Рецепты от депрессии. Заметки дипломата по поводу экономического кризиса

Впервые со времен Великой депрессии 1930-х годов человечество столкнулось с экономическим кризисом действительно мирового масштаба. Он стал своеобразным пособием по глобализации для дилетантов: подавляющее большинство человечества не только узнало об экзотических финансовых продуктах, рожденных гениями Уолл-Стрит и охотно используемых во многих других международных финансовых центрах, но и ощутило его негативное влияние на свои индивидуальные карманы.

Причины нынешних экономических потрясений установлены и довольно подробно исследованы экспертами. Впрочем, даже при наличии диагноза поиск лекарств от целого букета болезней, продолжающих лихорадить глобальный экономический организм, остается чрезвычайно сложной задачей. Не претендуя на исчерпывающий анализ, я хотел бы поделиться с читателями «ЗН» некоторыми наблюдениями по поводу того, как в США пытаются найти ответы на рожденные кризисом вызовы.

Сначала об общем впечатлении: американское общество находится в не очень для него характерном состоянии интроспекции, переосмысления казалось бы устоявшихся принципов, определяющих его внутреннюю организацию, место в ней государства, функционирование экономического механизма, отношения страны с внешним миром. Основным детонатором этого процесса стало окончание одного из самых продолжительных в истории США периодов экономического процветания и стабильности. Начало массовых выселений за долги владельцев домов и крах ряда столпов финансового сектора во второй половине прошлого года произвели почти шоковый эффект.

Именно ухудшение экономического положения страны стало основным фактором победы на президентских выборах Барака Обамы. Придя к власти под лозунгом перемен, он прибег к разработке и внедрению экстраординарных и крайне затратных мер по стимулированию экономики. В дополнение к 700 млрд. долл., выделенным конгрессом по инициативе предыдущей администрации для выкупа проблемных активов банков, «план Обамы» по стимулированию экономики предполагает выделение государством дополнительно 787 млрд. долл. Реализация предусмотренных президентской командой программ потребует привлечения
9 трлн. долл. заимствований в течение следующего десятилетия.

Америка научилась жить в условиях постоянного роста федерального государственного долга. Впрочем, кажется, что сегодня страна вплотную приблизилась к своеобразному «болевому порогу», когда рекордные размеры дефицита и особенно прогрессирующая зависимость экономики от внешних займов в конце концов привлекли к себе внимание не только экспертов, но и рядовых граждан, которых все больше беспокоят долгосрочные негативные последствия огромного долгового бремени для будущего страны и личного благополучия их семей, а в более близкой перспективе — инфляционные риски.

Сегодня в американских СМИ проблему внешней задолженности по сравнению с предшествующим периодом относительно толерантного отношения к ней все чаще рассматривают как серьезную угрозу экономическому и политическому лидерству США в мире. В частности, значительный резонанс приобрела поездка в Пекин министра финансов США Т.Гайтнера, попытавшегося убедить своих китайских собеседников в надежности вложений в американские ценные бумаги (их сумма превышает 1,4 трлн. долл.). Во время последнего визита в Германию канцлера Ангелу Меркель пришлось успокаивать уже самому президенту США.

Вообще тезис о необходимости приведения расходов в соответствие с собственными финансовыми возможностями стал очень популярным во время кризиса. Речь идет не только о государстве, но и о гражданах США, поскольку здесь получила широкое распространение практика накопления значительной индивидуальной задолженности по кредитным карточкам или получения ипотечных кредитов, которые получатели не в состоянии выплатить. Не случайно на телевидении рекламу компаний, предлагающих услуги по урегулированию задолженности по кредиткам, можно увидеть почти так же часто, как рекламу антидепрессантов. Даже среди зажиточных американцев растет популярность магазинов с низкими ценами: кроме экономической выгоды, бережливость стала модной, по крайней мере временно.

Вместе с тем снижение расходов на потребление и увеличение уровня сбережений населения, наблюдаемое сегодня, может превратиться во вполне реальное препятствие восстановлению экономики, ведь именно потребительские расходы обеспечивают 70% экономического роста США. Поэтому не случайно ключевое место во всех антикризисных программах — и нынешней, и предыдущей администраций — отведено попыткам стимулирования спроса рядовых граждан.

Проблема развития государственных финансов тесно связана с полемикой, развернувшейся вокруг другого принципиального вопроса — допустимой степени вмешательства государства в экономическую жизнь. Меры, принимаемые новой администрацией в этом направлении, по оценкам ряда экспертов, могут привести к значительным изменениям в способе функционирования американской власти и ее отношениях с частным сектором. Заметное расширение компетенции федерального правительства заложено практически во все масштабные инициативы Б.Обамы.

