С ПОНЕДЕЛЬНИКА БЕЛЬГИЯ НАЧИНАЕТ НОВУЮ ЖИЗНЬ

21 мая в Королевстве Бельгия состоятся внеочередные парламентские выборы. Они не только принесут закономерные в подобных случаях изменения в составе Палаты представителей и Сената, но и послужат завершающим этапом многоступенчатой государственной реформы в стране. В этом случае без малейших преувеличений можно утверждать, что граждане унитарной Бельгии, которые проголосуют в воскресенье за представителей близких по духу и симпатичных им лично политических партий, проснутся в другой стране — федеральном бельгийском государстве, которое заживет отныне по новым правилам.

Как утверждает в своей книге «Все знать о...» бельгийский сенатор и профессор юриспруденции Этьен Серекс, перекройка государственного устройства — не столько инженерия, сколько четкая осознанная необходимость, не так моделирование внутренней политической ситуации, как многократные шаги навстречу: то фламандцам, то валлонам.

Отделившись от Нидерландов в 1831 году, Бельгийское Королевство изначально объявило себя унитарной державой. Однако три компактно проживающие этнические группы (франкоговорящие, нидерландоговорящие и германоговорящие), а также три неоднородные территориальные образования, регионы, имеющие не совсем общую судьбу (фламандский, брюссельский и валлонский), неоднократно создавали ситуации, которые дедушка Крылов некогда определил как тесное и взаимовыгодное сотрудничество лебедя, рака и щуки. В некотором роде катализатором процесса стала вторая мировая война, после которой фламандцы еще более активно взялись отстаивать свои национально-культурные права, валлоны серьезно забеспокоились судьбой не в меру индустриализованного региона, а верховная власть не сразу, но согласилась разработать кардинальные конституционные поправки. В результате трех реформ — 1970, 1980 и 1988 годов — Бельгия раздавала дополнительные права и полномочия регионам и сообществам, соответственно уменьшая субординационную зависимость автономий от центральной власти. Наконец, 22 мая 1995 года она призвана окончательно уравнять в правах федеральные и региональные законодательные и исполнительные структуры.

Если с глубинными преобразованиями, по крайней мере на уровне логики, все как будто ясно, то пересменка политических сил в законодательных органах страны (одновременно с федеральным парламентом будут избираться региональные советы) не прогнозируется однозначно. Сам факт внеочередных парламентских выборов, перенесенных, правда, всего на полгода вперед, официально не связывают с финансовым скандалом вокруг Фламандской социалистической партии — члена правительственной коалиции. Лично премьер-министр Жан-Люк Деан объясняет соответствующее решение своего правительства от середины февраля сего года как «необходимость лучше осуществить государственную реформу в стране», намеченную на этот год, и чтобы «эффективнее претворять в жизнь решения Маастрихта». Неофициально газеты прозрачно намекают из номера в номер, что именно «дело Агусты» и другие до конца не выясненные «дела» передвинули выборы с середины осени на 21 мая.

Опросы общественного мнения, которым бельгийцы верят гораздо меньше, чем их соседи-французы, в целом предсказывают некоторую утрату позиций представителей нынешней правящей коалиции: фламандских социалистов, социалистов-франкофонов, а также соответственно фламандских и франкоговорящих христианских демократов. Социологические прогнозы предполагают, что Французская соцпартия с небольшими потерями, но сохранит свои позиции наивлиятельнейшей политической структуры в Валлонии — твердое второе место в регионе Брюссель-столица, а коллега социалистов-франкофонов во Фландрии — Фламандская соцпартия — все же удержится по степени влиятельности на третьем месте на севере страны.

Что же касается двух других представителей правящего большинства — фламандских и франкоговорящих христианских демократов, им тоже обещают небольшой спад популярности: только третье место в Валлонии, четвертое (после либералов, социалистов и экологистов) — в регионе Брюссель-столица и второе — во Фландрии.

Таким образом, предварительная информация по трем субъектам федерации бельгийского государства (Фландрии, Валлонии и Брюссель-столицы) если и обещает остаться у руля власти социалистам, то вовсе не их нынешним коллегам — христианским демократам.

