ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ «ИРАНСКОМУ ГОРБАЧЕВУ»

В Иран этим летом пришла небывалая жара. А вместе с ней страну охватила волна беспорядков. Люди хотят пить и за воду согласны платить своей жизнью. На прошлой неделе в городе Кум в массовой драке за питьевую воду погибли два человека. Насилие в одном из крупнейших иранских религиозных центров шокировало иранцев, однако оно оказалось не единичным. Поножовщина стала всего лишь кульминацией акций протеста, демонстраций и погромов, превратившихся в Иране в последнее время в обычное явление. Жесточайшая засуха и беспощадная жара стали катализатором недовольства иранских граждан своим материальным положением и поводом для их широкомасштабных выступлений.

Возникшая на бытовом уровне напряженность в иранском обществе постепенно приобрела антиправительственную направленность. Случилось то, что неминуемо должно было случиться — народ разочаровался в своем недавнем любимце — президенте Мохаммеде Хатами. Либерал по иранским меркам, он добился серьезных успехов в демократизации жизни своего народа, обеспечив его в том числе и правом на выражение протеста. Однако экономические реформы Хатами так и не смогли пустить корни в стране, и это сейчас привело к тому, что президент оказался в чрезвычайно опасной ситуации.

За последние несколько недель демонстрации иранцев приобрели поистине угрожающие масштабы. Сообщения государственного иранского информационного агентства IRNA, обычно отличающегося сдержанностью, стали похожи на сводки боевых действий. В последние дни июня тысячи жителей южных районов Тегерана перекрыли шоссе на въезде в столицу, протестуя против неспособности правительства обеспечить их питьевой водой, электричеством и медицинским обслуживанием. Еще через неделю во время «водяного бунта» в городе Абадан, крупнейшем нефтеперерабатывающем центре Ирана, были убиты как минимум трое демонстрантов, требовавших чистой питьевой воды.

А студенческий митинг 8 июля, посвященный годовщине начала молодежных акций поддержки демократических начинаний иранского президента, неожиданно перерос в демонстрацию протеста против всей правящей верхушки страны — не только консервативного духовенства, но и реформаторов из команды Хатами. Демонстранты скандировали непривычные лозунги: «Хатами, покажи свою власть или подай в отставку!», а также: «Хатами, это последнее предупреждение!».

Итак, впервые с момента своего избрания на президентский пост идеолог и вдохновитель иранских реформ стал мишенью для протестующих. Мало того, против него выступила молодежь, которую еще совсем недавно причисляли к числу главных сторонников президента. Понятно, что таким настроениям иранцев способствовала необычайно жаркая погода — столбик термометра в тени частенько преодолевал сорокаградусную отметку. Однако этим летом стала заметна весьма опасная для Хатами тенденция — на улицы выходит значительно больше иранцев, чем во время обычных акций протеста (в Иране довольно частых), в ходе которых люди выражают недовольство условиями своей жизни.

За последние несколько десятков лет «водяной бунт» такого же масштаба как сейчас был зафиксирован в Иране только однажды — в 1995 году. Тогда с протестующими обошлись круто — силы безопасности жестоко подавили выступления, при этом десятки человек были убиты, а около тысячи — брошены в тюрьмы. Для разгона нынешних демонстраций также использовалась сила, однако первые ростки демократии уже дали о себе знать, и полицейские подразделения действовали непривычно осмотрительно. Именно поэтому жертв столкновений демонстрантов с силами правопорядка на сегодняшний день несравненно меньше, чем пять лет назад.

Акции протеста иранцев обнажили жестокую дилемму, с которой сегодня столкнулся Хатами. Его политические реформы действительно имели относительный успех. Инакомыслие в открытой форме уже не преследуется как ранее, и либеральные газеты появляются так быстро и в таком количестве, что консерваторы не успевают их закрывать. Однако поднять в короткие сроки экономику иранской команде реформаторов не удалось. А свободой, как говорят, сыт не будешь. Консервативный парламент долгое время блокировал принятие законов по либерализации экономической жизни страны, и сегодня она находится все в том же застойном состоянии. Немногие зарубежные инвесторы, отважившиеся открыть свое дело в Иране, как и ранее, ведут свой бизнес, преодолевая неимоверные сложности. В стране галопирует инфляция, а безработица достигла по официальным данным пятнадцати процентов (правда, зарубежные эксперты называют цифру вдвое большую).