Даже в тех случаях, когда цели правительства (например, стабилизация финансовых рынков) пользуются всеобщей поддержкой, способы их реализации становятся предметом ожесточенной дискуссии. Новый толчок ей дал план спасения автомобильной индустрии США, который обошелся американскому налогоплательщику в 80 млрд. долл., но не смог предотвратить банкротство «Крайслера» и «Дженерал моторз» и сделал из государства мажоритарного акционера (60% акций) последней. Ранее были фактически национализированы гиганты ипотечного кредита «Фреди Мек» и «Фанни Мей» и расширено влияние на деятельность крупных банков посредством участия в их рекапитализации.

Если «пожарные» меры в финансовом секторе в целом были восприняты в США как необходимое зло, то участие правительства в спасении автоиндустрии не вызвало энтузиазма (за исключением непосредственных бенефициаров государственной помощи). Предостережение, чаще всего высказываемое оппонентами администрации, заключается в следующем: несмотря на все благие намерения президента и его окружения, федеральное правительство втягивается в процесс микроменеджмента «Дженерал моторз». Было выражено мнение, что это, в свою очередь, может поставить под угрозу даже гипотетические шансы на возрождение компании, поскольку на принятие принципиальных решений будут влиять не только коммерческие, но и сугубо политические соображения. В качестве примера приводится настойчивое убеждение уполномоченных президента в том, что «Дженерал моторз» должна сконцентрироваться на производстве машин с использованием альтернативных видов горючего, которые не пользуются спросом в США. Весьма показательно, что отдельные рекапитализированные банки со временем настаивали на обратном возврате в казну полученных средств, чтобы избежать ограничений на размеры бонусов и выплату дивидендов.

На сколько крутым окажется уклон в сторону усиления регуляторных функций и влияния государственного аппарата, в окончательном варианте будет зависеть от результативности предлагаемых антикризисных мер, и существующие данные не позволяют сделать однозначный вывод. Например, некоторые признаки оздоровления финансового сектора сочетаются с рекордным за последние 25 лет уровнем безработицы — 9,4%.

Политика Б.Обамы учитывает значительные сдвиги в настроениях общества, вызванные увеличением разрыва в доходах разных групп населения и эксцессами в среде верхушки делового мира. За последние 20 лет количество американцев, считающих, что государство слишком мало регулирует бизнес, увеличилось с 22 до 40%, только 37% считают, что бизнес в своей деятельности надлежащим образом учитывает общественные интересы. Впрочем, и в этом случае абсолютное большинство жителей США разделяют мнение, что сила страны базируется на успехах американского бизнеса (76%), и высоко ценят людей, разбогатевших благодаря честному труду (90%).

Не втягиваясь во внутриамериканскую дискуссию об оптимальных рецептах преодоления кризиса, нужно отдать должное новому американскому руководству за его стремление сочетать экстренные меры с попытками приблизиться к решению стратегических задач в области образования, здравоохранения, энергосбережения, улучшения инфраструктуры, то есть вкладывать «инвестиции, которые помогут Америке стать более сильной, конкурентоспособной и богатой в XXI веке».

Очень важно, что правительство стремится обеспечить максимальную прозрачность реализации проектов. С этой целью была создана отдельная веб-страничка (www.recovery.gov), на которой население может получать информацию об осуществляемых на правительственном уровне мерах по преодолению кризиса, перечне новых рабочих мест, выражать свое мнение и вносить предложения. Конечно, не все проходит так, как запланировано, есть нарекания на неполноту информации, но сам подход заслуживает внимания: именно так выстраиваются доверительные отношения между гражданами и властями.

В этом же контексте стоит отметить, что в США все виды банковских счетов физических и юридических лиц (кроме ценных бумаг) застрахованы правительством через Федеральную корпорацию по страхованию депозитов, то есть правительство гарантирует их возврат вкладчикам в случае краха банка. Еще в начале октября прошлого года лимит возмещения был увеличен со 100 до 250 тыс. долл. Это позволило значительно снизить напряжение в обществе, вызванное началом банкротств банков (всего с осени 2008-го в США обанкротилось 40 банковских учреждений). Стоит вспомнить, что по существующим оценкам, у населения Украины «на руках» находятся десятки миллиардов долларов, которые так нужны национальной экономике и которые, вне всякого сомнения, не вернутся в финансовую систему без восстановления доверия потребителя к банкам и к власти.

