Польское дежа-вю

С понедельника 10 июля Польша по праву может называться уникальным государством, поскольку ее президентом и премьером стали не просто родные братья, а близнецы — Лех и Ярослав Качиньские. Отныне каждый польский гражданин и иностранец, при виде кого-то из братьев Качиньских, будет уверен, что это глава государства, но не вполне уверен, какой именно. Хорошо это или плохо? Именно по этому поводу сейчас ломают копья польские и иностранные публицисты, а также рядовые граждане, воспринимающие политику всерьез.

Президент Польши Лех Качиньский, поручая главе партии «Право и справедливость» Ярославу Качиньскому сформировать новый кабинет министров после официальной добровольной отставки предыдущего руководителя правительства Казимежа Марцинкевича, позволил себе такую шутку: чтобы президент и премьер страны были братьями. Однако экспертов, граждан, а также иностранных партнеров Польши такое объяснение, скорее всего, не удовлетворяет, и потому повышенное любопытство вызывают два следующих вопроса. Во-первых, почему столь внезапно ушел в отставку премьер-министр, который на девятом месяце своего правления находился на вершине популярности (согласно опросам, ему доверяли более 70% поляков)? Во-вторых, почему Ярослав Качиньский как глава партии, победившей на парламентских выборах, не возглавил правительство еще осенью прошлого года, а только сейчас?

Ответ на второй вопрос можно найти, вернувшись к избирательным баталиям осени-2005. Тогда первый тур президентских выборов, одним из двух реальных кандидатов в которых был Лех Качиньский, проходил через две недели после выборов в сейм, на которых довольно неожиданно партия братьев Качиньских «Право и справедливость» победила «Гражданскую платформу» с отрывом в 3%. Согласно польской политической традиции, глава победившей партии — Ярослав Качиньский — должен был возглавить правительство. Однако социологические исследования показали, что большинство поляков не хотели, чтобы и в правительственной резиденции Бельведере, и в Президентском дворце сидели братья-близнецы. От иностранных партнеров также поступали деликатные сигналы о том, что ситуация, когда родные братья возглавляют две важнейшие в государстве должности, противоречила бы цивилизованным правилам политической культуры, то есть могло бы усложнить положительное восприятие Польши на международной арене.

Поэтому Ярослав Качиньский поручил формировать правительство главному советнику партии по экономическим вопросам Казимежу Марцинкевичу, которого в Польше почти никто не знал. Еще тогда активно заговорили, что Марцинкевич будет лишь марионеткой в руках Качиньского, который таким поступком стремится увеличить шансы своего брата победить на президентских выборах.

Так и произошло. Братья Качиньские получили хоть и не вполне формально, зато фактически полноту власти, а вместе с этим и возможность реализовать свое видение развития страны, которое они же окрестили построением Четвертой Речи Посполитой. Однако не все пошло в соответствии с планом братьев Качиньских, и именно в этом эксперты склонны усматривать настоящие причины неожиданной отставки премьера Марцинкевича.

Первой неожиданностью для братьев Качиньских стало то, что прогнозируемый еще перед выборами политический партнер — «Гражданская платформа» — после продолжительных и острых постизбирательных споров отказался создавать с ними правящую коалицию. Возникла угроза, что победителям выборов придется формировать правительство меньшинства, которому никак не удалось бы реализовать программу построения Четвертой РП. Другая возможность — создать так называемую широкую коалицию с популистской «Самообороной» и ультракатолической Лигой польских семей (ЛПС) — таила в себе ряд деструктивных элементов, связанных с руководством страной и унизительных моментов как для «ПиС», так и для самих братьев Качиньских. В свое время лидер «Самообороны» Анджей Леппер публично подшучивал над братьями Качиньскими, заявляя, что они такие злые, потому что с детства привыкли соперничать за доступ к материнской груди. А лидер ЛПС Роман Гертых предложил как-нибудь пометить братьев Качиньских специальными кокардами, чтобы в сейме можно было различать, кто из них Ярослав, а кто Лех. Да и Качиньские со своими приверженцами не оставались в долгу, называя во время предвыборных кампаний «Самооборону» вооруженным крылом пост-коммунистов, а «элпээсовцев» — националистическими хулиганами.

Но предвыборная риторика и личные обиды со стороны потенциальных коалициантов для братьев Качиньских представляли меньшую проблему, чем их махровая враждебность к Европейскому Союзу, приватизации, рыночной экономике и т.п. А с другой — их жажда власти (ни одна из этих партий никогда не имела доступа к управлению государством) и политическая непредсказуемость. Создание правящей коалиции с такими партнерами, естественно, не сулило ничего приятного. Но политическая целесообразность победила, и еще до конца прошлого года было создано правительство из членов «ПиС», «Самообороны» и ЛПС. (К слову, общий программный знаменатель между этими силами почти такой же, как между нашими ПР — СПУ — КПУ.)