Сегодняшние проблемы иранского президента, который давно уже получил в западной прессе прозвище «иранского Горбачева», сходны с теми, с которыми десятилетие назад столкнулся его советский предшественник — избравший его народ обманулся в своих ожиданиях. В 1997 году иранцы поверили обещаниям Хатами дать им политическую свободу и обеспечить экономическое благосостояние, и он одержал блестящую победу на президентских выборах. Этой зимой президент призвал народ проголосовать за поддерживающих его кандидатов уже на парламентских выборах. Иранцы откликнулись на этот призыв, и реформаторы получили большинство в парламенте. Мировые экономические процессы также вроде бы благоприятствовали Хатами. За последний год цена на нефть, доходы от продажи которой составляют львиную долю иранского валового национального продукта, резко поднялась, и с прошлого ноября она не опускается ниже 25 долларов США за баррель.

И все же, несмотря на все эти благоприятные условия, Хатами не сумел найти способ воплощать в жизнь ожидания народа так же быстро, как они возникают. Причин и объяснений этого имеется достаточно. Всем известно, что Иран имеет ветхую экономическую инфраструктуру, которая замерла в своем развитии со времен исламской революции. Неудивительно поэтому, что системы водоснабжения в стране не способны обеспечить людей чистой водой. К примеру, в том же Абадане народ вышел на улицы, возмущаясь тем, что питьевая вода была слишком соленой на вкус. Разумеется, вода была здесь такой всегда, однако благодаря реформам президента, люди теперь получили возможность открыто высказывать свое возмущение. Джин уже был выпущен из бутылки и при умелом руководстве гнев народа легко теперь направить против тех, кто дал ему возможность протестовать — против правительства и президента.

Так Хатами оказался в очень сложной ситуации. Он не может проводить реформы на высшем, стратегическом уровне, сталкиваясь с молчаливым саботажем консервативных групп духовенства, по- прежнему имеющих достаточное влияние в судебных органах и в среде государственных чиновников. Только за последние несколько недель иранский религиозный суд распорядился закрыть два десятка либеральных газет и отдал приказ об аресте видных активистов из реформистского политического лагеря.

Отсутствие коренных изменений не позволяет президенту предпринять что-либо эффективное и на тактическом уровне. Успокоить народ и пресечь демонстрации мирными средствами можно только выполнив требования демонстрантов. А Хатами не может решить проблему недостатка чистой воды, просто купив ее за границей, как поступило бы с нефтью правительство США, например, в случае начала в государстве энергетического кризиса. А разгоны демонстраций с помощью дубинок и резиновых пуль неизбежно подорвут доверие народа к президенту, и на следующих выборах он просто окажется не у дел, уступив свое место кандидату от консерваторов, использующему незамысловатые популистские лозунги. Что говорить, мы сами это недавно проходили. И кто знает, не были ли зачинщиками беспорядков провокаторы, нанятые политическими оппонентами Хатами.

Выходит, что президент Ирана стал заложником своей собственной идеологии, и сегодня он очутился под колоссальным давлением как со стороны своих оппонентов, так и со стороны своих недавних сторонников. Как ни печально это констатировать, но он имеет мизерные шансы довести до конца начатые реформы и исполнить свои предвыборные обещания. Ему остается уповать на то, что его популярность в народе останется достаточно высокой, цены на нефть в ближайшем будущем не начнут снижаться, и найдутся крупные зарубежные инвесторы, которые рискнут вкладывать деньги в экономику его страны. Учитывая настроения иранских митингующих, недавнее решение стран ОПЕК увеличить добычу «черного золота» для стабилизации мировых цен на него, непримиримую позицию США в отношении стран, сотрудничающих с Ираном, и неэффективную иранскую законодательную базу в сфере экономики, особыми ожиданиями Хатами баловать себя не стоит.

Однако сдаваться без боя и сидеть сложа руки иранский президент не желает. И совершенный им на прошлой неделе визит в Германию внушает некоторый оптимизм. Главная цель этого вояжа была все та же — привлечение иностранных инвестиций. ФРГ остается самым крупным торговым партнером Ирана, однако в последнее время объемы немецкого экспорта стремительно падают — они снизились с двух с половиной миллиардов долларов в начале девяностых до полутора миллиардов в прошлом году.

Экономисты в Тегеране придают огромное значение именно связям с Германией, поскольку они потенциально могут поднять те отрасли иранской экономики, которые не имеют прямого отношения к нефти, и на которые не распространяются американские ограничения.

Кроме этого, германский визит Хатами может помочь ему прорвать международную изоляцию Ирана. В том случае, если иранскому лидеру удастся улучшить отношения с Европой, это станет хорошим козырем в диалоге с Соединёнными Штатами и заставит их пересмотреть свою враждебную по отношению к Тегерану политику. Ведь без снятия, или хотя бы ослабления американских санкций серьезные зарубежные инвестиции в иранскую экономику не придут. В этом случае время нахождения Хатами у власти будет недолгим, а перспективы его реформ — туманными.