выхода Соединенного Королевства из состава ЕС. Однако британцы всегда были сторонниками идеи расширения Евросоюза. Вопросы в Лондоне вызывают чрезмерные, по мнению консерваторов и националистов, полномочия общих органов.

Наконец, не поддержали проведение референдума и Соединенные Штаты. Это вполне естественно, учитывая роль американцев в создании нынешней архитектуры региона.

Не сработала и сербская ставка Додика. 4 ноября в Сараево состоялось историческое общее заседание представителей правительств Боснии и Герцеговины (во главе с Денисом Звиздичем) и Сербии (во главе с Александаром Вучичем). Обозреватели отмечают теплую атмосферу, в которой прошла встреча. Но куда важнее, что представителями стран был подписан ряд секторальных соглашений. А еще более важным является то, что Вучич не увиделся с представителями Республики Сербской.

Реакция Додика была прогнозируемой. Он назвал решение Вучича "ошибкой" и заявил, что вместо встречи с представителями общенационального Совета министров тот должен был встретиться с министрами двух частей БиГ - Республики Сербской и собственно федерации Боснии и Герцеговины.

Кроме того, Вучич также заявил, что планировавшийся референдум - исключительно внутреннее дело Боснии. В сущности, еще летом он призывал боснийских сербов отказаться от попытки одностороннего нарушения соглашений. Вполне возможно, Додик ожидал, что в какой-то момент Белград поменяет свою позицию. Но поскольку Сербия заинтересована в успешной евроинтеграции, способствовать сепаратизму в соседнем государстве было бы для нее недальновидно.

Так или иначе, референдум не состоялся. Без каких-либо заявлений о его отмене: еще неделю назад Додик говорил, что ничего не изменилось, и плебисцит в Республике Сербской пройдет согласно принятому закону.

Не все позади

Но стоит ли успокаиваться на этом, думая, что кризиса удалось избежать, и конфликт исчерпан? Вовсе нет.

Лидер боснийских сербов уже высказывал идею подобного референдума несколько лет назад. Тогда он был отменен только благодаря вмешательству Кэтрин Эштон, тогдашнего главы внешнеполитического ведомства ЕС: она гарантировала изменения в судебной ветви БиГ. Однако Конституция не была изменена, а более мелкие перемены, очевидно, Додика не устроили.

Вместе с тем, хотя эту тему лидер Республики Сербской поднимает для политического торга, нужно понимать, что в нестабильных регионах очень тонкая грань отделяет политические игры от вооруженного конфликта. И если действующие политики региона заигрывают с темой сепаратизма, то не исключено, что их действия - или их последователей - послужат поводом для радикалов перейти эту грань. Тем более что даже при весьма сдержанном отношении к происходящему в Республике со стороны проевропейского Белграда, у сербских сепаратистов может быть союзник на международной сцене.

Россия уже внесла свою лепту в развитие этой конфликтной ситуации: сразу же после принятия решения о референдуме парламентом Республики Сербской российский МИД назвал это решение обоснованным. Его представитель заявил, что "имеет место предвзятость в отношении одного из государствообразующих народов - боснийских сербов… В результате Республика Сербская вынуждена прибегать к имеющимся в ее распоряжении демократическим инструментам с целью обеспечить реализацию своих законных интересов". Знакомая риторика, используемая Россией для поддержки "своих" сепаратистов. В отличие, кстати, от непризнанного Москвой Косово.

Зачем это нужно России? Ответов может быть несколько. Например, это могла быть чисто протокольная поддержка "братского народа": еще с 90-х Россия нередко презентовала себя как защитник интересов сербов. Додик мог понять это высказывание как обещание помощи, но ему разъяснили, что таковая не последует.

Либо же сам серб изначально планировал использовать возможность референдума только как инструмент торга. Так, например, полагает преподаватель антропологии в университете Онтарио Лариса Куртович. Учитывая, что европейские дипломаты, осудив односторонние действия политиков Республики Сербской, отметили и "очевидные проблемы" судебной ветви власти БиГ, то это хорошо объясняет тихую отмену референдума: цель достигнута.

Не исключено, что Додик вел торг с боснийцами, используя возможность проведения такого референдума, по личным мотивам. Как сообщает Центр журналистских расследований в Сараево, в боснийской прокуратуре лежат дела, содержащие обвинения лидера Республики Сербской в финансовых махинациях на сумму более 65 млн долл. Тогда отмена референдума может означать, что ему удалось договориться положить эти дела под сукно.

Некоторые эксперты рассматривают заявления о проведении референдума еще и как часть пиар-кампании Додика перед местными выборами, которые должны состояться в РС в следующем году. Так, на парламентских выборах 2014 г. блок партий, поддержавших Додика, набрал лишь на 1% больше, чем партия его противников, возглавляемая бывшим спикером парламента РС Огненом Тадичем. Возможно, за счет громких обещаний Додик надеется обойти конкурента.

Существует еще одно объяснение: если Россия действительно заинтересована в активизации сепаратизма в Боснии, то Додик может выражать ее интересы. Тогда референдум все же состоится. И его результат очевиден. Как и последствия.

Таким образом, ЕС, и без того испытывающий множество затруднений, получит новую проблему - конфликт прямо у собственных границ. Это нанесет еще один удар по европейскому единству. В том числе и по "украинскому кризису". А Россия получит еще один аргумент в пользу возобновления полноценных отношений с Берлином и Парижем.