Польские эксперты говорят — как правительство создали, так оно и работало. Анджей Леппер стал вице-премьером и возглавил Министерство сельскохозяйственной политики, но постоянно требует для своих людей руководящих мест в силовых структурах и постов в крупных государственных акционерных обществах. Известный своими ксенофобскими и антисемитскими высказываниями Роман Гертих тоже стал вице-премьером и министром образования. Первые же его шаги на министерской должности привели к массовым ученическо-студенческим протестам и публичной полемике с властями Израиля.

Да и само правительство постоянно «колбасит» — за девять месяцев покинули свои посты три ключевых министра: 28 апреля — министр иностранных дел, третьего мая — министр госимущества,
23 июня — министр финансов. И вот седьмого июля настала очередь самого премьера.

Формально все произошло полюбовно: Казимеж Марцинкевич ушел в отставку добровольно, не «хлопнув дверью», президент без особых комментариев принял отставку и назначил брата новым премьером, который пообещал продолжить курс предшественника. А вот по поводу причины «рокировки» глава партии был лаконичен. Сказал только: «ПиС» решил, что в нынешней политической ситуации ответственность за правительство должен взять на себя глава партии, а популярный премьер Марцинкевич будет лучшим кандидатом на мэра Варшавы в ноябрьских выборах в органы местного самоуправления. Точка. В чем заключается особенность «нынешней политической ситуации» и важнее ли мэр Варшавы главы правительства — эти вопросы остались без ответа.

Но журналистам (не без помощи политиков, не благоволящих тандему братьев Качиньских) удалось установить, как развивались события накануне отставки премьера. За несколько дней до отставки премьер критически оценивает отказ президента ехать на встречу с президентом Франции и канцлером Германии в рамках «Веймарского треугольника». Лех Качиньский будто бы обиделся за сатирическую публикацию в адрес себя и своего брата в немецкой прессе и, ссылаясь на состояние здоровья, отказался от встречи. Премьер высказал мнение, что интересы Польши, среди которых, безусловно, важное место занимают хорошие отношения с ведущими странами ЕС, — важнее личных обид. За день до отставки Казимеж Марцинкевич без согласования с лидерами партии встречается в Гданьске с руководителем «Гражданской платформы» Дональдом Туском и будто бы обсуждает с ним стратегию внешней политики и экономические вопросы. Говорят, что эта информация довела обоих братьев Качиньских до «точки кипения», и уже на следующий день премьеру решительно предложили подать в отставку.

По-видимому, обоих вышеприведенных фактов маловато для таких эмоциональных решений, но на самом деле они просто стали последней каплей в процессе осознания Качиньскими, что Казимеж Марцинкевич перестал быть их послушной марионеткой.

Премьер вел себя все более независимо: назначил нового министра финансов без консультаций с президентом или главой партии, создал независимую группу экспертов для отбора руководителей госпредприятий, не соглашаясь на назначение только по решению Качиньских, к тому же окружал себя специалистами, не связанными с «ПиС». Однако самой большой угрозой для тандема братьев Качиньских стала огромная популярность Марцинкевича среди поляков. Однако замена популярного главы правительства на малопопулярного Ярослава Качиньского вряд ли принесет братьям-близнецам большую пользу. Согласно опросам общественного мнения, последнего поддерживают лишь 20% поляков.

Подавляющее большинство польских и зарубежных экспертов считают, что Ярослав Качиньский будет плохим премьером, а его правительство недолговечным. Известная польская антикоммунистка и ученый-социолог Ядвига Станишкис выразила мнение, что Ярослав Качиньский — умный политик, но будет плохим премьером, поскольку в политической деятельности руководствуется своими «маниями». Среди известных «маний» братьев Качиньских — «поставить на место» Европейский Союз, вывести на чистую воду путем люстрации бывших агентов коммунистических спецслужб, спасти польское национальное богатство от коммуноолигархов путем торможения приватизации и т.п.

Как свидетельствует опыт развития событий в посткоммунистической Европе последних пятнадцати лет, братьям Качиньским вряд ли удастся реализовать свои «навязчивые идеи» в полной мере. Однако на сегодняшний день им уже ничто формально не мешает. Могут попробовать. Какую цену заплатит за такой эксперимент Польша, узнаем уже очень скоро.