Отдельного упоминания заслуживают внешнеэкономические аспекты кризисного менеджмента. Происходящее в этой сфере в Вашингтоне свидетельствует не только об остроте кризиса, но и, по мнению отдельных аналитиков, о распространении в американском истеблишменте, включая часть корпоративной элиты, идеи о том, что глобализация зашла слишком далеко. Свою роль играет и то обстоятельство, что экспорт генерирует лишь 11% ВВП США — по сравнению с 42% в Китае и 47% в Германии. Как результат, возникает феномен ползучего протекционизма, когда жесткие тарифы периода Великой депрессии остаются почти анафемой, но требования «покупать американское» закладываются и в закон по стимулированию экономики (в процессе реализации предусмотренных законом программ должны использоваться американские товары и материалы), и даже в проект закона о борьбе с климатическими изменениями (производители электроавтомобилей получат государственные дотации, если эти авто будут проектироваться и производиться в США). Аналогичные меры принимают и в других странах: это дало основания руководителю ВТО П.Лами заявить о том, что «протекционизм может вырваться из-под контроля».

Специфику ситуации, по-моему, неплохо изложил американский специалист по глобальным финансам Д.Смик: «Зависящая от притока капитала Америка не может отгородиться от мира, если она не хочет пострадать от собственного высокомерия. Америка нуждается в мировых капиталах — настолько же, насколько миру нужны американские потребители. Эта экономическая ситуация напоминает политику взаимно гарантированного уничтожения. Глобальная система должна быть сбалансирована заново. До тех пор пока этого не случилось, всем... необходимо серьезно подумать о том, как достичь глобального восстановления, несмотря на серьезный встречный ветер».

Не вызывает сомнения, что Соединенным Штатам придется договариваться со своими основными экономическими партнерами. По крайней мере, итоги недавней встречи министров финансов «восьмерки» в итальянском Лечче свидетельствуют о их готовности к выработке совместных подходов по созданию «стратегии ухода» от примененных правительствами чрезвычайных мер стимулирования экономики и принятию приемлемых для всех стандартов ведения международного бизнеса и финансов. В последнее время из заявлений представителей администрации также практически исчезли призывы о необходимости радикально пересмотреть ранее заключенные США соглашения о свободной торговле.

Несмотря на приоритетное значение для США задач восстановления внутреннего спроса, мировая рецессия не снижает для них актуальности интенсивной и целенаправленной государственной поддержки зарубежной деятельности корпораций и банков, содействия восстановлению и усилению позиций американских экспортеров на внешних рынках. Последнее в США традиционно рассматривалось как необходимый элемент экономического лидерства в мире. Как отметила в свое время государственный секретарь Кондолиза Райс, «наши дипломаты используют каждую статью договора и каждый аргумент влияния с целью оказать содействие и защитить интересы американских товаропроизводителей в глобальной экономике».

Интересно, что и в рамках запланированного усиления направления зарубежной помощи Вашингтон предполагает и более активное привлечение государством потенциала частного сектора к финансированию и реализации проектов за рубежом. Согласно этой концепции в пакете программ зарубежной технической помощи будет расти удельный вес экономических проектов с перспективой заинтересовать сторону-реципиента помощью при приобретении американских товаров и услуг. Эти шаги вписываются в популярную сейчас в Вашингтоне концепцию «мягкой силы» (soft power) — преобладающего использования именно гражданского, несилового инструментария для восстановления лидерских позиций США в мире. Понятно, что важным компонентом soft power является торгово-экономическая деятельность.

Логике «мягкой силы» отвечает и курс на укрепление дипломатических возможностей США. В то время как правительства многих стран сокращают соответствующие расходы, президент США предлагает увеличить (на 25%) количество сотрудников и ассигнования на нужды внешнеполитического ведомства. Для справки: количество сотрудников госдепартамента составляет приблизительно 20 тыс. человек, а бюджет в этом году превышает 24 млрд. долл.

В этом случае сложно, а возможно, и неуместно проводить сравнения по принципу «у них и у нас» (слишком отличаются глобальный вес и финансовые возможности наших стран), но постоянное внимание в США к собственной, и так уже довольно развитой, дипслужбе свидетельствует о понимании ее важной роли в нахождении ответов, адекватных сложности ситуации внутри и вне страны, особенно в условиях усложнения экономического положения. Я убежден, что без серьезных инвестиций в дипломатию, институциональных изменений (прежде всего без создания дееспособных экономических служб в зарубежных дипучреждениях, разумной, не
конъюнктурной оптимизации их сети), без реальной, а не бумажной, декларативной координации международной деятельности всех органов государственной власти, без налаживания эффективного партнерства во внешнеэкономической деятельности между украинским бизнесом и государством, включая совместное определение ее приоритетов, которые бы соответствовали интересам деловых кругов и стратегии развития страны, все многолетние разговоры о необходимости усиления экономической составляющей внешней политики рискуют превратиться в ритуальные заклинания. Возможно, нынешний экономический кризис, заставляющий с повышенной критичностью посмотреть на ситуацию во многих сферах жизни Украины, станет катализатором серьезных изменений и в этой далеко не последней по значению сфере государственной политики.