Кого же предполагают бельгийцы в состав нового правящего большинства? Во Фландрии партией номер один становится либерально-демократическая, ныне состоящая в оппозиции. В Брюсселе блок либералов и представителей Демократического фронта франкофонов также, согласно опросам, оставляет далеко позади себя всех вероятных конкурентов. В Валлонии либералы обещают показать также не ниже, чем второй результат. Если прогнозы все-таки окажутся верными, возможна ли конструктивная коалиция между социалистами и либералами? Придется ли в таком случае уйти нынешнему премьеру христианскому демократу Жану-Люку Деану, которого газеты называют «самым известным фламандцем»? Как поведут себя так называемые партии влияния, от небольшого количества голосов которых нередко зависит судьба кардинальных политических решений?

Ответы на эти вопросы подскажут события следующей недели. Однако что очевидно: как и в соседней Франции, крепко возросло влияние ультра. Национальный фронт с французской стороны, Влаамс блок и Объединение валлонов с фламандской могут набрать суммарное количество голосов в пределах 10%. Фламандских ультраправых не устраивает новое федеративное устройство страны. Они предлагают создание сначала конфедерации, а затем и учреждение полной независимости Фландрии.

Французскоязычным «ультра» из Национального фронта, правда, запрещено 4 мая принимать участие в выборах в Сенат из-за раскрывшихся махинаций с подписями. Однако, как не без сарказма отметила газета «Ле Суар», наказание не затрагивает сути деятельности ультраправых, а лишь касается внешних недоразумений с юстицией. Речь ни в коем случае не шла о несколько категоричной программе партии, НФ не лишили общественного финансирования со стороны государства на сумму 5 миллионов бельгийских франков в год. А высокая, как во всей Европе, безработица, проблемы с жильем для бедняков, пенсиями, как и другие общественные «болячки», будут и дальше толкать неудачников в их ряды.

Правда, в отличие от Франции или Германии, в Бельгии практически не наблюдается влиятельных ультралевых политических сил. Коммунистическая партия, существующая с 1921 года и последний раз ненадолго попавшая в правительство где-то после войны, даже не в состоянии собрать достаточно подписей в свою поддержку, чтобы провести в парламент хотя бы одного кандидата. Не существует в Бельгии и такого острого диалога по вопросам внешней политики, и особенно — строительства новой Европы, как в «больших» странах ЕС — Великобритании, ФРГ, Франции, Италии: маленькое королевство вполне устраивает роль своеобразной столицы и НАТО, и Европейского союза, и частично Европарламента. Дискуссии происходят скорее в плоскости нестыковок интересов регионов и национально-культурных сообществ, нежели на базе несовместимости идеологий или политических доктрин.

Существует еще одна, как отмечают наблюдатели, «чисто бельгийская особенность» нынешней избирательной кампании в стране: выборы здесь не так персонализированы, не так завязаны на личностях, как в большинстве других европейских стран. Газеты уделяют подчеркнутое внимание разве что трем-четырем кандидатам в депутаты или сенаторы: премьер-министру, нынешнему главе Палаты представителей Шарлю-Фердинанду Нотомбу, лидеру оппозиции Жану Голю, главам соцпартии Филипу Боскену (Франкофоны) и скандально известному по «делу Агусты» Луи Боббаку (Фламандцы).

Существует еще одна известная личность, которая в выборах не участвует, но присутствует незримой тенью в течение всей избирательной кампании. Это бывший министр иностранных дел, а нынешний генеральный секретарь НАТО Вилли Клаас. Несмотря на две встречи с правосудием, пока что исключительно в качестве свидетеля по делу о взятках, Клаас продолжает настаивать на собственной невиновности. Выборы, впрочем, как нельзя лучше покажут, насколько повлияло «дело Агусты» на отношение бельгийцев как к фламандским социалистам конкретно, так и ко взяточничеству в частности. Пока что лично натовский генсек юридически неуязвим до решения нового спикера бельгийской Палаты представителей: открывать или не открывать уголовное дело? Практически решение может быть принято не раньше начала июня. И тем не менее зарубежные издания продолжают предсказывать неприятности Вилли Клаасу во время встречи министров иностранных дел стран НАТО 30 мая в Нидерландах.

Материал подготовлен с использованием информации МПЦ «Интерньюс».