ПРОТИВ КОГО ЕВРОПА ДРУЖИТЬ БУДЕТ?

Как известно, самая крепкая дружба возникает перед лицом общего врага. Трансатлантическая система безопасности, лишившаяся такой опоры после падения Берлинской стены, долгие годы испытывала деформирующее напряжение, вполне способное вызвать обвал всей громоздкой конструкции. Особенно при попытке сместить центр ее тяжести в антииракском направлении. И тем более при столь явном пренебрежении традиционным инструментарием дипломатии, которое демонстрирует американская администрация.

12 лет назад, напоминает британская The Times, усилиями Джорджа Буша-старшего Америке удалось сколотить самую мощную в мировой истории военную коалицию — 34 страны выделили войска и финансирование на борьбу против Саддама Хусейна. И хотя необходимость военных акций тогда была гораздо более очевидной с учетом оккупации Ираком Кувейта, Джеймс Бейкер, госсекретарь администрации Буша-старшего, нанес главам иностранных государств 39 визитов с целью заручиться их поддержкой. В результате таких тщательно спланированных миссий даже Советский Союз и большая часть арабского мира поддержали НАТО и внесли свою лепту в победоносную кампанию.

Зато сейчас дипломатической рутине американская администрация явно предпочитает откровенную демонстрацию своего стремления к доминированию. По мнению The Times, это вызвано разобщенностью в руководстве США. «Пауэл может многое, но он боится покидать Вашингтон, потому что неизвестно, что Рамсфельд и остальные сделают в его отсутствие», — сказал в интервью газете один из представителей Белого дома. Однако за пределами США это воспринимается как демонстрация силы, и вызванное этим раздражение накладывается на вызревавшее годами противостояние «атлантической» и «континентальной» концепций развития альянса. Сопротивление американской гегемонии в международной политике возглавили Франция и Германия, направляющие самые активные усилия на реализацию стратегии европейской консолидации. Нефтяные уши, отчетливо торчащие из антииракской американской истерии, не заметить достаточно трудно. Однако некоторые аналитики, в частности Рафаэль Пош, идут еще дальше и в навязываемой войне видят часть ответа Соединенных Штатов на введение евро. На данный момент четыре из пяти международных трансакций и половина экспортных сделок производятся в долларах; две трети мировых запасов валюты — доллары. Причем основой долларовой экономики являются именно нефтяные сделки, которые традиционно и осуществляются в долларах. Однако после расширения ЕС, намеченного на 2004 год, Европейский Союз будет покупать более половины нефти, производимой странами Ближнего Востока. Поэтому, по словам главы департамента анализа рынков ОРЕС Хавада Ярхани, замена доллара на евро при проведении расчетов в нефтяной отрасли — вопрос ближайшего будущего. Или же — вопрос предстоящей войны, которая, по мнению Уильяма Кларка, профессора Университета Джона Хопкинса, является разработанной американцами стратегией, направленной против перехода к евро в качестве расчетной валюты при нефтяных трансакциях. По его словам, это будет война за мировую валюту, и ни к старому оружию массового поражения, которым обладает Саддам, ни к терроризму отношения не имеет.

В этом случае позиция ЕС определяется его способностью выработать свою собственную экономическую и внешнюю политику, что весьма проблематично в условиях, когда вся структура безопасности Европы зависит от США. А ведь они не только доминирующая на планете держава, но и главный коммерческий конкурент ЕС. Сам Рафаэль Пош, похоже, не слишком высоко оценивает шансы на победу как доллара, так и евро. Зато считает, что сложившейся ситуацией вполне сможет воспользоваться Китай…

Тем не менее, Европе сейчас явно не до Китая. Франко-германские усилия, направленные на сплочение антимилитаристской (точнее — антиамериканской) коалиции против угрозы американского диктата достигли прямо противоположного результата. Сближение двух крупнейших государств ЕС, грозящее тотальным доминированием гигантов, не особенно обрадовало остальные европейские государства. Они не без оснований встревожились по поводу того, что их голоса окажутся полностью заглушенными мощным дуэтом и франко-германская позиция автоматически превратится в точку зрения Европы.

Возникшей ситуацией тут же воспользовался министр обороны США Дональд Рамсфельд, который в своем скандальном замечании разделил Европу на «старую» (с намеком на ее отсталость) и «новую», более «продвинутую» (естественно, в направлении, указанном американской администрацией). И демонстрация такой Европы не заставила себя ждать, вылившись в подписание известного письма в поддержку США, на котором оказались подписи руководителей Польши, Венгрии и Чехии, а затем и «вильнюсской десятки». Конечно, желание восточноевропейцев выслужиться перед старшим американским братом сбрасывать со счетов нельзя, однако многие аналитики усмотрели в этом демарше «новой Европы» попытку добиться признания своего равноправия в европейских и трансатлантических структурах. Правда, в результате они добились унизительной выволочки со стороны президента Франции Жака Ширака, которому, как стало совершенно очевидно, расширенная Европа нужна была лишь в качестве резонатора для усиления голоса Франции или, в крайнем случае, франко-немецкого союза. Но никак не в качестве союза равноправных партнеров, в общем хоре голосов которых французская речь может вообще затеряться.

Вот тут-то и оказалось, что Европе, по крайней мере «новой», угрожает еще одна диктатура, на этот раз франко-немецкая. Шквал гневных отповедей «Леониду Ильичу Шираку» прокатился по всей Центральной и Восточной Европе. Но наиболее концептуальными, пожалуй, стали комментарии прибалтийских газет, предупреждавших, что страны из «бывшего советского лагеря», испытавшие многолетний диктат Москвы, не согласятся на добровольное подчинение диктату Франции и Германии.

И эти слова могут оказаться пророческими. Учитывая, что первый референдум о вступлении в ЕС, который состоится в Словении, намечен на 23 марта, более подходящий момент для всей этой перебранки найти было трудно. Правда, согласно последним опросам общественного мнения, за вступление в ЕС собирается голосовать 65 процентов словенцев. Зато доля сторонников вступления в НАТО составила всего лишь 37 процентов, при 36 процентах возражающих. В остальных восточноевропейских странах референдумы должны пройти до 15 июня. И любые резкие высказывания в это время могут, по словам бывшего министра иностранных дел Словении, «превратиться в гвоздь, вбитый в крышку гроба референдума о НАТО».

Сразу три диктатуры, с которыми на выбор предлагается бороться европейским странам, — это, пожалуй, перебор. Тем более что ни одна из них не претендует на образ того врага, которому по силам сплотить Европу в могучий монолит. Разве что Америка, но пока у ЕС на это, судя по всему, кишка тонка.